Виктория Волгина - В чужом пиру

• Название: В чужом пиру
• Автор: Виктория Волгина
• Жанр: Русское современное
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-906784-13-1

Такое придумать нельзя. Страницами прозы В. Волгиной с нами разговаривает сама жизнь, с ее светлыми и темными сторонами. Повесть о женщинах, в судьбы которых ворвался вихрь перестройки и заставил их заново искать свое место в жизни, не оставит равнодушным никого из читателей. Умение вызвать сопереживание и заставить задуматься над смыслом происходящего всегда присуще талантливому художнику. Этим свойством автор наделен вполне.

Виктория Волгина живет и работает в Москве. Пишет стихи и прозу.

В 2014 году закончила Высшие литературные курсы им. Бунина.

Один из авторов сборника рассказов ВПК «Шахерезады плюс».

Кандидат в члены Интернационального союза писателей.

---

Дочь переселяется в новую квартиру, а Лилька, несмотря на возраст – ей уже исполнилось 60, – уезжает в Москву зарабатывать на оплату кредита.

Получая как сиделка мало, предприимчивая Лилька компенсировала это побочными заработками: сдавала раскладушку одной или двум землячкам; провожала в школу и встречала соседскую девочку; раз в неделю, заперев больную на ключ, возила на другой конец Москвы продукты парализованной женщине. К тому же по старушкиному удостоверению бесплатно обедала в столовой, принося что-то и домой. К тому же завела в соседях старичка-любовника, к которому по выходным ходила выпить и поужинать. Такая многообразная деятельность позволила ей через два года выплатить кредит за двухкомнатную квартиру по ценам её городка.

Она постоянно держала руку на пульсе жизни своих земляков. А вдруг что-нибудь выгодное подвернётся? Телефон в её кухне раскалялся.

– Алё, Клава, привет! Что случилось? Умерла бабушка?! ну Царство ей небесное. Клава, внимательно всё осмотри, прежде чем звонить хозяевам. Что?! Спирт?! Клава, я немедленно выезжаю!

Лилька в момент одевается, закрывает Леру со старушкой на ключ и на три часа исчезает. Возвращается с большой хозяйственной сумкой, которую ставит за оконную штору.

Лилькина хозяйка, старушкина дочь, почему-то всегда приходила поздно вечером, и Лере приходилось в это время или где-то гулять (а место было глухое), или сидеть во дворе часов до одиннадцати, скрашивая досуг местных пьяниц.

Лилька отличалась беспечностью и мало заботилась о своих жиличках. Лера однажды, безрезультатно прозвонив у подъезда, два часа просидела во дворе на скамейке под дождём, благо, что всегда носила с собой зонтик. В конце концов с кем-то из жильцов вошла в подъезд и ещё час сидела на подоконнике, ожидая прихода Лильки. Так и не дождавшись, она наобум пошла и позвонила в дверь квартиры. И дверь открылась!

– А я у соседки-армяночки болтала, – невинно объяснила Лилька, хотя время прихода Леры прекрасно знала.

Лилька ругательски ругала своих землячек:

– Вот суки какие энские бабы, – жаловалась она Лере. – Я им здесь даю приют, а они обо мне сплетни распускают по всему городу, будто я пью и бабушку суррогатом кормлю!

Сплетни эти были чистой правдой, да вдобавок ещё Лилька была страшная неряха, о чём тоже шептались жилички.

– Больше не буду брать на замену энских, лучше чужих возьму из агентства! – клялась она Лере.

Лера примерно раза два в неделю ездила в агентство на собеседования. Но поначалу безрезультатно – то Лера не подходила, то Леру не устраивали условия. Однажды в агентстве разговорилась с седой пожилой дамой, посетовала на безденежье.

– А вы попробуйте себя на съёмках «Судов», – посоветовала дама. – Там платят деньги. Я уже снялась в одном фильме, играла директора школы. Сейчас опять хожу на репетицию.

Лера заинтересовалась и взяла адрес, решив в ближайшие дни съездить по нему, благо времени свободного было много. Поехала на следующий же день. Найдя нужное здание и войдя в него, Лера обнаружила там множество людей – мужчин и женщин разных возрастов и национальностей. Кто-то ей сказал, что нужно заполнить анкету, потом с этой анкетой куда-то идти, где тебя будут экзаменовать: дадут какую-либо роль и её придётся тут же сыграть. И всё. Если ты там понравишься, то тебя внесут в банк данных и при необходимости вызовут. Но Лере не пришлось это проходить. Когда она в коридоре заполняла анкету, к ней подошла девушка и спросила, не хочет ли она сняться в их программе.

– Хочу, – сказала Лера.

Девушка попросила подождать и ушла. Минут через пятнадцать она вернулась и принесла сценарий, где Лере отводилась роль вдовы убитого бизнесмена. Девушка сказала, что репетиция будет завтра в одиннадцать часов, и ушла. Довольная таким оборотом дела, Лера отправилась «домой» учить роль.

Войдя в квартиру, Лера увидела, что на кухоньке вместе с Лилькой сидит незнакомая тётка во фланелевом халате из семидесятых годов прошлого века.

– Это Верка, – сказала Лилька. – Она здесь переночует, а завтра уйдёт на работу, её уже ждут.

Верка пришибленно сидела на стуле.

– Ну что, Лера, – сказала Лилька, – надо собрать обедать и отметить встречу. Лети, Лера, в магазин.

Лера уже поняла, что без магазина не обойтись, и «полетела». Принеся скромную четвертушку и кое-что из еды, Лера выложила всё на стол. Лильке скромный объём пития не понравился. Накрыв на стол, сели обедать. Под четвертушку завязался оживлённый разговор с воспоминаниями детства и юности. Четвертушка быстро опустела, и Лера уже подумывала спать. Но тут она увидела палец-сосиску, который был направлен за оконную штору. Сразу поняв, в чём дело, Лера робко сказала:

– Лиля, а может, не надо?

– Туда! – сказал грозный бас, и «сосиска» опять ткнула за штору. Подневольная Лера со вздохом полезла за штору и с ужасом нащупала двухлитровую бутыль.

От преставленной Клавдииной старушки, – поняла Лера.

Дальше всё вспоминается с трудом. Помнит Лера, как в голос вдруг заревела фланелевая Верка и стала рассказывать историю об измене мужа с двадцатилетней девицей, которой от него нужны были только деньги, как муж привёл эту девицу в дом и предлагал жить втроём, как отправил её в Москву зарабатывать эти самые деньги.

– Руки на себя наложу, – ревела Верка, – как подумаю, что они там, в моей кровати…

Тут Лилька скомандовала:

– Спать!

Лера уже было подумала, что придётся спать вдвоём на раскладушке, но Лилька заявила:

– Я буду спать с бабушкой.

И ушла в комнатушку спать с параличной. Лера тут же упала на диванчик, а Верке пришлось вытаскивать себе раскладушку.

Разбудил Леру в девять утра звонок.

«Будильник», – подскочила Лера. Ей надо было ехать к одиннадцати часам на репетицию. Однако это звонил телефон. Вскочив, Лера обнаружила уже одетую Верку, которая почти бегом тащила свою сумку к выходу.

– К Лиле в десять часов придёт хозяйка, – шепнула Верка и опрометью выскочила за дверь. Лера ничего не поняла. Она знала, что хозяйка должна прийти в десять часов вечера.

– Лиля, что, хозяйка передумала и придёт сейчас? – спросила Лера.

– Ничего не передумала, придёт скоро, в десять часов. Но ты ещё успеешь выпить чаю.

За чаем Лилька задумчиво сказала:

– Метро закрывается в час…

Не интересуясь темой закрытия метро, Лера пила чай.

– Ты что же, там и ночевать останешься? – опять задумчиво спросила Лилька.

– Где?

– Там, на репетиции.

– Зачем, я домой приеду, – сказала ничего не понимающая Лера.

– Метро закрывается в час, – опять повторила Лилька. – Когда же ты успеешь вернуться?

Тут только у Леры мелькнула догадка.

– Лиля, ты думаешь, сколько сейчас времени? – спросила она.

– А что тут думать, вот они часы, десятый час уже.

– Утра или вечера? – уже предчувствуя ответ, спросила Лера.

– Конечно, вечера, сейчас хозяйка придёт, она уже звонила.

Лера без слов упала на диван. Лилька так ей и не поверила, что сейчас утро, звонила какой-то знакомой. Когда та подтвердила, что утро, Лилька всплеснула руками:

– Твою мать! Верку голодной отправила! – и опять задумчиво констатировала. – Да, спирт был лишним…

Когда Лера приехала на репетицию, вся съёмочная группа была уже в сборе. Их провели в зал, где Лера узнала, что на каждую роль уже приглашено по три претендента. Сидели. Ждали режиссёра. Очень долго. Наконец появился высокий худой мужчина мефистофельского вида с резкими, нервными движениями. Посадив всех претендентов полукругом, захватив в руку подбородок, он начал расхаживать пред будущими актёрами, пронзая их взглядом. Затем стал объяснять, что играть ничего не надо, надо просто каждому быть собой. По сценарию обвиняемому грозил немалый срок тюрьмы. Вдруг, резко повернувшись к одному из претендентов на эту роль, режиссёр спросил:

– Вы сидели в тюрьме?

От неожиданности вопроса тот улыбнулся и сказал:

– Конечно, нет.

Улыбнулась и Лера, сидевшая рядом с ним, улыбнулись многие. Реакция режиссёра было также неожиданной:

– Кто смеётся?! Кто из вас смеялся?! Вы?! – взгляд его почему-то упёрся в одну Леру.

– Вам смешно?! А знаете вы, что на Сахалине заключенные едят крыс? Что, уже не смешно? – пытал он Леру, хотя она и не думала смеяться.

«О, – пришла к Лере догадка, – так вот отчего ты такой худой и нервный». И ещё она поняла, что участвовать в съёмках ей не придётся. Так оборвалась Лерина карьера самодеятельной актрисы. Был у Леры похожий случай в жизни. По работе она приватно встречалась с богатым человеком, бизнесменом, депутатом областной думы, надеясь получить спонсорскую помощь детям. Поговорив с Лерой минут пять, он, как и режиссёр, вдруг спросил:

– Вы сидели в тюрьме?

И так же улыбнувшись от нелепости вопроса, она ответила:

– Слава богу, нет.

– А я сидел, – сказал строго депутат, – и горжусь этим.