Селим Ялкут - Братья

• Название: Братья
• Автор: Селим Ялкут
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-906792-71-6

Место действия нового исторического романа — средневековая Европа, Византийская империя, Палестина, жизнь и нравы в Иерусалимском королевстве. Повествование с элементами криминальной интриги показывает судьбы героев в обстоятельствах войны и мира.

---

Видно, я выглядел несколько разочарованным. Артенак засмеялся.

— Благодари себя. В молодости игра случая помогает свойствам характера. Мы часто переоцениваем себя, и это справедливо, небо покровительствует молодым. Зато потом, когда благосклонность слабеет, мы испытываем разочарование. Греки это понимали. Благословен тот, кто не теряя времени зря, направляет усилия по правильному пути. Но отложим эту беседу до лучшего дня.

— Что мне делать? — Может быть, в связи с учением греков, о котором говорил Артенак, но я стал суеверен. Я даже побоялся назвать Карину по имени, что бы не привлечь внимание злых сил.

— Они дождутся нашего возвращения. Если мы останемся живы. А если нет… лучше не думать об этом. Потому что султан восстановит власть над городом. А пока мы выходим. Не теряя ни часа. Все, и люди Сент-Жилля тоже. Нужно переждать, пока не решится общая судьба. Тогда мы сможем размышлять о будущем. А сейчас собирайся.

Купец нашел мои доводы разумными и обещал не покидать убежища. Уходить было тяжело, и я не стал затягивать прощание. Я должен был вернуться. А сейчас следовало поспешить.

Весь город, птичий, мясной, овощной, рыбный рынки, пространство вдоль торговых рядов, лавок менял, вся Храмовая улица, Скорнячная, Испанская, Цветочная и многие прочие — все они были заполнены народом. Отовсюду стекались вооруженные люди. Собирались с тыла больницы, которую основали странствующие монахи. Свое братство они назвали Иоанновым по имени Иоанна Милостивца — александрийского патриарха, известного деятельной помощью убогим и увечным. Здесь собирались рыцари в черных плащах с белым крестом на правом плече. Это были монахи ордена, предназначенного для защиты христиан в пределах Палестины и для помощи всем, страдающим от ига магометан. Перед ними восседал на лошади их предводитель Геркгард — провансалец с необычно белым лицом. Он еще не оправился от ран, полученных при взятии города. Тут же толпились пешие в доспехах поверх монашеского одеяния. Эти шли за епископом Дагобертом, в дни мира они служили в Церкви Гроба, потому и назывались — рыцари Гроба Господня. Теперь пришло их время. Только чудо могло спасти нас всех. И удивительно, никто ни на миг не усомнился в его силе. Разве не чудо помогло нам пройти сквозь враждебные земли, подобно тому, как нож протыкает мякоть спелого плода, разве не чудо позволило отвоевать наши святыни у стократ превосходящего врага. И сейчас все усилия сокрушить нас будут тщетны. В это верили.

Когда все собрались и протрубили сбор, глашатаи зачитали послание Готфрида. Было приказано готовиться и выступать завтра с утра. И все прокричали троекратно: — Так хочет Бог. А над Гробом Господа ударил колокол. Отныне служба должна была идти непрерывно, вплоть до нашей победы.

Появился Артенак. — Герцог отправляет меня вперед. И еще пятерых. Мы выступаем немедленно, нужно до вечера спуститься на равнину и понять, что происходит. Поспешим.

Мы выехали из города. Приходилось двигаться осторожно, в окрестностях бродили разбойники. Многие жили среди камней, опасаясь возвращаться в занятый нами город, и дожидались язычников. Но были и христианские отшельники. Как ни странно, все эти люди уживались между собой, новости распространялись среди них, как степной пожар. Мы расспрашивали, не обращая внимания на злорадные ухмылки. Войско султана стоит на равнине вблизи Аскалона. Их люди похвалялись, что скоро вывесят нас на стенах и будут сушить живыми, как рыбу. Можно не сомневаться, так и будет, если они победят. Аскалон — город, известный еще со времен священной истории. Там большой порт, и постоянно прибывают подкрепления со всего мусульманского мира. Потому они не спешат, ждут всех, кто захочет насладиться победой. В этом у них нет сомнений.

Поздним вечером мы выехали на равнину. Луна взошла, и мы издалека увидели стены города. Мы спешились. Артенак потянул меня за собой, а остальным приказал оставаться на месте и хорошо укрыться. Хоть стражи на городских стенах были беспечны. Кого им было бояться?

Мы пробирались среди виноградников, рассчитывая каждый шаг. Чуть слышен был ровный плеск моря, а потом над морем и равниной встал ровный мерцающий свет. Теперь стены были совсем рядом, если бы стража добавила огня и осветила подножие, нам бы пришел конец. Но удача была с нами. Судя по запаху нечистот, где-то неподалеку была городская свалка. Мы проскользнули рядом и вновь выбрались на равнину. И остановились. Равнина полыхала пламенем тысяч костров. Их свет сливался с лунным светом, отраженным от поверхности моря, и был похож на сияние громадной морской раковины. Армия покрыла собой равнину, как разлегшийся на отдых великан.

Теперь нас отделало от врага не больше полета стрелы, мы были, как на ладони, зажатые между городом и вражеским лагерем. Ни мы, ни они не щадили шпионов, наши безжалостно рубили голову, а эти — заживо сдирали кожу. Мы затаились, за камнем, завороженные грозным зрелищем. Поверхность равнины была наклонена в сторону лагеря, но яркий свет вставал не прямо, а отраженным, как огромное зарево. Несмотря на опасность, я был заворожен ночью, светом и тайной, которую мы хотели разгадать. Совсем рядом шумело море, и множество звезд смотрели сверху. А потом заржала лошадь, затем еще и стало ощутимо дыхание огромного стада. Это его масса перегородила равнину. Мы подобрались близко, и она закрыла от нас лагерь.

Отходили мы осторожно, со стен нас заметили, когда опасность осталась позади. К счастью, они приняли нас за бродяг. Артенак помахал рукой, показывая, что мы свои. Стрела, рассыпав искры горящего хлопка, полетела вслед, но преследовать нас никто не думал. Артенак молчал, размышляя об увиденном. — Я понял. — Объявил он. — Вот почему они не спешат. Они ждут. Они хотят выманить нас, потом огнем направят на нас обезумевшее стадо. А уцелевших перебьют. Они ждут, чтобы мы оказались здесь, прямо перед ними.

__  __

Сутки мы дожидались подхода своих. Артенак принял участие в совете, на котором князья утвердили план битвы. Лагерь разбили ввиду городских стен и выслали вперед охранение. Но султан не спешил. Он ждал нашей атаки. Десятка два мусульманских рыцарей, постоянно вертелись, выманивали. Нетерпеливая молодежь рвалась показать себя. Но Готфрид запретил покидать лагерь, нужно было беречь силы. Следующий день должен был решить все.

Вечер посвятили молитве, приводили в порядок оружие, и мало, кто спал, несмотря на трудный переход. Утром стали готовиться. По правую руку встал Сент-Жилль, по левую Танкред и оба Роберта — Нормандский и Фландрский. Готфрид должен был ударить первым, в центре. Перед войском пронесли животворящий крест и сосуд с молоком Богоматери, которым был вскормлен Иисус. Чудом оно сохранилось до наших дней. Вынесли знамена и расставили перед князьями. День обещал быть жарким, потому поспешили двинуться вперед. Множество язычников столпилось на стенах Аскалона и, захлебываясь от проклятий, желали нам смерти. Наши не отвечали, только ближние прикрылись щитами от летящих стрел и камней. Впрочем, жители города особенно не старались, полагая, что султан сделает свое дело. А сами готовились насладиться зрелищем и принять участие в грабеже, когда битва будет закончена. Сверху из пыльных туч слышались их молитвы. Становилось жарко, горло сохло, металл жег тело.

Наступило томительное время, когда все нужное сделано и остается ждать. Я видел, как беззвучно шевелятся губы Артенака. Мы здесь, вы этого хотели, и мы перед вами. Белое знамя с золотой лилией купалось в небесной синеве. Еще недолго, и придется отступить, чтобы не сгореть живьем в собственных доспехах. Вся надежда на то, что султан не захочет упустить случай, когда мы оказались так близко и можно покончить с нами одним ударом. Мы были хорошей добычей, и пришло время разорвать нас в клочья. Ну, давай, чего медлишь?

И вот вся растянувшаяся впереди линия вражеского войска вдруг дрогнула, стала набухать густыми столбами пыли и темного дыма. И оттуда, будто вырвавшись из глубин преисподней, раздался рев тысяч испуганных обезумевших животных и вопли погонщиков. Земля задрожала. Я заметил, как Артенак облегченно вздохнул. Он оказался прав. Язычники начали атаку.

Впереди, над линией наших епископ Монферрантский поднял Святой крест, благословляя войско, и стал торопливо отъезжать в сторону. Готфрид взмахнул рукой, прокричал: — Делайте, как решили. И глашатаи разнесли приказ вдоль линии. Левое крыло войска, вытянутое в сторону гор, стало торопливо забирать назад, строй свернулся, так что оба крыла прижались к морю, а путь между городом и горами оказался открыт. Аскалон послужил защитой от несущегося стада. И налетел ураган. Десятки тысяч обезумевших от огня животных неслись сплошной стеной. Табуны лошадей, стада верблюдов, приведенных из глубины пустынь, черные быки, ревущие от ярости, промчалась совсем рядом. Но смели только пустоту и нескольких безумцев, увязавшихся за войском и не понявших приказ. Их тела остались лежать смятыми комьями плоти, крови и песка. Когда гул стих и улеглась пыльная буря, мы увидели, какой опасности подвергались. Люди закричали от гнева. Пришло наше время. Глашатаи прокричали: — Делайте, как решили. И войска стали строиться заново. Главные силы были на острие, направленном в сердце врага. По малочисленности мы не могли окружить его. В тылу находилась враждебная крепость, которая могла под держать своих. Расчет строился на силе первого удара туда, где находилось знамя султана. К нему нужно было пробиться во что бы то ни стало. Мусульманское войско собиралось из разных мест, они не смогут долго действовать сообща и станут смотреть туда, где стоит султан. Если упадет его знамя, будет знак остальным.