Ирина Ванка - Секториум

• Название: Секториум
• Автор: Ирина Ванка
• Жанр: Научная Фантастика

История Земли глазами пришельцев.

Бытовые зарисовки о жизни, работе, а также моральном облике людей, сотрудничающих с инопланетянами.

---

— Все! — заявила Ксения, собрав на ладонь ценные железяки. — Можете меня поздравить с первой зарплатой. Остальное сдайте в металлолом.

— Давай лучше спрячем, — предложила я. — Кто знает, когда пригодится.

Мы обрушили «сокровища» в ящик стола, дождались, когда утихнет эхо. Ксения надела плащ.

— Проводите меня до лифта, — попросила она. — Не хочу столкнуться с вашим батюшкой.

— Почему? — удивилась я и столкнулась с шефом, который как раз появился в фойе.

— Где твои дети? — спросил шеф.

Я только собралась ему напомнить про Ксюшину зарплату, как она ускользнула.

— Где, я тебя спрашиваю? Кто разрешил Джону выйти из модуля? — шеф был сердит на моих детей, которые ушли гулять. — Я же велел до экспедиции дома сидеть! Разыщи немедленно этих лоботрясов. Скажи, что запрос пришел из диспетчерской службы. Кто, я буду на него отвечать? Что за безответственность, я не понимаю?

— Сейчас разберусь.

— Разберись немедленно! — сказал шеф. — Пусть Имо свяжется с Блазой и вернет Финча в модуль. Не то я обоих отсюда выставлю!

— Сейчас же найду и всыплю обоим.

— Сейчас же! — повторил он и остался доволен, если не поведением моих лоботрясов, то хотя бы моей готовностью их воспитать.

Чего, казалось бы, проще — позвонить! Шеф принципиально устранился от воспитания моих сыновей. Понял раньше всех, что занятие бесполезное.

— Имо, ты где? — спросила я. Мне ответила долгая пауза. — С кем? Дай трубку Джону. Джон, где вы? — пристала я к человеку, который впервые отправился гулять по Земле. — Хорошо, с вами есть кто-то, кто умеет говорить по-русски? Вы одни?

— С Иваном, Кириллом, — стал перечислять Джон. — С девушкой Кирилла и ее ручным крысаком.

— С крысой! — поправила я.

— Нет, с крысом, — стоял на своем Джон.

— Джон, я заставлю тебя выучить заново весь словарь. Спроси у крысака, что за место, если вы такие бестолковые.

— Они говорят «крыс».

— Они могут, а ты иностранец. Ты должен говорить правильно.

В трубке началось обсуждение.

— Дайте трубку Ивану, в конце концов! — попросила я. — Вы в городе или на природе?

— У озера, — наконец-то ответил Имо.

— Ты помнишь, что шеф не разрешил уводить Джона далеко? Ты на машине?

— А что?

— Запрос пришел с твоей будущей работы. Надо послать ответ, давайте-ка, возвращайтесь оба.

— Я послал ответ.

— Тогда надо продублировать, чтобы шеф успокоился.

Имо задумался. Миша заглянул в гости и, видя, что у меня безнадежный разговор, включил параллельную линию.

— Имо, шеф сказал, что выгонит вас обратно в школу. Ответ надо продублировать сейчас же!

— Слышишь, Макака! — вмешался Миша. — Где у тебя файл?

— Миша, не лезь!

— Да, погоди, мать, — отмахнулся Миша. Имо стал диктовать компьютерный адрес. — Неси сюда его комп, — распорядился он, — пусть шеф дублирует сам, если он такой параноик. В каком архиве? — переспросил Миша, а я стала пробираться в комнату Имо, рискуя свернуть себе шею.

Компьютер, как самая ненужная вещь современного молодого блазианина, валялся в шкафу вместе с обувью, и внешне больше походил на сандаль: что-то пристегнутое к ремешку.

— Никогда не пользовалась такими игрушками, — сказала я и отдала его Мише.

— Ой, мать! — вздохнул Миша. В его руках сразу вскрылись панели, развернулся голографический экран, замигала сетка из сигирийских символов. Под ними развернулась карта поисковика с фрагментом земного ландшафта. — Они у Нарочи, — сказал Миша. — Пока доедут, шеф сбесится.

— Они там с девушкой и ее ручным крысаком, между прочим. Того гляди, и я внуков дождусь.

— С девушкой, небось, Иван, — догадался Миша, — а твои — крысака пасут. Ну, вот! Миша выбрал из почтового списка файл, адресованный в диспетчерскую службу. Поди, отдай этому неврастенику.

Я взяла ремень с управляющей панелью, экран поплыл за рукой, сдвинул поле и взгляд зацепился за знакомый иероглиф: «Галей» было написано в графе поступившей корреспонденции. Это слово я узнала бы в любом написании. Я узнала бы его и через сто лет, но Миша подозрительно прищурился.

— Дам шефу и сразу вернусь, — пообещала я и попыталась в лифте оживить панель.

«Галей» было написано во входящей почте, но обратный адрес не был указан. К слову не прилагалось информации, что это был за адресат и с какой проблемой он обращался к Имо.

Шеф развернул почту сам и просмотрел ее на скорости, от которой у меня все буквы сливаются в однородный фон.

— Иди, — сказал он, наконец, и успокоился.

— А компьютер?

— Зачем?

— На место хочу вернуть.

Шеф поглядел на меня поверх очков с великим подозрением: глаза бегают, порозовела, стало быть, врет, — подумал шеф. Клянусь, что именно так он и подумал.

— На, — сказал он, но глядеть не перестал.

— Между прочим, Ксюша до сих пор зарплату не получила.

— Получит, — пообещал шеф. — Что-то еще?

— От Адама по-прежнему ничего? Никакой информации о нем не получали?

— Нет. А ты?

— И я нет.

— Почему спросила? Он пытался связаться с тобой?

— Почему? Я спросила просто так. Нельзя спросить просто так? — я сделала удивленное лицо и вышла, а шеф проводил меня до лифта тем же подозрительным взглядом.

Глава 4. АРХИВ

— Где ты молился сегодня, раб Божий? — спросил отец Сириус ученика, которого в прошлый раз наставлял делать это с комфортом. Ответ не был слышен из-за гомона аудитории. — А ты? — обратился Сир к его соседу. — Давно ли вы ходили в храм, братья мои?

Братьев не любили в храмах, да и братья, по совести сказать, не любили туда ходить, но Сириус не запрещал. Сириус не запрещал своей пастве никогда и ничего, во время службы братьям самим становилось тошно. Тогда их выносили на улицу подышать. Из тех, кому особенно подурнело, изгоняли бесов. Бесы выходили и возвращались. Однажды я спросила у шефа, что это, и тот удивился: «Сама догадаться не можешь?» Могу, но лучше услышать. Когда услышишь то, о чем догадываешься, уверенность возрастает. «Апостолам» Сириуса было спокойно только в темном подвале, где Учителя не беспокоили.

— Построй свой храм, — сказали Сиру «апостолы», — и научи нас, рабов Божьих, как следует молиться и кому молиться, чтобы выйти из душевной смуты.

— Я отучу вас быть рабами Божьими, — ответил им Сир. — Для этого не надо строить храм. Бог мой, что творится?.. — вздохнул он и поглядел в окно. За окном творилась теплая летняя ночь. — Что с нашими душами делают в храмах? Как из желудя не вырастет райское дерево, так и раб никогда не станет человеком. Кто вы, люди? — аудитория, наконец, затихла. — Церковь вернет гармонию в ваши души, но разве она скажет, что есть ваша душа? Никто кроме меня не откроет вам истину, ибо истина есть погибель. — Аудитория безмолвствовала. Слышался стук механических часов, словно мины, заложенной в тишину. — Когда человек обрел под ногами земную твердь, он утратил то важное, что привносило ясность в его бытие. Где-то, между сумасшествием и смирением, мы потеряли главное звено человеческой души: понимание того, кто мы и зачем живем. Для чего появились на свет и во имя чего покинем его в свой срок. Я готов вернуть вам утрату, но готовы ли вы нести эту ношу по жизни? Груз сей тяжел для человеческих плеч. Братья мои, то, что мы называем жизнью, есть величайшая иллюзия бытия. Мы не наделены разумной волей, чтобы строить будущее. Мы только собираем архив. Каждый из нас лишь переносит информацию с одного уровня бытия на другой. Кто-то действует разумом, кто-то чувством. Путем проб и ошибок, мы, как пчелы несем в соты мед, складываем из своих судеб архив Вселенной. И, чем больше информации мы несем, тем большими отступниками становимся, ибо отступничество есть шаг в неведомое. Если такое предназначение покажется вам странным… Идите в храмы, братья мои, — Сириус подождал, облокотившись на трибуну. Никто не ушел. — Идите, не сомневайтесь. Не каждому под силу донести свой крест до Голгофы. Для иных храм — добрый приют, где можно не терзаться бессилием, ибо ничто не освободит от сомнения лучше, чем вера; ничто кроме молитвы не избавит вас от необходимости мыслить и рассуждать. Только я хочу спросить ушедших, какой архив вы оставите после себя?

Никто и не думал идти в храм. Предложение поступило не по адресу. Здесь не было ни одного «застрявшего» между сумасшествием и смирением. Здесь сумасшедшими были все. Сир тучей навис над первым рядом скамеек:

— Если жизнь каждого из вас ни на йоту не изменит судьбы человечества, идите. Не сомневайтесь. Идите туда, где вас утешат, где вы почувствуете ценность самое себя, ибо раб всегда имеет цену. Только отступники не имеют цены, потому что не имеют хозяина, который ее назначит.

Идея покончить с религией обуяла Сириуса на Блазе. Там он без труда добрался до архива Секториума и узнал некоторые обстоятельства, в которые шеф не планировал его посвящать. Сириус посвятил себя сам и пришел к выводу, что контора намеренно занимается решением не той задачи.