Валентина Сченснович - Россия и мусульманский мир № 6 / 2011

• Название: Россия и мусульманский мир № 6 / 2011
• Автор: Валентина Сченснович
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2011
• ISBN: 2011-6

В журнале публикуются научные материалы по текущим политическим, социальным и религиозным вопросам, касающимся взаимоотношений России и мировой исламской уммы, а также мусульманских стран.

---

На волне этой поддержки лидер «интегрированной» элиты сравнительно легко и безальтернативно 12 июня 1991 г. был избран президентом республики. Более того, руководство республики, опираясь на консолидированную партийно-хозяйственную элиту и имея за спиной поддержку союзного центра, могло бросать вызов за вызовом российскому руководству, которое в тех условиях было бессильно на них ответить (август 1990 г. – принятие Декларации о суверенитете республики, которую можно было интерпретировать как стремление к суверенитету вне рамок РСФСР, февраль-март 1991 г. – отказ от проведения на территории республики референдума об учреждении поста Президента РСФСР, май-июнь 1991 г. – отказ от проведения выборов президента России). Поэтому поведение татарстанского руководства в событиях августа 1991 г. было совершенно предсказуемым – оно поддержало ГКЧП. М. Шаймиев еще 19 августа встретился с Г. Янаевым, а 20 августа выступил перед руководством городских и республиканских организаций: «Я еще раз говорю: действуют законы, Конституция и всё вытекающее из решений Государственного комитета по чрезвычайному положению в стране и указаний президента республики… Кто пойдет по-другому, будет отвечать за свои действия по законам чрезвычайного положения».

Директорат был готов идти за функционерами и аграриями, поддерживая и суверенитет республики, и требования союзного статуса, и бойкот российского руководства, и одобрение ГКЧП, но не отделение от России и провозглашение государственной независимости Татарстана. Эти намерения вызвали сопротивление части директората, что можно проследить по противостоянию фракций и ключевым голосованиям 1991–1992 гг. в Верховном Совете. Более того, наметился определенный раскол директорского корпуса.

Когда в октябре 1991 г. активисты этнонационалистических организаций предприняли попытку штурма здания Верховного Совета и в повестку дня был поставлен вопрос о независимости Татарстана, несколько директоров и их заместителей вошли в группу «Согласие», представлявшую собой «широкий фронт» всех сторонников российской ориентации. В то же время, по сообщению бывшего депутата Госдумы В.В. Михайлова, «в Верховном Совете не было секретом, что гендиректор “КамАЗа” Бех выделял националам деньги по звонку сверху». Позже, 6 ноября 1992 г., при голосовании за Конституцию РТ большая часть производственников предпочла не регистрироваться, не голосовать. В числе отсутствовавших были Ю. Бахтеев, В. Филиппов (директор ПО «Тасма»), В. Цивилин (директор Чистопольского часового завода) и даже Н. Юсупов (директор ПО «Оргсинтез»). К этому списку могут быть добавлены директора более мелких предприятий. Большинство «отсутствовавших» в момент голосования находились в зале. Ясны и мотивы, побудившие их к такому выбору, – опасность разрыва экономических связей с Россией. В этот момент имели место и попытки корпоративной самоорганизации директората с целью противостояния альянсу республиканских функционеров и аграриев.

Вместе с тем стимулы, давившие на директорат в противоположном направлении, были, по-видимому, сильнее, а позиции его были ослаблены, и сопротивление, оказанное частью директоров республиканским функционерам, так и осталось «бунтом на коленях». Республиканские функционеры смогли предложить в тот момент директорату путь сохранения его интересов и в некоторых случаях обогащения. Этот путь предполагал полное послушание директората функционерам и невмешательство его в политику. Соблюдая, таким образом, частные интересы того или иного директора, этот путь был несовместим с признанием общих интересов директората как особого актора или особой группы.

Путь этот предполагал в качестве первого этапа перевод предприятий из союзного и российского подчинения в республиканское, хотя они и оставались государственной собственностью. Региональная госсобственность как временный вариант устраивала и республиканских функционеров, и директорат. Возможно, конечно, что в тот момент некоторые из директоров и предпочли бы увидеть свое предприятие в российской госсобственности. Но, с одной стороны, Россия не проявляла к такому повороту событий никакого интереса, а с другой – власти Татарстана угрожали непокорным всеми возможными санкциями.

Следующий шаг – приватизация, которая началась в Татарстане синхронно со всей остальной Россией, но имела чрезвычайно важную особенность: она проводилась «своими» и для «своих». Наряду с российскими, существовали и татарстанские приватизационные чеки (введены также в сентябре 1992 г.), а с 1993 г. начались торги госпакетами акций. Нельзя, конечно, категорично утверждать, что в начале 90-х годов или позже приватизация в РТ осуществлялась исключительно по инсайдерским схемам. Она осуществлялась преимущественно по таким схемам, и «чужаки» могли приобрести часть собственности республики обычно лишь с благословения президента и сугубо на обоюдной основе, только предложив взамен татарстанской элите что-то действительно ценное. Подобное развитие событий, безусловно, устраивало и подавляющую часть директората: они получали часть пакета акций, практически бесконтрольно распоряжались заводскими активами и в то же время были застрахованы от продажи постороннему инвестору, так как контрольный пакет, или «золотая акция», находился у государства в лице республиканских органов власти.

В результате к середине 2000-х годов республиканское руководство сохраняло полный или частичный контроль почти над всеми предприятиями республики. (В тех случаях, когда государство в лице республиканских органов власти владело менее чем 50 % акций, частью пакетов владели, как правило, фирмы, принадлежащие видным республиканским функционерам или их родственникам; государство в этих фирмах также имело определенную долю.)

После того как в результате заключения Договора между органами государственной власти РТ и РФ в феврале 1994 г. угроза со стороны Центра и внешних экономических акторов была сведена к минимуму, президент, опираясь на поддержку аграриев и нефтяников, вытеснил с политической авансцены сначала демократическую оппозицию, а затем коммунистов и татарских этнонационалистов. Правящая элита осталась, по сути дела, единственным значимым республиканским политическим актором. Именно в это время правящая элита РТ стала предметом политологического анализа. Ряд характеристик региональной элиты РТ, выделенных в этой работе, остаются справедливыми и по сей день. Еще тогда правящая элита РТ была в значительной мере моноэтничной (более 80 % – татары). Около 90 % нынешней политической элиты Татарстана занимали прежде номенклатурные должности, причем около 60 % ее – бывшие партийно-советские работники. Если в Москве еще в начале 90-х годов к власти пришли второй и третий эшелоны номенклатуры, то в Татарстане еще безраздельно господствует первый эшелон, причем татарстанское руководство – это преимущественно выходцы из деревень.

Специфическая деревенская культура, привнесенная значительной частью правящей элиты во властные отношения, включает в себя традиционные нормы внутреннего неприятия оппозиции и инакомыслия, чинопочитания, покровительства выходцам из собственной среды, еще больше – землякам, подозрительность к «чужакам», особенно из городских и образованных слоев, представления о собственной непогрешимости и т.п. Практически все члены местной элиты имеют высшее образование, но наблюдается большой крен в сторону сельскохозяйственной подготовки: около 50 % элиты закончили сельскохозяйственные и ветеринарные вузы. По возрастному составу подавляющее большинство элиты относится к группе 40–60 лет.

Вместе с тем при всей стабильности основных характеристик правящей элиты РТ время заставляет внести в них определенные коррективы. Начиная с 1998 г. региональная элита РТ молодеет, все большее значение приобретает группа «молодых финансистов» (лиц из окружения премьер-министра, окончивших Казанский финансово-экономический институт). Омоложению элиты способствовали кадровые перемещения 2005 г. и в особенности перемены в руководстве Казани, мэром которой стал И. Метшин (в апреле 2009 г. ему исполнилось 40 лет). Тем не менее следует отметить, что основное ядро элиты в целом остается стабильным, не претерпевая значительных изменений с 1998 по 2008 г. включительно.

Долгое время региональная элита Татарстана могла рассматриваться как типичная для республик в составе РФ: сельская по своему происхождению, номенклатурная по роду предшествующей деятельности, авторитарно-патриархальная по политической культуре, преимущественно моноэтничная и клановая (т.е. делающая акцент на личную лояльность) по характеру взаимоотношений между своими членами. Наряду с этими, безусловно, присущими ей чертами постулировались ее монолитность и однородность, – и элита РТ действительно является таковой по отношению к внешнему окружению.