Аркадий Казанский - «Играю словом…» Стихи разных лет

• Название: «Играю словом…» Стихи разных лет
• Автор: Аркадий Казанский
• Жанр: Поэзия

Стихи разных лет – о любви и жизни, о высоком и повседневном, о природе и городе, о встречах и расставаниях…

В сборник вошло так же несколько круговых акростихов, что будет интересно ценителям жанра.

---

«В квадрат прямым путем не обратить окружность…»

В квадрат прямым путем не обратить окружность,
И сердце пополам никак не раздвоить.
Вот эту я жалею – ей жалости не нужно.
Вот эту я люблю – не нужно ей любви.

Лермонтовская

Демон здесь распростер перья крыл,
Мцыри с барсом застыли в борьбе.
Я цветов никому не дарил,
В первый раз дарю розы тебе.

Летний дождь видел, как я и ты
К пьедесталу поэта пришли.
И прекрасные эти цветы
Вместе с нами Москву обошли.

Поглотили нас двери метро
И укрыли от взглядов чужих.
Площадей и домов длинный строй,
Продолжает влюбленным служить.

Вырываясь из плена оков
Ощущаем свободу столиц.
А в Манеже Илья Глазунов
Нас встречает сиянием лиц.

Лица зрителей, образ картин,
Лики Вечной России манят.
Посреди освещенных витрин,
Не таясь, ты целуешь меня.

Белый столик в уютном бистро.
Голосов шум волнами реки.
Обнимаясь, едим, пьем ситро,
И креветки, как роз лепестки.

Гордый всадник, очнувшись на миг,
Под ладонью укроешь нас ты.
Нам чудесный ты город воздвиг,
И тебе отдаем мы цветы.

Колокольный колес перезвон
Над просторами тая, плывет.
Прижимает нас тесно вагон,
И, качаясь, в разлуку везет.

Этот путь лишь кусочек пути,
Что крылом осеняет любовь,
По которому вместе идти
Суждено нам отныне с тобой.

«Как срывающий с себя уздечки, шоры, путы, конь…»

Как срывающий с себя уздечки, шоры, путы, конь,
Я пишу тебе немерным, белым, призрачным стихом.
И, как в древней Византии зазвучали струны лир,
Ты услышишь музыкальный, нерифмованный верлибр.

Душа наизнанку

С души – оболочку тела
Сниму. Наизнанку выверну.
Хочу – чтоб улетела.
Хочу – чтобы покинула.

Обратно в себя войду,
Закрою входы и выходы,
И, ни одну звезду
Я не смогу уж выдумать.

На улице встречу душу
И отвернусь, не узнав —
Так оно будет лучше —
Без бреда, и сонных трав.

Себя целиком оболваню,
На чувства не дробя,
И будет одно желание —
Камень бросить в тебя.

Сжимаю камень. Круто
Дроблю железной рукой.
Люблю тебя самой лютой
Ненавистью людской.

«Промелькнула черной кошкой…»

Промелькнула черной кошкой,
Обернулась желтым львом.
Как на скользкой на дорожке,
Я упал с размаху лбом.

Заповедь мастера

Проинструктируй, допусти,
Следи, предупреждай.
Потом домой всех отведи,
Жене в постель подай.

А если кто-то по пути
Заглянет в «Ветерок»,
Начальник сразу, уж прости,
Заглянет в твой листок.

И на собранье отведи,
И на учебу всех
И хоть в дыму весь день сиди —
«Холодным» будет цех.

Давай объем работ и план
И смету составляй.
И что бы ты ни сделал, сам
Со всеми утверждай.

Тянули трубы и вели
С разметкой на «глазок».
Потом конструктора пришли,
Списали на листок.

И если через двадцать лет
Трубу прорвет «прострел»,
Ни у кого сомненья нет:
Кто здесь недосмотрел?

И призовут, и разберут,
За все тебе влетит.
И по рублишку соберут…
И сварка заблестит…

«Я бросаюсь в волну, головою проткну…»

Я бросаюсь в волну, головою проткну,
То взлетаю наверх, то в пучину тону,
То навстречу ветрам я с волнами борюсь,
Или снова, безвольный, волнам отдаюсь.

Шагни навстречу себе

Зачем же гложет нас тоска
Виденьями о близкой тризне?
Ведь смерть настолько к нам близка,
Что можно не бояться жизни.

И, принимая каждый день,
Его живи, благословляя
И ласку, и тоску, и лень.
Смысл жизни – истина простая.

Шагни навстречу сам себе
От скучных дел и серых буден.
Себя не погуби в борьбе,
А Бог простит и не осудит.

Порыв души не отвергай,
Пусть и пугающий, и страстный.
Пойми одно, что этот край,
Которым шли мы, неопасный.

И смело жизнь свою меняй,
Ведь сила жизни в переменах.
И то, что сделал, забывай —
Что сделано – уже не ценно.

Росток взошедший, про зерно
Не помнит, сам зеленый, ладный.
Перебродившее вино
Не помнит ягод виноградных.

Забудем мы ушедших голос,
Стираются черты лица,
Так пахаря не помнит колос,
А хлеб насущный наш, жнеца.

Оглядываясь в жизни редко
Средь повседневных дел своих,
Что помним мы о наших предках,
О муках и страданьях их?

Люби, греши, кто нас осудит?
Кто первый бросит камень в цель?
Кто без греха – совсем не люди.
Лишь мертвый сраму не имел.

Скорбь

Зачем оставлены две каллы
В кувшине пышном и высоком?
И дни, что быстро протекали,
Закончились, вдруг, ненароком.

И после жизни – время смерти —
Пророчество в цветочном смысле…
И мне, хоть верьте, хоть не верьте,
На ум идут другие мысли.

В них – похороны наших свадеб,
Надежд и чаяний забвенье.
И скорбный путь в лучах лампадных
До искупленья, до прощенья.

Злой ветер

Злой ветер землепередела
Страну метлой свинцовой драл,
Птиц из насиженных пределов
Срывал и уносил, и гнал

В болота, в глушь, к деревням старым,
Где лес, как стража, окоём.
И перелётных уток пара
Спустилась в тихий водоём.

В чужом, заброшенном гнездовье
Родилась молодая жизнь,
И плотью налилась, и кровью,
И крылья пробовали высь.

Поля, леса, озёра, реки
Охота, рыба и грибы
Всё то, что нужно человеку
Родилось около избы

Но, как совковые лопаты
Хрущобы шли, стена к стене,
Людские волны угловато
Перемывая по стране.

И ветер перемен жестокий
Птенцов развеял из гнезда,
Погнал на целину и стройки,
Рассыпал всех по городам.

И в клетках нового гнездовья
Потомство у птенцов росло.
Но старых птиц гнездо родное
К себе манило и звало.

Забыты целина и стройки
И частный бизнес пальцы гнёт.
Свирепый ветер перестройки
Опять на части гнёзда рвёт.

Наш перелётный век не вечен
И, как осенние скворцы
Остались у пустых скворечен
Осиротевшие птенцы.

И веку наступает вечер,
И, жизнь раздавши по долгам,
По одному смертельный ветер
Нас гонит к милым берегам.

Мой брат, разлука так печальна,
Нам расставаться нелегко.
А ты, взмахнув крылом прощально,
Взмываешь в небо высоко.

Над смертью одержав победу,
Взлетев над суетой мирской,
Ты путь направишь свой по следу,
Протоптанному злой тоской.

Ты улетишь, наш мир оставив
И облетишь тот край кругом,
Где сирый дом наш смежил ставни
Над тихим Пыщерки холмом.

И, край заветный облетая,
Где встретятся все возраста,
Ты передай утиной стае:
Мы все вернёмся в те места,

Где, захлебнувшись от простора,
Устав глядеть на поплавки,
Уху над озером Пудоро
Едят другие рыбаки.

Играю

Играю словом.
Я попробовал его руками
Тронуть – острое, как бритва.
Другое – мягкое, как пух.
Горячее, холодное – как
Много ощущений.

Играю словом.
Я попробовал его на вкус
Лизнуть – а оно горькое, как перец,
Другое – сладкое, как мед.
Соленое, безвкусное – как
Много вкусов.

Играю словом.
Я понюхал его носом.
Чихнул – настолько запах плох.
Другое – нежное, с приятным ароматом,
Душистое, как яблоко – как
Много запахов.

Играю словом.
Я прислушался к нему;
Одно – звенит как сталь,
Другое чавкает противно.
Гармония и диссонанс – как
Много звуков.

Играю словом.
Я пишу его своей рукой.
Короткое и длинное роняю
Я на бумагу рядом,
Выстраиваю стройными рядами
И создаю стихи.

Играю женщиной.
Я для нее пишу стихи
И подаю, уложенные в строчки,
Немые и короткие признанья,
Чтобы она прочла
И на меня взглянула.

Играю женщиной.
Прислушиваюсь к ней,
Ловлю звук плавной речи,
И цокот каблучков ее, и
Нежное шуршанье платья,
Когда подует ветер.

Играю женщиной,
Я запахи ее ловлю.
Душистый от косметики на расстояньи,
А ближе – острый запах пота,
И запах кухни от ее одежды,
Когда стоишь вплотную.

Играю женщиной.
Я подарил ей нежный поцелуй,
Слизнул с лица соленую слезинку.
Почувствовал, как губы сладко-нежно
Слегка меня коснулись.
И в поцелуе слился.

Играю женщиной.
Я обхватил ее руками,
И ощущаю встречное движенье,
И руки, охватившие меня.
И к небесам я с нею возношусь,
Там, где навеки мы слились в объятьях.

Из Роберта Бернса