Морган Райс - Ночь храбрых

• Название: Ночь храбрых
• Автор: Морган Райс
• Жанр: Боевое фэнтези
• ISBN: 9781632916570

В книге «НОЧЬ ХРАБРЫХ» Кира должна найти возможность вызволить себя из Марды и вернуться в Эскалон с Жезлом Правды. Если ей удастся, ее ждет самое эпическое сражение ее жизни, когда ей придется противостоять армиям Ра, народу троллей и стае драконов. Если ее силы и оружие окажутся достаточно могущественными, ее будет ждать мать, готовая раскрыть тайны ее судьбы и рождения.

Дункан должен оказать эпическое противостояние армиям Ра раз и навсегда. Но, даже сражаясь в величайшей битве своей жизни, возглавляя последнее противостояние в Ущелье Дьявола, он не может ожидать темного обмана, которое готовит для него Ра.

В Заливе Смерти Мерк и дочь Короля Тарниса должны объединить свои силы с Алеком и воинами Затерянных Островов, чтобы сразить драконов. Они должны найти Дункана и объединиться, чтобы спасти Эскалон, но появился Везувиус, и они не подозревают об ожидающем их обмане.

В эпическом финале «Королей и Чародеев» самые драматические сражения, оружие и магия ведут к захватывающему, неожиданному исходу, полному одновременно и душераздирающей трагедии и вдохновляющего возрождения.

Благодаря усовершенствованному построению мира и характерам, «НОЧЬ ХРАБРЫХ» представляет собой эпическую историю о друзьях и возлюбленных, о соперниках и поклонниках, о рыцарях и драконах, об интригах и политических махинациях, о взрослении, о разбитых сердцах, об обмане, амбициях и предательстве. Это история о чести и мужестве, судьбе и роке, о магии. Это фантазия, которая вводит нас в незабываемый мир, который понравится людям всех возрастов и полов.

---

Мужчина выглядел удивленным.

«Его рана смертельна», – сказал он. – «Я много раз видел это в сражении. Ему не поможет никакое исцеление».

Теперь была очередь Лорны нахмуриться.

«Мы теряем время. Неужели вы хотите, чтобы Дункан умер здесь, истекая кровью? Или я могу попытаться исцелить его?»

Очевидно, все воины были настроены скептически после своей встречи с Ра и его магией, и они переглянулись между собой. В конце концов, Энвин кивнул.

«Пропустите ее», – сказал он.

Они отошли в сторону, и, когда Мерк и Совос опустили свое оружие, Лорна поспешила вперед и преклонила колени возле Дункана.

Она осмотрела его и сразу же поняла, что дело плохо. Она ощутила черную ауру смерти вокруг него и, осмотрев его тщательнее, поняла, что конец близок. Скоро он покинет эту землю. Удар Ра нанес тяжелый ущерб – не столько кинжалом, сколько ощущением предательства, пережитого Дунканом. Он все еще думал, что именно Кира нанесла ему удар, и Лорна чувствовала в его ауре, что он больше не хочет жить из-за этого. Это подрывало его жизненную силу.

«Можете ли вы спасти моего отца?»

Оглянувшись, Лорна увидела Эйдана с красными глазами, с влажными от слез щеками, который смотрел на нее с надеждой и отчаянием. Она сделала глубокий вдох.

«Я не знаю», – просто ответила девушка.

Лорна положила одну ладонь на лоб Дункана, а другую опустила на его рану. Она начала напевать древний гимн и толпа постепенно затихла. Плач Эйдана прекратился. Она ощутила большой жар, проходящий через ее ладони, сражаясь с его болезнью. Лорна закрыла глаза и призвала на помощью все свои силы, пытаясь прочитать его судьбу, понять, что произошло, что приготовила ему судьба.

Постепенно ей это удалось. Дункану суждено было умереть сегодня. Это его судьба. Здесь, в этом месте, на этом поле боя, после его великой победы в каньоне. Лорна увидела все битвы, в которых он сражался, увидела, как он стал воином, командиром, увидела его последнюю и величайшую битву здесь, в Каньоне. Он не должен был пережить потоп. Он должен был умереть в процессе. Он сделал то, что должен был сделать.

Лорна почувствовала, что его дочь, Кира, летит по воздуху, по пути сюда, чтобы принять командование от него.

Но, преклонив возле него колени, Лорна призвала силу вселенной, умоляя ее изменить судьбу. В конце концов, Дункан был единственным и настоящим другом ее отца, Короля Тарниса, даже когда все остальные повернулись к нему спиной. Именно Дункана ее отец просил спасти ее. Ради своего отца она обязана ему. Кроме того, в глубине души девушка чувствовала, что Дункану предстоит сразиться в еще одном эпическом сражении.

Лорна боролась с судьбой, чувствуя, что эта борьба лишает ее силы. Она ощущала, как внутри нее бушует эпическое сражение духов, и она сражалась с силами, с которыми не должна была сражаться. Это были опасные силы. Силы, которые могли убить ее. В конце концов, к судьбе не стоит относиться несерьезно.

Сражаясь, Лорна чувствовала, что жизнь Дункана висит на волоске. Наконец, она упала в изнеможении, тяжело дыша, и в этот миг к ней пришел ответ: это была одновременно и победа, и поражение. Жизнь Дункана будет продлена, но не надолго. Ему будет позволено принять участие в одном последнем сражении, снова увидеть лицо своей дочери, своей настоящей дочери, умереть в ее руках. По крайней мере, это что-то.

Лорна тряслась, ей было плохо, она была потрясена силами, с которыми боролась. Ее ладони горели и, наконец, появилась вспышка, чувство, непохожее ни на что прежде, и сила этого отбросила ее. Она опустилась на спину в нескольких футах от Дункана.

Мерк быстро поднял ее, и она, слабая, сидела на коленях, в холодном поту.

В нескольких ярдах Дункан лежал, не шевелясь, а Лорна была потрясена магией того, что она призвала.

«Миледи, что случилось?» – спросил Энвин.

Лорна старалась очистить свой разум, найти слова.

Эйдан молча вышел вперед и отчаянно встал перед ней.

«Мой отец будет жить?» – умолял он. – «Пожалуйста, скажите мне».

Лорна, теряя сознания от истощения, призвала на помощь энергию, чтобы слабо кивнуть в ответ прямо перед тем, как упасть.

«Он будет жить, мальчик», – сказала она. – «Но недолго».

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Эйдану было стыдно, но, как бы он ни пытался, он не мог перестать плакать. Он ушел в дальний конец лагеря, в пещеру на окраине поля, в надежде остаться один, не желая, чтобы другие мужчины видели его слезы. Только Снежок сидел у его ног, скуля. Эйдан хотел бы остановить слезы, но не мог, потрясенный горем из-за раны отца.

«Он будет жить, но недолго».

Слова Лорны эхом раздавались у него в голове, и Эйдан хотел бы их стереть. Он отдал бы что угодно за то, чтобы его отец жил вечно.

Закрыв голову руками, Эйдан тихо плакал. Он проигрывал в своей голове тот момент, когда Ра в облике его сестры пронзил его отца. Эйдан галопом скакал вниз с холма, бросил кинжал и не дал Ра нанести удар второй раз. Тем не менее, все равно было слишком поздно. Почему он не мог прибыть на несколько минут раньше?

Эйдан винил себя. Если бы только он скакал быстрее, возможно, его отец не умирал бы в эту минуту. Эйдану казалось, что он как раз достиг того возраста, когда они с отцом могли понять друг друга как отец – сына, как мужчина – мужчину. И только он начал узнавать отца, как его отбирают.

Это несправедливо. Эйдан слишком юн, его отец слишком молод, так не должно быть. Его отцу суждено подняться, освободить Эскалон, стать его новым Королем, а Эйдан должен быть рядом с ним. В своих мыслях Эйдан уже видел, как все это происходит, видел, как они возвращаются в столицу, видел коронацию своего отца, его новый легион. Кто теперь будет Королем? Кто теперь будет новым командиром? Кто теперь возглавит силы Эскалона? Какой будет жизнь в Эскалоне без его отца?

Эйдан чувствовал себя совершенно потерянным без отца, особенно теперь, когда он лишился своих братьев. Кира была единственным членом семьи, который у него теперь остался.

«Твой отец все еще жив, мальчик», – прозвучал голос.

Оглянувшись, Эйдан почувствовал стыд, увидев входящих в пещеру Мотли и Кассандру. Очевидно, они отыскали его, желая утешить, но, стоило ему их увидеть, как это только усилило его стыд и вину.

Эйдан моргнул в ответ налитыми кровью глазами.

«Разве вы не слышали слов Лорны?» – огрызнулся он сильнее, чем ему бы хотелось. – «Он проживет недолго».

Мотли подошел ближе.

«Тем не менее, он жив сейчас», – настаивал он. Это было одно из тех немногих мгновений, когда Эйдан видел его серьезным. – «А сейчас – это все, что у нас есть. Мы живем в опасное время. Ты можешь умереть сегодня – так же, как и я. Твоему отцу повезло, по крайней мере, получить еще один шанс».

«И это благодаря тебе», – вмешалась Кассандра, делая шаг ближе и взяв его за запястье. – «Ты бросил кинжал. Ты спас его. Ты и этот твой пес».

Снежок заскулил у ног мальчика, лизнув руку Кассандры.

«Ты должен очень гордиться», – заключила она.

Эйдан угрюмо покачал головой.

«Я опоздал», – ответил он.

Эйдан не хотел, чтобы они видели его таким. Теперь он – воин, а воины не должны так себя вести. Он хотел быть сильнее.

Отец был его скалой, единственным человеком, на которого он рассчитывал, которым восхищался больше всех в этом мире. Более того, его отец был самым сильным человеком из всех, кого он знал, сильнее всех этих великих воинов. Если он может умереть, то любой из них сможет, включая Эйдана. А это ранило Эйдана до глубины души. Это меняло его взгляд на мир. Это даже меняло его взгляд на жизнь: скоротечность, жестокость, трагедия без предупреждения – слишком несправедливо.

Эйдану казалось, что справедливости нет. Почему такое злое существо вообще способно дотронуться до такого прекрасного человека, как его отец?

«Это несправедливо», – сказал Эйдан, охваченный горем.

Мотли вздохнул, подходя к нему и сев на камень рядом с мальчиком.

«Это правда, юный Эйдан», – ответил Мотли. – «Ты, наконец, начинаешь видеть искру того, что такое жизнь. Жизнь несправедлива. Никто – ни один из нас – не рождается с гарантией справедливой жизни. Ты увидишь, что в твоей жизни будут происходить множество несправедливых вещей. Вопрос скорее в том, как ты будешь реагировать на несправедливость в своей жизни? Станешь ли ты прогибаться и позволишь им поглотить тебя? Станешь ли ты ожесточенным, циничным, наполненным жалостью к самому себе? Или останешься сильным? Будешь бороться с несправедливостью жизни?»

Мотли вздохнул.

«С несправедливостью жизни нужно бороться ежедневно, как с любым другим врагом. И больше всего это должно происходить внутренне. Ты никогда не должен отступать. Ты должен стремиться к справедливости даже перед лицом большой несправедливости. Именно это делает из человека воина».

Эйдан постепенно перестал плакать, задумавшись над словами Мотли. В глубине души он чувствовал, что они правдивы, хотя и сопротивлялся им.