Дмитрий Баринов (Дудко) - Ардагаст, царь росов

• Название: Ардагаст, царь росов
• Автор: Дмитрий Баринов (Дудко)
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-227-00894-9

Возвратившийся из дальнего похода воин Ардагаст становится царём племени росов. Теперь его ждут опасные приключения: ему предстоит собирать дань с лесных жителей, сражаться с жуткими водяными и гигантскими лешими, оборотнями и полумедведями, давно вымершими древними зверями и самой Ягой-смертью...

---

   — В детинец сначала войдём мы с Лютицей и Миланой, — предостерёг всех Вышата. — Там добычи много, но прежде надо чары снять и с чародейскими вещами разобраться.

Ардагаст соскочил с коня. Ларишка подбежала к мужу, порывисто обняла.

   — Знаешь, я думала, это та... другая испытывала нас. Не угадала...

   — Зато я угадал, — улыбнулся Зореславич. — Понимаешь, светлые боги — это те, что знают: Огненная Правда выше их самих. А эта только своей силой похвалялась.

А к нему уже спешила простоволосая, босоногая северянка в кое-как запахнутой свитке. Подбежала и остановилась, завидев Ларишку. Та подошла к Добряне, обняла и поцеловала в лоб.

   — Прости нас, девочка. Нам надо было тебя у них отбить ещё по пути сюда, а мы устроили ловушку на ведьм.

   — Нет, это они ловушку устроили, а приманкой была я.

Добряна высвободилась из объятий Ларишки, бросилась к Ардагасту, обвила его шею руками, прижалась всем телом.

   — Ардагаст, милый! Ты же не веришь, что я сама... в нечистые подалась? Шумила говорил: всё равно скажем потом, что это ты его заманила.

   — Да разве может белая лебедь чёрной вороной, жабой болотной сделаться? Или змеёй подколодной?

Зореславич вытер ей слёзы и при всех крепко поцеловал, не замечая недовольного взгляда жены. Сквозь толпу вдруг протолкался неведомо откуда взявшийся Доброгост. Старейшина ничего не говорил, только слёзы текли по его лицу и скрывались в бороде.

Царь зло взглянул на него:

   — Что, великий старейшина, не удалось чёртовым тестем сделаться? Не обессудь, значит, так дочку вырастил.

Сказал — и сразу пожалел. Видно, что-то переменилось в душе старейшины, если он примчался сюда и в такую ночь поднялся на Лысую гору. А тот, не глядя в глаза царю, как-то робко произнёс:

   — Взял бы ты, Солнце-Царь, мою Добрянушку хоть в наложницы. Пропадёт она в наших дебрях-то. Я же видел: улетели с Ягой и Медведичи, и сёстры их, и Скирмунт. Снова засядут в лесах и пакостить будут.

   — Нет. Не в наложницы. В жёны, — твёрдо сказал Ардагаст и взглянул на Ларишку.

Та лишь вздохнула. В конце концов, это должно было случиться рано или поздно. Цари заводят по несколько жён знатного рода, чтобы укрепить своё царство. И хорошо ещё, что второй женой будет эта скромная северяночка, а не какая-нибудь спесивая и жадная дура, сосватанная без любви алчными родичами.

   — Помни только, Добрянушка: старшая царица — я, — нарочито строго сказала тохарка.

   — Да, я знаю, — кивнула та, — и наследником будет твой сын.

   — Да, наследник будет. В месяце студёном[34], ещё до Рождества, — торжествующе улыбнулась Ларишка.

Со счастливой улыбкой на лице Ардагаст обнял за плечи разом невесту и жену.

   — Наша царица будет, венедка! Значит, и царство росов — наше, венедское! — кричали обрадованные поляне, северяне, дреговичи.

   — Поздравляю тебя, царь росов! — сказал Роксаг. — Тебе сегодня везёт, а мне нет, — развёл он руками. — Убил медведя, рысь и двух волков, а они все превратились в дохлых венедов. Потом спас такую девушку, а ты, оказывается, добрался до неё раньше меня.

Зореславичу захотелось вытянуть «любимца» плетью, чтобы не распускал язык. Но росич сдержался и ответил, как подобает царю:

   — Я подарю тебе шкур и рысьих, и медвежьих. Ты сегодня славно бился. Я простил бы тебе выкуп, но ведь не годится, чтобы о царе роксоланов думали, будто он беден или скуп.

Взглянув на оболонцев и подолян, Ратша деловито сказал:

   — Вот что, мужики. На Велик день работать грех, потому передохните, пока лопаты привезут, а до утра чтобы ни этого городища, ни святилища не было. Вот тогда уже погуляем. Верно, царь?

Ардагаст кивнул. А Шишок, хлопнув шапкой о колено, воскликнул:

   — Биться так уж биться, а работать так работать, гулять так гулять — во всю силу! На то мы и росы, и венеды!

А в это время Ясень, безразличный ко всему, брёл куда-то в темноту. Заметив идущую за ним Мирославу, он хотел бросить что-нибудь резкое, но лишь тихо сказал:

   — Что могли, сделали, Рыжуля. Только вот... я не царь.

Она положила ему руку на плечо:

   — А мне царь и не нужен. Даже солнечный. Мне ты нужен.

На горе Хорсовице, на городище, среди развалившихся за два десятка лет мазанок, стоял деревянный идол Даждьбога-Хорса. Лучи вокруг головы бога и тонкие усы были выкрашены золотистой краской. А рядом горел костёр, согревая спавших возле него. У подножия идола, на тигровом чепраке, с седлом под головой, спал царь Ардагаст. Рядом с ним лежали Огненная Чаша, вызолоченная секира и такое же вызолоченное рало с ярмом. Ближе к костру спали в обнимку Ларишка с Добряной. В эту ночь женой царя была Богиня Огня — дух золотых даров. И она явилась к нему во сне — прекрасная, золотоволосая, в красном платье. Такая же, как восемь лет назад, на Золотом кургане у Пантикапея. Подошла и сказала:

   — Царь Ардагаст! Я обещала тебе, отроку, великий клад. Ты его обрёл. Это — твоё царство. Кажется, я не ошиблась, когда избрала тебя. Ты служишь царству и Огненной Правде, а не своей власти и славе.

   — Помнится, Даждьбог-Колаксай вынес из нижнего мира, кроме золотого царства, ещё и его царевну — Морану. Не ты ли это была, моя владычица? — улыбнулся царь.

Он не заметил, исчезла богиня или переменилась, но миг спустя перед ним стояла Морана — с тем же красивым бледным лицом и распущенными чёрными волосами, но в одной белой сорочке без рукавов и с вербовым прутиком в руке.

   — Только не думай, избранник, что я буду с тобой изменять Даждьбогу, хоть ты и очень похож на него, — сказала она.

   — А я и не думаю тебя у него отбивать. Кто любит Смерть — долго не проживёт. Как те сколотские священные цари. Нет, мне хватит и двух моих цариц.

Она легонько ударила его прутиком по губам:

   — Не привыкай дерзить богиням. Хотя тётушку ты хорошо проучил! — рассмеялась Морана. — Будь и дальше таким, как теперь, Ардагаст. Соверши ещё много подвигов, и я покажу тебе остальные два Колаксаевых дара.

Ардагаст встал на рассвете и разбудил жену и невесту:

   — Вставайте, царицы-красавицы! Весна воскресла! Не знаете обычая: кто на Велик день утреннюю требу проспит — того первого обливать?

Из-за его спины показался Вышата с ведром воды.

Умывшись, Ларишка подошла к краю городища:

   — Красиво как... Ещё лучше, чем вчера. Видишь, Добряна: на Лысой горе уже ни городка, ни идола.

   — И не будут там больше никого ни убивать, ни бесчестить. Правда, Ардагаст? — сказала Добряна.

   — Пусть попробует кто, пока я здесь царь!

   — А мы с тобой снова, как Даждьбог с Мораной, — задумчиво сказала Ларишка. — Весь этот поход... Словно сквозь Чернобожье царство шли всю зиму — и вышли весной.

   — Это «Чернобожье царство» — моя земля. Наша земля! Привыкай к ней, царица росов.

   — Ну, конечно, привыкну! Если Добрянушка мне поможет.

Увидев Неждана, ведущего в поводу царского коня, Зореславич вздохнул:

   — Эх ты, жизнь царская! Что ни праздник — всю ночь дерись Чернобог знает с кем. Теперь вот весь Велик день не вылезай из седла, отмеряй себе священное поле...

   — Мы, русальцы, все вместе с тобой поедем. Веселее будет и за тебя спокойнее, — сказал Неждан.

   — Хорошо, — кивнул царь. — А вы, царицы мои, празднуйте вместе с людьми борянскими, а вечером встречайте нас.

В земле борян праздновали Велик день. Парни и девушки обливали друг друга водой, а кое-кого бросали прямо в реку — чтобы дожди вовремя шли. Дарили друг другу писанки и катали их по земле — чтобы Мать Сыра Земля лучше родила. Водили хороводы на священных горах, и первыми в этих хороводах были Ларишка с Добряной. Сарматы плясали, став «башней» — один ряд на плечах другого. Молодые поляне тут же переняли у них пляску, да ещё умудрились сверху поставить третий ряд. Парни качали девушек на качелях, и, глядя, как весело взлетает вверх Добряна, многие вспоминали сказание о девушке, улетевшей с качелей на небо и ставшей невестой Солнца.

А царь Ардагаст в это время объезжал своё священное поле. Ехал он на красном, как у самого Солнца, коне, а за ним — двенадцать русальцев да ещё Шишок с Серячком. Когда-то священное поле отмеряли в малолюдной степи вокруг Экзампея, здесь же ехать нужно было через густые леса. Ехали посолонь — как само Солнце мир обходит. Спустившись с Хорсовицы на Подол, царь двинулся на юг вдоль Почайны и Днепра. Справа вздымались могучие кручи, а слева раскинулся такой же могучий, спокойный в своей силе Днепр Славутич. Миновали село Берестовое, священные пещеры, озеро Выдубицкое. Переехав Лыбедь, свернули в сторону от Днепра, к селу Корчеватому и тамошней Лысой горе. К югу остались городок Пирогов, запустевший ещё до Сауаспа, и руины самых северных сколотских городов Хотова и Ходосова.