Дэвид Лоудз - Генрих VIII и его королевы

• Название: Генрих VIII и его королевы
• Автор: Дэвид Лоудз
• Издательство: Феникс
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1997
• ISBN: 5-85880-544-2

Драматическая история короля-многоженца Генриха VIII, получившего прозвище «Синей Бороды», поскольку две из его шести жен умерли на плахе, стала уже легендарной. В книге английского исследователя Дэвида Лоудза история злосчастных браков английского короля впервые развернута достаточно полно и объективно, так что фигура главного героя этой ренессансной драмы становится почти трагической, а сменяющие друг друга королевы обретают живые характеры, во многом объясняющие их судьбы.

Эту книгу с увлечением прочтут все, кто интересуется не только событиями великой эпохи Возрождения, но и игрой человеческих страстей, близких любому времени.

В эпоху ренессансных монархий, поскольку правители стремились к централизации власти, личные интересы были неотделимы от политических. Семейные отношения имели политический резонанс, и нигде в такой степени, как в Англии, где попытки Генриха VIII обеспечить престолонаследие определяли всю его внутреннюю политику с 1525 года.

Сначала была долгая борьба за то, чтобы освободиться от цепкой Екатерины Арагонской и жениться на совершенной иной по характеру, но столь же умной Анне Болейн — кризис, получивший известность как «великое дело» короля. После этого король обрел покой с Джейн Сеймур, которая умерла во имя династических интересов, произведя на свет долгожданного наследника трона. К 1539 году Генрих был готов во второй раз рискнуть на международном брачном рынке, пытаясь сохранить свою с таким трудом обретенную автономию, ни с плачевным исходом в виде Анны Клевской. Обескураженный и отчаянно пытающийся вернуть свою молодость, стареющий Генрих совершил после этого ошибку, влюбившись в кукольное создание семьи Ховардов, Екатерину, роковые оплошности которой почти разрушили его душевное равновесие. Обретя спасение в своем последнем браке с Екатериной Парр, король позволил ее друзьям-реформатором достичь главенствующего положения при дворе в последние годы его царствования и тем самым сделал последующий политический режим гораздо более радикальным, чем он мог предполагать.

Это прекрасно иллюстрированное исследование раскрывает хорошо известную историю Генриха VIII и его жен в свете политической перспективы и показывает, какую важную и порой осознанную роль играла каждая из жен в его политическом и личном становлении.

Дэвид Лоудз является профессором истории в университетском колледже северного Уэльса, в Бангоре. Им написаны книги «Политика и нация», «Двор Тюдоров», «Мария Тюдор, история жизни» и «Кризис междуцарствия Тюдоров».

---

Поскольку она была последней из королев Генриха и в связи со значимостью правления малолетнего наследника, которое должно было начаться после его смерти, Екатерина стала довольно противоречивой фигурой. До возвращения короля из Франции ее считали идеальной супругой. Она продвинула свою собственную семью, насколько это было возможно, и покровительствовала священнослужителям-реформаторам и ученым. Она взяла себе девиз «Быть во всем полезной», и ее роль в заботах о королевских детях практически его подтверждала. Она не была синим чулком и временами проявляла странный антиинтеллектуализм, но по всем признакам неизменно одобряла все, что Генрих делал для образования своего сына. В первый год своего брака она, казалось, имела мало претензий, и один недавний комментатор заметил, что в ее письмах королю в период Булонской кампании нет той нотки дидактики, которая абсолютно очевидна в письмах Екатерины Арагонской, написанных в подобных же обстоятельствах[225]. Однако в конце 1544 года, кажется, намечается некоторая перемена. Возможно, положение регентши пробудило в Екатерине политического зверя, который до этого мирно дремал. Более того, ее религиозные воззрения явно укрепились. Она предприняла по крайней мере одну попытку заинтересовать Генриха в протестантском альянсе, когда император подписал односторонний договор с Францией. В феврале 1545 года ее секретарь Уолтер Баклер сопровождал королевского парламентария Кристофера Монта в поездке, целью которой было создание союза между Англией, Данией, Гольштейном и Гессеном. Это вовсе не означает, что сама идея принадлежала королеве, потому что подобная схема наметилась еще в 1539 году, но участие секретаря подразумевает ее причастность к этому делу[226]. Эта миссия сохранялась в полной тайне, но была прекращена через шесть месяцев, когда не обнаружилось никаких результатов. Год 1545 был занят в основном приготовлениями к войне с Францией, которая пыталась совершить широкомасштабное вторжение в течение июля. Эта армада вернулась в Солен без каких-либо серьезных боев, потому что английский оборонительный флот оказался хорошо подготовленным. Не сумев также отвоевать Булонь, Франциск к осени был готов к мирным переговорам, и, может быть, по этой причине поиск нового альянса был прекращен. Именно в течение этого года Екатерина начала также усиливать свою евангелическую деятельность и, возможно, перешла невидимую границу между ортодоксальным реформизмом и протестантизмом. Вторая из ее богословских работ, «Сетования», была написана или в конце 1545 или в начале 1546 года и демонстрирует враждебность к католической церкви, которая еще незаметна в «Молитве и Размышлении». «Сетования» — это наступательное, почти агрессивное произведение новообращенной, и если это отражало тон ее речей весной 1546 года, тогда нетрудно понять, почему короля можно было убедить в том, что она преступила границу.

Кризис 1546 года сильно напугал Екатерину, и восстановив дружеские отношения со своим все более слабевшим и трудным по характеру мужем, она оставила все дальнейшие попытки обратить его в свою веру. Насколько важной была ее роль в распространении и временной победе евангелической партии при дворе и в совете, должно, следовательно, остаться в сфере предположений. Всегда сочувствуя реформам, она совершила личное обращение в период между летом 1544 года и концом 1545 года, но ее особая позиция по отношению к доктринам при жизни Генриха никогда не была достаточно определенной. Как человек, занимающий то положение, позволяющее лучше всего влиять на короля, она играла очень важную роль, но не обязательно была лидером. Насколько в действительности прислушивался к ней Генрих, остается спорным, и порой ее излишний энтузиазм почти портил все дело. Мотивы короля, покровительствующего евангелической партии и время от времени уничтожающего ее оппонентов, возможно, были весьма далеки от сочувствия их религиозной программе. Хертфорд, Крэнмер, Лисл и Денни были людьми, которым он доверял в последние месяцы своей жизни, и именно им он поручил в конце концов решение проблемы престолонаследия. Его вдове никакой роли не отводилось, и она, по-видимому, рассматривалась просто как полезный участник выигравшей команды. Старый король мог быть непостоянным и даже легковерным, но его нельзя было заставить служить чьим-нибудь целям, даже целям женщины, которая готова была окружать такой заботой его дряхлеющее тело.

Генрих умер 28 января 1547 года и был похоронен в часовне Святого Георгия в Виндзоре 16 февраля. К этому времени Эдвард Сеймур, граф Хертфорд, был сделан лордом-протектором государства, хранителем особы короля и герцогом Сомерсетом[227]. Сомерсеты были сильными союзниками в регентском совете, который утвердил Генрих для контроля за правительством, и в течение первых недель начало определяться направление внешней политики, вызвавшее возобновление войны против шотландцев и радикальные перемены в деятельности церкви. Во всем этом, однако, Екатерина не должна была участвовать, из чего следовало, что ее значение больше покоилось на мнении о ней Генриха, чем на реальных политических талантах, которыми она могла обладать. Хотя она была теперь вдовствующей королевой и необычайно богатой женщиной, ее влекло скорее к жизни домашней, чем общественной. В то же время у нее, кажется не развилась жажда власти, и вместо этого она начала искать личного удовлетворения, которого явно не хватало в ее трех брачных союзах. В первые недели Томас Сеймур, ныне лорд Сеймур Садли и главный адмирал, возобновил свое ухаживание, которое он вынужден был прекратить в 1543 году. Екатерина ответила так, как она была склонна ответить. Холодное самообладание и скрытность, которыми были отмечены восемнадцать лет ее целомудренной семейной жизни, были забыты, так как она предалась знойной страсти. Сеймур вполне мог бы преуспеть и сам, но по реакции близких друзей Екатерины ясно, что они все это одобряли и делали все, что в их силах, чтобы этому способствовать[228]. Они стали любовниками скорее всего в начале мая и тайно поженились примерно в июне. Сомерсет резко противился тому, что он считал для брата залогом возвышения, но Эдуарда, который любил и свою приемную мать и своего дядюшку, уговорили благословить этот брак 25 июня, через некоторое время после того, как он состоялся. Это не понравилось ни герцогу Сомерсету, ни его жене, но это сделало невозможным какое-либо преследование нарушителей.

Завязалась необъявленная война между Екатериной, которая претендовала на главное место при дворе по праву вдовствующей королевы, и герцогиней Сомерсет, которая претендовала на него как жена первого из подданных. Эта возня была сама по себе смехотворной, но, к несчастью, она вела к возрастающей враждебности между двумя братьями Сеймурами и питала патологическую зависть Томаса к старшему брату. Он начал дуться, пренебрегая своими обязанностями главного адмирала и даже входя в тайные сношения с некоторыми пиратами, за что его собирались отдать под суд. Этот суд мог бы привести его к драматическому краху, но Екатерина не хотела жить, чтобы оплакивать единственного мужчину, который предложил ей любовь, которой она жаждала. В конце 1547 года, когда ей было почти тридцать шесть лет, она зачала своего первого ребенка. Несмотря на фиглярство ее мужа, и общество, и близкие люди отнеслись к ее беременности доброжелательно. Частные письма, которыми они обменивались, дают живую картину счастья тех дней[229]. Нескромные заигрывания с принцессой Елизаветой, жившей тогда с ними, к которым оба они относились снисходительно, были, вероятно, не более чем отражением того же самого душевного подъема. Однако счастье, кажется, лишило Екатерину столь свойственного ей здравого смысла, и только когда стало слишком поздно и репутация ее мужа оказалось еще больше подмоченной, Елизавету отослали жить в другое место. В конце июня 1548 года Екатерина удалилась в замок Садли, чтобы ожидать родов, а 30 августа родила дочь, которую назвали Марией. Ребенок чувствовал себя превосходно, в отличие от матери. Как и Джейн Сеймур до нее, она подхватила родильную горячку и умерла шесть дней спустя. Ее муж, проживший с ней пятнадцать месяцев, был рядом с ней до конца, и ее похоронили по протестантскому ритуалу под надзором ее раздатчика милостыни, богослова Майлса Ковердейла.

Екатерина была бы, без сомнения, в восторге от того, как складывалось царствование ее юного приемного сына, и если бы она была жива, то лорд Томас не мог бы умереть в опале. Однако она не была повивальной бабкой протестантской Англии. Ее краткий брачный союз с Генрихом был знаменателен во многих отношениях, но больше всего миром и покоем, которые ей удалось подарить своему чрезвычайно трудному и раздражительному мужу, чем каким-либо влиянием при дворе. В конце, как впрочем и в начале, Генрих был хозяином в собственном доме и в своем королевстве, и как бы глупо он ни вел себя время от времени, он принимал решения, которые определяли будущее. Можно задуматься, а не была ли для него шестая жена просто удобным предметом домашней обстановки. Ведь Генрих испытывал влияние только по-настоящему страстных отношений, а когда она к нему пришла, время страсти уже было позади. Ее страсть еще не умерла, но она не могла быть отдана ему. Вместо этого она сберегла эту страсть для очаровательного плута, который подарил ей год счастья, чтобы вознаградить за бесплодную корону.