Грег Иган - Лестница Шильда, роман

• Название: Лестница Шильда, роман
• Автор: Грег Иган
• Издательство: "М.И.Ф."
• Жанр: Научная Фантастика

В результате неудачного научного эксперимента самопроизвольно образовался новый тип пространства — «ново-вакуум», который совершенно необъяснимо начал расширяться во все стороны с полусветовой скоростью, поглощая всю «обычную» материю на своем пути. Среди человечества возникают два лагеря: одни пытаются найти способ уничтожить эту угрозу, а другие — изучить и понять.

Тем более, что, возможно, люди, сами того не осознавая, только что создали новую вселенную…

Greg Egan. Schild's Ladder. 2002.

Перевод с английского: Конрад Сташевски.

(Неофициальное электронное издание)

---

― Я считаю, что правил Сарумпета не существует, — заявил Софус. — Ни исходных, ни расширенных, дополненных и усовершенствованных, которые объяснили бы нам, что случилось на Станции Мимоза. Но мир от этого не перестает выглядеть так, как он и выглядел бы, если б у нас не было иного выхода, как только выдумать эти правила.

Воцарилось молчание. Чикайя обернулся к Мариаме, подумав, что она могла извлечь из предыдущих речей Софуса больше, но у нее был столь же озадаченный вид. Чикайя просто поразился Софусовой решительности. Мариаму же его заявления, казалось, встревожили, если не повергли в ужас.

― Как же могут правила Сарумпета представляться нам истинными, если они ложны? — продолжал Софус. — Как может наш вакуум казаться стабильным, если он неустойчив? Я полагаю, что ответ на оба этих вопроса лежит в той же области, что и решение другого парадокса, сформулированного почти двадцать тысяч лет назад. Как может наша Вселенная вести себя в согласии с правилами классической механики, если на самом деле она подчиняетя квантовой механике? Иллюзию классичности создает наша неспособность отследить поведение квантовой системы во всех его аспектах. Если мы не в состоянии наблюдать всю систему, если она так велика и сложна сама по себе, если она запутана с окружением, которое само стало частью системы, то информация, отделяющая подлинную суперпозицию, где альтернативные реальности сосуществуют и взаимодействуют, от классической смеси взаимоисключающих возможностей, для нас теряется. Я считаю, что тот же эффект работает и в случае с правилами Сарумпета. Как это возможно? Правила Сарумпета обладают квантовой природой. Они приложимы к системам, которые, как подразумевается, не претерпевают декогеренции и не обретают классического оттенка. Как же может взаимодействие с окружением разрешить столь глубоко квантово-механический по своей природе парадокс?

Софус улыбнулся, но явно с тяжелым сердцем.

― Ответ был у нас под носом все двадцать тысяч лет. Электрон, заряженная частица, преобразующая обыкновенный вакуум в своем окружении и нечто совершенно иное, все же подчиняется квантовой механике, если рассматривать ее поведение с точки зрения остальных степеней свободы. Положение частицы описывается квантовой механикой, а заряд — классической физикой. Даже если мы прилагаем все усилия, чтобы изолировать электрон от его окружения, мы неизбежно терпим неудачу применительно к другой половине проблемы. Декогеренция скрывает суперпозицию различных зарядовых состояний, но не различных положений частицы. Наша ошибка имеет классический характер, а успех — квантово-механический. Мы полагали, что правила Сарумпета относятся исключительно к квантово-механической части проблемы: это был конец истории, самый низкий уровень, правила, описывающие поведение идеально изолированной системы. Конечно, мы принимали как должное, что на практике полностью изолировать что бы то ни было от его окружения нельзя, однако дело было не в этом. Сама Вселенная, совокупность всех систем, по умолчанию подчинялась правилам Сарумпета, потому что, как бы тщательно мы ни исследовали мельчайшие фрагменты ее, как бы старательно ни вычленяли их из общей структуры и как бы скрупулезно ни изучали, мы наблюдали только соответствие этим законам. Это и было роковой ошибкой. Электрон показывает нам, как могут сосуществовать квантовые и классические свойства. Вы можете добиться определенного квантового поведения системы, в некоторых отношениях, но это не значит, что вы докопались до самого ядрышка. Я уверен, что правила Сарумпета имеют классическую природу. Часть общего вектора состояния любой системы подчиняется им, но не весь вектор в целом. Та часть, для которой правила Сарумпета справедливы, взаимодействует с окружением одним способом: она изменяет его, преобразуя в то, что мы называем вакуумом. А остальные компоненты вектора ведут себя иначе. Они создают совсем другие состояния. Мы не можем проследить поведение системы до планковских масштабов, и все, что мы видим, есть не более чем один классический результат измерения: в соответствии с ним, правила Сарумпета совершенно точны, а наш вакуум абсолютно устойчив.

Кто-то порывисто встал, и Софус жестом пригласил слушателя высказаться.

― Да, Тарек?

― Вы считаете, что наш вакуум стабилизируется чем-то вроде квантового эффекта Зенона?[68]

Чикайя вывернул шею, чтобы внимательнее разглядеть того, кто задал этот вопрос. Тарек был Защитником, пытался выгравировать на Барьере планковских червей, способных уничтожить нововакуум, и не желал дожидаться разрешения проблем его природы и содержимого. Впрочем, в его поведении не было ничего от фанатика. Он просто взял на себя функции глашатая нетерпимости, втихую разделяемой почти всеми.

― Как-то так, — согласился Софус. — Квантовый эффект Зенона стабилизирует системы, находящиеся под постоянным наблюдением. Я полагаю, что фрагмент Всеобщего Графа, куда погружены все объекты, «измеряет» наблюдаемый нами вакуум, чем и определяются законы динамики, управляющие материей и ее движением в этом вакууме. Сходным образом в пузырьковой камере пар конденсируется в капли, отмечающие путь заряженной частицы. Нам только кажется, что частица следует по четкой траектории, потому как каждая возможная траектория коррелирует с определенным рисунком капель — и у капель слишком много скрытых степеней свободы, чтобы они сами были подвержены квантовым эффектам. Но нам известно, что существуют ветви реальности, на которых частица проследовала по другим путям, в окружении других конденсировавшихся капель.

Тарек нахмурился.

― Так почему же мы не в состоянии распознать путь, набор правил, управляющий состоянием области за Барьером?

Софус ответил:

― Потому что это не другой вакуум или иной набор правил. Он не обладает классическими свойствами, которые мы могли бы обнаружить. Нет, он может быть расщеплен — в формальном, математическом смысле — на сумму компонентов, каждый из которых подчиняется отдельной совокупности правил, аналогичных правилам Сарумпета. Но мы не можем установить корреляцию с каждой компонентой по отдельности так же, как мы это делаем в своем собственном вакууме, а следовательно, не можем и надеяться, что нам станет доступна каждая из частных совокупностей его правил.

Чикайя испытал ощущение сродни похмелью. Было еще рано всерьез принимать идеи Софуса, но простота их оказалась для него неизъяснимо притягательна. За Барьером существует суперпозиция всех возможных законов динамики!

― И что, мы не можем измерить этих свойств? — спросил Тарек. — Не в состоянии их определить, не расщепляя себя самих на разные версии? Когда мы взаимодействуем с нововакуумом, или как бы там его ни называть, мы не можем не преобразовываться в суперпозицию наблюдателей, каждый из которых регистрирует тот или иной закон динамики?

Софус покачал головой.

― Чертя несколько зондографов планковского масштаба на поверхности системы шириной в шесть сотен световых лет, мы ничего не добьемся. Если за Барьером имеются некие пресуществующие законы, мы в принципе можем однажды их обнаружить этим способом, но всерьез рассматривать такую перспективу трудно. По нашу сторону Барьера существует четкая корреляция, стягивающая воедино ткань пространства-времени: динамика может отслеживаться в разное время в разных местах, и результаты будут обладать внутренней взаимосогласованностью. Для того, что находится за Барьером, не имеют смысла понятия пространственной или временной корреляции. Можно сказать, что наши зондографы на каждом уровне эксперимента щедро снабжают нас случайным шумом.

Расма, а сразу за нею и десяток слушателей, резко встали. Те, кто припозднился, вернулись на свои места, и Тарек, пускай и с видимой неохотой, последовал их примеру.

Она сказала:

― Это удивительная идея, Софус, но как вы намерены проверить ее на опыте? У вас есть какие-то надежные предсказания?

Софус показал на пустое место перед собой, и там появились графы.

― Как видите, мне удалось рассчитать спектр излучения Барьера. Я не претендую на большее, но по крайней мере моя теория верно предсказывает скорость Барьера в половину световой. И я могу воспроизвести общий результат всех проведенных доселе экспериментов, а именно, их абсолютную неспособность выявить что-то хоть отдаленно напоминающее законы динамики. Для ретродикции [69] уже много. Я предсказываю, что, буде мы повторим старые эксперименты, перегравируем старые зондографы, а ход опытов отследим с помощью нашего нового спектрометра, мы обнаружим ровнехонько то же самое, что и в первый раз. А потом еще раз. Снова и снова. Никаких моделей, никаких симметрий, никаких инвариантов, никаких законов и правил. Мы только что открыли, что нам нечего открывать. И все, что я могу предсказать, таково: чем пристальнее мы будем вглядываться, тем четче проступит отсутствие предмета исследований.