Анатолий Шестаев - Золотой пуд

• Название: Золотой пуд
• Автор: Анатолий Шестаев
• Издательство: МАОБТИ
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2001

Знакомство с рассказами Анатолия Шестаева окажется полной неожиданностью даже для знатоков литературы: до этого сборника Анатолий нигде не публиковался. И это удивительно хотя бы потому, что для начинающего прозаика его рассказы вполне профессиональны. В них нет головоломных сюжетов и страстей-мордастей: обычная работа рядовых оперов. Но показана она так, что написанному веришь и с интересом следишь за событиями и за героями, которые не только ловят преступников, устраивают засады и расследования, но и просто живут-пьют чай или что покрепче, разговаривают, любят и сокрушаются о несовершенстве нашего с вами бытия.

---

— Да, — подхватил Матвеич, — Виктор кафе открывает, ему деньги позарез нужны.

— Какое кафе?

— «Зангезур». Слыхал?

— Да, знаю. Это его, оказывается?

— Куда же он пропал? В общем, так, Паша, найди сегодня же Андрея, пусть он по шестеркам будкинским поработает, лучше всего, если посадит кого суток на 10 — 15, а там посмотрим.

— Разрешите выполнять, товарищ майор!

— Выполняйте, товарищ капитан, утром доложите.

На этом они и расстались. Матвеич повез волчью шкуру знакомому охотнику по кличке «Пулькин», который мастерски их выделывал, а Пал Палыч поехал искать Андрея, оперуполномоченного уголовного розыска.

Утром Матвеич сразу после тягомотной никчемной планерки у начальника отдела Ершова позвал к себе Пал Палыча.

— Ну что, нашел вчера Андрея?

— А ты что, не в курсе? — вопросом ответил Пал Палыч.

— Чего не в курсе? Говори уж сразу.

— Да сидят уже оба на «сутках» и Пятак, и Куриная Жопа.

— Это кто такие?

— Ну ты даешь, это же погонялы[5] Бажанова и Трофимова — шестерок Будкиных.

— Будка — я понимаю: и башка здоровая, как у гидроцефала, и фамилия Будкин, а те почему так прозвались?

— У них же морды, у одного — свиное рыло, у другого на куриную гузку похоже.

— Как же Андрюха успел?

— Да ему не впервой.

— В общем, так, Паша, тебя учить не надо, через сутки чтоб информация была полная, что, где, когда. Ферштейн?

— Яволь, герр штурмбанфюрер!

— Гут! Давай занимайся, а я еще с одним барабанщиком поговорю.

Они даже не подозревали, что им принесет последующее утро.

Человек Матвеича подтвердил, что Виктора видели вместе с Будкой несколько раз, какие-то были у них дела. Но это еще ничего не значило. С кем только не вел дела бывший зэк Будка, в том числе и с начальником райотдела Ершовым, который оказывал ему покровительство.

А в это время в 6-й камере ИВС Пятак и Куржопа мучительно переживали похмелье и пугающую неизвестность. Особенно нервничал более молодой, ему еще не было 18 лет, Куржопа. У него и воображение было богаче. Тем более что под утро приснилась ему страшная кирпичная стена в выбоинах от пуль. Он уже несколько раз просился в туалет, так что Пятак начал задумчиво поглядывать на него. До обеда их так никто и не вызвал. После обеда к ним в камеру втолкнули какого-то мужика. Тот не здороваясь сразу сел на нары, разулся, кинул свою куртку под голову и улегся. Куржопа дёрнулся было к нему, но Пятак взглядом остановил его и чуть заметно кивнул на, руки мужика, сплошь синие от татуировки. Минут через 15 мужик уже тихонько похрапывал. Пятак вполголоса выговаривал напарнику:

— Ты что, законов не знаешь? Надо будет, сам расскажет о себе, а вопросов никогда не задавай, а то нарвешься. Может, еще вместе в зоне придется париться.

— Да ты что, какая зона? Меня и так уже всего трясет, стенка снилась.

— Какая стенка?

— Кирпичная, болван.

— А-а. А зеленкой лоб тебе не мазали?

— Придурок, ты же первый начал.

— Заткнись, ты тоже стрелял.

— Так он уже готовый был.

— А кто докажет? Так что молчи, а то Будке скажу.

— Будка твой уже в Киргизии, наверное.

— Не гони, все нормально. Нам же всего по 10 суток дали.

— Какой хрен по десять. Вот увидишь, все раскопают и шлепнут. Какой же я дурак, что с тобой связался.

— Да ладно тебе, отсидим десять дней и сразу смоемся куда-нибудь подальше. Будка же пообещал капусты отвалить.

— Дождешься от него капусты, он же псих и нас еще перемочит, если рыжье не найдет.

В это время загремел замок, дверь приоткрылась, и постовой позвал Пятака.

Его провели на второй этаж, завели в какой-то кабинет, где за столом сидел незнакомый человек. Тот весело поздоровался с Пятаком и сразу предложил кофе или чаю. Пятак насторожился и сначала отказался, но хозяин не отставал. Насыпал растворимый кофе в две чашки, налил кипятку и одну пододвинул Пятаку.

— Давай-давай, Эдик, не стесняйся, а я пока видик включу, порнуху будешь смотреть?

Пятаку очень захотелось горячего кофе, а тут еще и печенье, булочки. В конце концов он взял чашку, отхлебнул. Вкусно! Осмелев, взял булочку, но чуть не подавился.

— А что она, с чесноком?

— Это, наверное, рядом лежала, да ты ешь, не стесняйся и кино смотри, хочешь анекдот расскажу?

Так незаметно пролетело полтора часа. Никаких вопросов хозяин так и не задал. Но всему хорошему приходит конец. Так и Пятаку пришлось возвращаться в темную, душную камеру. Куржопа сразу кинулся к нему:

— Ну что так долго, что спрашивали?

— Видик смотрел да кофе пил, — ответил Пятак, улыбаясь, и присел на нары рядом с мужиком, который сидел у стенки и покуривал «Приму».

— Да ты что несешь? Какой видик? — взорвался взвинченный Куржопа.

— Да порнуху смотрели с опером, — оправдывался Пятак.

— Ни хрена себе порнуху! Может, он тебе анекдоты рассказывал?

— Ну рассказал пару, сейчас вспомню.

— Да пошел ты на хер со своими анекдотами. Что ты ему сказал?

— Да не ори ты, идиот, я вообще ничего не говорил.

— Полтора часа и ничего не говорил, кому ты втираешь? Ну, смотри!

В это время мужик зашевелился и тихо спросил Пятака:

— Колбасу ел?

— Какую колбасу? Что ты несешь?

— «Краковскую», наверное, от тебя чесночком попахивает.

— Да не ел я колбасу, это булочка с чесноком была, а ты вообще кто такой? Вопросы задаешь.

— Да я-то никто, и зовут меня никак, так, странник одинокий, но люди меня знают.

Вмешался Куржопа:

— Слышь, Эдик, мы тут с Геной поговорили кое о чем, так он мне рассказал, кого и за что опера колбасой кормят и как их потом в камере чеснок выдает.

— Да вы что, обалдели? Какая колбаса, не было никакой колбасы! — заорал Пятак. — Кофе пил! Видик смотрел!

— Ну теперь я пойду видик смотреть, — спокойно и как-то отрешенно произнес Куржопа.

Гена тут же посоветовал:

— Ты на себя ничего не бери лишнего. И адвоката требуй.

Пятак недоуменно уставился на него:

— Какого адвоката? Зачем? Вы что, одурели?

Гена тихо ответил:

— Я не знаю ваших дел, и знать их не хочу, но что-то вы сильно дергаетесь и друг друга боитесь, кто-то первый сдаст. Оно и понятно, первому больше веры и послабление какое-то будет. Но люди так не поступают.

— Какие люди, ты о чем?

— А вот в дом попадешь, там тебя люди и встретят.

В это время дверь открылась, и вызвали Куржопу.

Тот вскочил и ни на кого не глядя быстро вышел из камеры.

— Слабоватый пацан, расколется враз, — покачал головой Гена.

— А мне-то что делать? Сейчас всё на меня свалит, — забеспокоился Пятак.

— Может, сразу и не расколется, но через сутки дойдет точно, — задумчиво произнес Гена.

— Что же делать, что делать?

— Мочить его надо, если за вами что тяжелое.

— Кого мочить? Ты что?

— Напарника твоего, Славика, кого же еще?

— Ну ты совсем озверел, как это?

— А как делают, куртку на голову ночью, и придушил. Другой бы на твоем месте уже свое бы признал и не мучился.

Через полчаса доведенный этими разговорами до отчаяния. Пятак сидел перед начальником уголовного розыска капитаном Кривулиным и, торопясь, путаясь, признавался в совершенном ими преступлении. А в это время в другом кабинете Куржопа, утирая слезы и сопли, дописывал явку с повинной. Положив ручку, заикаясь спросил:

— Что мне теперь будет?

Ошеломленные таким поворотом дела, Паша и Андрей виду не подавали, и Паша ответил:

— Я бы тебя сам застрелил, но у нас суд гуманный, жить будешь.

Андрей молча встал и вышел из кабинета докладывать начальнику ОУР. Кривулин молча кивнул ему на стул и сказал Пятаку:

— Ну-ка еще раз расскажи.

И Андрей во второй раз в этот день услышал страшную и гнусную историю. Четыре дня назад к Будке подошел Виктор Нелюбин, приехавший из другого поселка, где он раньше служил в отделении милиции. Он предложил купить у него два килограмма промышленного золота. Будка сразу согласился, и они договорились встретиться на другой день и осуществить сделку. Виктор должен был принести золото, а Будка деньги. На следующее утро Виктор зашел к Будке в магазин и спросил, готовы ли деньги. Бандит сказал, что деньги на квартире у Пятака и надо за ними ехать, и в свою очередь поинтересовался, принес ли Виктор металл. Тот ответил, что принес, и они поехали на квартиру к Пятаку. На квартире Будка сразу потребовал золото, но Виктор попросил деньги вперед. Тогда взвинченный бандит выхватил из-за пояса пистолет и пригрозил застрелить его, если добром не отдаст металл. Виктор ехидно усмехнулся и сказал, что он предвидел подобный оборот и золото с собой не взял. И тут неожиданно для всех Будка вскинул пистолет и выстрелил Виктору в лицо. Пятак от неожиданности закрыл глаза, а Куржопа чуть не упал. Виктор покачнулся, но устоял, пуля пробила ему челюсть и вышла через шею. А разъяренный Будка махал пистолетом и кричал, что сейчас его добьет, если не скажет, где золото. Но Виктор, прижав платок к лицу, молчал. Тогда Будка велел своим подручным вывезти его в тайгу и там добить. Перепуганные от такого поворота событий Пятак с Куржопой под руки вывели Виктора на улицу и усадили в машину. Тот не оказывал никакого сопротивления. Будка сел за руль, и они отъехали километров пять от поселка в лес по проселочной дороге. Там Виктора вытащили из машины, и Будка, подав пистолет Куржопе, велел застрелить его. Куржопа, ничего не соображая от страха перед бандитом, поднял пистолет и выстрелил в Виктора. Тот покачнулся, но снова устоял, потом прохрипел: