Александр Задорнов - Православное учение о церковной иерархии: Антология святоотеческих текстов

• Название: Православное учение о церковной иерархии: Антология святоотеческих текстов
• Автор: Александр Задорнов
• Жанр: Религия
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-88017-346-4

Церковная иерархия была создана святыми апостолами по благодати Святого Духа, и принятие иерархичности Церкви Христовой – главный признак принадлежности к ней. Настоящая антология демонстрирует на основании канонических и святоотеческих текстов богоустановленность иерархического порядка в Православной Церкви; в состав включены произведения церковных писателей доникейского периода и эпохи Вселенских Соборов, обличающие заблуждения, направленные против церковной иерархии из-за непонимания природы Церкви и норм христианской жизни в ней.

---

5. Итак, как должно было, первые вожди нашей иерархии сами, от пресущественного Богоначалия преисполнившись священного дара и будучи посланы богоначальной благостью служить проводниками его и, со своей стороны, как достигшие уже обожения, независтно жаждая возведения к совершенству и обожения тех, которые за ними следовали, предали нам через священные установления посредством писаных и неписаных своих наставлений в чувственных образах пренебесное, в разнообразии и многоразличии то, что само в себе едино, в человеческих вещах – божественное, в вещественном – невещественное и в том, что свойственно нам, – пресущественное. И это не ради непосвященных только, которым непозволительно касаться даже символов, но потому, что наша иерархия, как я сказал, соответственно нам самим есть в некотором смысле символическая, имеющая нужду в чувственных вещах для божественного возведения нас от них к вещам духовным. Смысл символов открыт божественным священносовершителям, но им не дозволено открывать его только еще совершаемым, так как они знают, что законоположники богопреданной святыни распределили священноначалие между постоянными и несмешиваемыми порядками чинов и между соответственными достоинству каждого и священными степенями. А потому, пребывая верным своим священным обетам, потому что помнить их – священный долг, превышающего все священноначальственного священнослужения не передавай никому другому, кроме единочинных тебе богообразных священносовершителей, и их убеждай обещать по иерархическому установлению с чистотою касаться чистого, и только Божиих людей делать причастниками вещей боготворных, и людей совершенных – причастниками вещей, способствующих совершенству, святых – причастниками всесвятейшего; кроме всего другого, что касается священноначалия, я передал тебе и этот божественный дар.

Глава 2

I. О том, что совершается в просвещении [Крещении]

Итак, нам священнопредано, что цель иерархии нашей есть наше уподобление, сколько возможно, Богу и единение с Ним. А этого, как учит слово Божие, мы можем достигнуть единственно любовью к достопочитаемейшим заповедям и священносовершением их. Ибо Христос говорит: Аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет: и Отец Мой возлюбит его, и к нему приидем и обитель у него сотворим (Ин. 14, 23). Что же служит началом священносовершения святейших заповедей? Предание священного и божественного возрождения нашего, приготовляющее душевные расположения наши к восприятию других священнословий и священнодействий, пролагающее для нас путь восхождения к пренебесному наследию. Ибо, как сказал славный наставник наш, самое первое движение ума к божественному есть любовь к Богу, а самый начальный шаг священной любви к священносовершению божественных заповедей есть неизреченнейшее дело нашего обожения.

Если же обожение есть божественное рождение, то тот, кто не получил начала обожения, никогда не может ни узнать, ни совершить ничего из богопреданного. И нам, скажем по-человечески, не нужно ли сначала получить бытие, а потом делать то, что свойственно нам, потому что вовсе не существующее не имеет ни потребности действий, ни бытия, а что существует известным образом, то делает или чувствует одно свойственное его природе. Но это, я думаю, само по себе очевидно. Начнем же по порядку рассматривать божественные символы божественного рождения. Только никто непосвященный да не приближается к созерцанию, потому что небезопасно, когда солнцеродное сияние падает на глаза немощные, и небезвредно брать в руки то, что не по нашим силам. И подзаконная истинная иерархия отвергла Озию за то, что он прикоснулся к святыне, Корея – за то, что коснулся высшей его святыни, а Надава и Авиуда – за то, что свои дела совершали не благоговейно.

II. Таинство просвещения

1. Иерарх, по подобию Божию постоянно желая всем человеком спастися и в разум истины приити, проповедует истинно благие вести, что Бог, умилосердившись над земнородными по Своей собственной и всегда присущей Ему благости, Сам ради человеколюбия удостоил благоволительно снизойти к нам и через соединение, подобно огню, раскаляющему железо и делающему его огневидным, Себе уподобить тех, с кем вошел в единение по мере их готовности к обожению. Ибо елицы же прияша Его, даде им область чадом Божиим быти, верующим во имя Его: иже не от крове, ни от похоти плотския… но от Бога родишася (Ин. 1, 12–13).

2. Возлюбивший священное причастие этих истинно премирных вещей, пришед к кому-нибудь из посвященных в тайны веры, просит его руководствовать себя на пути к иерарху; сам между тем обещается со всесовершенною покорностью следовать всему, что будет преподано, и просит, чтобы тот воспринял на себя попечение как о приведении его к вере, так и о всей последующей жизни. Этот восприемник, с одной стороны, пламенея священным желанием спасения обращающегося, а с другой – соразмеряя с высотой дела человеческую немощь и объемлясь невольным страхом и недоумением, благосклонно наконец дает обещание исполнить просьбу и, взяв его, приводит к соименнику иерархии (т. е. иерарху).

3. Иерарх, с радостью приняв одного из этих двух мужей, как овцу на плечи, сначала мысленным благодарением и видимым телесным поклонением воздает честь и хвалу единому благодеющему Началу, от Которого зависит призывание призываемого и спасение спасаемого.

4. Потом, созвав в священное собрание весь священный чин для содействий себе и для сопразднования спасению человека, а вместе и для возблагодарения Божественной благости, он сначала священнословит вместе со всем церковным собранием какую-нибудь песнь, находящуюся в слове Божием, а потом, облобызав священную трапезу, идет к пришедшему мужу и спрашивает у него, чего желая пришел он.

5. Когда этот муж по наставлению восприемника боголюбезно осудит безбожие, неведение истинного добра, отчуждение от божественной жизни и станет просить о приближении через священное посредство его (иерарха) к Богу и вещам божественным, тогда иерарх внушает ему, что обращение его должно быть всесовершенное, как обращение к Богу всесовершенному и непорочному. Потом, раскрыв ему богоугодный порядок жизни и спросив, будет ли он так жить, после обета со стороны вопрошаемого возлагает на голову его руку и, запечатлев крестным знамением, повелевает иереям записать имя этого мужа и его восприемника.

6. Когда их запишут, он совершает священную молитву и по заключении от всей Церкви (возгласом: Аминь) – через священнослужащих разрешает просвещаемого и снимает с него верхние одежды. Потом, поставив его лицом на запад с простертыми руками, обращенными к той же стороне, повелевает ему трижды дунуть на сатану и вслед за этим произнести слова отрицания. После того, трижды спросив его (готовящегося ко крещению), отрицается ли он, когда тот трижды произнесет отрицание, иерарх обращает его к востоку, и, тогда как он возводит к небу очи и простирает руки, иерарх повелевает ему сочетаться со Христом и со всеми богопреданными священнодействиями.

7. Совершив это, иерарх опять требует от крещаемого троекратного исповедания и, когда тот троекратно повторит это исповедание, помолившись, благословляет его и возлагает руки. Затем священнослужители снимают с него одежды, а священники приносят святой елей помазания. Иерарх, начав помазание троекратным запечатлением крещаемого и потом передав его иереям для помазания всего тела, сам идет к матери сыноположения (т. е. купели) и, освятив воду ее священными призываниями, совершив ее тремя крестовидными возлияниями всеосвященного мира и равночисленно со всесвященным возлиянием мира воспев священную песнь вдохновения богодухновенных пророков, повелевает привести крещаемого. Когда один из иереев возгласит по записи имя самого крещаемого и восприемника его, то крещаемый вводится иереями в воду и подводится под руку иерарха. А иерарх, стоя на возвышенном месте, когда иереи снова близ воды провозгласят вслух имя крещаемого, трижды погружает его, возглашая при трех погружениях и возведениях тройственную ипостась Божественного блаженства. После этого иереи, взяв крещаемого, вручают восприемнику и руководителю его в обращении к вере и, вместе с ним возложив на него приличную одежду, опять приводят к иерарху, который, запечатлев его богодейственнейшим миром, объявляет наконец достойным причащения священносовершительной Евхаристии.

8. Совершив это, иерарх снова от исхождения ко вторым делам служения своего устремляется к созерцанию первых, как человек, никогда и никаким образом не обращающийся от свойственного себе к чему-либо чуждому, но всегда и непрестанно переводимый Богоначальным Духом от божественных вещей к божественным.

III. Созерцательная сторона (таинства Крещения)

1. Таково со стороны обрядов совершение священного богорождения, не имеющего ничего неблагообразного или несвященного; не одни только чувственные образы в себе заключающее, но и тайны боголепного созерцания, образуемые естественными и свойственными людям видимыми действиями. Ибо если даже умолчать о божественном смысле того, что делается при крещении, в чем могло бы показаться несовершенным это священнодействие, которое проповедью и божественным наставлением священно устрояет приходящего к доброй жизни и естественным очищением посредством воды проповедует ему о высшем, чем очищение телесное, очищении от всякой скверны посредством добродетельной и божественной жизни? Итак, если бы это обрядовое предание совершающегося при крещении и не заключало в себе ничего более божественного, я думаю, и в этом случае не было бы оно чуждым святыни, с одной стороны, предлагая учение о благоустроенной жизни, а с другой – всецелым естественным очищением тела водою образно знаменуя всесовершенное очищение жизни греховной.