Николай Семёнов - Это было на рассвете

• Название: Это было на рассвете
• Автор: Николай Семёнов
• Издательство: Марийское книжное издательство
• Жанр: О войне
• Год: 1980

Автор книги полковник запаса Н. С. Семенов в годы Великой Отечественной войны прошел трудную школу рядового танкиста. Начал воевать башенным стрелком, защищал Ленинград, сражался на легендарном Невском пятачке, освобождал столицу Украины г. Киев.

Н. С. Семенов известен читателям своей первой книгой «Юшут зовет», вышедшей в 1978 году в Марийском книжном издательстве. Книга получила широкий отклик читателей.

Документальная повесть «Это было на рассвете» насыщена боевыми эпизодами. На конкретных примерах показаны стойкость и мужество советских воинов. Н. С. Семенов с большой любовью пишет о своих однополчанах, земляках, с некоторыми из них ему пришлось вместе дойти до Берлина. Автор увековечил память многих своих погибших в боях за Отчизну товарищей.

В книге использованы архивные материалы Министерства Обороны СССР.

---

30 апреля 1945 года. От пожаров и тысячи разрывных снарядов, мин, бомб Берлин был окутан густыми темно-серыми и рыжими облаками. К губам прилипала кирпичная пыль. На огневые позиции прибежал командир полка.

— Гитлеровцы хотят вырваться из кольца окружения, контратакуют, — сказал подполковник Гуляев. — Минометной батарее Веселова постоянно держать под огнем мост через реку Нейсе! — приказал он.

Минометчики вместе с артдивизионом создали такой шквальный заградительный огонь, что фашисты не могли поднять головы. За ночь батарея Веселова выпустила по врагу 570 мин. Наутро на мосту валялось около 150 трупов гитлеровских солдат. Боевые подвиги Ивана Шуматовича Веселова отмечены орденами Александра Невского, Отечественной войны второй степени (дважды), Красной Звезды, а также многими медалями.

Толпа победителей около рейхстага росла. Несколько человек, становясь на плечи друг другу, писали автографы на колоннах и стенах поверженного гитлеровского логова. Один из них, написав крупными буквами «Всеволод Коряков, Москва», повернулся, заметил меня и громко произнес:

— Танкист из Йошкар-Олы! Поздравляю тебя с Победой! — спрыгнув, он стал трясти мою руку. Поговорить не успели — его повели друзья.

— Твой однополчанин? — спросил у меня Веселов.

— Нет. Два дня тому назад познакомились в бою.

Поскольку Коряков громко крикнул, напомнив, что я из Йошкар-Олы, нас быстро окружило несколько человек. Первым, расталкивая толпу, подошел сапер, с которым я встречался на перекинутом через Одер понтонном мосту. Это был Василий Кушаков из Звенигова. Он, козырнув мне, выпятил грудь, на которой блестели ордена, в том числе — орден Красного Знамени.

— Храбрый ты, Василий Игнатьевич! Поздравляю с Победой! — обнял его. — Эти товарищи тоже нашенские — из Марийского края, — представил я, и мы начали обниматься. Вдруг кто-то меня сзади крепко обхватил.

— Ко-о-оля! Дорого-о-о-ой! Поздравляю тебя с Победой!

Передо мной стоял с золотой Звездой Героя на груди старший лейтенант Алексей Федорович Гвоздев.

— Алеша! — обнял я его крепко. — Друзья, это же наш, косолаповский.

Все обняли его по очереди. Потом Саша Изотов предложил:

— Качнем?!

Качнули. Только успокоились, как к нам подошел черноволосый старший сержант, артиллерист, Герой Советского Союза.

— Я — Терентий Филиппович Мороз. По национальности — украинец. Но город Йошкар-Ола для меня как родной. Я там учился, начал свою трудовую деятельность и призывался в армию. Так, примете меня в вашу компанию? — засмеялся старший сержант.

— Добро пожаловать, Тереха! Поздравляем тебя с Победой, как Героя! — вырвалось у меня, и мы все бросились обниматься. — Дорогие товарищи! На фронте мы потеряли немало боевых товарищей. Они пали смертью храбрых. Во время штурма Берлина сгорел в боевой машине Демид Сергеевич Малинин. Почтим память погибших минутным молчанием, — предложил я. Все поддержали меня, взгрустнули…

Победа влила радость в наши сердца. Мы смеялись и плакали. Даже не верилось, что завершили войну в Берлине, что остались в живых. Каждый хотел рассказать о пережитом, обменивались адресами.

Посмотрев на часы, Алексей Гвоздев сказал, что ему пора в часть, которая снимается и перебрасывается в Чехословакию. Там война еще не кончилась.

— Алексей, а мы с тобой попутчики: наша часть тоже должна направиться туда, — сказал напоследок Иван Веселов.

На прощание мы пообещали переписываться и когда-нибудь встретиться в Йошкар-Оле. Крепко обнявшись, разошлись.

Участников штурма Берлина среди моих земляков было немало. Об одном из них хочется сказать особо.

Сержант 86 гаубичной артиллерийской Краснознаменной бригады Байдемир Япарович Япаров вместе с сержантом Ямолдиновым и рядовым Копыловым 30 апреля на одной из колонн рейхстага установили красное знамя.

На рассвете 30 апреля Япаров через щель в подвале «дома Гиммлера» увидел рейхстаг. В четвертом часу утра его вызвал капитан Агеенко:

— Нужны добровольцы на штурм. Пойдут со мной трое, — сказал он.

Через несколько минут Япаров докладывал капитану:

— Сержант Ямолдинов, рядовой Копылов и сержант Япаров к выполнению боевого задания готовы!

Примерно в половине пятого залпы советских орудий нарушили тишину утра. Полчаса длилась артподготовка штурма. Приготовившиеся к атаке подразделения рванулись на площадь. Среди них была и группа капитана Агеенко. Гитлеровцы ответили оплошной завесой заградительного огня. К тому же впереди — противотанковый ров. Теряя убитых и раненых, наши вынуждены были отойти.

В середине дня — новая артподготовка. Противник отброшен на другую сторону рва. Атака — с нашей стороны. Вновь под ураганным огнем устремилось вперед четверка — группа Агеенко, в которой нес красный флаг артиллерист Япаров. Правее были бойцы из других подразделений.

Где ползком, где короткими перебежками, укрываясь за грудами камней и сваленными деревьями, приближались они ко рву. Рядом разорвался фаустпатрон. Из группы невредимым остался лишь один Япаров, а остальных ранило. Залегли у рва и наши стрелковые подразделения. Пробиться к рейхстагу с фронта было невозможно. Сержант Япаров пополз влево. Здесь огонь был слабее. Но как перебраться через ров?

Япаров снял с одного убитого фашиста (там их было много) гимнастерку, одел на себя. Пилотку спрятал — и прямо в воду. Перебрался на другую сторону рва. По Япарову не стреляли — должно быть, не заметили.

Из другой траншеи два гитлеровца били фаустпатронами по нашим бойцам, что залегли на площади. Япаров бросает гранату, убил одного, а другой фашист бросился на него. Гранат больше не было, а автомат он оставил у рва. Но в кармане оказался нож…

Примерно в двухстах метрах виднелась уже правая крайняя колонна рейхстага и ступеньки. Сержант поднялся и побежал к ней через Кенигсплац. Добежав до колонны, Байдемир Япаров привязывает к ней флаг. В это же время взвилось красное знамя в окне у центрального входа, которое повесили Кашкарбаев с Булатовым.

На ступеньках рейхстага в первых рядах атакующих были знаменосцы и других частей.

Ликование советских воинов в поверженном Берлине продолжалось, а мы, покинув шумную толпу, направились в свое расположение.

— Вон, у Середы веселятся! Пойдемте через их расположение! — предложил Изотов. И мы повернули правее, в глубь парка Тиргарген.

Вокруг танка лейтенанта Евгения Тихомирова — толпа. А на башне, навострив уши, сидит тощая немецкая овчарка. На ней лента с множеством фашистских орденов и медалей.

— А ну, пусть она изобразит что-нибудь! — попросил кто-то.

— Адольф, ко мне! — крикнул Тихомиров.

Собака вмиг спрыгнула с башни к своему «дрессировщику». В награду получила кусок хлеба.

— За это можно научить черта, — улыбнулся я.

— Адольф, на машину! — последовала команда. Овчарка двумя прыжками, звеня орденами и медалями, забралась на башню.

— Гитлер капут! — раздалась очередная команда. Овчарка вверх лапами легла на моторе.

— Больше пока не отработали. Концерт окончен, — улыбнулся Тихомиров под общий смех окружающих.

Чуть подальше тоже было шумно. Но там нашу кухню окружили сотни две немецких граждан — старики, старухи, дети. Два наших повара в поте лица раздавали пищу. Каждый, получив паек, отвечал:

— Гитлер капут! Данке!

Наступило 9 мая 1945 года. Свежий ветерок слегка шевелит только-только распустившуюся листву деревьев в пригороде Берлина, куда наша бригада передислоцировалась. Личный состав нашего тяжелотанкового полка замер в торжественном строю в честь праздника Победы, дня всенародного торжества.

Открыв митинг, начальник политотдела бригады полковник Жибрик с гордостью говорил о замечательном боевом пути, который прошла 7 гвардейская Краснознаменная, Новгородская, Берлинская орденов Суворова и Красной Звезды тяжелотанковая бригада. От Кубинки, что под Москвой, до Берлина личный состав бригады ковал славу, подвиги ее воинов бессмертны, а двенадцати бойцам присвоено звание Героя Советского Союза. За годы войны гитлеровцы понесли огромные потери. Только при штурме Берлина гвардейцами уничтожено 38 танков, 37 орудий, расстреляно 800 вражеских солдат и офицеров, захвачено несколько эшелонов с танками, 82 самолета, освобождено три концлагеря, где томились советские люди и граждане других стран[3].

— Теперь, когда победоносно завершилась Великая Отечественная война, — сказал Жибрик в заключение, — мы будем зорко стоять на страже мира и безопасности нашей Отчизны. Отличной учебой и высокой воинской дисциплиной будем умножать замечательные традиции гвардейской бригады.

После митинга состоялся парад. Был дан трехкратный салют из всех танковых пушек, пулеметов и стрелкового оружия. Затем состоялся торжественный обед.