Алекс Норк - Москва алмазная

• Название: Москва алмазная
• Автор: Алекс Норк
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-386-03976-9

Московские клады и подземелья. Драгоценные камни, их неожиданная история и крупные события российской истории. Все переплетено вместе, и вместе с жизнью авантюрных друзей, задумавших овладеть большими ценностями в мутной воде российских 90-х годов. Они не грабили, не отнимали личную собственность – они находили. И для этого требовались серьезные знания.

---

Сами русские цари никогда не чувствовали себя вполне спокойно на троне. Поэтому всегда заботились на предмет того, куда им в случае чего шмыгнуть.

Иван Грозный, например, подземным работам уделял больше внимания, чем, пожалуй, всем остальным. И засекречивал это дело не хуже Сталина и Лаврентия: чтоб ни одной души потом от строителей не осталось. С этим, кстати, связана и легенда, описанная поэтом Кедриным, – о создателях Храма Василия Блаженного, замученных и убитых за то, что хвалились построить другой такой храм, и даже лучше. Причина, как установил еще историк Татищев, была гораздо более прозаичной. Царь Иван без всякого мучения и бития просто уничтожил ту группу ИТР, которая наряду со строительством храма занималась глубокой прокладкой каменных ходов от него в разные стороны Москвы. В том числе, один из них – к Донскому монастырю, что по другую сторону Москвы-реки в пятикилометровом от нее удалении.

Кажется, единственным периодом застоя в подземном московском строительстве было царствование Годунова. Странный этот царь, пытавшийся за сто лет до Петра Великого прицепить Россию к уходящему европейскому поезду, похоже, о себе совсем не думал и ценностей в землю не прятал.

Это – другое направление отечественной инженерно-строительной мысли, снова приближающее нас к Лаврентию Павловичу. Но сначала о ней самой.

Созданная под Москвой инфраструктура для коммуникаций, побегов, глухой и длительной отсидки в черные дни, постоянно пополнялась спецобъектами особого назначения – хранилищами ценностей.

Клады – в горшках, печках, стенах, подполом – удел рядовых обывателей. Серьезные люди, у которых действительно было, что спрятать, такой ерундой не занимались. Прятали капитально и глубоко.

Даже во время революции и в восемнадцатом году, когда красный террор рыскал пьяными глазами по чердакам и подвалам, спрятано там было очень немного. Из того, что вообще было спрятано.

В наше время, в шестидесятых годах, когда строился Калининский проспект – современный Новый Арбат – в прессу проскочила такая деталь. Стоимость строительства была с лихвой окуплена (многократно, как было сказано в газетной публикации) найденными в процессе строительства ценностями. Не сказали, правда, главного – каких и где найденных. Можно теперь уточнить – совсем не той мелочевки, что попадалась в полах и печках разрушенных дворянских особняков. Сережки, колечки, золотые червонцы, припрятанные в свое время от экспроприации, все это – бытовая мелочевка свергнутого класса, их обиход. Конечно, и перечисленное имеет свою цену, но не идет в сравнение с главным. С несколькими крупными тайниками, на которые посчастливилось нарваться. А о том, что там хранилось, хранилось в других местах и продолжает храниться в московских подземельях, – повествование ниже. Сейчас, однако, самое время вернуться к злодею Лаврентию и предвоенным годам.

Берия включился в игру

Злодеев вообще-то всегда тянет вниз. Подземелья – их естественные чертоги. К тому же, мысль о том, что не он здесь, конечно же, один такой вредный, заставляет беспокоиться и думать о завтрашнем дне. А думать об этом они умеют. Берия же, что бы о нем ни говорили, отличался умом хитрым и даже пронзительным.

Сталину он, естественно, ни на грош не верил и не только подозревал, что его могут убрать как предшественников – Ягоду с Ежовым, но и нисколько в таком исходе не сомневался. Дело было за временем. Но время было пока в его руках.

И вот, в тридцать восьмом году на Лубянке в отделе, надзирающем за охраной московских подземных коммуникаций, появляется оперативная группа с любопытными функциями. А именно группа, в обязанности которой входит единственная работа: обнаружение и обследование старых подземных ходов столицы и ближних пригородов. В целях защиты от шпионов и диверсантов, которые могут использовать старые, забытые уже городом подземные пространства и линии с конспиративными или подрывными целями. Все вроде бы логично. Кругом враги народа – чего ж еще от них ждать. Заберутся и взорвут пол-Москвы.

Офицеры в этой группе, а там были только офицеры, – все со строительными специальностями. Тоже логично: разбираться надо в состоянии заброшенного, чертежи уметь составлять, ну и прочее. Во главе группы – человек с одним кубиком в петлице, то есть майор. Фамилия украинская, Брынцалло. Сам откуда-то с юга, Краснодар-Абхазия. С Берией был знаком по стройкам на черноморском побережье Кавказа, когда тот работал в местном НКВД[1]. Больше ничего не известно, кроме того, что кадровый состав группы ее начальник подбирал себе сам. Группа существовала как бы автономно, и хотя ее отчеты попадали в архивы вместе с общими материалами «Отдела по защите московских коммуникаций», ее начальник держался вполне независимо и имел с Берией постоянный контакт через голову, так сказать, своего непосредственного начальства. Кличка у него среди сотрудников тоже была своеобразная – «дед». Хотя по возрасту Брынцалло был только слегка за сорок. Имел жену и сына, которые, почему-то, проживали не с ним в Москве, а в Ленинграде.

Два с половиной года, до начала войны, группа работала, что называется, «тихой сапой». Обследовали и регулярно сдавали какие-то чертежи и расчеты с указанием тех мест, где враг может свить гнездо или провести теракт под государственным учреждением или производственным объектом, усиливали, так сказать, внимание. Но никаких сведений о реальных попытках проникновения в московские подземелья врагов народа или иностранных агентов в довоенных архивах не обнаружено. Зато в начале сорокового года состав группы пополнился еще одним новым сотрудником. На этот раз не строителем и не инженером – историком Волынцевым. Кандидатом исторических наук, начинавшим свою научную деятельность еще под руководством известнейшего ученого Забелина, чьи труды связаны прежде всего с историей города Москвы. (Точнее у самого Забелина он не учился, тот умер еще до революции, но школа научная сохранилась.)

Война, с лета 1941-го, сразу изменила жизнь страны. И в деятельности группы Брынцалло тоже произошли крупные изменения. Теперь, судя по архивным материалам, им пришлось всерьез столкнуться с диверсиями. Точнее – с попытками таковых.

Враг был хитер и коварен, но и НКВД не дремал. Уже в конце августа германские агенты попытались осуществить взрыв коммуникаций метрополитена в районе Садового кольца, почти под домом, известным сейчас как дом Аксаковых, что недалеко от американского посольства. И даже взорвали первый заряд, пробиваясь через какие-то старые лазы к электролиниям. Второй, основной заряд, им привести в действие не удалось, потому что чекисты непонятно как (непонятно из раппорта начальника группы) зафиксировали этот малый подготовительный взрыв на глубине тридцати с лишним метров и предотвратили дальнейшее.

В сентябре, то же самое случилось в районе теперешней Ильинки. В октябре – два раза на Арбате. Зашевелились гады.

Но только интересно, что схема во всех историях была, ну совершенно одной и той же. Лезут враги со стороны старинных особняков или остатков строений пятнадцатого-шестнадцатого века, а чтобы проложить себе дорогу к объекту делают в технических целях небольшой силы направленные взрывы. Потом закладывают основное взрывное устройство с часовым механизмом, которое бдительная группа Брынцалло и успевает вовремя снять. Видимо это однообразие стало не нравиться и самим диверсантам, потому что в пятый раз, они вместе с часовым механизмом, оставили под землей на месте закладки и одного из своих товарищей. Оставленный следить за часами, предпочел быть убитым в перестрелке, но взрывной механизм в действие не привел. Личность не установлена и указаний на то, что этим делом занимались – никаких.

Когда работавший в КГБ Андрей прочел в архиве этот бредовый раппорт «деда», сомнения и пока еще смутные подозрения появились у него внутри. И уже потом не уходили, а только крепли.

Странно, что на несколько месяцев, когда Москва регулярно подвергалась фашистским бомбардировкам, активность ее агентов сошла на нет, а позже – снова возобновилась. И опять по прежней схеме: на третий-четвертый раз чекисты убивали в перестрелке неизвестно для чего заторчавшего под землей диверсанта.

А что этот историк Волынцев все время делал?

Нигде никакой информации.

Наша маленькая группа

Здесь нужно прерваться и перескочить в другое время. В восемьдесят девятый год.

КПСС крепко еще держалась на ногах, хотя всякие поповы и гдляны уже вовсю будоражили публику, а мы жаркой июльской ночью сидели у костра и пели эту самую песенку: «Над Канадой небо синее…». Мы, это – Андрей, Анатолий, Миша и я. Трое из нас были женаты, но жены все были непоходные и остались в Москве, что лишь способствовало нашему мужскому общению и единению.

Познакомились мы года за два до этого в этих же селигерских местах, пересекаясь друг с другом в разных туристских компаниях. Позже образовали свою. Точнее, с последней зимы, потому что кроме рыбалки и лодок сошлись еще на одном общем интересе. На банном.