Юрий Мамлеев - Невиданная Быль. Стихи и проза

• Название: Невиданная Быль. Стихи и проза
• Автор: Юрий Мамлеев
• Жанр: Поэзия
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-9905747-0-0

Сборник «Невиданная Быль. Стихи и проза» открывает перед нами новые творческие грани Юрия Витальевича Мамлеева. Известный философ и писатель в этом сборнике предстает как автор поэтических произведений. В своей неповторимой творческой манере он рисует образы «потустороннего», странным образом проявленного в нашем мире.

Сборник состоит из пяти частей, пяти тем. Каждый раздел открывается текстом – рассказом, романом, эссе – за которым следует блок стихов, написанных как бы от лица героев предваряющих литературных произведений. Темы представлены самые разные: истории обитателей запредельных сфер, изощренные философские и метафизические размышления, стихи о России… На фоне безысходной тоски «нездешних тварей», в контексте гротескных пейзажей обыденной жизни, в раскатах дикого хохота проявляется неустанный внутренний поиск духовной свободы.

Литературно-поэтический сборник Ю.В. Мамлеева «Невиданная Быль» продолжает серию «Метафизическая поэзия» издательской группы «Традиция».

В оформлении книги использованы мотивы старинных русских орнаментов.

---

Алексей стоял оторопев, не зная, что сказать. Он только вглядывался в лица, и вдруг понял, что перед ним не совсем люди. Сердце его ёкнуло. Он остолбенел. Стало жутко от того, что такое может быть. Но всё это происходило на самом деле. Ему бросился в глаза один из четвёрых, и Алексей, словно подчинённый чьей-то воле, назвал его: Свет. Перевёл глаза на другого, и как будто механически назвал его – Тот. Посмотрел на третьего, и в сознании пронеслось – Рокуд. Однако, как чувствовал Забелин, они были не совсем люди, что-то в них было не от этого мира. Но четвёртый, и это с какой-то метафизической убедительностью ощутил Алексей, был явно человеком, молодым человеком лет 26.

На Забелина практически не обратили внимания.

Наконец тот, кто явно был человеком, подошёл к Алексею и мягкосердечно сказал:

– Не смущайтесь. У нас праздник. Утром мы уйдём.

Алексей так же по-доброму, но уже с сумасшедшинкой, заглянул в глаза к подошедшему и спросил:

– А я?

В ответ расцвела улыбка.

– Как хотите. Вы нам не мешаете. Можете присутствовать здесь. Всё равно наш праздник таков, что вы его не увидите.

Алексей впился глазами в тех троих, сидевших за столом. На столе ничего не было, пусто, как будто праздник происходил в пустоте. Трое молчали, но аура, исходящая от них, заполняла всю комнату. Однако было различие. От одного из них исходило нечто светоносное, видимо то был свет его духовного сознания, его таинственного Я. От другого тоже исходил Свет, но Тьма одновременно, как будто его духовная вертикаль шла высоко вверх, но и опускалась глубоко вниз. Третий точно оставался погруженным в какую-то бездну, относительно которой у человеков, видимо, не было возможности что-либо выразить, кроме ужаса. При этом никакого ужаса, угрозы и зла от этой бездны, от её ауры, не исходило.

Всё это весьма тонко почувствовал Алексей, но эта тонкость не избавляла его от оцепенения, даже ступора.

Никакой вражды вокруг не существовало. Существовало только то, что казалось непостижимым.

Молодой человек пожал руку Алексею.

– Да вы идите-ка поспать. Баю-баюшки-баю. Поспать.

Алексей монотонно вышел за дверь. Но поспать не пошел, а выбежал во двор, ибо оцепенение прошло.

Он бегал по своему двору в подлинном трансе. И ругался про себя чуть ли не матом. И внушал сам себе:

– До каких пор это будет. Конечно, забор дырявый, двери рассыпчатые, дача бедная, на отшибе, кому хошь заходи… Но заходят-то существа… То даже уголовнички, с психологией плаксивых людоедов… То, наоборот, зашли сейчас эти… Да пусть они и ангелы небесные, но мне-то что… Я покоя хочу, я замучился, как накормить жену и себя…

И он, с легким матерком, зашел в свою комнату спать. Лег от тоски не раздетый на кровать и вдруг чувство бесконечной радости охватило его. Благодаря присутствию этих людей, от них он предельно ясно увидел, что есть иная вечная благодатная бездонная жизнь, в которой нет и следа этой жалкой земной жизни с её борьбой за существование, с тупостью и мелочностью, в погоне за тем, что не имеет никакого значения и смысла. Пусть и там какие-то бездны, нечто непостижимое, но там нет этого звериного убожества земной жизни с его дворцами и хижинами, и вековым боем и воем.

В это время в дверь постучали.

– Войдите, – спокойно сказал Алексей.

Вошел тот молодой человек.

– Разрешите всё-таки представиться, – сказал он. – Как вы поняли, я человек, русский, и меня зовут просто: Андрей Градов.

– Садитесь рядом на табурет, – также спокойно, но с интересом предложил Алексей.

Градов принял приглашение. Оба вздохнули. Минут пять прошло в молчании.

Наконец, Андрей заговорил:

– Вы, конечно, спросите, кто они. Естественно. Но я сам точно не знаю этого. Я всего лишь их ученик. Я родился в очень богатой семье, разбогатевшей после перестройки. Но вся эта жизнь мне опротивела до тошноты. Я мог, конечно, удрать, но там везде то же самое. Те же цели, те же интересы, та же псевдожизнь. От перемены мест ничего не меняется. Везде одно и то же. Богатый, бедный, свободный, занятый – всё равно. Всюду зависимость от телесного существования, тюрьма, кали-юга, эпоха падения, мрак повседневности…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Сноски

1

Последняя доктрина» – одна из заключительных глав основного философского труда Ю.В. Мамлеева «Судьба бытия». Это метафизическое исследование основ Бытия, в котором автор делает попытку выйти за рамки Традиции, шире взглянуть на онтологический континуум и обнаружить иные грани реальности, иные точки отсчёта, ранее неакцентированные. Анализируя философию одного из основополагающих философских течений Индии – адвайта-веданты – Юрий Мамлеев смещает фокус восприятия в область внутреннего Высшего «Я». Эта искра Абсолюта, заложенная в каждом элементе Творения, обладает самобытием. Самоотождествление с собственным Высшим «Я» – то, что Мамлеев называет метафизическим солипсизмом, – позволяет значительно интенсифицировать процесс собственного бытия, но между тем приводит к непредвиденным ситуациям. Следуя идее Последней доктрины, мы обнаруживаем себя на грани Бездны – полного отсутствия всякого бытия вообще, на грани мета-оппозиции Абсолюта как Единства Всякой Полноты.