Нейл Оливер - Повелитель теней

• Название: Повелитель теней
• Автор: Нейл Оливер
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2017
• ISBN: 978-617-12-2187-1,978-617-12-1641-9, 978-5-9910-3738-9

1452 год. Византия рушится под натиском османских воинов, которые пользуются слабостью императора Константина. Спасая от гибели загадочную красавицу Ямину, правитель едва не погиб и теперь прикован к постели. Столица в осаде. Но внезапно под стенами Константинополя появляется отважный шотландский воин Джон Грант. Он обещал учителю найти и спасти его единственную дочь. Поиски таинственной незнакомки приводят в императорский дворец. Оказывается, дочь его учителя – это Ямина, невеста Константина. Отважный шотландец готов на все, но еще не знает, какие тайные узы связывают его с самим императором и роковой красавицей…

---

Она была довольно высокой для женщины, и хотя ее телосложение отличалось стройностью и изящностью, годы тяжелого труда укрепили мышцы и сделали спину более широкой. На тыльной стороне ее ладоней и на предплечьях отчетливо проступали вены, а на руках выше локтя и плечах бросались в глаза упругие сухожилия и крепкие мускулы.

Ее движения тоже были не такими, как у женщины. За годы работы топором и молотком она приучилась двигаться с самоуверенностью, присущей скорее мужчине, чем женщине. Ее умение обращаться с этими орудиями впечатляло: она так искусно использовала в работе вес стали и длину топорища, что стороннему наблюдателю могло показаться, что она вообще не прилагает никаких усилий.

Однако самым «мужским» в ее облике – по крайней мере, если смотреть издалека – была одежда. Она всегда предпочитала штаны юбкам, и ее рубахи и плащи из грубой ткани или шерсти были почти такие же, какие обычно носят мужчины. Она заправляла штанины в высокие, до колен, кожаные сапоги, к подошвам которых на пятке и носке были прикреплены стальные пластинки. Сапоги эти были довольно поношенными, но при этом ухоженными, как и все ее немногочисленные вещи.

Несмотря на то что многолетняя рубка леса довольно сильно отразилась на ее внешности, она все еще была привлекательной. Ей уже исполнилось сорок лет, но взгляды окружающих людей останавливались на ней даже чаще, чем в дни ее молодости. Когда она улыбалась или смеялась, ее возраст, казалось, сокращался вдвое. Цвет ее лица был темным – отчасти из-за того, что она на протяжении многих лет проводила значительное время на открытом воздухе, причем в любую погоду, – и на фоне темной кожи ее бледно-голубые глаза становились еще более удивительными. Кожа ее рук тоже была темной, и поэтому, когда она раздевалась, чтобы искупаться, контраст с молочно-белым цветом ее узкого в талии туловища и длинных ног заставлял ее саму морщиться и сокрушенно качать головой. Такого же белого цвета были и многочисленные шрамы, которые покрывали ее руки и которые не загорали даже от яркого солнца.

«Ленья!..»

Ее часто просто громко звали, а не ходили разыскивать среди деревьев на холмах с крутыми склонами, однако сейчас она уловила в зовущем ее голосе что-то необычное. В нем чувствовалось нетерпение. Ощущение холода из ее тела уже ушло. Она повернула голову в ту сторону, откуда ее звали, и взяла в правую руку топор. Еще ни разу за многие годы, проведенные в лесу, эта женщина не чувствовала необходимости иметь при себе оружие, но сейчас она действовала машинально, повинуясь выработанным рефлексам.

Уже направившись в ту сторону, откуда доносился звавший ее голос, она переложила топор в левую руку, которой владела лучше, чем правой. При необходимости она могла искусно орудовать топором любой рукой, однако более сильной и ловкой была все-таки левая. Она подняла топор так, что вес металлического лезвия заставил топорище легко соскользнуть вниз, и уже в следующее мгновение холодная сталь уперлась в ее большой и указательный пальцы. Ощутив тяжесть, твердость и надежность металла, женщина почувствовала себя увереннее.

Тот, кто ее так настойчиво звал (а звала ее, похоже, Осана – одна из молоденьких послушниц), теперь почему-то замолчал.

В лесу воцарилась тишина – тишина неестественная. Не пели птицы, не жужжали насекомые. Все живые существа, казалось, затаили дыхание.

Внезапно раздался еле слышный шорох: видимо, кто-то неосторожно наступил на сухую веточку позади нее. Этот звук моментально активизировал рефлексы, выработавшиеся когда-то давным-давно в ее мускулах: пригнувшись, она резко повернулась и махнула топором по длинной дуге параллельно земле. В тот миг, когда хорошо наточенное лезвие топора встретилось со сталью клинка меча, она увидела своего противника. У нее в голове молниеносно мелькнула мысль: ну как она могла допустить, чтобы он подобрался к ней так близко?

Лицо стоящего перед ней мужчины перекосилось от удивления, когда он осознал, что его меч, который он держал перед собой, продвигаясь между деревьями к этой женщине, выскочил из руки и, вращаясь, отлетел в сторону – влево от него. Пару мгновений спустя меч тяжело плюхнулся на землю и исчез в коричневых сосновых иголках, покрывающих землю толстым ковром.

Женщина, конечно, не могла знать, что он вообще-то не собирался ни убивать ее, ни ранить. Его задача и задача его товарищей заключалась лишь в том, чтобы найти ее и схватить. Более того, если бы они причинили ей какие-либо телесные повреждения, их, возможно, самих бы убили по распоряжению господина. А тут вдруг ситуация резко изменилась, и над ним неожиданно нависла угроза физического насилия. Он посмотрел женщине прямо в глаза и, проворно отступив на шаг, вытянул руки перед собой, жестом показывая, что признает себя побежденным.

– Кто ты? – спросила она с невозмутимым видом. Не отрывая от незнакомца взгляда своих бледно-голубых глаз, она шагнула чуть в сторону, чтобы обойти мужчину по широкому кругу. – И что ты хочешь?

Чего бы он ни хотел и кем бы он ни был, мужчина предпочел промолчать. Он просто стоял, не делая никаких движений. Однако при этом он случайно бросил взгляд поверх ее левого плеча, явно увидев что-то позади нее, и это выдало его товарища. Он сразу же осознал свою ошибку и оскалился в гримасе, когда она обернулась, чтобы посмотреть, кто там у нее за спиной.

А был там второй мужчина – постарше и покрупнее, чем первый, но ухитряющийся не наступать на сухие веточки. Он находился примерно в дюжине шагов от нее, но как только она заметила его, он тут же перестал приближаться к ней – по-видимому, ему вовсе не хотелось оказаться там, где она сможет достать его топором.

Снова воцарилась абсолютная тишина. Создавалось впечатление, что никто из них не дышал, не моргал и даже пальцем не шевелил. А затем мир вдруг как бы ожил, легкий ветерок зашевелил кроны деревьев. Женщина, усмехнувшись, переместила обе ладони к основанию топорища, замахнулась и, резко повернувшись, бросила топор в того из противников, который был помоложе.

Он действительно был молодым и потому довольно проворным, но в данном случае проворства ему явно не хватило. В тот момент, когда женщина еще только делала замах и повернулась, она успела заметить, что он вознамерился отскочить влево, и, учтя это, очень точно бросила топор. Тяжелое и очень острое лезвие ударило ее противника в голову как раз над правым ухом. Два фунта[13] стали, направленные хорошо натренированными мышцами и усиленные кинетической энергией, обеспечиваемой почти четырьмя футами вращающегося в полете ясеневого топорища, легко прорубили череп, как какой-нибудь арбуз. Мужчина, повалившись, умер еще до того, как его туловище коснулось земли.

Даже не сомневаясь в том, чем закончится этот ее бросок, она, едва топор полетел к цели, резко повернулась в сторону второго противника и, наклонившись, запустила обе руки в широкие голенища своих сапог. Когда она выпрямилась и продолжила движение к другому противнику, в обеих ее руках было по длинному ножу. Она уже уловила исходящую от мужчины вонь – как у животного, – свидетельство того, что он не менял и не стирал свою одежду несколько недель или даже месяцев. А еще, пожалуй, от него пахло охватившим его страхом.

Этот мужчина, бросив испуганный взгляд в сторону своего поверженного товарища, снова посмотрел на женщину, на которую только что охотился. Их предупреждали, что она неплохо владеет оружием и может дать отпор, но он никак не ожидал столкнуться с тем, что ему довелось увидеть только что здесь, среди деревьев. Она пригнулась и бросилась к нему, как охотничья собака, без каких-либо видимых колебаний и тем более без страха, который он привык видеть на лицах людей, преследуемых им. Он поспешно отступил назад и поднял правую руку, которой сжимал рукоять меча, а левую отвел в сторону для равновесия.

Если бы третий мужчина играл честно, она заметила бы и его тоже и занялась бы им через несколько секунд. Но в отличие от своих товарищей, которые обычно действовали напрямик, причем, как правило, довольно эффективно, он был своего рода хищником, нападающим из засады. Пока двое других мужчин приближались к женщине, он спрятался в густой поросли у основания здоровенной сосны. Он укрылся так хорошо и вел себя так тихо, что, когда он вскочил на ноги, женщина уже прошла мимо него, полностью сконцентрировав свое внимание на втором из своих противников. Однако даже в такой ситуации она все же заметила его присутствие и уже поворачивалась к нему, когда он попытался нанести ей удар налитой свинцом дубинкой по виску. За мгновение до того, как удар достиг цели, она сделала резкое движение левой рукой назад и вниз. Она успела ощутить, как ее клинок пронзает его правую ногу повыше колена, однако свет в ее голубых глазах погас еще до того, как он взвыл от боли.

17

Когда Ленья пришла в сознание, было уже темно. Она лежала на боку. Ее руки были связаны у нее за спиной – запястья стянули чем-то вроде кожаных ремней. Чуть выше лодыжек были связаны и ее ноги. Она не имела ни малейшего понятия, где сейчас находится, и, пытаясь привести свои мысли в порядок, стала смотреть на костер, горящий в нескольких ярдах от нее.