Николай Алмаев - Применение контент-анализа в исследованиях личности

• Название: Применение контент-анализа в исследованиях личности
• Автор: Николай Алмаев
• Жанр: Психология
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9270-0242-9

Автор ставит перед собой три задачи. Во-первых, подробно ознакомить психологов с контент-аналитическими системами Мюррея, Макклелланда, Готтшалка. Во-вторых, детально проанализировать методические вопросы применения контент-анализа в психологическом исследовании, в частности, отношения между контент-аналитическими и опросниковыми методиками, применения статистических методов, ограничения корреляционного подхода и дополнения к нему в виде качественно ориентированного data-mining’a. В-третьих, представить проект изучения мотивации к труду.

---

Ценность этой наиболее полной кодировки мотива достижения состоит в том, что в ней присутствуют такие важные подразделы, как уникальное свершение и долговременные усилия. Можно заметить, что впоследствии мотив достижения начинает трактоваться упрощенно, происходит нивелирование указанных классов достиженческих фантазий. Это хорошо заметно по сокращенной кодировке мотива достижения, предложенной Хекхаузеном (Heckhausen, 1963а, р. 287–302).

Надежда на успех (НУ)

1. Потребность достижения успеха (П). Эта категория отмечается, если некто в рассказе устанавливает для себя позитивно сформулированную цель или чувствует себя стремящимся к такой цели (например: «Он хочет создать новый прибор»).

2. Инструментальная деятельность, направленная на достижение цели (И) (например: «Ученик сосредоточен на решении задачи»).

3. Ожидание успеха (У) (например: «Он уверен, что его работа завершит с я успешно»).

4. Похвала как результат высокого достижения (В) (например: «Мастер одобряет образцовое изготовление изделия»).

5. Позитивное эмоциональное со стояние, связанное с работой, достижением, успехом в осуществлении поставленной цели (С+) (например: «Выполнение домашнего задания доставляет ему удовольствие»).

6. Тема успеха (Т) как дополни тельная весовая категория. Учитывается только в том случае, если тема успеха доминирует в содержании рассказа.

Боязнь неудачи (БН)

1. Потребность избежать неудачи (Пи). Отмечается, когда имеет место постановка негативно сформулированной цели, явно присутствует желание событий, которые могли бы исключить неудачу, сожаление о поведении, которое привело к неудаче, или нерешительность и боязнь последствий неуспеха (например: «Он надеется, что мастер никак не прореагирует на ошибку»).

2. Инструментальная деятельность, направленная на избегание неудачи, а также ее возможных последствий (Ии) (например: «Ученик прячется, чтобы учитель не вызвал его к доске»).

3. Неуверенность в успехе или в удаче (Ун) (например: «Если и на этот раз не получится, я опозорен»).

4. Обсуждение и критика вследствие недостаточности успеха (К) (например: «Если хочешь выдержать выпускной экзамен, то тебе следует больше стараться»).

5. Негативные переживания, связанные с работой или достижением (С—) (например: «Я наверняка допустил бы такую же ошибку!»).

6. Неудача (Н), если ориентированное на успех поведение терпит про вал (например: «Ученик запорол де таль»).

7. Тема неудачи (Тн) как дополни тельная весовая категория. Учитывается, если в рассказе преобладает содержание, связанное с неудачей.

В свою очередь, опросниковый тест Меграбяна (Mehrabian, 1968) фактически основан на контент-аналитической шкале Хекхаузена. У Хекхаузена и Меграбяна мотив достижения сближается со склонностью к риску. Это сближение выражено еще отчетливее в формуле Аткинсона (1966),

Ts = Ms × (1 – Ps) × I,

где Ts – тенденция к достижению успеха, Ps – трудность задания, 1 – Ps – вероятность успеха, I – вознаграждение.

Фактически мотивация успеха представлена в данной формуле как склонность преуменьшать возможность негативного исхода. Однако едва ли такая склонность остается неизменной в зависимости от ценности успеха и неудачи, а ценности эти зависят от конкретных обстоятельств.

Луи А. Готтшалк (1982) также предлагает свой вариант контент-аналитической шкалы достижения (см. ниже). В ней тоже присутствуют упоминания о призвании, деле жизни, а основной акцент сделан на соревновательности и на достаточно рутинных проявлениях идеи «сделать лучше», таких, например, как передвигать мебель в доме[4]. Кроме того, у Готтшалка мотив достижения в значительной степени переплетается с мотивом новизны и поиска ощущений. Наконец в различных вариантах автоматической разметки (см. с. 115) идея мотива достижения еще более размывается. Фактически под ним начинает пониматься некая готовность и способность к дополнительным усилиям и не более того.

Подводя промежуточный итог, можно утверждать следующее: в основе мотива достижения лежит способность и готовность к совершению дополнительных усилий ради достижения цели совершенствования какой-либо деятельности. Такая способность и готовность проявляется, как правило, в двух вариантах: при условии соревнований и сравнения или же при формировании долговременной жизненной цели. Эти образования достаточно независимы друг от друга и могут даже находиться в определенном антагонизме. Например, долговременная цель может не оставлять свободных ресурсов на соревнования «по пустякам». Напротив, отсутствие большой цели или трудности в ее реализации может провоцировать компенсаторное желание превосходства и вызов на состязание в той или иной форме.

Исходя из сказанного, целесообразно разграничивать соревновательность как сравнение интенсивности и подготовленности к деятельности в каком-либо относительно краткосрочном проекте и наличие долговременной цели, «цели жизни» и провоцировать соответствующие группы мотивационных содержаний отдельными картинками. В «Тесте социальной мотивации» таковыми являются картинки 6 и 10 соответственно.

Идеи группы Макклелланда получили весьма широкую известность, хотя имели отношение только к одному мотиву достижения. Успех работы группы объясняется активностью и сплоченностью участников, умевших удачно сочетать самостоятельность инициативы с координированностью действий, а популярность их разработок – общественными настроениями – «духом времени». 1950-е годы в целом характеризуются экономическим ростом и общественными надеждами на продолжение этого роста. Это годы так называемой «кондратьевской весны», экономического подъема, наступившего после Великой депрессии, Второй мировой войны и удачного для США инвестирования в экономику разрушенной Европы по плану Маршалла. Капиталы активно вкладываются, зарплаты растут, наблюдается спрос на рынке труда. Соответственно, актуальность приобретают отбор наиболее мотивированных сотрудников, развитие малого предпринимательства, повышение эффективности менеджмента и т. п. Стоит отметить, что Макклелланд лично проводил тренинги для самозанятых лиц в Индии, причем в основе этих тренингов лежали его представления о мотиве достижения.

2.2. Мотив власти у Д. Маклелланда

Тема влияния и власти выходит на первый план в работах Макклелланда после экономического спада конца 1950-х годов и начала Вьетнамской войны. Впоследствии разработка данных тем образует своего рода симбиоз политологических и психологических задач (см., например: Hogenraad, 2003; Winter, 1987, 1991, 1992, 1993).

Мотив власти («могущества» nPower) в истолковании Макклелланда есть нечто универсальное – «чувствовать себя сильнее». Можно сказать, что это, собственно, и есть цель всякой мотивированной деятельности.

В данной формулировке универсальность данного мотиватора намного превосходит мотивы, выделявшиеся группой Мюррея. Более того, мотив достижения никоим образом не может считаться независимым от мотива могущества. В такой формулировке они оказываются явно связанными отношением «для чего». Делать лучше для чего? Чтобы чувствовать себя сильнее.

Макклелланду удалось подойти к разработке типологии мотива могущества в особенностях сюжета и структуры рассказов.

Всего Макклелланд выделяет четыре формы реализации мотива могущества (в результате ознакомления с ними становится очевидной меньшая адекватность обозначения их как мотива власти). Критериями являются источник активности – рассматриваемый субъект (self) или некто иной (other) и объект приложения активности – сам рассматриваемый субъект (self) или некие иные (other).

Эти представления отражает таблица 1 (MacClelland, 1975, p. 14)

Макклелланд весьма настойчиво подчеркивает социальный характер данных мотивов: они передаются через культуру в качестве образцов для подражания, различные культуры не одинаковы в том, какие мотивы в них преобладают в то или иное время. Следуя этой установке, он связывает первую стадию развития мотива могущества с культурой Индии, вторую – с культурой Мексики, третью с империями прошлого и современными США, в частности, с менеджментом крупных корпораций. О четвертой стадии говорится мало, как о нехарактерной для нынешней исторической эпохи, и ее проявления усматривается разве что в функционировании религиозных объединений, в частности, квакерства, активным приверженцем которого он был.

Вслед за Мюрреем (Murray, 1955) Макклелланд выделяет комплекс Икара как паттерн, характерный для мужской реализации мотива могущества, и дополняет его комплексом Деметры-Персефоны, – паттерном реализации этого мотива, характерным для женщин (MacClelland, 1975, p. 96–104). Для мужчин, по мысли этих авторов, характерна сначала подготовка и реализация целенаправленной деятельности, осуществление некоего проекта (изготовление крыльев для перелета с острова), достижения пика возможностей, полный контроль за ситуацией (полет к солнцу), а затем постепенная или катастрофическая потеря контроля (расплавление крыльев, скрепленных воском, и падение в море). Для женщин характерно сперва претерпевание некой «депривации», попадание в неконтролируемое окружение (похищение Персефоны царем Аида), а затем постепенное обретение ресурсов и сил для контроля этого окружения (ежегодное возвращение Персефоны к матери). Макклелланд также подчеркивает, что для женщин характерна реализация мотива власти через дарение и разделение ресурсов. Он проводит параллели между женским отношением к власти и традиционной культурой Индии и мужским (икарианским) комплексом и традиционной культурой Мексики с ее центральным образом «мачо». Мачо (вторая стадия) – это вовсе не дон Жуан (третья стадия), как многие ошибочно полагают. Макклелланд уделяет достаточно много места контрастированию этих образов. Центральным для мачо является ситуация вызова, в которой герой должен не оплошать, действовать, не показывая страха, сохраняя достоинство, хотя бы и рискуя жизнью. Если это удается, то он может считаться мачо, – взрослым «настоящим мужчиной», если нет – скорее мальчиком, зависимым от матери и семейного окружения, неспособным защитить свою семью. Поскольку наиболее опасные ситуации вызова – это те, в которых применяется оружие, то и в мачо-рассказах, особенно в их латиноамериканском варианте, оно играет особую роль. Бесстрашное поведение при угрозе, перестрелки, поединки на ножах – вот наиболее характерные темы. При этом мотив мачо остается глубоко внутренним и невротическим, ему не так важно победить, как не испугаться, вести себя достойно, сохранить честь. Напротив, для дон Жуана – дуэль лишь средство достижения цели влияния на людей, как и обман, бегство, обращение за покровительством к влиятельным родственникам.