З. Валентин - За чудесным зерном

• Название: За чудесным зерном
• Автор: З. Валентин
• Издательство: Salamandra P.V.V.
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2016

Герои повести «За чудесным зерном» — провинциальные юноши, пережившие голод и неурожай. Увлеченные легендой о небывалой засухоустойчивой пшенице, они бегут из дома и попадают в Москву. Здесь они присоединяются к экспедиции, которая открывает в китайском Туркестане следы неведомой высокоразвитой цивилизации.

Повесть 3. Валентина (под этим псевдонимом скрывался неизвестный фантаст и детский писатель) впервые вышла в свет в 1930 г. и с тех пор стала библиографической редкостью. В приложении — фантастический рассказ «Волшебство Доминико Лимоджелли», где «3. Валентин» вновь возвращается к теме «чудесного зерна».

---

— А где же он, дружок твой?

— За пазухой сидит.

— Чего врешь?

— Показал бы, да, боюсь перепугаетесь, под вагон упадете.

— Не испугаемся.

Ленька засунул руку за пазуху и ласково проговорил:

— Ну, Кормилец, вылазь, вылазь, глупенький.

По грязной его руке поползла толстая зеленовато-черная змея. Доползла до Ленькиной шеи и замерла.

— Обыкновенный ужака, только здоровый очень, — сказал Витя.

— Жрет сильно, — ответил Ленька, немножко разочарованный равнодушием зрителей. — Положим, меня он кормит больше, чем я его.

— Как так?

— Вот как! Подкачусь я к какой барыне, она сумку прячет, а я сейчас Кормильца выволакиваю: «Не дашь, гражданка — змею науськаю».

— Помогает?

— Еще как! Вот только жиреет он больно, тяжело его, шельму, таскать. А бросить жалко.

Сияло утро. Поезд отмахивал километр за километром. Костя и Витя жадно глядели по сторонам. Все было интересно. Правда, ныли от тряски все косточки, но нужно было хотя бы перед Ленькой бодриться, и Витя тянулся изо всех сил. А Костя чувствовал себя не плохо. Несмотря на толчки, он достал карандаш и клеенчатую тетрадь, в которой решил записывать все свои и Витины приключения.

— Да ты грамотный? — удивился Ленька.

— Грамотный. А тебе зачем?

— Да вот, видишь…

Витя и Костя заметили, что Ленька смущается.

— В чем дело? Не крути.

— Говорил мне один дядя, что в Москве есть вроде школы, обучают ребят за зверьми глядеть. Ребята змеенышей кормят. Птиц разводят. Слона чистят. А я, — мечтательно прибавил Ленька, — слона в Харькове видал. Страсть, понравился.

— Ты что ж, — никак в эту школу хочешь?

— В такую — захочу. Я со зверьми не сердитый, не. А только, может, соврали мне?

Из-под рваной рубахи Ленька вытащил затертый газетный клок.

— Вот сказывали: здесь про все написано. А я неграмотный. Прочитай.

Витя взял обрывок газеты. Это была статья о станции юных натуралистов.

Ленька, щурясь от ветра, внимательно слушал и завидовал.

— Вот туда и пойду с Кормильцем. У-у, собачий сын, ты у меня еще больше отъешься, — ласково обратился он к ужу.

* * *

Витя и Костя хитрили: на остановках бегали мыться под кран, чистили щеткой зубы, чтобы не походить на «беспризорных», усыпляя этим бдительность железнодорожников.

Деньги таяли: бабы выносили к поезду соблазнительные пироги и ватрушки.

Ленька же эти самые съестные припасы вытаскивал из-под носа у торговок и с необычайной изворотливостью спасался от погони.

Но, видно, не судьба была Леньке проехать роковую для него черту. На последнем перегоне перед Харьковом приключилась беда.

Мальчики по Ленькиному совету залезли на крышу вагона. Сначала было жутко, но скоро привыкли.

Кормилец лежал рядом с ними, греясь на горячей железной крыше.

Но Кормильцу вздумалось поймать муху. Уж взвился, в эту минуту вагон тряхнуло на крутом повороте, и Кормилец сорвался вниз.

С криком отчаяния за ним рванулся Ленька, Костя едва удержал его.

— Пусти, дьявол! — вырывался Ленька.

— Да ты себе шею сломаешь! Ведь как поезд летит!

Тогда с ловкостью кошки беспризорный соскользнул на буфера, юркнул в вагон и дернул ручку тормоза.

С протяжным, стонущим звуком поезд остановился, и Ленька со всех ног пустился назад по полотну.

Загудел паровоз, послышались свистки, кондуктора перекликались, встревоженные пассажиры выглядывали из окон…

— Что, что такое? — раздавались восклицания. — Говорят — мост разобран…

— Какой там мост на гладком месте — просто человека переехали…

— Да нет же, это котел взорвался…

Вскоре, однако, заметили бегущую оборванную фигуру. Бросились догонять Леньку. А он бежал назад к тому месту, где круто поворачивали блестевшие серебром рельсы.

Добежал и опустился на землю. Кормилец лежал смирно, словно грелся на солнышке. Маленькая плоская головка разбилась вдребезги о придорожные камни.

Ленька потрогал неподвижного друга и взвыл пронзительно и без слез…

— Хулиган! Озорник! Босячье! — слышались возмущенные голоса, когда беспризорного привели к поезду. Ленька вырывался, ругался, а мертвый уж мотался в его руке.

Вите и Косте очень хотелось чем-нибудь помочь неудачливому товарищу, но они сами едва успели улизнуть с вагонной крыши.

Пришлось брести пешком до Харькова. Часа через три-четыре они доберутся.

А вот Ленька-то… опять не попадет, бедняга, в Москву. Доберется ли он когда-нибудь до школы, где сможет вдоволь возиться с лягушками и слонами?

Витя и Костя шли вперед ровным шагом и говорили о своем случайном товарище.

Глава V

По железным путям медленно и неустанно двигались красные вагоны товарных поездов. Из них выглядывали кроткие морды скота, доносилось крикливое блеяние, густое мычание. На мальчиков полыхало из вагонов теплым навозным запахом. Это Украина посылала кормежку Москве.

«И все это Москва съест!» — мелькало в голове мальчиков. Но некогда было дивиться на вереницы вагонов. Надо было торопиться, чтобы застать пастуха в Москве до отъезда экспедиции. Витя предложил:

— Поедем с земляками — авось, довезут.

— С какими земляками?

— А вот с этими самыми. — Витя показал на проходящие теплушки. — Влезть нетрудно, а там в уголке потемнее спрячемся.

— Попробуем, — был ответ.

На харьковском вокзале ребята помылись, выпили чаю, привели в порядок платье.

Путей железных сплеталось в Харькове великое множество. С Кавказа, из Крыма, из Москвы, из Одессы — вели сюда рельсы и десятками серебряных веток лежали вокруг пассажирской и товарной станций. И по этим веткам, как гусеницы, передвигались с одного пути на другой разноцветные составы поездов.

Ребята долго бродили, пока нашли подходящий поезд, уже готовый к отправке на Москву. С беспечным видом расспросили они какого-то железнодорожника, когда отойдет состав, когда он прибудет в Москву, и почти на его глазах юркнули в нагретый, душный вагон.

Животные забеспокоились.

В полутьме вагона их выпуклые глаза испуганно блестели, но Витя и Костя привычными словами успокоили их.

Время тянулось томительно медленно. Слышно было, как перекликались грузчики, маневрировали поезда, и кто-то звонко кричал: «Боком тяни!»

Наконец долго и протяжно заревел паровоз, вагоны колыхнулись, и поезд осторожно двинулся в путь.

За Харьковом пошли леса Средне-русской полосы. Вместо акаций и одиноких тополей к полотну подбегали толпами белые тонкие березы. От сосновых лесов тянулся густой смолистый запах, мокрые приболотные луга пестрели цветами. Хотелось выскочить из пропотевшего вагона, пробежаться по яркой траве. Бедные четвероногие пассажиры тоже глядели на убегающую зелень и недовольно мычали. На стоянках им забрасывали в кормушки корм, они тупо жевали, переминаясь с ноги на ногу.

Москва приближалась. Как цыплята к наседке, сбегались к ней фабрики. Смуглый дым колыхался над высокими трубами, на запасных ветках стояли в ожидании погрузки товарные поезда. Новые составы красными гусеницами подползали со всех сторон. Они везли сырье и скрипели под тяжестью груза.

Гуще и гуще вереницы вагонов, ближе и ближе Москва. Свистки, грохот, гул.

* * *

В маленькой дежурной комнате, на одной из подмосковных станций, за казенным письменным столом сидел молодой парень и, склонив стриженую голову над учебником геометрии, грыз кончик чернильного карандаша, не замечая его терпкого вкуса, и в двадцатый раз пробовал доказать теорему Пифагора.

Товарищ Рябушкин осенью собирался держать экзамен в московский вуз и пользовался каждой свободной минутой, чтобы погрузиться в дебри геометрии.

Дверь дежурной комнаты открылась, и товарищ Рябушкин, словно сквозь сон, услышал:

— Вот — беспризорного привел.

Математик недовольно поднял голову.

На пороге стоял подросток, а за ним воздвигался железнодорожный плечистый мастер, который пояснил Рябушкину:

— Их двое на ходу из коровьего вагона выпрыгнули. Одного я сграбастал, а другой — смылся. — Он с довольным видом осмотрел пленника и прибавил: — Ну, на один раз и этого рыженького хватит! Ну-с, я пойду, товарищ Рябушкин. Счастливо оставаться!

Витя очутился вдвоем с Рябушкиным. Настроение мальчика было самое мрачное: было досадно, что он проехал благополучно тысячу километров и возле самой Москвы так глупо влопался. Недоставало только, чтоб его сочли беспризорным и отправили в какой-нибудь детдом. Или же — что еще хуже — в Ковыли.

Рябушкин рассеянно глядел на мальчика. На своем веку Рябушкин видел не одну сотню беспризорных. Были среди них иногда неплохие ребята: некоторые работали теперь в артелях, другие устроились на заводе. И этот беспризорный — из коровьего вагона — как будто ничего.