Андрей Ефимов - Очерки по истории миссионерства Русской Православной Церкви

• Название: Очерки по истории миссионерства Русской Православной Церкви
• Автор: Андрей Ефимов
• Жанр: Религия
• Год: 20007
• ISBN: 978-5-7429-0310-9

Настоящая книга является практически первой работой, охватывающей историю миссионерской деятельности Русской Православной Церкви с X по XX в. (включая эпоху просвещения славянских народов святыми Кириллом и Мефодием во второй половине IX в.). Она подготовлена на основе курса лекций по истории миссий профессора ПСТГУ А.Б.Ефимова. Показана роль православия в становлении самосознания и формирования культуры русской нации, а также его влияние на развитие других народов и национальностей как на территории Российского государства, так и в прилегающих землях. Особое внимание уделено деятельности выдающихся миссионеров разных веков, а также процессу складывания централизованного подхода к организации миссионерства.

Книга снабжена именным и географическим указателями, содержит обширную библиографию.

---

Преподобный Сергий Радонежский

В 1240 г. войско Батыя разорило Киев – и Русь вступила в эпоху татаро-монгольского ига. По словам летописцев, «по гневу Божиему за умножение грехов наших, было нашествие поганых татар на землю христианскую» [33. С. 27]. Главная причина беды, обрушившейся на русский народ, несомненно, заключалась в постоянной братоубийственной вражде между обособившимися княжествами. К началу XIII в. только Церковь объединяла русские земли. Однако и в этих обстоятельствах князья не захотели забыть свои раздоры и объединить усилия в борьбе с общим врагом. Другой основной причиной этого попущения Божия был далеко не изжитый к тому времени грех язычества. Получив великий дар – православную веру и культуру, народ стал его усваивать и понемногу приумножать. Полнокровная церковная жизнь за два с половиной века укоренилась в городах и постепенно проникала в села, но язычество отступало медленно. На Руси возникло двоеверие, а кое-где продолжали поклоняться идолам.

В середине XIII в. полчища Батыя за короткий срок – всего за несколько лет, – по сути, смели с лица земли большинство древнерусских княжеств. Татарское иго было временем разорения и одичания, когда при слове «татарин» люди в страхе бросали все и бежали куда глаза глядят. Князь князя и брат брата предавали и продавали татарам, призывали их на помощь при осуществлении своих территориальных притязаний друг к другу и нисколько не щадили собственный народ, уподобляясь иноземным захватчикам. С населения собирали огромную дань, доводя его до полной нищеты и голода, а вереницы русских людей шли на многочисленные невольничьи рынки Азии и Европы.

Казалось, что Господь попустил полное уничтожение страны. В разоренных монастырях лишь кое-где теплилась жизнь. Но уже в конце монгольского периода наступает расцвет православной культуры, несомненно связанный с золотым веком русского монашества: к началу XVI в. только на севере Руси было основано около 180 обителей. Монастыри возникли на новых необжитых землях вплоть до Кольского полуострова и Ледовитого океана на севере и до Урала на востоке. Многие живущие здесь языческие племена приняли христианское благовестие.

Монахи покидали располагавшиеся, как правило, в городах и пригородах монастыри и уходили искать безмолвия в глухие уединенные места. Они шли в одиночку, по двое, по трое. В лесу, на берегах рек, озер ставили кельи или выкапывали землянки, а то и обживали дупла деревьев и начинали монашеский подвиг – подвиг молитвы, постничества и трудничества: обрабатывали землю, ловили рыбу.

Место, где два – три монаха ставили келью, называлось «початком». Это было начало будущего скита, впоследствии монастыря. Строго соблюдали уставный монашеский порядок жизни, для этого строили сначала часовню, потом храм. Как правило, на несколько таких скитов был один священник. Молитва, пост, труд – традиционный путь русского монашества.

Иногда подвижники, тяготясь ставшей многолюдной обителью, снова удалялись в глухое место, и таким же порядком возникала новая обитель. Другие монахи отправлялись просвещать иноверных соседей. Так постепенно, преимущественно в северном направлении шло распространение православия и обращение язычников.

Эти маленькие группы монахов явились просветителями местного населения, в то время состоявшего в основном из финских племен. Они несли веру, образ молитвы и своим примером учили народ христианской жизни, внедряя и основы христианской культуры. Жизнь монашеская становилась образцом, закваской (1 Кор. 5, 6) для народной жизни. Вместе с монашеством местные языческие племена принимали русскую речь, любовь к Церкви, к богослужению, православным обрядам, постам, всему церковному укладу. Собственно, православный уклад именно тогда и складывался. Иноки приобщали местные племена и к хозяйственной деятельности: учили расчищать лес, обрабатывать землю, строить дома и ладьи, плести сети, ловить рыбу и т. и.

Именно монахи были главными проводниками новых процессов в духовной, культурной и гражданской жизни: происходило «приручение» диких племен, превращение их в оседлых поселян. Скит становился центром, вокруг которого вырастало поселение (село). Если село росло быстро, появлялся городок. При этом, как правило, области, где стояли татарские гарнизоны, устроители монастырей обходили стороной и шли дальше – на восток, на север. В результате вся Русь оказалась покрыта сетью монастырей.

Монахи влияли и на семейный уклад, на формирование законов общественных отношений. Приобщая финские племена высокой православной культуре, учили их сознавать себя частью русского государства. В результате эти народы сливались со славянами, составляя вместе с ними великую русскую народность.

Следом за монахами на эти земли приходили крестьяне. «Многочисленные лесные монастыри становились опорными пунктами крестьянской колонизации: монастырь служил для переселенца-хлебопашца и хозяйственным руководителем, и ссудной кассой, и приходской церковью, и, наконец, приютом под старость… Так создавалась верхневолжская Великороссия» [6. С. 201].

Таким образом, культурная и духовная колонизация Руси шла параллельно с формированием государственных и экономических институтов. В некоторых отношениях монашество было противовесом княжеским государственным (властным) структурам, осваивавшим земли в политическом, военном и экономическом смысле. Монастыри совершали социальное служение, что было особенно важно в годы лихолетий. Известно, что Кирилло-Белозерский монастырь в голодные годы бесплатно кормил до 600 нищих ежедневно, а Пафнутие-Боровский – до 1000 человек. Больницы, школы, гостиницы и богадельни организовывались почти при каждой обители.

Это было время подъема защищенной глухими лесами Москвы как центра государственной и церковной жизни. И поднималась Москва конечно же вместе с Троице-Сергиевой обителью, где прей. Сергий Радонежский (1313/14—1392 гг.) поставил Троицкий храм, чтобы, «взирая на Святую Троицу, одолеть страх перед ненавистной рознью мира сего». Эта диавольская, ненавистная рознь постепенно одолевалась прей. Сергием и его сподвижниками.

Начинается золотой век монашества – период подлинного миссионерства, подлинного монашества, подвижничества.

Весть о житии и подвигах прей. Сергия быстро распространялась по всей Руси и собирала к нему множество иноков и мирян, ищущих руководства духоносного старца. «Так Бог прославил угодника своего не только в том месте, где жил святой, но и в других городах, и в дальних краях, и у всех народов от моря до моря, не только в Царьграде, но и в Иерусалиме… И многие к нему приходили, не только от ближних мест, но издалека, и из дальних городов и краев, желая увидеть его и услышать поучение его, и великую пользу, и душевное спасение получали от поучения и дел его» [19. С. 252].

Преп. Сергий и его ученики основали монастыри вокруг Москвы: Симонов монастырь – за Москвой-рекой, Зачатьевский Высоцкий монастырь – в Серпухове, недалеко от Коломны – Богородице-Рождественский Бобренев и Богоявленский Голутвин, в Звенигороде – Саввино-Сторожевский, Успенский Дубенский на Стромыни и Успенский Дубенский на Острову – вблизи Дмитрова, Борисоглебский – неподалеку от Ростова Великого, и др. Ученик прей. Сергия прей. Авраамий Галичский († 1375) стал просветителем двоеверов крещенного Чухломского края, где жила галичская чудь, державшаяся язычества и волхвования. Переходя с места на место, Авраамий основал в этом крае четыре монастыря, причем Городецкий монастырь основал вблизи Чудского города – «гнезда старого чудского суеверия». Вскоре в обители было около ста братий, а Чудский город стал православным [25. С. 185].

Вологодский край просвещали ученики и сотаинники прей. Сергия – Павел и Сильвестр Обнорские, Сергий Нуромский, Стефан Махрищский (со своими учениками Григорием и Кассианом он основал Авнежский Троице-Сергиев монастырь).

В южных пределах Вологодского края подвизался ученик прей. Сергия Димитрий Прилуцкий. Живя среди язычников и распространяя христианскую веру, он благотворил каждому жителю по мере его нужды. Близ Вологды им был основан Спасо-Прилуцкий монастырь.

Духовным отцом большой группы северных монастырей стал ученик и друг прей. Сергия прей. Кирилл Белозерский (1337–1427). В 1393 г. Кирилл основал монастырь на берегу Белого озера, на том месте, где указала ему Богородица. Во время голода окрестные жители-язычники обращались за помощью в монастырь, и по молитве преподобного чудесным образом в монастырской житнице не умалялся хлеб. Ученики ев. Кирилла в свою очередь основали новые монастыри, а Белозерский монастырь стал духовным центром всего севера Руси. Рядом возник еще один центр миссионерской деятельности этого края – Ферапонтов Рождественско-Белозерский монастырь, основанный Ферапонтом, учеником прей. Сергия.