Валентина Сченснович - Россия и мусульманский мир № 12 / 2012

• Название: Россия и мусульманский мир № 12 / 2012
• Автор: Валентина Сченснович
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2012
• ISBN: 2012-12

В журнале публикуются научные материалы по текущим политическим, социальным и религиозным вопросам, касающимся взаимоотношений России и мировой исламской уммы, а также мусульманских стран.

---

Без таких исследований психологические операции не могут с достаточной определенностью давать нужный эффект. Так, например, в процессе операции «Свобода Ирака» перед началом военных действий было сброшено 40 млн. листовок, призывающих игнорировать приказы Саддама Хусейна. Однако сами организаторы этой психологической операции сомневаются в том, что именно листовки оказали влияние на поведение иракцев.

В ситуации неопределенности настроений населения утрачивают силу принципы демократической выборной системы. Как отмечается в американском полевом учебнике противодействия движению сопротивления (US Army / Marine Corps 2006. Counterinsurgency Field Manual), для успеха осуществления контропераций существенной становится поддержка сплоченных групп населения, а не формальный результат голосования на выборах. Реализация целей геополитики оборачивается перманентным процессом, который в своей внутренней сущности совпадает с состоянием перманентной войны. И здесь возникает фундаментальный вопрос: не существует ли причинно-следственного отношения между состоянием перманентной войны и ускоренным приближением глобального кризиса?

И является ли эффективным применение военной силы в отношении населения страны, подверженной оккупации, не порождает ли такое применение нарастание волны сопротивления? Не случайно в упомянутом выше полевом учебнике утверждается, что иногда чем более мощная сила используется, тем менее эффективной она становится.

Свои парадоксы содержит и внешнеполитическая задача геополитики.

Если хотя бы один руководитель суверенного государства не испугается, то он может «испортить» всю геополитическую игру.

Фукуяма не заметил геополитического аспекта проблемы. Он рассматривает проблему будущего с социально-классовых и идеологических позиций. Но такой подход уже не отвечает глобальным аспектам современного исторического процесса. Проблема идеологии будущего «угасает» в информационных механизмах современной геополитики. Она играет подчиненную роль.

В ситуации реальной геополитической игры исчезает определяющая роль как «левых», так и «правых», как христиан, так и мусульман. Они превращаются в средство геополитической игры, в которой особая социальная роль идеологии становится не нужной. Ключевое значение приобретает определение «чужого», представляющего в геополитической игре очередную «угрозу». Соответственно задача состоит в создании его негативного образа, как «угрозы», подлежащей элиминации. Таким образом, идеология подчиняется смене дихотомии образов.

Формирование дихотомии образов оказывает все более глубокое влияние на глобальную жизнь. В силу реальности процессов глобализации человек оказывается включенным и материально, и информационно в глобальную смертельную игру. Жизнь страны и каждого гражданина этой страны основывается на формировании состояния социально-психологического транса, связанного с возникающей угрозой выживания себя, своего тела, своей семьи, своих друзей и близких, а значит, и сограждан.

Глобальные игроки всматриваются в виртуальную реальность, оценивают состояние будущего и пытаются определить наиболее выгодное направление стратегической политики. Современная геополитическая игра может принимать как военные, так и экономические, информационные формы. Суть дела от этого не меняется. Виртуально все включены в глобальную игру. Смысл игры видится в постоянном состоянии войны различными средствами и с различными геополитическими «противниками». Эти противники определяются постоянным победителем. Именно он обладает правом выбора очередной геополитической мишени. Не столь важно, является ли она реальным геополитическим противником. Важно то, как она будет определена. И это определение начинает диктовать характер складывающихся в мире международных отношений. Победитель в глобальной игре «забирает всё». В этом происходит реализация метафизики абсолютной выгоды. Это – негласный основополагающий принцип игры.

Но однако сохранение роли постоянного победителя требует в контексте осуществленных акций формирования такой среды, которая влияет на поддержку населения, на процессы расширения зон враждебности или дружественности. Метафизика абсолютной выгоды начинает обретать парадоксальное качество. Во имя метафизики абсолютной выгоды оказывается необходимым идти на финансовые жертвы и создавать среду, символизирующую подлинный прогресс – после бомбардировок и наземных военных действий приходится восстанавливать инфраструктуру и предлагать проекты улучшения жизни, рекламировать их не только с помощью листовок, но и с помощью громкоговорителей, рекламных плакатов и встреч с населением.

Возникает и другой фундаментальный вопрос: можно ли считать постоянной роль постоянного победителя?

Нельзя не видеть, что положение геополитических игроков, принявших правила игры, различно. Место «постоянного победителя» может оказаться непостоянным. Странное положение и у «легионеров». Каждый «легионер» пытается следовать правильному расчету.

Однако правильный расчет может оказаться и глубоко ошибочным. Вскочить в лодку победителя не значит спастись. Возможна ситуация, когда лодка будет освобождаться от «балласта». Могут выбросить за борт и демонстрирующих абсолютную преданность: они должны будут пожертвовать собой ради «общей победы». Или же они могут стать объектом другой игры. Они могут оказаться «виновными» или «неполноценными». При осознании реальной ситуации геополитической игры любой легионер может начать свою самостоятельную игру. И это создает условия неопределенности достижения цели геополитики.

Таким образом, онтология геополитической игры, даже при достижении ее конкретной цели, содержит в себе потенциально и реально никогда непрекращающийся конфликт: между населением подчиненной страны и подчиняющими его внешними и внутренними силами; между постоянным победителем и легионерами. В силу этого поле геополитики подвержено периодическим радикальным изменениям.

Это значит, что построение поля геополитики содержит в себе потенциал саморазрушения. Об этом свидетельствует вынужденный вывод войск из казалось бы победоносно оккупированных регионов. Об этом свидетельствует и исторический опыт.

Этим объясняются попытки выработать теорию, определяющую константы геополитической игры против основных глобальных противников на обозримую перспективу.

5. Проект новой геополитической дихотомии

Выявляющиеся тенденции самодеструкции поля геополитики создают угрозу для геополитической игры, обнаруживая ее неэффективность. А это, как представляется, может поставить под сомнение легитимность глобального лидерства «постоянного победителя», а значит, и возникшей после Второй мировой войны финансовой системы, позволившей «освободить» ставшую глобальной по своей роли валюту от золотого ее обеспечения.

Геополитическая игра «отодвигает» принципиальный вопрос экономической легитимности в тень. Сохранение этой выгодной глобальной ситуации и является скрытой целью постоянства геополитической игры. С отступлением от геополитики на поверхность международных экономических отношений всплывает проблема нелегитимности финансового управления миром с помощью валюты сверхдержавы, валюты, не имеющей обязательного золотого обеспечения.

Если вернуться к заявлению Митта Ромни в ходе предвыборной президентской кампании 2012 г., то закономерно высказать предположение о том, что проектировщики геополитической игры думают о перенесении опыта, полученного в ходе испытания ее методов, на «постоянных противников». К этому подталкивает и внутренняя «логика» геополитической игры. Но здесь возникают определенные трудности.

Геополитическая глобальная игра содержит в себе в качестве неотъемлемого элемента перманентную войну. И в этом своем перманентном качестве война должна обрести привлекательность как внутреннюю, так и внешнюю. Внутренняя привлекательность обеспечивается тем, что она отождествляется с игрой, в которой обеспечен выигрыш в силу абсолютного военного превосходства. Практически такая возможность апробируется в реальных военных действиях в Югославии, Афганистане, Иране и Ливии и находит свое подтверждение.

Внешняя привлекательность обеспечивается тем, что война помещается в информационный кокон, позиционируя себя как освобождение населения от тиранического режима, который стоит на страже суверенитета государства, но не соблюдает принципы демократии. Психологические операции ставят своей целью «внушить» населению, что в его собственных интересах поддержать армию Соединенных Штатов18. Население рассматривается как смешанный объект воздействия, состоящий из врагов, потенциально составляющих движение сопротивления оккупантам, и возможных друзей, получающих активную поддержку.