Юрий Житорчук - Мир на краю пропасти. Предвоенные хроники

• Название: Мир на краю пропасти. Предвоенные хроники
• Автор: Юрий Житорчук
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-227-04618-5

Книга представляет собой художественно-документальную реконструкцию политической и дипломатической борьбы, предшествовавшей развязыванию Второй мировой войны и ее началу. На основе большого документального материала – переписки, сохранившихся стенограмм, боевых сводок, а также мемуаров участников событий – автор воссоздает картину происходящего в кабинетах Гитлера, Сталина, Чемберлена, польских, чехословацких и других правительств. Основное внимание уделено таким ключевым историческим событиям, как Мюнхенский сговор, Судетский кризис, оккупация Чехословакии, развязывание Второй мировой войны, пакт Молотова—Риббентропа,раздел Польши, «странная война» во Франции, начало Великой Отечественной войны (первые приграничные сражения).

Автор реконструирует ход мыслей властителей Европы и объясняет механизмы принятия тех или иных стратегических решений.

---

Москва, ближняя дача Сталина.

После того как Молотов ушел, Сталин попил чаю и улегся спать. Однако он долго ворочался на просторном кожаном диване и никак не мог заснуть. В голову упорно лезли мысли, связанные с последним разговором, который у него произошел с Молотовым, и Сталин вновь стал проигрывать в уме возможные варианты развития ситуации.

С т а л и н. Какие шаги собирается предпринять Гитлер в Польше в ближайшее время? Ведь до сих пор Германия избегала применять военную силу для решения своих территориальных проблем, хотя всегда при этом бряцала оружием и демонстрировала свою несокрушимую решимость начать войну ради достижения публично поставленных целей. Действительно ли Гитлер на сей раз готов воевать с Польшей из-за Данцига, или же это был его очередной блеф?

Поставим вопрос по-другому: а какой из двух возможных вариантов был бы выгоднее для Советского Союза? Скажем, чем может закончиться фашистский блеф с Данцигом? Скорее всего, тем, что Запад вновь пойдет на очередной Мюнхенский сговор. Но именно такое развитие событий для нас и представляет наибольшую угрозу.

Получив Данциг, Гитлер рано или поздно «мирно» подомнет под себя и всю Польшу, а затем Румынию и Прибалтику. В результате немецкие дивизии по просьбам этих правительств выйдут к нашим границам, после чего нападение Германии и ее сателлитов на СССР будет лишь делом времени. Причем помощи от Запада в этой ситуации ожидать нам не придется.

Вероятно, Англия и Франция в советско-германском конфликте займут позицию благожелательного нейтралитета по отношению к Германии. А ведь начни Красная армия побеждать в этой войне, то в этом случае Запад, чтобы не пустить коммунистов в Европу, станет еще и помогать Гитлеру.

Поэтому в создавшейся ситуации нам было бы выгоднее, чтобы Германия начала войну с Польшей, нежели избежала бы ее. Во-первых, после нападения немцев на Польшу Запад, вероятно, будет вынужден выполнить свои гарантии и под нажимом общественности, даже помимо своего желания, все же ввяжется в войну. Во-вторых, при определенной ситуации Красная армия могла бы в подходящий для этого момент, даже не спрашивая на то согласия Варшавы, вступить на территорию Польши и ударить свежими силами по немцам, которые к тому времени уже понесли бы заметные потери от вооруженных столкновений с польской армией.

Тогда возникает следующий важнейший вопрос: что нам делать с англо-франко-советскими переговорами о взаимопомощи? Заинтересованы ли мы в заключении тройственного договора о взаимопомощи? Безусловно заинтересованы, но лишь такого договора, который действительно мог гарантировать нашу безопасность. В противном случае договор нам не нужен, и даже вреден.

Мы заинтересованы в таком договоре, который не оставлял бы у Гитлера ни малейшей возможности «мирного» подчинения Германией как Польши, так и любой другой страны, граничащей с СССР. Договор, который принудил бы фюрера либо вообще отказаться даже от самой идеи экспансии на Восток, либо заставил бы его начать войну с коалицией крупнейших европейских стран в условиях явно невыгодного для Германии расклада сил.

А что хочет Чемберлен? Судя по всему, он хочет любыми способами избежать войны с Германией и заключить новый договор с Гитлером по типу Мюнхенского. Но сделать это Чемберлену не дает общественное мнение Запада, для которого само имя Гитлера уже стало синонимом агрессии. Именно под давлением общественного мнения правительства Англии и Франции были вынуждены дать свои гарантии Польше и начать с нами переговоры о заключении договора о взаимопомощи. Тем не менее Чемберлен сделает все, чтобы не допустить полной политической изоляции Германии, а тем более военного краха гитлеровского режима.

Поэтому если Запад не примет всех наших условий, а значит, оставит для себя лазейку для того, чтобы иметь возможность уйти от выполнения взятых на себя обязательств, то мы официально заявляем о провале трехсторонних переговоров по вине Лондона и Парижа. Однако при этом мы оставим себе свободу действий и попытаемся столкнуть лбами Запад и Германию. Именно для того, чтобы со временем получить такую возможность, Молотов уже завтра заявит Шуленбургу о необходимости создания в советско-германских отношениях соответствующей политической базы.

Приняв это трудное решение, Сталин успокоился и вскоре уснул.

21 мая 1939 года

Берлин, кабинет Гитлера.

Р и б б е н т р о п. Мой фюрер, граф Шуленбург сообщает из Москвы, что вчера он имел беседу с Молотовым, в ходе которой советский премьер сказал, что для успеха советскогерманских экономических переговоров должна быть создана соответствующая политическая база.

Г и т л е р. А что конкретно при этом имел в виду Молотов?

Р и б б е н т р о п. Шуленбург попытался выяснить у него этот вопрос, но тот странным образом уклонился от ответа на него. В результате нашему послу так ничего и не удалось уточнить.

Г и т л е р. Очень интересно. Похоже, Сталин дает нам знак, что Советы готовы пойти на какие-то договоренности с Германией по польской проблеме. Ответьте Москве, что в нашей лавке есть много разного товара, и мы готовы его продать России. Если же Кремль желает вместе с Англией и Францией идти против Германии, то мы готовы и к такому варианту развития событий.

Р и б б е н т р о п. Кроме того, Дирксен сообщает из Лондона, что Чемберлен просит нас сформулировать вопросы для обсуждения на прямых англо-германских переговорах.

Г и т л е р. Что же он нас за простачков принимает? Пусть Чемберлен сам и сформулирует эти вопросы, а мы посмотрим, как далеко Англия готова пойти навстречу нам.

Р и б б е н т р о п. А в чем же тогда состоит принципиальное различие между целью наших возможных переговоров с Москвой с одной стороны и с Лондоном – с другой?

Г и т л е р. То, что Запад не хочет воевать с нами, вопрос очевидный. Поэтому мы должны убедить Лондон и Париж, что не собираемся воевать с ним, а наша главная цель находится на Востоке.

А вот Сталин, вероятно, понимает, что рано или поздно, но России придется воевать с Германией. И поэтому нельзя исключить того, что Советы в последний момент вмешаются в ход нашей войны с поляками, даже вопреки желанию Варшавы. И этот шаг Москвы может поставить нас в очень сложное, а может, даже и критическое положение.

Поэтому если нам до начала войны с Польшей не удастся договориться с русскими, то нападение на Польшу станет для Германии слишком рискованным шагом. И в этом случае, как это мне ни жаль, но нам придется отказаться от военного решения польской проблемы, и мы будем поставлены перед необходимостью договориться с Западом о новом Мюнхене, где польский вопрос был бы решен мирным путем.

После этого судьба Польши со временем будет решена по чешскому сценарию, а ее территория – «добровольно» включена в состав рейха в виде протектората. Вот тогда-то мы и приступим к решению нашей главной внешнеполитической задачи – завоеванию жизненного пространства в России и его последующей германизации.

Второй вариант: нам удается договориться с русскими о разделе Польши. Тогда наш последующий удар будет направлен против Запада, разделавшись с которым мы направим дивизии вермахта против России.

Какой из этих двух вариантов удастся реализовать, будет ясно только в последний момент. Причем очень многое будет зависеть от позиции Москвы. Однако, что бы при этом ни решил Сталин, он сам вобьет первый гвоздь в гроб России.

Таким образом, сейчас нам необходимо продолжить наши конфиденциальные контакты как с Москвой, так и с Лондоном, создавая при этом почву как для мирного, так и военного вариантов решения польской проблемы.

23 мая 1939 года

Москва, Наркомат иностранных дел. Беседа Молотова с посланником Финляндии в СССР Ирие-Йоскиненом.

М о л о т о в. Правительство Финляндии по согласованию с правительством Швеции направило Советскому Союзу ноту, в которой поставило вопрос об изменении статей 6-й и 7-й конвенции таким образом, чтобы правительства Финляндии и Швеции имели право вооружения Аландских островов.

Ввиду географического положения СССР вопрос о вооружении Аландских островов имеет для нас весьма большое значение. Причем у нас есть основание считать, что вооружения на Аландских островах могут быть использованы в первую очередь против СССР.

При определении своей позиции по этому вопросу советское правительство исходило из заинтересованности СССР в том, чтобы Аландские острова не оказались источником военной опасности для СССР.

И р и е – Й о с к и н е н. В зоне, расположенной к югу от демаркационной линии, финляндское правительство намерено приступить к работе по возведению укреплений, достаточных для эффективной защиты островов. Правительство не находит возможным дать более подробную информацию относительно этих укреплений, а также относительно зоны, расположенной к северу от демаркационной линии. Более подробные сведения не были сообщены даже финляндскому парламенту.