Филипп Эльмих - В поисках утраченного клада. По следам скифского золота и сокровищ крестоносцев

• Название: В поисках утраченного клада. По следам скифского золота и сокровищ крестоносцев
• Автор: Филипп Эльмих
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9684-1090-0

При сносе старинного особняка обнаружена опись золотого клада, спрятанного когда-то на этом месте и изъятого в годы революции. Как могли оказаться в одной коллекции скифские изделия и мальтийский крест, кто был владельцем ценностей и, главное, где они теперь? Об этом – захватывающее журналистское расследование Филиппа Эльмиха.

---

Наш клад обнаружили строители во время сноса дома. Это оказался совсем даже не сундук и не чемодан, как нас уверяли, а промасленный пакет, завернутый в толстый холст. В нем действительно были червонцы, а кроме червонцев – серебряные изделия от девятнадцатого до семнадцатого столетия, а также золотые украшения с самоцветами. Специалисты, которые изучали находку, пришли к выводу, что это украшения шестнадцатого столетия. Иными словами, клад включал предметы совершенно разных эпох. Совсем как сейчас с этим золотом, подумал я. Помнится, тот клад искали не только мы с Левкой, но и вполне солидные мужчины, а нашли его случайно. Не стали бы ломать дома – никогда не нашли бы. Спрятавший клад человек был расстрелян большевиками. Точного указания, где искать, он не оставил. И хотя в доме были проверены все стены, чердак и подвал, никто и не предполагал, что ценности могут лежать буквально у всех на виду – внутри дымохода. Когда строители сносили стены, дымоход сломали. Там-то и обнаружили этот драгоценный сверток. И, между прочим, если бы рабочие не нарушили целостность упаковки, клад снова мог бы оказаться погребенным – только теперь уже в строительном мусоре и навсегда. Старый холст, присыпанный кусками штукатурки и обломками дерева, вряд ли мог бы кого-то заинтересовать. Нашему кладу повезло: из разорванного пакета выпали серебряные вещи. А если бы не выпали? Тогда лежал бы он в недрах городской свалки, куда свозят строительный мусор. Вполне вероятно, что многие утраченные современные клады нужно искать именно по этому адресу. Конечно, это все мелкие клады, практически безвестные, припрятанные совсем не именитыми согражданами. Конечно, в таких городских кладах вряд ли найдешь золотых оленей или барсов. Интересно, кому принадлежал стародубенский клад? Сегодня этого человека, конечно, нет в живых. Как жаль, как жаль! Он бы мог сказать, откуда происходят все эти находки. Само собой, не из Грановитой палаты, но откуда-то ведь происходят! Как бы хотелось увидеть эти вещи, подержать их в руках. Наверное, Левка думал о том же.

– И все-таки золото это существует. Нужно разыскивать, – сказал он твердо.

Мы сговорились, что с утра он позвонит своим друзьям, которые занимаются медиевистикой, поскольку в кладе было много средневековых монет, и античникам, специалистам по скифам. Немного подумав, он разбил все находки на две части: вещи со звериным орнаментом и вещи с арабской вязью, а между ними обозначил под знаком вопроса большой серебряный крест.

– Вот что, – сказал от твердо, – завтра я срочно свяжусь с Крымом. Дадут тебе на службе командировку в Крым?

Я ужаснулся. Командировки у нас выписывать ненавидели. Но по какой-то непонятной причине вдруг оказалось, что меня готовы сплавить хоть в Крым, только бы подальше от дома. Я совершенно ничего не понял бы, если бы не наша смазливая рыжая секретарша Любашка.

– Эльмих, – поделилась она новостями, зажав меня в углу между мусорной банкой для курящих и пожарным шлангом для устранения последствий неаккуратного курения, – ты что, сдурел – в два часа ночи звонить профессору Гулькану и требовать от него личной встречи? Причем немедленно? Он что тебе, мальчик – тащиться на остановку и стоять на пустой улице?

– Ох!.. – За всеми этими золотыми разысканиями я совершенно позабыл, в каком времени живу. Я ведь действительно назначал встречу! – А он что… пришел?

– Представляешь, пришел, – полыхнула ядовитым глазом Любашка. – И прождал почти час.

– Бедный старый осел, – покачал я головой, – неужто сам сообразить не мог…

– Он человек военный, – пожала плечами секретарша. – Услышал, что нужен для консультации по золотым находкам, и пошел. А ты?

– А я как раз всю ночь этими находками занимался, совсем о нашем профессоре забыл. Тема, знаешь, поперла.

Любашка покрутила пальцем у моего виска и ушла, довольно хихикая. А когда я появился в кабинете у главреда, глаза у меня были, верно, столь выразительные, что даже поджидавший меня для хорошей трепки Гулькан проникся сочувствием. Он подсказал дельную мысль: надо попробовать поездить по тем местам, откуда могут происходить эти находки. И так поглядел на моего начальника, что тот тут же головой закивал. Хотелось мне сказать про Грановитую палату, но тут уж я сдержался и назвал неожиданно тот самый Крым.

– А это идея – скифское золото, – согласился Гулькан и тут же попросил главреда: – Отправьте вы этого шустрого в Крым, пусть хоть рядом с курганами поболтается.

Тайны городка Никоний

Осенний Симферополь оказался гадким, мерзким, вонючим городом. С моря шел шторм за штормом, так что даже тут, вдали от воды, воздух был забит мокрой противной взвесью. Даже не верилось, что это тот самый Крым, который так хорош в другое время года. Тот, который я так люблю. У нас на севере, смешно, но было как-то уютнее. Или я не привык к полосе осенних штормов? Или я просто оделся не по крымскому сезону?

– Хочешь к морю? – спросил рассеянно Левка и захохотал, когда услышал мое отчаянное «нет».

– Вот и хорошо, – сказал он, – мы к морю и не поедем. Мы сейчас возьмем такси и посетим одного странного гражданина. Ты не пугайся, он вполне безобидный, хотя осторожный… нет, даже объяснить не могу.

Этот странный гражданин, как оказалось, промышлял не вполне легальным бизнесом. Он консультировал подрастающее племя черных археологов. Левке это его занятие страшно не нравилось. Он периодически убеждал старого коммерсанта, что дело это вредное и совершенно антинаучное. Но «консультант» только пожимал плечами и занимался тем, чем занимался. А когда Левка его совсем доставал, так просто говорил: «Нет уж, помилуйте, юноша, тут у нас, на юге, где ни копни – история, что ж, и копать уже нельзя?»

На самом-то деле, конечно, он был здорово прав. Тут везде история. По всему побережью Черного моря в глубокой древности стояли города. Были они греческими, скифскими, позже – итальянскими. И везде в этих городах остались спрятанные сокровища. О некоторых мы знаем, о других – нет. Юг прежней нашей страны всегда был любимым местом для археологов. Можно сказать, что все побережье старательно раскапывалось людьми науки. И это было хорошо. Но разделилась страна на новые государства, как уже не раз бывало в истории, и с экспедициями стало сложнее. Теперь на украинском побережье и в Крыму копают все меньше и меньше, потому что никто не желает финансировать науку. Наука, она ведь никакого дохода не приносит. Она не завод, не торговая точка, даже не пивной ларек. Поэтому археологам в наше время приходится туго. Если в тех местах, где что-то собираются строить, экспедиции финансируются заказчиками, то тут, где все не раскопанные или не до конца раскопанные поселения известны, никто не позволит заняться строительством и уничтожением исторических памятников. Поэтому у археологов огромные денежные проблемы. Никто не учитывает ценности находок. А ведь о береге Черного моря справедливо говорят: где ни копни, там золото. И на смену нормальным археологам пришли «черные». Иначе говоря – грабители. Может, и не лишенные интереса к древностям своего края, но – дилетанты. Они заинтересованы только в находках. Причем в дорогостоящих находках. Особенно в золоте. Вот наш «консультант» и помогал «молодым гробовщикам», как сам их называл, хотя бы копать там, где не пострадают научные интересы и где этих ребят не схватит милиция за жадные ручки. Левка бурчал, но соглашался: пусть уж лучше разрабатывает для них наименее ценные места, чем они сами отправятся копать там, где должны работать ученые.

Звали этого старичка-моховичка Амвросий. Смешно, но он-то был профессиональный историк, хотя и не археолог. Маленький, рыжий, с носом до самой губы и черными маслянистыми глазками, наш Амвросий считал себя совершенным крымчаком, хотя выглядел как помесь турка с ирландцем. Знакомые называли его просто дядя Мося.

С порога он нас буквально огорошил:

– А тут по вашу душу уже сидят.

Мы переглянулись, а дядя Мося довольно захохотал. Из комнаты в прихожую нам навстречу вышел другой старичок – маленький, аккуратный, совсем уже седой и с ясными голубыми глазами. Одет он был до крайности бедно: пиджак на локтях с заплатками, а брюки совсем провисли мешком.

– Эдик, – сказал старичок и протянул сухую маленькую руку, а потом – не давая даже рта раскрыть: – Вам слова «Никонийский клад» о чем-то говорят?

Мне слова ничего не говорили. Про этот Никонийский клад я никогда не слышал. Да уж, если быть честными, до этой «находки без находок» я историей кладоискательства в России не интересовался. Историей – да, это моя слабость. Но не историей кладоискательства. Левка – дело другое. Он сразу, заметил я, насторожился.

– Никонийский? – переспросил. – А что, опять золото пошло гулять?

– Пошло, – согласился Эдик, поглядел на меня и покачал головой. – Нехорошо-то как, мы с вами, Лев, знаем, о чем говорим, а ваш товарищ журналист только головой крутит. Просветите-ка вы его по поводу Никония, а мы с Мосей быстро чаю вам сообразим.