Китти Сьюэлл - След крови

• Название: След крови
• Автор: Китти Сьюэлл
• Издательство: Книжковий Клуб «Клуб Сімейного Дозвілля»
• Жанр: Триллер
• Год: 2009
• ISBN: 978-966-14-0491-4

Увидев в своем кабинете измученную Рэчел, успешный психотерапевт Мадлен Фрэнк и подумать не могла, что это ее прошлое решительно стучится в дверь, призывая оплатить старые долги. А впереди ждут тяжелые воспоминания, страшные решения и… следы крови.

---

— Я подумаю над этим.

Гордон еще крепче обнял ее за плечи и слегка потряс.

— Черт, не забивай себе голову! Прислушайся к сердцу.

— Она сейчас у тебя дома?

— Какая разница? Речь сейчас о нас.

— Дома?

— Я сейчас с тобой, разве ты не заметила?

— Да или нет?

— Нуда. И скоро она меня не ждет.

— А знаешь, меня не устраивает, что другая женщина ждет в твоей постели, пока мы разговариваем, — заметила она. — Честно признаться, абсолютно не устраивает.

— Брось! Зачем обращать внимание на мелкие проступки? Сейчас я там, где хочу быть. С тобой.

Мимо них прошла нарядно одетая пара под огромным зонтом, а они продолжали стоять, глядя друг другу под ноги. Мадлен не хотела никуда идти, хотя с ее волос уже начали стекать капли дождя. В ней взыграла феминистка. Проступок? Одновременно она ощутила легкий прилив гордости. Ее нельзя назвать ошибкой. Но сколько этих других? И почему? Может, она предлагала ему недостаточно? Или он неисправимый бабник? В любом случае он ясно дал понять, что не любит однообразия. На смену первому потрясению пришло негодование. В его постели какая-то девка ждет своего часа. Если это так, то правда и обратное: он пришел к ней прямо из объятий другой женщины. При этой мысли ее перекосило от злости. Мимо проехало такси, причем настолько близко к тротуару, что обрызгало обоих.

— Черт побери! — зло воскликнул Гордон, отскакивая в сторону. — Ну и куда мы теперь пойдем? Я мокрый и голодный.

Мадлен раскрыла зонтик.

— Я не ханжа и не гордячка, но я не хочу в этом участвовать!

Красивое лицо Гордона стало еще мрачнее. Он схватил ее за руку.

— Мне очень жаль, если я задел твои чувства. Послушай, Мадлен, я очень осторожен… они для меня ничего не значат. Значишь только ты.

Она стряхнула его руку и ядовито засмеялась.

— Что-то значу? Это правда?

Он преградил ей путь.

— Выслушай меня…

— Я никогда не требовала никаких обещаний! — воскликнула она, отталкивая его в сторону. — Я ничего от тебя не требовала! Но неужели ты не мог встречаться с нами по очереди?

Они не сводили друг с друга глаз. Гордон покачал головой.

— Меня уже не изменишь. Тот факт, что ты даже не пыталась, вносил свежую струю. Не стоит и начинать. Пожалуйста!

— Хорошо, — ответила она, сердито передернув плечами. — Не буду. — Она подождала несколько секунд, но поскольку ему добавить было нечего, продолжила: — Прощай, Гордон!

И направилась назад, к мосту.

— Мадлен, вернись! — крикнул он вслед.

Какая-то часть Мадлен надеялась, что он побежит за ней, обнимет, скажет, что не может без нее жить. Она услышала его шаги и посмотрела через плечо. Темный капюшон плаща развевался на спине Гордона, когда он удалялся в противоположном от нее направлении.

Час спустя Мадлен сидела в своей гостиной с большим бокалом рома в руках. «Чудесный день рождения, — подумала она, — совершенно изумительный». Телефон молчал. Росария, ее мать, страдала хроническим психозом и могла забыть о дне рождении дочери. Ее отец, Невилл, был слишком известен, напыщен и эгоистичен. Немногочисленным новым друзьям она о своем дне рождения не говорила — ну, сама и виновата. Ее коллега Джон и секретарша Сильвия, разумеется, знали о нем и уже пригласили ее на затянувшийся обед в потрясающий ресторан. Она потянулась к кофейному столику и взяла открытку, которую они подарили.

«Сколько необходимо психотерапевтов, чтобы поменять лампочку? — Разумеется, она знала ответ, но, уныло усмехнувшись, прочитала снова. — Всего один — если лампочку на самом деле нужно поменять. С любовью, Джон и Сильвия».

С любовью! От горечи и обиды Мадлен стиснула зубы. Она не плакала вот уже семь лет, с тех пор как погиб Форрест, и сейчас не собиралась давать волю слезам. Слезы были выплаканы, как будто ураган вымел из нее все чувства, оставив ей пустой и иссохшей. После многих лет целомудрия и самобичевания в ее жизни появился Гордон. Мадлен не считала, что любит его, но он ей очень нравился. А может быть, она нравилась себе в компании Гордона. У нее было такое ощущение, что он ее использовал. Он нарушил несколько неписаных правил Мадлен. Проблема была именно в этом: они прибыли с разных планет и играли по разным правилам. Слишком увлекшись самим процессом, они никогда не задумывались над тем, чтобы сравнить свои жизненные позиции. Он спас ее, заставил снова почувствовать себя женщиной. Вероятно, и она его тоже использовала.

В конечном итоге возвращение в Бат не помогло. Она опять была одна. Кроме того, что Мадлен скрашивала дни матери, чего она еще добилась? Малочисленные друзья на вес золота, четыре года обучения на психотерапевта и три года практики, груды зловещих картин с изображением муравьев. И Эдмунд.

Эдмунд! Она вскочила и направилась в прихожую. Жакет висел на стуле. Она полезла в карман за подарком ко дню рождения. И по форме, и по виду предмет напоминал яйцо. Оно было сделано из какого-то камня, зеленого с серыми прожилками, гладкого, отполированного до блеска. Яйцо, какая прелесть! Она покачала головой, размышляя над символическим смыслом подарка.

Мадлен уже собралась бросить его в вазу с бесполезными предметами, как что-то ее остановило. Она поднесла яйцо К уху и потрясла. Внутри явно что-то было. Она внимательно осмотрела камень. Вот оно: трещина, аккуратная, как надрез острой бритвой. Исполненная решимости добраться до содержимого, Мадлен взяла со столика в прихожей нож для бумаги, вернулась в гостиную и устроилась на диване. Она ковыряла яйцо, пока оно не распалось на две части.

Внутри лежала брошь. Это была витая веревка или шнур, сделанный из тусклого серого металла, вероятно, олова, в форме капли… Или петли? Она в ужасе отшатнулась. Большинство своих жертв Эдмунд задушил голыми руками, но с теми, кто был крупнее и сильнее его, он использовал верейку. Вероятно, она спешит с выводами. Разумеется, спешит.

Она его единственный друг, он бы не стал ее пугать. Разве веревка не символизировала единство душ, обязательства?

В искусстве веревка символизирует страсть, хотя в некоторых культурах она означает покорность и зависимость.

Она повертела брошь в руках. Ее трудно было назвать красивой, но Мадлен не интересовал внешний блеск. Чем больше она смотрела на брошь, тем больше привлекала ее простота. «Обязательство», — решила она, осторожно подбирая наименее страшное объяснение. Он был приговорен к нескольким пожизненным срокам. Он просил ее до конца оставаться ему другом (пока один из них не умрет). По крайней мере, она надеялась, что он имел в виду именно это.

«Над любовью смеяться нельзя, — хмелея, подумала она, и приколола подарок Эдмунда к платью. — Ее не так много вокруг».

Мадлен допила ром и опустилась на колени перед своим мирмекариумом.[4] Ее муравьи безостановочно перебегали по коридорчикам и цилиндрам из коробки в коробку, дисциплинированные и дотошные в своей работе, никогда не ленящиеся, никогда не останавливающиеся, всегда ищущие. Разница заключалась лишь в том, что они точно знали, куда бегут… и что ищут.

Глава вторая

— Что ты ищешь, юная Мадлен? — спросил Форрест, проводя пальцем по ее носу, изгибу губ, подбородку и дальше по шее.

Они лежали рядом, раскачиваясь в гамаке, привязанном между двумя индийскими березами в саду, раскинувшемся вокруг особняка в багамском стиле на Телеграф-лейн. Форрест сторожил этот дом.

— Неизвестный науке вид муравьев-листорезов, — ответила она, сдерживая улыбку.

— Ты маленькая дьяволица, — сказал он, щекоча ее голый живот. — Я спрашиваю, к чему ты стремишься в жизни. Ну, понимаешь, в глобальном смысле. Любовь, странствия, религия. Ты ведь, кажется, говорила, что твоя мать кубинская сантера?

На самом деле ей хотелось кричать: «Тебя! Я искала тебя!». Но она была слишком горда. Это новое чувство, любовь, захватило ее без остатка. Ей следовало сохранять здравомыслие, иначе она просто напутает Форреста и он убежит без оглядки.

— Α-a, все, что ты перечислил, — равнодушно ответила она. — Любовь, странствия, религия. Я родилась во время урагана, под покровительством богини Ойя.[5] Она будет оберегать меня и смотреть, чтобы я не сваляла дурака… особенно когда дело касается тебя.

— Знаешь, а ты маленькая ведьма. — Он обнял ее за талию. — Иди сюда.

Мадлен улыбнулась. Она уже была рядом и вряд ли сможет быть еще ближе. Она желала этого на протяжении долгих трех недель, с того самого мгновения, когда они столкнулись велосипедами на углу Флеминг и Лав-лейн. Даже само место было счастливым. В столкновении была виновата она, но он тут же взял вину на себя. Она оцарапала плечо. Порывшись в потрепанном рюкзаке, он достал бутылку воды, чистую салфетку — из ресторана «У Ренди», она ее хранит до сих пор — и начал обрабатывать рану. Это заняло довольно много времени, и когда он в конце концов оторвался от царапины, то настоял на том, чтобы угостить Мадлен кофе, а потом докатил ее велосипед до дома.