Литературная Газета - Литературная Газета 6554 ( № 21 2016)

• Название: Литературная Газета 6554 ( № 21 2016)
• Автор: Литературная Газета
• Жанр: Публицистика

"Литературная газета" общественно-политический еженедельник Главный редактор "Литературной газеты" Поляков Юрий Михайлович http://www.lgz.ru/

---

Бюзанд отличается от всех армянских историков ещё и тем, что в его труде описана внутренняя дворцовая жизнь с её интригами и тайнами или явной борьбой за трон. Среди всего этого ярким, отважным и необычным является образ супруги царя Аршака Второго – царицы Парандзем, которая, будучи олицетворением ума и красоты, в то же время была большой патриоткой и ничуть не боялась врагов страны.

«Историю Армении» Павстоса Бюзанда особенно высоко оценил известный французский арменовед Сен-Мартен, который в своей книге Fragments d’une histoire des Arsacides («Эпизоды из истории Аршакидов») и в других произведениях широко использовал факты из истории Павстоса Бюзанда, сопоставляя их с византийскими и латинскими источниками.

На основе «Истории Армении» Павстоса Бюзанда была создана богатая сокровищница армянской исторической и художественной литературы, в которой есть романы, драматические и лирические произведения. А композитор Тигран Чухаджян создал первую армянскую классическую оперу «Аршак Второй» (1868), которая была поставлена на итальянском и армянском языках. 

На золотом рынке

На золотом рынке

Спецпроекты ЛГ / Страна Наири / Современная литература АРМЕНИИ

Мартин Акоглян. «Цветущие горы Армении»

Рубен ОВСЕПЯН

Ро­дил­ся в 1939 г. Окон­чил фа­куль­тет гео­ло­гии Ере­ванс­ко­го уни­вер­си­те­та, за­тем Выс­шие кур­сы ки­нод­ра­ма­тур­гов и сце­на­ристов в Моск­ве. По его сцена­риям соз­дано несколько кинофильмов. Пе­­ревёл на ар­мянс­кий произведения Л. Толсто­го, А. Че­хо­ва, Г. Гар­сиа Мар­ке­са. Ро­ман Р. Овсепяна «Под аб­ри­ко­со­вы­ми де­ревья­ми» был удостоен еже­год­ной пре­мии пре­зи­ден­та Республики Армения. Заслуженный деятель искусств Республики Армения.

При­жав уве­ли­чи­тель­ное стёк­лыш­ко к пра­во­му гла­зу, юве­лир расс­мат­ри­вал коль­цо Ми­кае­ла и меж­ду де­лом не то мур­лы­кал под нос пе­сен­ку, не то мо­лит­ву бор­мо­тал. Рес­ни­цы его заж­му­рен­но­го ле­во­го гла­за тре­пе­та­ли, под­ра­ги­вая, как крылья ба­боч­ки, и толь­ко из­ред­ка разд­ви­га­лись, отк­ры­вая насто­ро­жен­ное око, ког­да мо­но­тон­ный пче­ли­ный гул рын­ка зо­ло­тых из­де­лий на­ру­ша­ло звя­канье ук­ра­ше­ний о стек­ло вит­рин. Тор­го­вец-юве­лир по­хо­дил на од­ног­ла­зо­го змея, что, сог­лас­но ле­ген­де, жи­вёт на Ара­ра­те, и са­ма его лу­па ка­за­лась дра­го­цен­ным кам­нем, ко­то­рый он вот-вот заш­выр­нёт в не­бо – и тот бу­дет там как солн­це.

– Зо­ло­то мест­ное, – зак­лю­чил юве­лир, – ско­рее все­го, из Зо­да. Ка­мень – би­рю­за. По обеим сто­ро­нам гра­ви­ров­ка – узор в ви­де рыбьей че­шуи. По­хо­жее коль­цо я ви­дел в му­зее. В осо­бом хра­­нили­ще…

– Это коль­цо моей пра­баб­ки, – пос­пе­шил объяс­нить Ми­каел. Ему за­хо­те­лось расс­ка­зать и про то, как об­мы­ва­ли ста­руш­ку и из-за па­зу­хи у неё вы­пал сло­жен­ный в нес­коль­ко раз, по­жел­тев­ший от вре­ме­ни кон­верт. Он пог­ру­зил­ся в во­ду и кос­нул­ся дна ко­ры­та со сла­бым ме­тал­ли­чес­ким зву­ком, приг­лу­шён­ным, но тем же са­мым, с ка­ким звя­кают сей­час о стек­ло вит­рин юве­лир­ные ук­ра­ше­ния. Не­­сколь­ко пар быст­рых женс­ких рук, по­за­быв о ста­руш­ке, раз­де­той до­го­ла как пупс, ныр­ну­ли вслед за дзиньк­нув­шим пред­ме­том и дол­го не мог­ли достать пристав­ший ко дну кон­верт. На ли­це ста­ру­хи просту­пи­ла улыб­ка. Слов­но по ще­ко­та­нию вок­руг ступ­ней она чувст­во­ва­ла, что эти ру­ки боль­ше ме­шают друг дру­гу, чем ста­рают­ся отор­вать от дна буд­то прик­леив­ший­ся к не­му кон­верт. Не­по­нят­ным оста­ва­лось од­но: по­че­му она не на­де­ла коль­цо на па­лец, а за­вер­ну­ла и спря­та­ла за па­зу­ху. Хо­тя вло­жен­ный в кон­верт кло­чок бу­ма­ги, на ко­то­ром неу­ме­лой ру­кой был на­ри­со­ван дом, у зад­ней сте­ны до­ма – круг­лая ям­ка, а по­верх ям­ки – мель­нич­ный жёрнов, по­хо­же, объяс­нял, как нуж­но по­ни­мать слу­чив­шее­ся. В су­ма­то­хе бегст­ва всё зо­ло­то, имев­шее­ся в до­ме, сло­жи­ли в ям­ку, за­сы­па­ли зем­лей и при­да­ви­ли жёрно­вом, на­деясь, что од­наж­ды вер­нут­ся и мель­нич­ный жёрнов ука­жет им, где ко­пать. Млад­шую же из де­тей – дев­чуш­ку, что позд­нее ста­нет пра­ба­буш­кой, – вид­но, за­во­ро­жил блеск коль­ца. А мо­жет, она просто не ве­ри­ла в воз­мож­ность вер­нуть­ся… Как бы то ни бы­ло, по­том она засты­ди­лась собст­вен­но­го поступ­ка и чуть не семь­де­сят лет но­си­ла на гру­ди свою тай­ну…

– Я не го­во­рю, что ты его ук­рал, – не под­ни­мая го­ло­вы, произ­нёс Од­ног­ла­зый Змей с вер­ши­ны Ара­ра­та, – хо­тя на ры­нок боль­шей частью как раз во­ро­ван­ное при­но­сят… Во­ровс­кое ре­мес­ло – про­фес­сия древ­няя, го­раз­до стар­ше прости­ту­ции.

Рес­ни­цы ле­во­го гла­за юве­ли­ра ра­зомк­ну­лись, а зра­чок пра­во­го, гля­дя­щий сквозь стёк­лыш­ко лу­пы, сде­лал­ся ог­ром­ным и стал по­хож на го­то­вую при­зем­лить­ся ле­таю­щую та­рел­ку… Вот-вот взмет­нёт­ся к не­бу дра­го­цен­ный кристалл!..

– Да и что мне за де­ло, ук­рал ты его или нет... Я же не Нер­сес Аш­та­ра­ке­ци…

Юве­лир ос­во­бо­дил глаз от уве­ли­чи­тель­но­го стек­ла, и в его улыб­ке мельк­ну­ло ко­варст­во охот­ни­ка, за­ма­ни­ваю­ще­го жерт­ву в ло­вуш­ку.

– Да и ты не князь Со­ло­мон Ар­гу­тинс­кий-Дол­го­ру­ков. Ведь это в его до­ме скон­чал­ся наш но­во­на­речён­ный ка­то­ли­кос Ов­сеп, так и не уви­дев­ший пер­воп­рестоль­но­го Эч­миад­зи­на. Вер­но?..

– Да, он умер в Тиф­ли­се, – ска­зал Ми­каел, – пос­ле ку­па­ния в го­ря­чих источ­ни­ках по­кой­но­го гру­зинс­ко­го ца­ря.

– Ду­маешь, просту­дил­ся? – спро­сил юве­лир, слег­ка удив­лён­ный ком­пе­тент­ностью Ми­кае­ла, и с уве­рен­ностью ашу­га, нап­рав­ляю­ще­го­ся в медж­лис, ре­шил поста­вить на место юн­ца, дерз­нув­ше­го взять в ру­ки саз. – Мно­гие по­ла­гают, что так оно и бы­ло. Но что ес­ли это вдовст­вую­щая ца­ри­ца Да­ред­жан тай­ком под­сы­па­ла ему яду в чай? А?..

Мол­ча­ние Ми­кае­ла бы­ло рас­це­не­но юве­ли­ром как приз­на­ние мол­ние­нос­но одер­жан­ной им по­бе­ды, и он втай­не ли­ко­вал: «Ну, что мол­чишь, ум­ник? Го­во­ри же, дай пог­ля­деть, как глу­бо­ки твои поз­на­ния! Ес­ли мы тут на рын­ке зо­ло­тиш­ко про­даём-по­ку­паем, это ещё не зна­чит, что нам всё до фо­на­ря и что исто­рия идёт се­бе ми­мо и нас не ка­сает­ся». 

– А?.. – сно­ва с азар­том под­дел юве­лир, приг­ла­шая к пое­дин­ку, но не устоял пе­ред соб­лаз­ном окон­ча­тель­но по­верг­нуть про­тив­ни­ка в прах. – Ведь мы об­ре­ли бы не­за­ви­си­мость, восста­но­ви­ли бы на­ше царст­во, а они-то уже от­да­лись под власть Рос­сии. И ав­то­ром проек­та на­ше­го с Рос­сией сог­ла­ше­ния был имен­но он, ар­хие­пис­коп Ов­сеп… Пер­вым на­шим ца­рём дол­жен был стать граф По­тём­кин. Неваж­но, что он русс­кий, – за­то царст­во ар­мянс­кое. Из трёх ста­рин­ных гер­бов – ор­ла ца­рей Ар­ша­ку­ни, христианс­ко­го агн­ца Божье­го и двух львов Ма­лой Ар­ме­нии – уже был состав­лен но­вый го­су­дарст­вен­ный герб. И раз­ве за­висть и зло­ба не мог­ли до­ба­вить па­ру ка­пель яда ему в чай? Не го­во­ря уже о том, что из Санкт-Пе­тер­бур­га им, воз­мож­но, кто-то под­ми­ги­вал…

– По­доз­ре­ния бы­ли, – ска­зал Ми­каел, – но до­ка­за­тельств нет. Ска­за­ли: простыл. Был ко­нец фев­ра­ля, во­да в царс­кой ку­паль­не – чуть не ки­пя­ток, а на ули­це сту­жа.

– А раз­ве кто-то исс­ле­до­вал чаш­ку с чаем? Брал на ана­лиз кровь ка­то­ли­ко­са?.. По све­жим сле­дам ещё мож­но бы­ло доз­нать­ся, от­че­го он умер, но ведь не скор­бя­щей же ца­ри­це Да­ред­жан бы­ло этим за­ни­мать­ся и, уж ко­неч­но, не то­му, кто под­ми­ги­вал гла­зом из Санкт-Пе­тер­бур­га… А Нер­се­са Аш­та­ра­ке­ци ин­те­ре­со­ва­ли сов­сем дру­гие «сле­ды». В день во­дос­вя­тия отп­ра­вил­ся он в дом кня­зя Со­ло­мо­на Ар­гу­тинс­ко­го позд­ра­вить его с празд­ни­ком и уви­дел у не­го на паль­це епис­копс­кий перстень с изум­ру­дом, при­над­ле­жав­ший по­кой­но­му ка­то­ли­ко­су. Пос­ле взаим­ных при­ветст­вий он про­тя­нул ру­ку в нап­рав­ле­нии ви­сев­ше­го на сте­не боль­шо­го жи­во­пис­но­го порт­ре­та Ов­се­па и ука­зал на перстень, свер­кав­ший на паль­це пат­риар­ха. «По­че­му коль­цо Свя­тей­ше­го кра­сует­ся на ва­шем паль­це, князь, а не пе­ре­да­но мне? – спро­сил Нер­сес Аш­та­ра­ке­ци. – При том, что нас­лед­ни­ком ду­хов­но­го пред­во­ди­те­ля на­ше­го – упо­кой, Гос­по­ди, его ду­шу – яв­ляюсь я, как предста­ви­тель пер­воп­рестоль­но­го Эч­миад­зи­на, а вов­се не вы». Зна­ко­ма те­бе эта исто­рия, юно­ша?

– Зна­ко­ма, – горь­ко ус­мех­нул­ся Ми­каел. – Я кон­чал се­ми­­нарию.

– Где же твоя ря­са, где бо­ро­да?..