Коллектив авторов - Плавучий мост. Журнал поэзии. №1/2016

• Название: Плавучий мост. Журнал поэзии. №1/2016
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Периодические издания

Журнал поэзии «Плавучий мост» является некоммерческим изданием, выпускается на личные средства его создателей, при содействии и участии издательств «Летний сад» (Москва, Россия) и «Verlag an der Wertach» (Аугсбург, Германия). Периодичность издания – один раз в квартал.

«…Спор о том, какой должна быть поэзия, что в ней можно, что нельзя, слишком давний, чтобы надеяться на его разрешение. Надежды же на то, что она подчинится неким принудительным нововведения, представлениям меньшинства или даже большинства просто нет: она будет такой, какой её видит и слышит Поэт. Полагаю, именно поэтому тайна её очарования сохранится до тех пор, пока Поэт будет оставаться тем единственным, кто не знает как стихи пишутся. Пусть это знают критики и даже читатели – но не поэт…»

---

«Осень… беги от нее – не беги…»

Осень… беги от нее – не беги…
После дождя потемнела дорога,
Птицы усталые чертят круги,
Впрочем, осталось немного.
Вон, уж виднеется каменный дом –
Окна заплаканы и близоруки.
Ждут ли тебя за накрытым столом
Или забыли в разлуке?
Все же спешишь, разбивая легко
Серых небес отраженья – границы
Стерты, и кажется – недалеко
Свет и любимые лица.

«Был месяц так тонок, что страшно коснуться рукой…»

Был месяц так тонок, что страшно коснуться рукой.
Пока мимо нас по мосту проносились машины,
Мы видели только ладью, что плывет над рекой,
Мы слышали лишь тишину и вдыхали покой,
Как путники, что наконец добрались до вершины.
Пора расходиться – минуты тянули ко дну.
Касание губ невесомо, как крылья ночницы.
Расстались, и каждый увел за собою луну:
Я шла на восток, ты на север с луной повернул,
И свет ее рушил над нами любые границы.
Он был, как язык тополей – непонятен и прост.
Огней городских расступались и меркли отряды
Пред тонкой скорлупкой, идущей размеренно в рост –
Сиянье ее – над землей перекинутый мост,
Где наши с тобою свободно встречаются взгляды.

Глаза

Я их встречала и не раз –
Изображенья Антонинов
Имеют тот же очерк глаз
И часто лица на картинах
Фаюмских. В жизни – никогда.
Гляжу в диковинные очи –
В них, словно звездная вода,
Мерцает свет античной ночи.
Из Малой Азии привет
Иль весть с семитского Востока?
Из Петры… – под коростой лет
Теперь не разглядеть истока.
Спрошу – откуда этот взгляд
Нездешний? Из какого мира?
Улыбкой грустного Сатира
Ты отвечаешь невпопад.

Уроки каллиграфии: три стихотворения

1

Смешаю тушь с томлением, с тоской,
Чуть нежности… – оттенка рыбьей крови
Густой раствор и перья наготове.
Ах, если бы вернуть себе покой,
Колдуя над бумагой меловой,
И отусердья плотно сдвинув брови.
Но все напрасно – снова в каждом слове,
За каждой буквой вижу образ твой:
Глубокий взгляд тревожит, и ресницы –
Как крылья мотыльковые легки –
Невидимо касаются щеки….
И вот уже летит за край страницы
Строка и знаки гибнут, как полки
Австрийцев на полях Аустерлица.

2

Синяя тушь – вечер июльский поздний.
Лишь проведи линию, а за нею
Тихий эфир звезд зажигает гроздья,
Блещет луна, кроны ракит темнеют.
Красная тушь – росчерков нервных пламя
Вслед за пером мечется по странице.
Слово твое вспыхнуло между нами
Алой дугой и озарило лица.

Черная тушь – лезвия очерк тонкий.
Знаю, что с ней лучше быть осторожной,
В точку вглядись – будущего воронка
Взгляд уведет в бездну, где все возможно.

3

Так ровно пишешь ни о чем –
Фигурный клюв роняет знаки.
И невзначай твое плечо
С моим смыкается – бумаги
Коснется тушь вот так… – всего лишь
Одно движение, легко
Его забыть, но след не смоешь,
Он въелся насмерть, глубоко –
Мгновенный и непоправимый…
А ты все тянешь сети строк,
И вечер пролетает мимо,
Как неусвоенный урок…

«Размениваю чувства на слова…»

Размениваю чувства на слова,
Как золото на медные монеты,
Как рощу на сосновые дрова
Под осень, из желанья быть согретой,
Когда нагрянут ветер и мороз.
Вот так, благоразумием болея,
Заготовляем долго и всерьез
Сухие листья нежного шалфея.
Готовимся к печальным временам –
Пусть достиженья выльются в награды,
Весомей, звонче станут имена –
Чего еще на склоне жизни надо?
Влюбленность – порох: вспыхнуло и нет…
Надежнее чернил лиловый след.

В антикварном

Чуть тронутое ржавчиной перо
И юный взгляд на пожелтевшем фото.
Метанья букв рассказывали про
Сердечные тревоги и заботы
Не меньше, чем взволнованная речь.
Те, что к губам украдкой подносили
Тугой конверт, как розу или меч,
Теперь давно покоятся в могиле.
Ранимые осенние цветы –
Пажи и королевы декаданса –
Реальность уступили за мечты,
Оставив нам изысканные стансы.
Размашистые строки на листах
Таких же хрупких, как листок осенний
И снимки, где у отроков в глазах
Предвиденье и жажда потрясений.

«Слово – только лишь тень поцелуя…»

Слово – только лишь тень поцелуя,
Легок вкус виртуальной соли,
Вновь его губами ловлю я
И ни сладости нет, ни боли…
Бледный отблеск ушедшей страсти
В очертаниях Times New Roman,
Нет в них повода ни для счастья,
Ни для ревности… Так знакомо
И спокойно любых эпистол
Тривиальное окончанье,
Отправляю… а дальше – чистый
Долгий звук твоего молчанья.

Лев Котюков Стихотворения

Лев Константинович Котюков (род. 9.01.1947 года в гор. Орле) – автор более тридцати книг поэзии и прозы. В 1965 г. поступил в Литинститут, семинар С.Наровчатова, где учился вместе с Н.Рубцовым, А.Передреевым, Ю.Кузнецовым, Ю.Гусинским. Во время учёбы публиковался в «Правде», в «Комсомольской правде». С 1970 г. заведовал отделом газеты «Орловский комсомолец». Был награждён Почётным знаком ЦК ВЛКСМ. Но нежелание угождать власть предержащим и внутренний разлад, а также весьма вольный образ жизни делают его персоной «нон грата» в Союзе писателей и редакциях. Рукописи возвращаются с приговорами: «Идеализм. Богоискательство. Мировоззренческая неразбериха». По мере ослабления цензуры начинают выходить книги. В 1982 г. по рекомендации Наровчатова – Котюкова принимают в СП СССР. В 1990 г. – годовые премии журнала «Молодая гвардия» и «Литературной газеты». В начале 90-х – Гл. ред. изд-ва «Ниппур». С 1997 г. – Гл. ред. журнала «Поэзия». С 1999 г. – Председатель правления М00 СП России. Лауреат более тридцати литературных премий. Кавалер международных, государственных и общественных наград. Заслуженный работник культуры РФ.

С 2012 г. проживает в Переделкино.

Послесловие: Анна Фуникова

«Женский плащ в переулке мелькнул торопливо…»

Женский плащ в переулке мелькнул торопливо,
И белёсо-зелёным глухим огоньком
Вдоль заборов уже засветилась крапива,
И в малиннике кто-то хрустит сушняком.

И костры в огородах, и даль без предела,
И с рассвета неясный безудержный гул.
И пора в самый раз приниматься за дело,
И опять женский плащ в переулке мелькнул.

Но легко на душе круговертью весенней,
Пусть сегодня опять не успел ничего…
Так легко, будто времени нет во Вселенной
И никто в этом мире не ждёт никого.

Горбун

Горбун, поймавший майского жука,
Глядит на мир с улыбкою счастливой.
И лунная пустынная река
Сливается в саду с цветущей сливой.

Жука в ладони накрепко зажав,
Как в детстве шоколадную конфету,
Горбун стоит, весь мир в себя вобрав,
Лицо подставив неземному свету.

О, как он ласков, неземной огонь!
Горбун стоит, забыв земную долю,
И разжимает узкую ладонь,
И жук воздушный обретает волю.

Жук слюдяными крыльями жужжит,
Царапнув кожу, улетает в вечность.
Закрыв глаза, горбун в ночи стоит,
Как первая средь равных бесконечность.

Кузнечик

Вечерние птицы в прогретой листве
Притихли и сгинули разом.
Кузнечик стрекочет в закатной траве –
Для песен не надобен разум.

В своём мирозданье кузнечик поёт,
Трава-мурава холодеет.
Беспечная песня вовек не умрёт –
И песни иные навеет.

И разум, себя осознав наяву,
Готов позабыть всё на свете…
В закатный огонь, не сминая траву,
Бегут за кузнечиком дети.

Вспоминая Есенина

Было всё – и ничего не стало.
И метель упала на крыло.
Замела тропу на полустанок,
Замела дорогу на село.

Ни души!.. Метель промчалась мимо.
Как метель, полжизни пронеслось.
Думал утром свидеться с любимой –
С нелюбимой свидеться пришлось.

А казалось – всё навек забыто.
Оказалось – помнится сполна.
Обвалилась зеркалом разбитым
В тишь и стынь полынная луна.

Только свет безумный и бесплодный,
Только уголь полночи в окне,
Только угол, где паук голодный…
Жизнь моя, иль ты приснилась мне?!

«Объята твердь морозным, колким дымом…»

Объята твердь морозным, колким дымом,
Вся в инее небесная стерня.
И, повторяясь вновь, как свет, в неповторимом,
Теряю и теряю сам себя.

И сам себя стоской сполна не принимаю,
И сам с собою не хочу дружить,
И жизни, что прошла, – мучительно внимаю,
И понимаю вдруг, что мог бы и не жить.

А мог бы, мог бы, мог – остаться в невозможном,
Где множится на ноль случайностей игра.
Но мог бы иль не мог – на это воля Божья!
И тяжко быть собой, но будто с плеч гора.

Молчит седая ночь, струясь морозным дымом,
И в колком серебре небесная стерня…
И повторяясь вновь, как свет, в неповторимом, –
Теряю не себя, теряю не себя…

Одноклассники