Ирина Ванка - Фантастические тетради

• Название: Фантастические тетради
• Автор: Ирина Ванка
• Жанр: Научная Фантастика

Приключенческая фантастика.

В сюжет романа включены главы вымышленного «учебника»: концепция устройства вселенной; основы гипотетических наук будущего; причины возникновения и перспективы развития цивилизаций; логическое объяснение процессов, лежащих в основе работы «машины времени».

---

— Уйми чудовище, если не хочешь, чтобы я оглох.

— До чего же у нас нежные ушки… Дэйк, место!

Собака непонимающе поглядела на Матлина и снова залаяла.

— Как мне войти? — проблеял Суф, опираясь одной ногой на лестницу, а другой, соскальзывая с подоконника.

— Как хочешь! Будешь знать, как воровать собак.

— Это не собака. Это монстр. Он укусил меня два раза.

— Очень правильно сделал.

— Матлин, мне бы войти…

— Добро пожаловать, — Матлин гостеприимно развел руками, а Дэйк продублировал этот жест очередным раскатом лая.

— Если я войду, ты останешься без навигатора.

— А как же наша хваленая защита?

— Она не рассчитана на монстров. Он два раза ее прокусил. Если я войду, он сожрет меня.

— Не бойся, неужели ты думаешь, что я позволю собаке отравиться гуманоидом?

— Я привез его для Ксара. Он просил… Ты же знаешь, что я на него работаю.

— А свои мозги у тебя работают? Или здесь принято красть друг у друга все, что плохо лежит? Ты ведешь себя как мадиста! Разве можно так обращаться с живым разумным существом? А у моего постояльца женщину отобрали… Нелюди вы и есть нелюди. На что вам понадобился этот несчастный головастик? Он зачахнет здесь от тоски раньше, чем вы закончите над ним свои дурацкие эксперименты. Лишь бы все по-вашему было. Вот теперь зайди, попробуй…

— Феликс!

— Слушаю тебя очень внимательно.

— Если ты сейчас же не уймешь зверя и не откроешь окно, дядя Суф упадет.

— Замечательно. Целься головой вниз.

— А потом придет дядя Ксар и тебе влетит.

— Пусть придет. Его-то мы и поджидаем.

Но оба предсказанные Суфом события произошли почти одновременно: Суф загремел вниз, а в спальню вошел Ксарес. Дэйк, виляя хвостом, засеменил к нему, от чего Матлин почувствовал себя полным идиотом.

— Ты обижал его?

— Кого ты имеешь в виду? Того лысого ворюгу, который только что висел на форточке?

— Ты прекрасно знаешь, кого я имею в виду, — настаивал Ксар.

— У этой собаки, между прочим, есть хозяева, которые наверняка ее ищут.

Ксарес ничего не ответил, только закрепил на ошейнике Дэйка поводок и повел его прочь.

— Ты намерен и дальше подобным образом общаться с моей цивилизацией? Фактурная адаптация, между прочим, подразумевает соблюдение этики «подопытных экспонатов». Это не по-человечески, Ксар!

— Что? — Ксарес обернулся. — Никогда не был человеком, быть им не собираюсь и никто меня не заставит им быть. Может, ты забыл, где находишься? Может, тебя что-то здесь не устраивает? Тогда будь любезен, ты уже достаточно самостоятелен, чтобы убраться отсюда без посторонней помощи. В противном случае тебе придется серьезно задуматься, что такое человек и чем я от него отличаюсь, — с этими словами, не лишенными пафоса в интонациях, он хлопнул за собой дверью спальни. А Матлин, просидев минуту в размышлениях над сутью человечества и «ксарства», открыл окно и спрыгнул на аварийный «матрас» к обиженному Суфу. Из всей нелепости ситуации одну пользу извлечь все же удалось — он впервые увидел на практике работу спинного «кармана» в ремонтных жилетах, в которых механики не опасаются забираться на высоту даже при очень сильной гравитации. Название таких «карманов» Матлин всегда переводил по смыслу как что-то среднее между катапультой и пожеланием хорошо лететь и приятно падать. Ему отчего-то всегда казалось, что это парашют, и только теперь он понял, что ошибался.

Глава 3

В условностях навигаторских схем Матлин по-прежнему ничего не смыслил, но когда перед ним развернули астрофизическую схему Акруса, он не сразу понял, что это зона. Подобной структуры он не видел никогда: сплошной поток энергетических полей, движущихся от центра к периферии, скорее напоминал котел, кипящий серой плазмой.

— Вот здесь, — Ксарес подвел указатель к сердцевине «каши», — уплотнение вещества, в котором остались пустоты. В этих пустотах надо искать. Это фактура достаточно самостоятельная, чтоб выжить в изоляции, связи с ней нет и КМ-транзитные каналы парализованы. Если туда идти…

Ксар и Матлин вопросительно поглядели на Суфа.

— Не пойду, — категорически заявил он.

— Да брось, Суф, ты классный навигатор.

— Я знаю свой класс, поэтому не пойду.

Когда Матлин с Суфом заводились ругаться, Ксар обычно оставлял их наедине. Не отступив от этой традиции и на сей раз, он с достоинством удалился, давая понять, что до услуг квалифицированного фактуролога его собеседники еще не дозрели.

— Ты только погляди на маршрут! — бушевал Суф, — сотая градуса отклонения и уже летишь в обратную сторону! Три с половиной месяца контролировать пульт, не отойти ни на секунду, на сплошных «тормозах»! У меня третий допуск, организм на большее не рассчитан.

— Для таких зон должен существовать автопилот…

— Грамотный ты! С твоим автопилотом мы рискуем не выбраться оттуда вообще. Машина, по статистике, ошибается чаще навигатора, поэтому «допуск» автопилота должен быть максимальным.

— Я не знал.

— Знай. Ты даже не знаешь природу этих энергополей. Они сбивают программу любой машине. Туда должен идти биоаппарат, такой, как твоя Перра, только в десятки тысяч раз мощней. А мой… — Суф, не находя подходящего эпитета для своей машины, очертил руками контур ее внешней защиты и яростно замотал головой, — набор условных рефлексов!!!

— Ты сам зашугал свою машину! У нее возможностей гораздо больше, чем ты ей позволяешь… А на биоаппарате покруче Перры… слабо?

— Что? Да такой аппарат десять лет дрессировать надо, прежде чем сдвинешься на нем с места. И чем он лучше моего болфа? Ищи навигатора. Пойду дублирующим пилотом. Это все, что я способен для тебя сделать.

— Неужели у тебя нет знакомых навигаторов с достаточным допуском?

— Могу познакомиться с одним. С тем, кто уже один раз тащил тебя в Акрус. Не желаешь еще раз воспользоваться его услугами?

Матлин умолк и сделал вид, что внимательно изучает макет зоны. Но от созерцания макета его вскоре слегка затошнило, будто он попал в шторм на маленьком корабле.

— Ты хочешь сказать, что нужен не просто серьезный навигатор, но еще и «свой человек»?

— За своих знакомых по школе я не ручаюсь. Сам видел, как выкладывают информацию закрытые архивы, со свистом, только успевай принимать. Нет, если что-то делать, надо делать наверняка или не браться вовсе. И все из-за пропавшего фактуриала, который неизвестно где и неизвестно, жив ли…

— Я жив. И хочу знать, имею право знать, что произошло. Дело еще и во мне, как ты не понимаешь? Суф, если мы провернем эту авантюру, ты себе не представляешь, как это будет замечательно.

УЧЕБНИК. ВВЕДЕНИЕ В МЕТАКОСМОЛОГИЮ. Бонтуанцы

Из множества попыток ответить на спорный вопрос, какая-нибудь да окажется ближе всех к истине. Что отличает бонтуанцев от прочих цивилизаций Ареала? Среднестатистический дилетант назовет несколько признаков, кажущихся, на первый взгляд, несущественными: ярко выраженная гуманитарная направленность; склонность к стимуляции развития и торможения, а также традиции этического эксперимента. Сюда же можно отнести их главную особенность — стремление конструировать окружающий мир по своему образу и подобию. Поэтому их относительная самоизоляция в Ареале не вызывает недоумения, скорее иронию: «Не сожалейте о них, братья мои, — сказал один аритаборский мудрец, — если б они не покинули нас, нам пришлось бы самим отсылать их прочь», — правда, сказал он это не по поводу бонтуанцев, просто подвернулась подходящая цитата.

Эта цивилизация известна в Ареале в первую очередь своими фактурологическими школами. Философские направления этих школ нередко противоречат друг другу, и «эта (по мнению того же аритаборского мудреца) интеллектуальная чума похуже любого технологического прорыва». Эта цитата уже касается бонтуанцев непосредственно.

В 4-й Книге Искусств приводятся варианты «первоупоминаний» о бонтуанцах. О том, как и благодаря чему они стали известны в Ареале, содержатся попытки хроникального воспроизведения событий. Так как авторы хроник сами никакого отношения к бонтуанцам не имели, их свидетельства при составлении Книги были признаны относительно достоверными. Из тех же соображений к ним обращаюсь я и привожу в пример одну из легенд о, так называемых, протобонтуанцах. В ней речь идет о переселенцах, повстречавших на своем пути доселе никому не известную фактуру. Это была планета с уникально благодатным климатом, на которой, как в музее природоведения, были сконцентрированы модели наиболее характерных ранних фактур. Суша планеты оказалась покрыта обильной растительностью, верхний ярус которой достигал трехсотметровой высоты; а поверхность грунта представляла собой сплошной растительный ковер желтовато-бурых оттенков в сумерках от верхнего яруса. Эти заросли, а также русла рек, дно озер и океанов, кишмя кишели живыми существами от микроскопических размеров до пятидесятиметровых гигантов. Но интеллектуально мировоззренческая несовместимость переселенцев с этой диковинной фауной для одной из сторон представляла серьезную опасность. Ветхий суверенитет держался лишь на уникальных естественных особенностях планеты: пришельцы обосновались на горных выступах, возникших после тектонических перемещений и возвышавшихся на несколько километров над поверхностью. Выступы имели отвесные стены, ровные площади вершин, к тому же, были почти лишены растительности. Представители нижней фауны не имели к ним интереса и по отвесным стенам зря не карабкались, хотя внизу обнаруживали незаурядную силу и проворство. Попытки редких смельчаков-переселенцев спуститься вниз заканчивались трагически. Со временем этих попыток становилось все меньше.