Клайв Баркер - Книги крови I-II: Секс, смерть и сияние звезд

• Название: Книги крови I-II: Секс, смерть и сияние звезд
• Автор: Клайв Баркер
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-22558-3

«У мертвых свои магистрали. Проложенные в тех неприветливых пустырях, что начинаются за пределами нашей жизни, они заполнены потоками уходящих душ. Их тревожный гул можно услышать в глубоких изъянах мироздания — он доносится из выбоин и трещин, оставленных жестокостью, насилием и пороком. Их лихорадочную сутолоку можно мельком увидеть, когда сердце готово разорваться на части, — именно тогда взору открывается то, чему положено быть тайным». Эта цитата как нельзя более точно передает суть знаменитых сборников Клайва Баркера, объединенных общим названием «Книги крови» и ставших классикой не только мистики, но и литературы в целом.

---

Звонок доносился из помещения, которое в насмешку называли «госпиталем», — две или три комнаты, отгороженные от основного здания, с картинами на стенах и занавесками на окнах. Дымом не пахло, следовательно, причиной тревоги был не пожар. Тем не менее оттуда слышались крики. Не просто крики — вопли.

Рэдмен ускорил шаги, и за поворотом бесконечного коридора, ведущего в госпиталь, прямо на него побежала небольшая человеческая фигурка. Столкновение было неожиданным для обоих, но Рэдмен успел поймать паренька за руку раньше, чем тот сумел вывернуться. Пленник мгновенно ответил ударами босой ноги по голени Рэдмена. Но тот уже схватил его.

— Пусти меня, ты, поганый…

— Спокойно! Спокойно!

Его преследователи были совсем близко.

— Держи его!

— Легавый! Свинья!

— Держи его! Держи!

Борьба походила на схватку с крокодилом; страх удесятерил силы подростка. Однако заряд его ярости почти иссяк. Из подбитых глаз мальчика брызнули слезы, и он плюнул в лицо Рэдмена. Полицейский узнал его: это Лэйси, небесполезный Лэйси.

— Ладно. Вот он.

Рэдмен отступил назад, когда явился надзиратель, сжавший локоть мальчика так сильно, что едва не переломил его. Из-за угла появились трое: два подростка и воспитательница, очень неприятная особа.

— Пусти меня… Пусти! — Лэйси кричал, но сил для борьбы у него не осталось.

Его лицо исказила гримаса отчаяния, широко раскрытые глаза с беспомощным укором уставились на Рэдмена. Он выглядел моложе своих шестнадцати — почти ребенок. На щеках его виднелись ссадины и синяки, на переносице белел пластырь. Но лицо было девическое, невинное; лицо из того времени, когда еще существовала невинность. И эти глаза.

Леверфол явилась слишком поздно, чтобы принять участие в спектакле.

— Что здесь происходит?

Надзиратель вдохнул всей грудью. Погоня сбила его дыхание и воинственный дух.

— Он заперся в туалете. Пытался сбежать через окно.

— Почему?

Вопрос был обращен к надзирателю, не к ребенку. Тот смущенно пожал плечами.

— Почему? — Рэдмен обратился к Лэйси.

Мальчик уставился на него, будто никогда раньше ему не задавали вопросов.

— Ты — свинья? — шмыгнув носом, внезапно проговорил он.

— Свинья?

— Он имел в виду, вы полицейский, — сказал один из воспитанников. Он произнес это слово так, словно обращался к слабоумному.

— Я знаю, что он имел в виду, юноша, — ответил Рэдмен, не сводя глаз с Лэйси. — Я очень хорошо знаю, что он имел в виду.

— Неужели?

— Успокойся, Лэйси, — подала голос Леверфол, — у тебя и так достаточно неприятностей.

— Хорошо, сынок. Я — свинья.

Противоборство взглядов продолжалось — маленькое сражение мужчины и мальчика.

— Вы ничего не знаете, — ответил Лэйси.

В его словах не было враждебности, он просто высказал свое понимание истины; его глаза пристально, не мигая, смотрели на Рэдмена.

— Ладно, Лэйси, пока хватит. — Надзиратель попытался увести подростка за собой; из-под сбившейся пижамы показался его живот — складка молочно-белой кожи.

— Пусть он договорит, — сказал Рэдмен. — Чего я не знаю?

— Свою версию он изложит директору, — произнесла Леверфол прежде, чем Лэйси успел ответить. — Вас это не касается.

Нет, это его очень даже касалось. Он почти физически ощущал на себе взгляд мальчика — отчаянный, затравленный, умолявший о защите.

— Пусть он говорит, — повторил Рэдмен, властностью голоса перекрывая Леверфол.

Надзиратель немного ослабил хватку.

— Лэйси, почему ты пытался убежать?

— Потому что он вернулся.

— Кто вернулся? Имя, Лэйси! О ком ты говоришь?

Несколько секунд Рэдмен чувствовал, что мальчик пытается пересилить себя и разрушить заговор молчания; затем Лэйси встряхнул головой и разорвал их незримую связь. Точно он потерялся где-то вдалеке; нечто необъяснимое заставило его умолкнуть.

— Не бойся, тебе ничего не будет.

Лэйси нахмурился и стал смотреть себе под ноги.

— Я хочу вернуться в постель и заснуть, — тихо сказал он. Невинный ответ.

— Тебе не сделают ничего плохого, Лэйси. Я обещаю.

Его слова не подействовали. Лэйси замкнулся еще больше. Тем не менее обещание дано, и Рэдмен надеялся, что Лэйси понял это. Сейчас подросток был измучен неудачным бегством, попыткой скрыться от преследователей и поединком взглядов. Его лицо побледнело. Он безропотно позволил надзирателю увести себя. Перед тем как исчезнуть за углом, он, казалось, внезапно передумал и попробовал высвободиться, но не сумел и успел лишь оглянуться на своего недавнего противника.

— Хенесси, — сказал он, в последний раз обменявшись взглядом с Рэдменом.

Одно слово. Его тут же увели.

— Хенесси? — недоумевая произнес Рэдмен. — Кто такой Хенесси?

Леверфол достала сигарету и закурила. У нее дрожали руки. Рэдмен не удивился. Он еще не встречал психоаналитика без собственных проблем.

— Мальчик лжет, — сказала она — Хенесси у нас больше нет.

Короткая пауза Рэдмен не настаивал, расспросы сейчас могли только помешать.

— Лэйси умен, — продолжала она, поднеся сигарету к своим бесцветным губам. — Он всегда находит слабое место.

— Мм?..

— Вы новичок, и он хочет создать у вас впечатление, будто у него есть некая тайна.

— Значит, это не тайна?

— Хенесси? — фыркнула она — Господи, конечно, нет. Он сбежал в начале мая… (Она невольно замешкалась.) Между ним и Лэйси что-то было. Мы так и не выяснили, что именно. Может, наркотики. Может, клей или взаимная мастурбация — одному богу известно.

Она и в самом деле не испытывала удовольствия от беседы. На ее лице читалось отвращение.

— Как Хенесси удалось сбежать?

— Мы до сих пор не знаем, — сказала она. — Однажды он не явился на утреннюю поверку. Мы обыскали все сверху донизу. Но он исчез. Бесследно исчез.

— А он может вернуться?

Снисходительная улыбка.

— Боже! Конечно, нет. Он ненавидел это место. Да и как он проберется обратно?

— Выбрался же он отсюда.

Леверфол задумчиво стряхнула пепел и вздохнула.

— Он не блистал умом, но отличался хитростью. В общем-то, я не удивилась, когда он пропал. За несколько недель до исчезновения он полностью ушел в себя. Я не могла добиться от него ни слова, хотя обычно он был довольно разговорчив.

— А Лэйси?

— Полностью подчинялся ему. Такое случается. Младшие мальчики обожают старших, более опытных и ярких. К тому же у Лэйси неблагополучное семейное прошлое.

Все логично, подумал Рэдмен. Настолько логично, что он не поверил ни слову. Характеры — это не картинки с выставки, пронумерованные и развешанные по порядку: первая под названием «Хитрый», следующая — «Впечатлительный». Они больше напоминали каракули, граффити с потеками краски, непредсказуемые и хаотичные.

А маленький мальчик Лэйси? Он словно написан на воде.

Занятия начались на следующий день. Солнце палило так, что к одиннадцати часам мастерская превратилась в раскаленную жаровню. Тем не менее подростки быстро и охотно усваивали все, что объяснял Рэдмен. Они признали в нем человека, которого можно уважать, не испытывая особой любви. Они не ожидали особых милостей и не заслуживали их. Это было вроде соглашения.

Рэдмен заметил, что служащие и преподаватели Центра менее общительны, чем воспитанники. Взрослые держались в стороне друг от друга. Он не увидел среди них ни одного сильного человека Казалось, рутина Тифердауна перемалывала всех в унылую серую массу. Вскоре Рэдмен поймал себя на том, что избегает разговоров с коллегами. Его убежищем стала мастерская, наполненная запахом свежей стружки и пота.

Так продолжалось, пока незадолго до наступления понедельника один из мальчиков не упомянул о ферме.

Никто не говорил Рэдмену, что на территории Центра есть ферма, и поначалу сама эта идея представилась ему совершенно нелепой.

— Туда мало кто ходит, — сказал Крили (он мог бы стать одним из худших столяров на земле). — Там воняет.

Общий смех.

— Тихо, ребята. Ну-ка, угомонитесь.

Смех затих, уступив место перешептываниям.

— Где же эта ферма, Крили?

— Это даже не совсем ферма, сэр, — пожевав свой язык (дурная привычка), объяснил Крили. — Несколько старых бараков. И они очень воняют, сэр. Особенно сейчас.

Он показал за окно, в сторону деревьев за игровой площадкой. С того дня, когда Рэдмен рассматривал их вместе с Леверфол, пустырь от засухи увеличился. Теперь в отдалении виднелась часть кирпичной стены, окруженная почти голым кустарником.

— Видите, сэр?

— Да, Крили, вижу.

— Это хлев, сэр.

Снова приглушенное хихиканье.

— Что здесь смешного? — строго оглядев класс, спросил он.