Евгения Кострова - Калейдоскоп вечности (СИ)

• Название: Калейдоскоп вечности (СИ)
• Автор: Евгения Кострова
• Издательство: СИ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2016

После страшной войны человечество начинает жить по новым законам, пытаясь поддерживать мир с созданиями тьмы (Omega). Юному Скаю с рождению было уготовано стать одним из участников турнира на звание Великого Рефери — Судьи, в чьих руках находится власть, сравнимая лишь с Всевышним создателем. Обладая титулом герцога Османской Империи, находясь в иллюзорном мире роскоши и богатства, он даже и представить не мог, что мир реальности гораздо более жесток, а повороты судьбы непредсказуемы. Теряя друзей, обретая любовь, он пытается сражаться с собственными противоречиями и противостоять законам самого мироздания. Но подвластно ли это хрупкому человеческому сердцу?

---

— Мэй Ли, — сказал человек, и стены эхом вторили его мирному голосу, распадаясь течением бурной мелководной реки, — если кто-то превосходящий тебя по талантам кроме твоего наставника? Среди всех земель Китая нет никого равных тебе в искусстве целительных снадобий. Вот почему я взял тебя с собой. Нельзя позволить такому редкому дару пасть и увянуть не раскрытым прекрасным бутоном розы.

Он обошел ее сзади дивана, в случайном жесте касаясь простертой ладонью деревянных краев дивана, проводя металлическими остриями по выступам плотной древесины, и остановился прямо за ней, наклоняясь. И дыхание его ошпарило ее лицо, когда он прошептал возле уха:

— В свои владения я забираю самое прекрасное, собирая в пору цветения наилучшие сорта, дарованные нам жизнью. Ее охватила дрожь, и, улыбнувшись, человек мягко скользнул острым серебром по щеке, в ленивом желании дарую мимолетную ласку, будто балуя маленькое дитя, сливаясь с ее смятением. Так дождь нежнейшими наперсниками радуются воссоединению с землей, так падают высокие колосья под беспокойным и трудоемким плетением призрачно-воздушной сети паука.

— Идем, — сказал он, — я покажу тебе кое-что особенное. Мужчина протянул ей свою руку, и всего на секунду она помедлила, пальцы содрогнулись у самой его ладони, как от восходящего горячего потока пламени, но осмелев, девушка возложила свою руку, и мягкость его кожи отозвала в ней удивление. Так поражается ребенок, впервые увидевший хрупкие пласты льда на занесенных изморосью и инеем дорогах.

— Ты боишься меня, Мэй Ли? — осведомился он, поравнявшись рядом с ней.

И непроизвольно с языка сорвалась правда, сознание дремало, когда тело бодрствовало:

— Да.

Но признание нисколько не осерчало его, напротив, в водянистых глазах заплясали искры удовлетворения, как если бы ее ответ услаждал его слух, как пение дивной артистки. Он улыбался, обнажив белоснежные ровные зубы, и когда они остановились возле массивных дверей из черного агата, человек посмотрел в глубину ее глаз, полных замешательства и неверия, когда затрещали вставленные замки открываемых дверей. Он подал ей свой локоть, безмолвно говоря, чтобы она приняла его приглашение, и Мэй Ли позволила ему поступить так, как ему хотелось. Ведь она находилась на его корабле, в его личных апартаментах, стояла подле него, слыша его дыхание у самых волос. Они стояли плечом к плечу друг к другу, и нестерпимая нужда знания завладела ее разумом. Почему кому-то вроде нее позволено было стоять рядом с владыкой целой провинции? Они не заключили меж собой клятвы крови услужения и подчинения, что делало ее свободной женщиной. Человек подобный ему никогда не совершает необдуманных поступков, и если он пойдет с ней вровень по всему фрегату, что подумают остальные служители, кем посчитаю ее? Мужчина не отпускал ее руки на протяжении всего пути, проходящему по лабиринту, показавшихся бесконечных проходов. И все склоняли голову, встречая своего владыку, останавливались, бросая обязанности и прижимаясь ладонями к плитам, не поднимая глаз и перед Мэй Ли, словно в ней они видели родовитую дворянку, и спиной она чувствовала обращенные к ней загадочные взоры. Драгоценные золотые циновки быстро поднимались перед каждой новой аркой, мелькающей над их головами, и звенящий звук был единственным якорем, удерживающим ее в сознании, за все время их переходов, они так и не произнесли ни слова.

Широкая белоснежная лестница стала препятствием для ее несломленной выдержки, подошва темных тканевых туфель скользила по мрамору, и если бы не сильная рука, поддерживающая ее за талию, и не торопливые, терпеливые ожидания провожатого, Мэй Ли бы не смогла удержаться на ногах. Столь резкая перемена характера спутника пугала. Слишком сложно стереть из памяти мгновения, озаренные слепящей болью, щеки от его ударов нещадно ныли, а длинные серебряные когти, тонкой цепочкой, соединяющейся на пальцах, что вонзились глубоко в плоть, обещаясь умертвить, теперь мягко огибали, и через плотную ткань, кожей, она ощущала заточенные лезвия.

Они спустились в огромный зал с высокими потолками и разделительными седыми овальными колоннами, охватываемые мраморными человеческими фигурами с выделяющимися на белых телах червонно-золотыми украшениями, по которым шла цветочная огранка. И остановившись на последней ступени, Мэй Ли, заметила расхождение ряби на плитах пола.

— Идем за мной, — сказал человек, смело ступая вперед на сходящие линии гранитных плит, и с первым его шагам, пол стал прозрачным, открывая перед глазами голубую бездну, проплывающих внизу под двигателем корабля облаков. Стекло, он стоял на тонкой полосе стекла, как на ровной поверхности. И хотя она не слышала свиста ветра в ушах, не осязала мороза вышины, проносившиеся в низах очертания гор и линий темно-зеленых лесов были так явны, что сделай она шаг, провалиться в пучину, и ветры не подхватят ее.

— Тебе не нужно беспокоиться, — с искренней нежностью увещевал ее мужчина, подбирая упавшие вдоль тела руки, и чувственный, разламывающий кости звук его голоса сокрушал, — я буду крепко держать тебя за руку, чтобы ты не провалилась вниз, и не покинула моих территорий до тех пор, пока я сам того не возжелаю. Все эти страхи перед высотой только иллюзия, пол крепкий, — убедительный и мягкий голос, настойчивое движение вперед, утягивающее ее вниз.

— Нет, — щеки ее вспыхнули, когда стопой она почувствовала выступающую хрустальная грань прозрачных линий, пересекающих пол, пятка невольно соскользнула в сторону, и в нераскрытом сердцем страхе она ухватилась за подол кафтана мужчины, крепко обхватывая его руками, прижимаясь к непоколебимой, как камень, груди. Пальцы ее сжимали мягкую ткань его красивого одеяния, и острый аромат черного шафрана ударил в голову, пьяня своей пестрой сладостью, как и тепло, убаюкивающее страх, загоняя чудовищный ужас в твердыни спокойствия.

— Что это? — вымолвила Мэй Ли, с опаской опуская глаза, так и не расцепив своих рук, не отступив прочь от своего пленителя.

— Это прочное стекло, — спокойно объяснил мужчина, отходя на шаг прежде, чем она смогла изобразить на своем лице отвращение к его близости, порицать невежество, и презирать распущенность свободомыслия. — Этот пол сможет вынести вес в несколько тысяч тонн, и я сомневаюсь, что даже алмазными молотами древних титанов можно будет оставить здесь хотя бы маленький след.

Мужчине пришлось отвернуться к подоспевшему прислужнику в белых одеждах, лицо его было сокрыто до самых ушей полупрозрачной белой тканью, закреплявшаяся золотыми пластинами на чуть заостренных ушах и лишь узкая линия между высоким лбом и переносицей, открывала узкие, темные щелки глаз.

— Владыка, мы все подготовили, как Вы и велели, — с волнением и нескрываемым торжеством объявил он. Руки мужчины в кожаных длинных перчатках охватила болезненная тряска, когда он протягивал стеклянную таблицу, на которой отобразились неоновые голубые символы. — Все пропорции подобраны и спроектированы в совершенстве с оригинальными записями, и мы уже закончили имплантацию сетевой системы. Желаете взглянуть? — с неприкрытым возбуждением поинтересовался человек, мощный голос гулко отскакивал от стен, проносясь эхом. Наконец, замечая за достопочтимым господином Мэй Ли, и немало удивленный появлению пассии с неловкостью спросил:

— Если Владыке будет угодно, мы приготовим ложе и для юной госпожи.

— Я не…, - вступилась Мэй Ли, подбирая широкие шелковые штанины, выглядевшие на ней как расклешенная праздничная юбка, но не договорила, властный глас приказания повелителя пресек ее намерения.

— Да, она будет со мной. Подготовь всех, — строго произносил мужчина, пролистывая и со всей серьезностью проверяя все отметки диаграммных схем, — я хочу, чтобы каждый узнал эту женщину в лицо и исполнял любое ее приказание, каким бы абсурдным или капризным оно не было.

— Как изволите, Владыка, — гордо проговорил мужчина, поклонившись и прижав левый кулак к правой прямой ладони. — Ступайте за мной, пожалуйста.

Человек поспешно обернулся к остальным служителям, стоящих поодаль зала возле огромного экрана на хрустально-прозрачном стекле, и белоснежный плащ его взметнулась, раскрываясь во всей живописной красе расшитого алыми нитями красного феникса с темно-золотыми глазницами.

— Пойдем, Мэй Ли, — глубоким голосом сказал мужчина, и ей почудилось, что чернильные символы над аккуратными бровями стали смуглее, отчетливее, изменяя начертанные формы, переплетались в витиеватую вязь. Но призрачные домыслы развеялись, когда глаза поймали ровные стеклянные перегородки в углубленных, чередующихся нишах, расположенных вдоль стен, и внутри каждой стояли каменные столы, на которых лежали человеческие фигуры. То были не люди, лишь фантомные миражи, фигуры из темно-серого воска, устремляющих бездонные чуждые глаза к потолкам. Но то был не воск, а тончайший покров, защищающий механизированные движки и черные, еле заметные проводки, похожие на дешевые нити для шитья, проходящие по всему строению, что так напоминали человеческие вены, но вместо крови по стилизованным жилам текло машинное серебряное масло. И хотя запах не проходил через перегородки, отделяющие залы от внутренних палат, Мэй Ли хорошо распознавала этот аромат. Таким раствором смазывали механических звенья искусственных творений, запрограммированных на определенные действия и использующихся в быту многими жителями Китая, чаще приобретали на дорогостоящих аукционах птиц, направляя их как почтовых посланников. Более состоятельные семьи покупали механических коней для дальних переездов, если владелец занимался скупкой и продажей товара в других провинциях, а богатейшие заказывали леопардов и волков, что стаями окружали высокие и красочные особняки, не давая и шанса на побег нарушителям, пересекшим запретные земли. У даровитых и признанных мастеров уходили годы на то, чтобы украсить металлические лапы, заостренные кисточки рыси красивыми орнаментами или увить крылья ястреба драгоценностями, выполняя невероятно трудоемкую по объему и красоте ювелирную работу. Это превратилось в целое направление искусства, и множество домов не чуждались в трате многочисленных денежных средств, и представляя на званых приемах своим гостям плоды своих затрат, представляли звериные механизмы утварью, указывающее на благосостояние всей семьи. Но в образе человека она встречала лишь служителей, что выполняли работу по хозяйству, но все созданные модели не были широко востребованы, и вскоре их производство пошло на спад, а оставшиеся в избытке разбирали на части, распродавая на рынках в качестве запчастей и дополнительного технического усовершенствования имеющихся механизмов. Ко всему прочему несколькими десятилетиями ранее Правительство Шанхая издало официальный указ о воспрещении к созданию человеческих кукол, воспринимая это как богохульство и воспрепятствованию развития нравственности у молодых воспитанников. Человек не должен создавать копии самому себе, что усугубляло бы тщеславность и самовлюбленность у создателей, восхваленное поклонение своему творению. Мэй Ли не смогла сразу отвести глаз от совершенного и гибкого телосложения взрослой женщины, стальные клинья, образующие суставы отсвечивали белизной ангельских крыльев, таким непорочным и светлым был металл. И рука в непроизвольном порыве тянулась, чтобы прикоснуться к нему, но истинное тепло человеческого тела пробудило ее от зачарованного созерцания. И Мэй Ли оглянулась на владыку провинции Цинн, следящего за ней открытым и пронизывающим взглядом, словно молча пытался прочитать ее мысли, но не сумев распознать немых слов, все же спросил: