Николай Дювернуа - Источники права и суд в Древней России. Опыты по истории русского гражданского права

• Название: Источники права и суд в Древней России. Опыты по истории русского гражданского права
• Автор: Николай Дювернуа
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2004
• ISBN: 978-5-94201-345-4

Вниманию читателя предлагается первая из работ выдающегося российского юриста, романиста и историка Николая Львовича Дювернуа (1836–1906). На основании огромного по объему материала памятников древнерусского, древнегерманского и римского права, подвергнутого внимательному и подробному сравнительному анализу, автор сформулировал наиболее важные выводы об особенностях процесса формирования правовых институтов в России, законотворчества и правоприменения, российского правового сознания, которые сохраняют актуальность и научную ценность и поныне.

Книга рекомендуется преподавателям, аспирантам и студентам, всем интересующимся историей российского государства и права.

---

Мы указали на трудность, с которой соединено упрощение текста систематической редакции до его предполагаемого состава. Для того чтобы выполнить эту работу, надо с одинаковым вниманием остановиться на всех мелких видоизменениях, которым подвергаются юридические положения старой редакции в новых сборниках, надо дать себе отчет во всякой отдельной цифре штрафа, в каждом слове. При такой задаче мы не имеем права выделять область имущественных отношений, оставляя в стороне, например, вопрос о выдаче князю на поток и разграбление, о различии видов убийства, которое находим в позднейших редакциях (убийство в разбое без свады). Такого способа исследования мы на себя не берем. Но изучение состава Правды, хотя бы в главном отношении к имущественным институтам, не делает все-таки ни лишними, ни невозможными некоторые заключения о способе составления целого сборника.

По нашему мнению, задача собирателя заключается в том, чтоб сгруппировать разбросанные положения 2 частей старой Правды, установить снова то единство точки зрения, какое видно в 17 статьях Ярославовой Правды. Сделать это теперь было гораздо труднее, чем прежде. Теперь составителю надо иметь в отдельных статьях ввиду и вознаграждение вреда потерпевшему лицу и виру или продажу князю и обязательство к уплате штрафа то со стороны самого преступника, то со стороны его общины, и способы доказательства. Способы доказательства определяются очень точно, ибо с доказанностью или недоказанностью преступления соединен не один интерес частного лица, но и выгоды князя. Существование всех таких элементов в практике суда детей Ярослава мы отчасти указали, отчасти мотивировали выше. На отдельных примерах легко видеть, как все это сочетает новый собиратель. Цифры Ярославовой Правды были обращены главным образом к оценке вины или обиды и отсюда уже община или князь извлекают свои сборы. Цифры Правды детей Ярослава обращены преимущественно к казенной стороне сборов. Полная редакция ставит рядом и то и другое, вину и продажу, головничество и виру. Продажа всего чаще– 12 гривен. Вина определяется или соразмерно тяжести вреда, или соразмерно цене вещи. Иногда вины вовсе нет, а продажа все-таки берется (ст. 20 Тр. сп.). Казенный элемент в преступлении таким образом то примыкает, то выделяется из частного. В одном случае ясно сказано, что продажа берется «переди пагубу исплативши», т. е. сперва удовлетворивши требованию потерпевшего (ст. 79 Тр. сп.). Продаже подвергается или виноватый, или община (ст. 63, 70). В расчете вир также много трудностей. В цене, назначаемой за убийство лица, есть тоже и частный и публичный элемент. Головничество и виру платят нередко разные лица. Казуистика может до крайности осложниться, если мы примем во внимание, что различие свойства преступления, разное отношение преступника к общине, разное достоинство лица и случайные обстоятельства преступления, – все это оказывает влияние на вопрос кто, кому и сколько должен платить. Рядом с этим идут еще определения сборов должностных лиц, также по своим особым правилам. Осложнявшаяся практика весьма должна была затруднять составление сборника.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Обычай предполагал обязательность преследования обидчика, к примеру, похитившего движимую вещь, пострадавшим; при этом активное содействие ему в преследовании и розыске правонарушителя со стороны публичной власти по общему правилу оказывалось лишь если пострадавший вынужден был действовать в чужой местности; в остальном же молчаливая поддержка государством мер пострадавшего по отысканию обидчика и привлечению его к суду выражалась в поощрении любого содействия этому процессу со стороны третьих лиц и, напротив, установлении ответственности за воспрепятствование розыску (например, посредством сокрытия факта владения похищенной вещью).

2

Возможно, широкое распространение на определенном этапе практики выведения отдельных территорий или категорий населения из-под общей юрисдикции того или иного правителя посредством выдачи так называемых «жалованных грамот» было обусловлено не только политико-экономической заинтересованностью субъектов публичных отношений, но и этой чертой национального менталитета – стремлением приобрести некое особое, неординарное положение, в том числе и в сфере судопроизводства.

3

Позволим себе предположить, что даже известное из многих источников и длительное время сохранявшееся крестоцелование как элемент практики судопроизводства на Руси имел определенную специфику в отличие, скажем, от католической традиции. Прилюдное и формализованное целование креста выступало здесь не столько как свидетельство подчинения авторитету Церкви как духовнополитическому авторитету, требующему проявления лояльности, сколько как демонстрация своего единения с народом, которому по определению присуще почитание святыни, своей готовности принимать общенародные представления о нравственности, справедливости, etc. и следовать им.

4

Именно наличие подобной объединяющей идеи, корреспондирующей официально исповедуемым всеми слоями общества ценностям, позволяло, например, блаженному псковскому юродивому Николаю символическим предложением отведать мяса в дни Великого поста обличить всемогущего и наводящего ужас на всех царя Иоанна в людоедстве и фактическом геноциде против собственного народа.

5

Послание Президента России Владимира Путина Федеральному Собранию РФ // Российская газета. 2003. 17 мая.

6

Нельзя исключать, что при наибольшем значении традиции абстрактного христианского милосердия, тем не менее, и подобный подход – морального оправдания преступника перед властью, – отчасти лежал в основе распространенной практики «печалования» русских митрополитов, а позднее патриархов перед государями за осужденных.

7

Этим объясняется сохранение на протяжении длительного времени практики составления «духовных завещаний» – церковной юрисдикции в области удостоверения наследственного волеизъявления.

8

По этой же причине размытости представлений об узаконенных и моральнонравственных императивах поведения явно неадекватна реалиям современного российского общества практика применения ст. 169 ГК РФ, устанавливающая последствия недействительности сделок, совершенных с целью, противной основам правопорядка и нравственности.

9

Очевидными представляются отличия как общего, так и, в частности, правового менталитета «среднего» российского гражданина от западного bonus pater familias. Для менталитета атлантической цивилизации в наибольшей степени характерны прагматичность, нацеленность на конкретный результат, а, главное, – типичность и предсказуемость поведения индивидов в похожих жизненных ситуациях, обусловленных, в свою очередь, типичным и унифицированным восприятием подавляющим большинством членов социума этих ситуаций. Именно это делает возможным применение так называемой техники исключений при подборе соответствующего прецедента – судья имеет веские основания полагать, что совершая действия, характеризующиеся определенной объективной стороной, субъект относился к этим действиям и к их последствиям типичным образом, в частности, так, как это было в фактической ситуации, оцененной уже имеющимся прецедентом. Такая особенность менталитета позволяет публичной власти рассчитывать на более или менее стандартное восприятие исследуемой в суде ситуации любым индивидом, по методу случайной выборки ставшим присяжным заседателем. Необходимо отметить и сформировавшееся за период уже почти тысячелетнего эффективного функционирования судебной системы безоговорочное уважение к суду граждан стран англо-американской системы права, что также значительно снижает вероятность вынесения коллегиями присяжных заседателей одиозных, явно не соответствующих фактическим обстоятельствам дела, исследованным и установленным в суде, решений.

Уже на континенте, в странах Западной и Восточной Европы, эти особенности менталитета проявляются не столь ярко, чем обусловлена распространенность негативного отношения континентальных юристов к интеграции в национальные законодательства традиционных институтов англо-американского права, в том числе – суда присяжных. Что же говорить о России, где каждый индивид, в том числе и вполне добропорядочный, – это вселенная, включающая в себя широчайший разброс между добрыми и злыми побуждениями и поступками? Кто может определить достоверно, какая часть спектра «загадочной русской души» присяжного заседателя оказалась задействованной при вынесении вердикта? Что же касается процесса формирования гражданского общества и цивилизованного отношения членов социума к судебной власти в России, то он находится, нравится это или не нравится, в зачаточном состоянии, и по поводу его перспектив можно высказать определенный пессимизм.