Наталья Муравьева - Беранже

• Название: Беранже
• Автор: Наталья Муравьева
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1965

Книга посвящена французскому поэту-сатирику Пьеру Жану Беранже.

---

Лаффит представляет песенника гостям. Среди них есть люди, уже знакомые Беранже, но есть и такие, о которых он раньше знал только понаслышке.

Вот, например, два молодых человека — один высокий, с античным профилем и белокурыми кудрями, другой — маленький, проворный, с длинным острым носом и быстрой речью. Это подающие надежды ученые, публицисты, историки. Высокий — Минье, низенький — Тьер. Оба так и норовят пробиться поближе к песеннику сквозь толпу завсегдатаев салона, плотным кольцом окружившую нового гостя. И если не сегодня, то в один из ближайших вечеров они добьются того, что Беранже заинтересуется ими и станет называть их своими «молодыми друзьями».

Лаффит знакомит Беранже с пожилым статным человеком. Это один из ближайших друзей хозяина и самых почетных его гостей — юрист, политик, либеральный депутат Дюпон де Л’Ер. У него умное, выразительное лицо и лысый череп, как у древнеримского оратора Катона.

Постепенно Беранже вовлекается в общую беседу, а позже за столом с успехом исполняет свои песни, поощряемый восторженными рукоплесканиями.

В следующий раз он уже без особого сопротивления соглашается пойти к Лаффиту и время от времени продолжает наведываться в этот салон.

ПРЕДВЕСТНИЦА «ИНТЕРНАЦИОНАЛА»

В конце сентября 1818 года немецкий город Ахен готовился к приему «августейших особ». Европейские монархи — основатели Священного союза, избрали его местом для очередного конгресса.

Старинный город славился тридцатью тремя церквами и древним собором. Здесь под стрельчатыми сводами короновались многие поколения императоров и королей. Здесь, согласно преданиям, был погребен сам Карл Великий. Хотя останки легендарного императора и не были обнаружены, но о пребывании их в усыпальнице собора возвещала надпись на тяжелой каменной плите: «Carolus Magnus».

Толпы паломников стекались сюда на поклонение мощам и реликвиям. Монеты так и звякали, опускаясь в кружки для приношений, торговля чудесами шла вовсю.

Спору нет, старинный город с его храмами, гробницами и таинствами был как нельзя более подходящим местом для встречи «христианнейших монархов».

В назначенный срок сюда прибыли высокие гости: русский император Александр I с государственными мужами Нессельроде и Каподистрией, прусский король Фридрих Вильгельм III с двумя министрами, австрийский император Франц II в сопровождении неизменного Меттерниха, а также английские советчики-лорды Веллингтон и Кэстльри.

В этот раз на конгресс пригласили и представителей Франции. Делегацию от монархии Бурбонов возглавлял первый министр герцог Ришелье. Французы волновались. На конгрессе должны были решаться дальнейшие судьбы их нации.

Ришелье в своем выступлении заверял руководителей конгресса, что оккупационные войска, введенные во Францию в 1815 году и призванные оберегать престолы и алтари Европы от посягательств крамольников, уже выполнили свое назначение в реставрированной монархии. Монархия окрепла, и никакие революционные бури не грозят ей более.

Основатели Священного союза и их советчики приняли эту речь благосклонно. Они и сами подумывали о том, что пора бы отозвать из Франции своих солдат, не то еще наберутся в этой стране бунтовщиков всяких возмутительных идей.

Конгресс постановил вывести оккупационные войска из Франции досрочно, не позднее 30 ноября 1818 года. Вопрос о дальнейшем устроении судеб реставрированной монархии вызвал, однако, разногласия. Можно ли оставить без постоянного надзора эту страну, чреватую революциями? Государи колебались. Наконец после долгих прений было решено допустить Францию к участию в «концерте великих держав» и в то же время сообща держать подозрительного партнера в узде, немедленно вмешиваясь во французские дела в случае какого-нибудь опасного поворота или переворота в политической жизни страны.

Конгресс выпустил торжественную декларацию, оповещавшую весь мир, что «августейший союз» пополнился новым членом.

* * *

— Ну, как? Радуемся? Такое событие, такое событие! — шамкал герцог Ларошфуко де Лианкур, пожимая руку Беранже.

Старый вольнодумец, вельможа времен Людовика XV, Ларошфуко хотя и провел долгие годы в эмиграции, но сочувствовал либералам и всячески выказывал свое расположение к поэту оппозиции, встречая его в салонах.

— А у меня к вам большая просьба, — продолжал герцог, не дожидаясь ответа Беранже. — В честь освобождения Франции от вражеских войск я устраиваю праздник у себя в замке Лианкур. Прошу быть моим гостем и горячо надеюсь, что вы пропоете на нашем торжестве новую песню, прославляющую освобождение Франции от иноземных штыков.

Беранже сказал, что он подумает, но не дал никаких твердых обещаний.

И без просьб герцога он уже думал, как откликнуться на это событие.

Оду на случай он не станет сочинять и, конечно, не будет воспевать благость монархов, соизволивших присоединить Людовика XVIII к своему сонму и очистить Францию от оккупантов после того, как эти самые «благодетели» ограбили и унизили ее.

В написанной раньше песне «Варварийский священный союз» Беранже уже выразил свое отношение к союзу монархов, основанному после поражения Наполеона, и за два прошедшие с тех пор года его отношение не изменилось. Не изменилась и цель союза августейших варваров. Она все та же: охранять королевские троны, блюсти реакцию и душить свободу во всех ее проявлениях.

Коль усмотрел союз священный,
Что где-нибудь король почтенный
Свалился с трона, — вмиг на трон
Посажен будет снова он;
Но пусть заплатит все расходы
На сено, провиант, походы…

Так говорилось в прежней песне Беранже. Так оно и было на деле. Конечно, после вывода оккупантов французам станет дышаться легче, но разве сможет народ расправить плечи, пока на них сидят маркизы Караба?

Вот если б вместе с оккупантами убралась из Франции и династия, посаженная при помощи их штыков… Вот если б не монархи диктовали народам свою волю, а сами народы объединились бы, протянув друг другу руки!.. Да, такой союз, союз народов, по праву мог бы называться священным. Об этом стоит мечтать, за это стоит бороться. Такая тема действительно может вдохновить поэта и на гимн и на оду.

«Священный союз народов» — так и назовет Беранже свою новую песню. Весь строй ее должен быть возвышенным и торжественным в соответствии с главной идеей.

И песня начала складываться. Казалось, будто сама природа помогала поэту. Осень в том году была во Франции необычайной. В октябре, как весной, во многих местностях вторично зацвели плодовые деревья. Разве не призывают на землю мир, не поют славу труду эти золотые поля, эти тяжелые кисти винограда, брызжущие веселым, пьянящим соком, эти яблони, облитые нежным бело-розовым цветом?

Видел я Мир, снизошедший на землю…
Золото нес он, колосья, цветы.
Пушки умолкли… Все тихо… я внемлю
Голосу, что зазвучал с высоты.

Зачин песни найден. Голос богини мира несется над цветущей, плодоносящей землей и взывает к народам устами поэта:

Доблестью все вы равны от природы,
Русский и немец, британец, француз.
Будьте ж дружны и сплотитесь, народы,
В новый священный союз!

В двух строках рефрена бьется сердце песни, набатом звучит призыв к единению и братству тружеников всех наций. Вот где путь к миру и счастью на земле! И не короли, не угнетатели и их полководцы укажут людям этот путь.

Ваши владыки, что падки до славы,
Смеют указывать скиптром своим,
Чтобы умножить триумф свой кровавый.
Новые жертвы, потребные им…
Вы, словно стадо, сносили невзгоды,
Переменяя лишь бремя обуз…
Будьте ж дружны и сплотитесь, народы,
В новый священный союз!

Через тридцать лет после появления песни «Священный союз народов», 23 февраля 1848 года, в приветственном письме временному правительству второй французской республики, подписанном Карлом Марксом, будут написаны такие слова:

«Честь и слава вам, французы! Вы заложили фундамент союза народов, пророчески воспетого вашим бессмертным Беранже»{К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. 4. М., 1955, стр. 537.}.

Песня Беранже — одна из первых предвестниц «Интернационала», который спустя полстолетия зазвучал над землей.

* * *

Копии текста песни, сделанные друзьями и слушателями Беранже, сразу же начали распространяться по Франции. Одну из копий автор не замедлил переслать в замок Лианкур. Она поспела к празднику.

— Ну, теперь мне обеспечена протекция в богадельнях и больницах, — сказал Беранже на обеде у Кенекура.

— Что вы имеете в виду? — удивились друзья.