Михаил Анохин - Проклятая повесть

• Название: Проклятая повесть
• Автор: Михаил Анохин
• Жанр: Ужасы и Мистика

«Дело», о котором я хочу рассказать, еще не окончено, да и «дела», в юридическом смысле, нет никакого. То есть ни в прокуратуре, ни в следственных органах МВД нет папки с крупно начертанным словом: «Дело» – номер такой-то. В этом нет ничего удивительного: не по каждому факту смерти заводят уголовное дело, ведут расследование. Настолько очевидными кажутся причины смерти, настолько они обильны и повседневны, что власть и люди принимают смерть как неизбежное, должное. Пословица утверждает, что «смерть не за горами, а за плечами», и вечно актуальными являются слова: «Помни о смерти». Но многие ли помнят? Такая папка, только без номера, поскольку единственная, есть у меня. Хотя по строгим законам криминалистики из неё следовало бы «выделить» несколько самостоятельных «дел»: «Дело об экстрасенсе таком-то…», «Дело о поисках святых мощей», «Дело о…» Господи, сколько таких больших и крохотных «дел» накопилось в этой папке за «проклятые годы!». Именно о них мой рассказ.

---

– Я созванивался с Зинаидой Яковлевной, – деловито заявил он, рассматривая длинноногую красавицу и соображая, чья же она родственница, потому что знал толк в кадровых делах.

– Моя фамилия Лялькин, – произнес он, отчетливо артикулируя букву «л».

– Подождите, – молвила эта очаровательная дива, – у Зинаиды Яковлевны человек с телевидения.

Но не успела она договорить, как «человек с телевидения» уже выходил из кабинета. На всякий случай Лялькин сказал:

– Здравствуйте, – на что молодой парень среагировал как-то странно, словно споткнулся на месте, едва удержав в руках портативную телекамеру.

Лялькин аккуратно поддержал его под локоть.

Оправившись от секундного замешательства, телевизионщик ответил тем же «здравствуйте» и выскользнул из приемной. Лялькин провожал парня взглядом, пока за ним не закрылась дверь.

Они узнали друг друга. Да и не мудреное это дело; в нашем городке все знают друг друга, но не всякий раз и не всегда признаются в этом.

– Неловкий, неосторожный молодой человек, – заметил Лялькин, и шагнул в кабинет.

Двойная дверь закрылась не сразу, и секретарша услышала голос своей начальницы:

– Геннадий Петрович! Дорогой ты мой!

Огаркова вышла из-за стола и направилась к гостю, только что вошедшему в её кабинет.

– А я Вас из вида потеряла. Где вы запропастились?

А дальше было так или могло быть так.

Лялькин присел не к столу, а у окна в кресло и самоуверенно положил ногу на ногу:

– А вы, Зиночка, все такая же, все соблазнительно-прекрасная, как морская нимфа.

– Ну, вы и скажите… – Смущенная комплиментом, Зинаида Яковлевна махнула на него ручкой.

– А помнишь, тогда, когда мы работали в горкоме партии, ты меня называла просто Гена?

– Так ведь это когда было?

Лицо Огарковой покрылась нездоровым румянцем, сквозь который просвечивали темно-багровые пятнышки.

– Ах, Зина, Зина! Разве прошлое, как бы оно далеко ни ушло, я извиняюсь, в прошлое, – забудешь?

Он выждал паузу и продолжил:

– Ездил я учится, вот…

Он протянул ей книжку в черной обложке с золотым тиснением.

Огаркова минуту – другую разглядывала диплом. Лялькин вытащил пачку «Кэмела» и, не спрашивая разрешения, закурил. Потянулся к столу, взял с него блюдце, поставил его между ног, на ковер и стал стряхивать в него пепел.

– Потрясающе!

Так прокомментировала Зинаида Яковлевна результаты знакомства с дипломом Лялькина.

– И Вы… ты, Гена, и на самом деле все это можешь?

Она замялась:

– Только честно, честно!

– Зиночка! Какая же ты провинциалка! Ну, что все? Что?!

– Ну, это, лечить и это… порчу… – с трудом выдавила она из себя это слово, и еще четче и резче выступили на её щеках багровые пятнышки.

– О, наивность!

Лялькин встал и подошел к Огарковой.

– Вот смотри, – протянул ладонь к лежащим на столе бумагам, и они, словно повинуясь действию магнита, прилипли к его ладони.

– Энергия, – она безразлична к понятиям «добра» и «зла». Ножом можно хлеб нарезать и человека убить. Это только у дураков есть «белая и черная магия», а у познавших тайны, вступивших в контакт с внеземными цивилизациями, есть только «силы».

Огаркова смотрела на бывшего своего сослуживца, и даже какое-то время любовника завороженным взглядом, не смея прервать его поучающий монолог.

– Зина, я тебе по секрету скажу, что уже давно, с древнейших времен земная цивилизация развивается по плану «старших братьев». Ты слышала что-нибудь о «Шамбале»? Об ордене «Розы и креста»?

Он многозначительно посмотрел на Огаркову и, усмехнувшись, спросил:

– О масонах ты конечно слышала?

– Да, конечно…

Выдавила Зина из себя, хотя абсолютно ничего не поняла.

– Все эти организации – внешняя, публичная сторона дела, а есть еще тайная, сакральная… Шамбала. Там центр управления миром, а твой покорный слуга один из тех, кто имеет ментальную и духовную связь с махатмами Шамбалы, – он нагнулся к Зине и прошипел:

– Если хочешь знать, есть организация, которая продвигает своих людей во все центры власти.

Чуть отодвинулся от Огарковой и уже ровным голосом продолжил:

– Многие ничего не знают об этой помощи. Им представляется, что все случается по их воле, но это, Зиночка, не так.

Лялькин прошел на свое место к креслу и снова закурил, наблюдая за реакцией на свои слова. Огаркова сидела, онемев, и ждала, ждала с бьющимся сердцем, чтобы Лялькин продолжил посвящать её в самые тайные тайны! Тот не заставил её ждать:

– Вот и посуди теперь сама, что такое истинное зло и подлинное добро. Рерихи, Блаватская это знали, они были посвящены в тайны мироздания. Православные попы нас дурачат какими-то бесами, падшими ангелами, чтобы удержать народ в повиновении, не бескорыстно, конечно.

– Но, ведь Бог-то есть… – Пролепетала Огаркова.

– Темнота! Не Бог, а иерархия богов, миров, как в нашем плане бытия, так в более тонких планах… Адам Кадмон, сфироты, клипоты… Астральные и ментальные тела… Мир переполнен энергиями, дорогая моя!

– Какой ты, Гена умный! А мы – темнота! – Выдохнула из себя Огаркова.

Лялькин потушил сигарету и потянулся, так что хрустнуло что-то в области спины. Он явно не стеснялся, Зинаиды Яковлевны и вел себя в её кабинете так же вольно и свободно, как у себя в спальне…

– Ладно. Я пришел к тебе не за тем, чтобы лекцию читать…

Огаркову от этих слов, а точнее от этого перехода от таинственно-возвышенного к низменному, земному, болезненно сжалась, словно пожухла.

Лялькин понял, что обидел её.

– Конечно, мне было приятно навестить тебя, но дело, как ты понимаешь… В другом месте… Ты же одна… По-прежнему?

Зинаида Яковлевна пересилила себя:

– Ну, выкладывай свое дело.

– Дело тонкое, не каждый этого поймет, я как-нибудь подробнее изложу… В другой раз. Суть в том, что для опытов с проникновением в иные сферы бытия нашей организации… – он особо выделил «нашей организации», – нужны высокоэнергетические объекты. Словом, нам нужны так называемые «святые мощи».

– А я тут причем? – Огаркова даже не удивилась такой необычной постановкой вопроса.

– Ты-то тут не причем, верно, но ты представляешь власть, а мне нужно содействие в открытии легальной организации, скажем, под названием «Общество нетрадиционных методов медицины».

– Но такая, кажется, уже есть в городе, – и, осмелев, предложила: – А почему бы тебе, Геннадий, не возглавить общество Рериха?

– Там давно уже наш человек, – бросил, словно голодной собаке кость, Лялькин.

Глаза её, казалось, вылезут из орбит от удивления:

– Как? Анна Семеновна?

– Да, Анна Семеновна Гиматулина. – Подтвердил Лялькин и неожиданно жестко, даже властно, сказал:

– Мне это нужно. Именно это. Собственная организация и собственный расчетный счет.

Видя замешательство Огарковой, он сказал:

– Держись меня, Зиночка, не проиграешь.

После ухода Лялькина, как известно, в кабинет Зинаиды Яковлевны вошла заведующая библиотекой Таткина Галина Николаевна и очень удивилась, застав свою старую подругу в расстроенных чувствах.

– Что с вами, Зиночка? Что он вам такого наговорил, этот Лялькин?

– Да ничего особого. – Ответила Огаркова, прекрасно понимая, что Таткина ей не поверит. Это её немного разозлило, и потому она не приняла предложенного доверительного тона и перешла к делу?

– Я смогла выпросить, буквально вымолить, у Самого только половину необходимых денег. Ремонт библиотеки сделают по взаимозачету, фирма уже есть – «Пентиума», все вопросы по ремонту согласуешь с директором. Запиши телефон.

После того, как официальная часть закончилась, наступила тягостная пауза. Таткина знала, что Огаркова не курит, а стойкий запах табака говорил о том, что Лялькин здесь курил. Это означало, что между Огарковой и им очень близкие отношения. Какие? Этот вопрос мучил её.

– Он очень изменился, – заметила Таткина.

– Кто он? – Спросила Огаркова, хотя прекрасно понимала, о ком идет речь.

– Лялькин Геннадий, – пояснила Таткина, хотя поняла, что Огаркова знала, о ком она спрашивает. – Он раньше очень модно одевался, а сейчас эта бородища, усы…

– Да, – согласилась Огаркова. – Очень.

А сама подумала о том, что знала если бы Галина, как на самом деле изменился Лялькин, то упала бы, наверное, со стула. Огарковой хотелось побыть одной, обдумать все, а в приемной сидел еще этот занудный журналист. Не отвяжешься ведь.

– Ну, все, кажется, – Огаркова, дала понять, что не намерена, продолжать разговор.

По дороге от здания администрации до библиотеки, Таткина обдумывала, как она для себя назвала, «явление Лялькина» в город и пришла к выводу, что нужно с ним переговорить.

Дело в том, что распоряжением администрации всем культурным учреждениям разрешили зарабатывать деньги, в том числе сдавая помещения под различные мероприятия. Она вспомнила, что года три тому назад Лялькин обращался к ней с предложением организовать кружок по изучению наследия древне-обской цивилизации, но тогда это было невозможно.