Владимир Зоберн - Тихие обители. Рассказы о святынях

• Название: Тихие обители. Рассказы о святынях
• Автор: Владимир Зоберн
• Жанр: Гиды, путеводители
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-67389-6

Эта книга посвящена наиболее известным святыням России. Читатель вместе с авторами сборника побывает в Оптиной пустыни, на Валааме, в Псково-Печерском монастыре, Троице-Сергиевой лавре. Он познакомится с историей этих древних святынь, поклонится нетленным мощам Божиих угодников, узнает о святых источниках с целебной водой.

---

Ни сам старец Амвросий, ни Оптина пустынь, ни Иоанно-Предтеченский скит, ни множество паломников, приходивших к старцу, как к источнику живой воды, – никто из них не знал той великой задачи, того великого дела, которое руками старца закладывал Великий Промыслитель всего живущего в мире – Господь.

Я недавно видел изумительные результаты великого дела, если так можно выразиться, созидающегося и посейчас по воле Божией, на могиле Амвросия.

В. Верещагин. «Святой Григорий проклинает умершего монаха за нарушение обета бессеребрия». 1869

Один только что женившийся молодой человек, правовед, занимающий видное служебное положение, к религии человек настолько безразличный, что, когда его совершенно неверующая жена категорически заявила няне своих трехлетнего Вовочки и 1 S-годичной Ани, что она «никаких глупостей, вроде крестов» на детей надевать не будет, потому что, видите ли, ребенок может крестом и пораниться (?), и уколоться (?!); и что водить она к глупому обряду Причастия своих детей, дабы их не заразить какой-нибудь болезнью, тоже ни за что никогда не будет, – отнесся к этому в высокой степени безразлично. Год назад, совершенно случайно, читал в моем присутствии один господин, бывший у них в гостях, о старце Зосиме из «Братьев Карамазовых». Этот господин, как оказывается, бывал в Оптиной пустыни, и говорил после о том, что хотя в обществе и говорят, – старец Зосима списан Достоевским со старца Амвросия Оптинской пустыни, это не совсем верно, так как Зосима Достоевского ни в характере, ни в способе говорить, совершенно не похож на праведного Амвросия.

Разговор сразу перешел на вопрос о том, кто такой старец Амвросий. Любезный гость рассказал все, что ему было известно об этом великом человеке. Перешли на беседу об Оптиной пустыни, о старцах – вообще. Словом, муж и жена так заинтересовались Оптиной пустынью, старцем Амвросием и другими старцами, что решили первыми свободными днями отправиться на могилку старца Амвросия, и – в настоящее время более религиозной и верующей семьи, как эта юная семья, я не встречал. Как муж, так и жена редкую субботу и воскресенье пропускают посещение церковной службы. Дети регулярно причащаются. Во всех комнатах находятся образа с горящими лампадами, о чем раньше нельзя было и мечтать; и, мало этого, в нынешнем году (1913), в книге только лишь одной монастырской гостиницы я встретил три-четыре фамилии бывших в этой семье людей, тоже не отличавшихся особенной верой.

Старец Амвросий был неизмеримо велик тем, что, во-первых, он человек нашего времени, нашей эпохи. Плоть от плоти нашей, кость от костей наших. Во-вторых, – человек сравнительно развитой. Он окончил семинарию, а затем в ранней молодости был учителем в Липецком духовном училище. Далее, Александр Михайлович Гренков—так звали Амвросия в миру, был человек жизнерадостный, веселый, танцор, душа общества, для которого монастырь был синонимом могилы.

И вдруг этот человек в монастыре!

Вдруг этот человек, самый обычный, такой же, как мы, личной жизнью и примером свидетельствует, что избранная им жизнь есть идеал того счастья, к которому все мы стремимся.

Этот человек делается обладателем целого ряда духовных даров: прозрения, исцеления, дара духовного назидания и т.д., и т.д.

Мало этого, мы знаем, что этот человек в течение первых лет своей молодой жизни был угнетаем целым рядом мучительных, тревожных вопросов.

И вдруг этот человек получил возможность сам разрешать сомнения целой массы людей; сам – исцелять больные, страдающие души; отвечать на самые сложные, самые мучительные вопросы в жизни.

Значит, служение Богу – не фикция, не досуг праздного ума, а что-то реальное, ощутимое?

И многие умы, не только юные, но даже зрелые, задумываются над этим фактом, как над таким, который сразу разрушает все догматы отрицания, сеет еще большие семена сомненья в грубый материализм и еще энергичнее отводит человеческий взор от новых принципов неверия к давно забытой, чистой, невинной, оживляющей человеческую душу и бодрящей жизнь – вере.

Не буду утомлять вашего внимания подробным очерком жизни этого великого человека, а отсылаю к прекрасным трудам Е. Поселянина «Праведник нашего времени, Оптинский старец Амвросий», и протоиерея С. Четверикова «Описание жизни Оптинского старца Амвросия».

Там можно найти много, над чем следует подумать; что может глубоко запасть в человеческую душу и отразить в ней самые благодатные, живительные начала.

Здесь я скажу только лишь то немногое об этом человеке, что мне пришлось услыхать от людей, близко знавших этого великого праведника.

Старец Амвросий совмещал в себе решительно все, что нужно человеку в самом точном смысле этого слова.

Старинная гравюра «Добрый пастырь».Из книги «История Церкви», 1880

Он шел и на скорбный стон простой деревенской женщины с тяжелыми нуждами ее «бабьей» доли. Он шел навстречу и богатому барину, пресыщенному удовольствиями жизни, и с душой, отравленной – чтобы только она молчала, не стонала, не вопила, – ядом широкого разгула пьянства, разврата, картежной игры.

Он шел и навстречу юному идеалисту, который запутался между «древом жизни» и «древом познания добра и зла», и с страшной беспомощностью шел к старцу, рассчитывая увидать чудо и поверовать.

И старец давал ему это чудо: он тихими словами изумительного смирения, великой любви, проникал в ищущую душу молодого человека и открывал ему правду жизни.

Преображение Господне. Фреска. Фото Й. Седмак

Когда старец Амвросий после Макария выступил на самостоятельный подвиг старчества, у него не было минуты, чтобы кто-нибудь не приходил к нему Надо было видеть количество посетителей при о. Амвросии Оптиной пустыни. В гостиницах не хватало мест; не хватало ямщиков для перегона между Оптиной и Калугой, – тогда ездили в Оптину через Калугу. Посетители неделями дожидались десятиминутного разговора старца. И нужно было удивляться, когда успевал этот великий, и в то же время чрезвычайно слабый здоровьем человек удовлетворять всех жаждущих его. А между тем он находил время и для чтения псалмов, часов, акафистов Спасителю и Божьей Матери; затем диктовались письма; и между этим временем шел непрерывный прием посетителей.

В своей переписке старец Амвросий касался решительно всех вопросов, и нужно удивляться той эрудиции, той глубине знания, и, главным образом, знания человеческой души, с которыми он обсуждал и разрешал самые жизненные вопросы.

Старец Амвросий, прямым продолжателем его следует назвать ныне старчествующего о. Анатолия, являл собой тип истинного, полного духовной жизнерадостности христианина-оптимиста.

Истинно верующий в Господа христианин – тот, вера которого совершенно искренно, безо всякой хотя бы малейшей натяжки понуждает его все свои заботы возлагать на Господа, ибо Он печется о нас.

Поэтому он всегда должен быть оптимистом в точном христианском смысле этого слова.

Храм в честь Преображения Господня в Оптиной пустыни. Фото А. Митрофанова

И вот почему старец Амвросий, всегда измученный, осаждаемый просьбами, всегда находившийся в скорбнице человеческих страданий, несмотря на свою болезнь, на свой более чем 70-летний возраст, – всегда сиял радостью, ясностью и обладал той нравственной бодростью, которую вливал в человеческие сердца.

Нужно ли говорить, что этот человек был живой носитель милосердия и что никто из обращающихся к нему за помощью не отходил от него без нее.

Но, помимо своих назиданий, христианской горячности и милосердия, старец привлекал к себе людей чудными дарами прозорливости и исцеления. Причем в последнем случае высокое служение Христову смирению побуждало его очень часто ставить этот дар в такие условия, при которых он вперед лишал возможности приходящего к нему прославить в нем при жизни это великое Божие благословение.

Обыкновенно он делал так: придет к нему какой-нибудь больной, он побеседует с ним, выслушает его скорбь, а потом и направит его или к Тихону Калужскому, или к Серию Преподобному, и уже по дороге туда больной получает исцеление. Хотя в то же время рассказывают немало и таких случаев, где старец оказывал непосредственное исцеление, осеняя больного или крестным знамением или только лишь словами утешения. Но он всегда давал ясно понять исцеленному, что это «не он, не его сила», а сила Всемогущего Бога или Царицы Небесной.

Что касается дара прозорливости, то в этом отношении около старца Амвросия сосредоточены целые анналы мелких и крупных событий.

Чрезвычайно характерные и трогательные эпизоды сообщил нам из этой области ныне благополучно здравствующий архимандрит мужского Боровского Преподобного Пафнутия монастыря о. Венедикт.

О. Венедикт, как мы уже говорили раньше, был в продолжение многих лет письмоводителем старца Амвросия и его ближайшим учеником.