Алексей Рудаков - Записки пилота. Тетралогия (СИ)

• Название: Записки пилота. Тетралогия (СИ)
• Автор: Алексей Рудаков
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2016

Прохладным летним днём года 3.300 a.d. я вступил на лётное поле космодрома имени А. Нортон. Рука судорожно сжимала личную карту с моими данными об окончании лётного училища, и теперь я направлялся к автомату-психологу, который должен был — проанализировав мою психоматрицу направить меня к наиболее подходящему экипажу. Дабы я мог гармонично вписаться в уже сложившийся экипаж. Данному моменту предшествовало много событий. Во первых — человечество уже около тысячи лет как расползлось с Земли и колонизировало большую часть галактики. Обнаружили других разумных, но жить с ними мирно не получилось.

---

7%

Пошёл отсчёт… 4…3….

5%

— Ну всё. Я погиб. Из-за тебя. — Каким-то спокойным голосом сообщает мне Бродяга.

Пространство начинает растягиваться, появляется синее свечение… 2… 1….

ПРЫЖОК!

Выскакиваем в суперкруз.

— Ну что? — Спрашиваю его. — Жив?

— Да разве это жизнь, — отвечает, — был бы я таким же образованием как ты, давно б обделался. Но мы — будущее эволюции разума, ибо мы — чистый разум в его высшем энергетическом проявлении и только нам….

Прерываю его:

— Бродяг, ты чего? — Спрашиваю. — С катушек поехал?

— Я на микросхемах, нет у меня катушек!

Пролетели малость и обратно, в обычное пространство вернулись. Тут-то нас не выловить, а провести инспекцию оставшегося целым и работающим оборудования надо, да и щиты поднять.

Застопорил ход, вишу. Диагностирую.

Реактор — только на половину тянет. Распределение энергии — еда живое, двигатели — что основные, что маневровые, хорошо если процентов пятнадцать от номинала. Стекло кабины — всё в трещинах, кое как залепил скотчем аварийным — выдержит. Недолго, но хоть что-то. Мне теперь любых резких манёвров избегать как огня — сами развалимся.

— Ну, что? — Спрашиваю у напарника. — Мы до базы-то вернёмся? Или развалимся?

Он молчит, потом отвечает:

— Шанс есть.

— Чёрт, шанс чего? Развалиться или добраться?

— И того и другого. Как свезёт. Если нас из сверхскорости выдернут — точно развалимся. Сами. Тебе то, примитивному — ничего особенного, а обо мне ты подумал прежде чем в драку лезть?

— Да ладно тебе, — отвечаю, — ну потом бы вернулся, подобрал бы тебя.

— Вернулся бы он… подобрал бы. Да ты хрен меня нашёл бы тут. И вот висел бы я тут и думал бы….

— Ладно-ладно, — примирительно отвечаю ему, — если бы да кабы…. Давай лучше груз осмотрим — чего мы там выловили.

— Не мы а я. Я выловил. Пока кое-кто бездарно джоем дёргал.

— Да-да-да. Без тебя я вообще бы пропал, погиб и всё такое. Я тебе благодарен и так далее. Доволен?

— Частично. Ты скоро уже до трюма доберёшься? Я уже там. Жду тебя.

Встаю и бреду в трюм. Анаконда — большой корабль и чтобы добраться до трюма мне необходимо спуститься на пару палуб ниже, потом ещё около полсотни метров идти пешком.

Вроде как и недалеко, но после такой встряски этот путь показался мне слишком длинным. Да и не простым — по пути что-то искрило, в паре мест били струи пара, хотя какой пар может быть на корабле? Я ж не на паровозе же?! Но — факт на лицо, на нижней палубе из какой-то трубы бил пар. Или дым. Или ещё что-то. Проверять не стал — закрыл шлем и прошёл сквозь эту струю.

В трюме меня встретил Бродяга — одна из камер наблюдения, которые я по его просьбе разместил практически во всех отсеках кроме своей каюты, повернулась на меня.

— Ну, чё так долго-то? — Обратился он ко мне вместо приветствия.

— Ты в курсе что у нас на нижней пар из труб хлещет? — Спрашиваю.

— Угу. Охлаждение реактора накрылось. Фигня.

— Фигня?!

— Ага. Мощность я сбросил, теперь он около трети выдаёт. Но не рванёт зато. Не парься. В нашем положении и этого много. Если ты воевать снова не собираешься. Ты же не собираешься?

Машу рукой — какой тут воевать. Тут не развалиться бы при посадке.

Бродяга заблаговременно выкатил конт на середину транспортной ленты и теперь я стоял перед стандартным контом на одну тонну, ни чем ни отличавшимся от сотен или даже тысяч ему подобных виденных мной ранее.

— Аааа… ты уверен, что это именно тот? — Спрашиваю.

— На все сто процентов. Он при скане двоичную индикацию выдал.

Обхожу конт вокруг — ничего примечательного. Ни надписей, эмблем — ничего.

— Откроем? — Спрашиваю Бродягу.

— Конечно, нужно же понять чего ради я собой рисковал?!

Обхожу конт ещё раз — ага, вот и стандартные защёлки, фиксирующие торцевую крышку.

— Ого… — тяну я, — однако….

— Что там, отойди, не видно же!

Отхожу, открывая обзор для его камер. Защёлка — опечатана. Стандартная свинцовая блямба печати. Не вскрыть — не нарушив её хоть и верёвочные, но очень прочные связи.

— Облом, — говорю, — приплыли.

— Да чё ты реверс рвёшь? Спужался? — Подначивает меня комп, — Рви их нахрен. Интересно же.

— Ты зум на печать сделай, а потом уже бухти, — отвечаю ему.

— Ох… ёёёё… — реагирует он после небольшой паузы. В центре печати красуется эмблема Федерации, сопровождаемая по периметру грозным предупреждением «Не вскрывать! Собственность Федерации».

Переворачиваю свинцовый кругляш — с обратной стороны на нас таращится Имперский орёл — с аналогичной надписью.

— Ну, что, — говорю, — приплыли? Грузи его назад, с этим связываться…. Теперь ясно, что они такое сопровождение выделили-то.

— Да лан тебе, вскрывай, — настаивает Бродяга, — аккуратно только.

— Как аккуратно? Да и… ты знаешь что за подобное бывает?

— Не, а что?

— Ничего хорошего, — отрезаю я. — Обоим.

— Не дрейфь. Скажем, что так и подобрали.

— Думаешь поверит кто-нибудь?

— Глянут на нас — поверят.

Да, вот тут он прав. Если мы долетим, то поверят по любому.

— Ты только не рви их, — горячится Бродяга. — Ты это, придумай что-то достоверное.

— Хм… а что придумать-то?

— Ну…. - он задумывается. — Если рассуждать логически, то мы — побиты, ну и конт тоже побитым быть должен. Логично? Подобное к подобному.

Логично-то, оно да. Но чем на корабле можно побить конт? Тут ни молотка, ни кувалды нет. Чем его курочить?

— Слушай…. — Оживляется Бродяга. — Над тобой трасса жизнеобеспечения проходит.

— И?

— Там клапан один есть, его всё одно менять пора.

— И?

— Заладил. Нет, всё же вы люди — тупые создания.

— Зато тебя сделали!

— Ну… даже у вас иногда что-то полезное получается. Эх… ладно. Я сейчас подам избыточное, клапан сорвёт и — у тебя зажигалка есть?

— Да, — достаю из кармана дешёвую зажигалку.

— Там — кислород. Подождешь, я конт подтяну — его опалит, закоптит. Вот. А при сдаче скажем что его взрывом того. Гениально, да?

— Да иди ты в задницу. А если кислород рванёт? Я ж без руки останусь?

— У тебя их две.

— Иди в задницу, гений.

Он язвительно отвечает:

— Я бы и рад, да ножек нету. Да и не рванёт. Сейчас атмосферу стравим, а давление дозировать буду. Так что — всё путём, пройдёт. Заодно и верёвочки сгорят. Я же говорю — гениальное решение.

— Может тебе и гениальное, но мне оно не нравится. — Продолжаю не соглашаться я. — А чем я дышать буду? Тобой?

— У тебя в скафандре запас на пол часа. Успеем.

— А если….

— Успеем. — Бродяга продолжает гнуть свою линию. — Ну а если развалимся, так хоть узнаем перед смертью, ну перед твоей, что там. Ты-то всё одно воскреснешь… а мне это знание может единственным утешением будет. В вечности. Доставай зажигалку, сейчас конт отгоню к трубе и начинаю давление повышать.

Задраиваю шлем и иду за ползущим по ленте транспортёра контом.

— Стоп. — Командует напарник. — Тут. Вот трубу, синяя должна быть, видишь?

Поднимаю голову — да, надо мной проходит небольшая трубка толщиной в палец.

— Клапан видишь? Ну вон же он, впереди, в паре метров.

Да, действительно, впереди виден какой-то нарост с барашком вентиля.

— Вижу.

— К нему подноси и готовься. Стравливаю атмосферу. Давление повышаю… повышаю… клапан сифонит… ничего… готовься — сейчас сорвёт его!

Чиркаю колёсиком — ничего. Только искры. Твою же мать! Воздуха-то нет! Чему гореть тут?

— Не горит, — кричу Бродяге, — воздуха нет!

— Да….

Жжжжж-жжжааааах!

Меня ослепляет яркая вспышка. Промаргиваюсь — из синей трубки бьёт факел. Наверное искра всё же попала в облако кислорода и того, пламя возродило, короче.

— Так. — Бродяга абсолютно спокоен. — Получилось. Теперь бери трубку и гни её на конт.

Следую его совету — к моему удивлению трубка легко сгибается в моих руках. Присматриваюсь — да это же пластик! И конец трубы уже начинает оплавляться….

— Это что? — Спрашиваю. — Пластик?

— Он самый, — уверенно отвечает напарник, — термостойкий. Слабогорючий. Ты не тормози, направляй огонь на конт, пластик-то он слабогорючий, но горит всё же.

— Да знаю я, — отвечаю, изгибая трубку в сторону конта. — В кислороде всё горит.

Навожу трубку на печать — верёвочка весело вспыхивает и рассыпается белым прахом. Свинцовая печать какое-то время сопротивляется, но вот и она начинает оплывать и скатывается вбок, цепляясь за выступ корпуса контейнера. С её оплывшей поверхности на меня продолжает смотреть голова Имперского орла.

— Сейчас органики добавлю, для копоти, — сообщает мне Бродяга и цвет пламени из сине-белого переходит в жёлтый. Теперь факел оставляет за собой чёрные полосы, когда я вожу им по крышке и корпусу конта.