Роберт Ляски - Политическая преступность и революция

• Название: Политическая преступность и революция
• Автор: Роберт Ляски
• Жанр: Психология, социальное
• Год: 2003
• ISBN: 5-94201-200-8

Чезаре Ломброзо – выдающийся итальянский ученый, врач и юрист, один из основоположников новой общественной науки – массовой психологии. В своих исследованиях он удачно сочетал социологический и правовой анализ.

Предлагаемая вниманию читателей работа была написана в соавторстве с известным социологом Р. Ляски. Авторы исследуют «преступную толпу» как сложный антрополого-социальный феномен и ее психологию.

Для юристов, политиков, социологов и всех интересующихся проблемами государства и права.

Текст приводится по изданию 1906 г. Орфография приближена к современной.

---

И все-таки ни в одну из этих голодовок не было ни бунтов, ни возмущений.

Великое восстание 1857–1858 г.г. в Индии вызвано было[113], главным образом, отвращением туземцев к новшествам европейской цивилизации (телеграф, пар и проч.), жалобами лишенных престола местных царьков и, между прочим, слухом, возникшим среди сипаев о том, что ружейные патроны впредь будут смазываться свиным салом[114].

Значит, продолжительный голод менее влияет на революцию, чем предрассудки разного рода.

Другие известные революции тоже не имели никакого отношения к голоду. Таковы, например: восстание в Бокилле в 1741 г.; в Пенджабе в 1710 г.; восстание сипаев в 1764 г.; маленькие полудинастические бунты 1843 г. и проч.

Надо заметить, кроме того, что провинция Орисса, наиболее часто посещаемая голодом, дает меньше бунтов, чем все другие.

Наконец, из 142 бунтов прошлого столетия, только 11,2 % были обусловлены голодом, да и то еще под влиянием термических причин, так как почти половина их (3/8) вспыхивала летом.

Значит, роль голода при восстаниях следует считать лишь вторичной и случайной.

Голод, по словам Roscher[115], сам по себе вызывает только небольшие местные бунты, которые, однако же, способны разрастаться, если горючего материала накопилось много.

Правда, этот экономист сам себе противоречит, говоря далее, что «все великие революции были подготовлены голодом», но даже приводимые им примеры не подтверждают этого положения.

Так, среди примеров революций, вызванных голодом, он упоминает Крестовый поход, предпринятый французами в 1095 г. Но Крестовый поход, так же, как и переселение, не суть революции; они скорее могут быть рассматриваемы как предохранительные клапаны против излишка населения.

Да, если бы даже Крестовые походы могли быть принимаемы за революции, так все-таки экономические причины играли в них роль второстепенную, а на первый план выступал религиозный фанатизм, поддерживаемый ловкими попами при помощи горячих проповедников, притом среди невежественного и суеверного населения.

Наконец, если голод и существовал кое-где во время проповеди Крестовых походов, то он должен был прекратиться при выходе ополчившихся из страны, так как все они стремились продавать свое имущество и не находили покупателей. «Крестоносцы бросали все, что не могли унести с собою; сельскохозяйственные продукты были продаваемы ими за бесценок, что создавало обилие там, где царствовал голод» (Мишо. «История Крестовых походов»).

Шведское политическое движение 1772 г., которое Roscher считает революцией, обусловленной голодом, было, в сущности, весьма быстрым и безобидным переворотом, закончившим революционный кризис, переживаемый тогда Швецией. «Король, утром бывший наиболее стесненным монархом в Европе, через два часа сделался таким же всемогущим, как короли Франции или как турецкие султаны. Народ с радостью передал власть из рук наглой аристократии в руки всеми любимого и уважаемого монарха»[116].

По мнению Лингарда, бунт баронов в 1258 г., так сильно повлиявший на английскую конституцию, был значительно облегчен голодом 1254–1258 гг. Но бунт баронов (вспыхнувший, надо заметить, 11 июня) подготовлялся уже с 1227 г. и был направлен к политической (а не экономической) реформе государства – к поддержанию Великой Хартии и к уменьшению иностранного влияния на внутренние дела. С другой стороны, это была революция сытых, так что, если голод и помог ей сколько-нибудь, так лишь тем, что удержал народ от вмешательства в пользу ли баронов или против них. Даже сам Roscher признает, что в данном случае революция была облегчена голодом, а не подготовлена или возбуждена им.

Голод, постигший Россию в начале XVII века, не влиял заметным образом на успех Лжедмитрия. В Москве тогда продавалось человеческое мясо (!), и в одном этом городе умерло около миллиона (!!) людей. Истомленные голодом и преследуемые суеверным убеждением, что ряд неурожайных годов служил Божьим наказанием царю Борису, русские пассивно подчинялись казакам и полякам, не страдавшим от голода. Революция была проведена скорее этими последними, чем русскими. Это до такой степени справедливо, что те же поляки и казаки продолжали ее и впоследствии, когда голод уже кончился.

Следует заметить, что голодовки вызывают различные последствия в зависимости от условий, в которых находятся различные нации.

«Народы, – пишет Z. B. Say, – реже испытывали голод, если бы разнообразили свою пищу. Когда народ питается преимущественно одним каким-нибудь продуктом, то недостаток этого продукта всегда будет вызывать народное бедствие». Так, в Ирландии наступает голод при неурожае картофеля.

Политические последствия таких голодовок могут быть очень серьезные. В 1845 г. неурожай картофеля в Ирландии обусловил страшную бедность, причем более миллиона людей умерли и столько же эмигрировали, а вместе с тем произошел целый ряд бунтов, которыми молодая ирландская партия воспользовалась для борьбы за независимость страны.

4) Алкоголизм. – Злоупотребление алкоголем играет большую роль во время политических переворотов, так как, затемняя разум, вызывает особую форму душевной болезни, выражающуюся крайним цинизмом и жестокостью. Вожаки бунтов давно это заметили и часто пользовались алкоголем для достижения личных целей. Так, в Аргентине дон Хуан Мануэль, сам закоренелый алкоголик, вызывал при помощи спиртных напитков взрывы буйства в народе. В Буэноснег». Ему неоднократно приходилось арестовывать батальонных командиров, пьянствовавших днем и ночью.

«Что делали осажденные в форте Исси в то время, когда дела их шли плохо, когда версальцы готовы были взять этот форт? В скотски пьяном виде они переполняли кабаки. В Аньере, как раз накануне капитуляции, национальная гвардия по своему похвальному обычаю пьянствовала, ела, курила и спала».

Лаборд перечисляет заведомых пьяниц среди коноводов Коммуны: L. – тщеславный и сварливый человек, несколько раз терпевший наказания за буйство и едва ли не сумасшедший; К. – член военного суда, наследственный пьяница; Gentron – председатель этого суда, бывший столяр, грубое животное, постоянно пьяное; Dardelle – военный губернатор Тюильри, с осипшим от водки голосом; наконец – Protot, министр юстиции, превративший свой кабинет в кабак.

Одинаковые причины – одинаковые последствия: не так давно годовщина Коммуны ознаменовалась анархическим движением в некоторых округах Бельгии, которое сопровождалось грабежом и пожаром громадных стеклянных заводов, дававших хлеб тысячам рабочих; и вот, при ближайшем рассмотрении оказывается, что как раз эти самые округа отличаются наибольшим потреблением спиртных напитков, которое вообще в Бельгии в этом году (1884) достигало 600 000 гектолитров, т. е. сравнялось с потреблением алкоголя в Италии, где население впятеро многочисленнее.

Печальное положение! Безрасчетная трата народной энергии, которая пригодилась бы для поднятия экономической обстановки страны! Лавеле вычислил[117], что если бы английские рабочие отказались от спиртных напитков, то через двадцать лет могли бы скупить все фабрики, на которых теперь работают.

5) Роль алкоголизма в эволюции. – В других своих исследованиях я доказал, что многие гениальные люди и их родители были алкоголиками (Александр Македонский, Авиценна, Бетховен, Байрон, Мюрже), но надо заметить, что это есть лишь простое совпадение пьянства с гениальностью, печальное, хотя необходимое осложнение последней, а не причина ее.

Айресе алкоголь также служил орудием возбуждения политических страстей в руках агитаторов, из коих Бласито и Ортогес сами принадлежали к числу делириков (Ramos-Mejia).

Во время Французской революции кровожадные инстинкты населения и представителей революционного правительства подогревались также спиртными напитками. Монастье, например, в пьяном виде приговаривал людей к смертной казни, а на другой день сам забывал о своих приговорах. Комиссары, посланные в Вандею, в течение трех месяцев выпили 1974 бутылки вина. В числе их находились известный пьяница Россиньоль, рабочий ювелирного цеха, сделавшийся генералом, и Ватерон, расстреливавший женщин, которые отказывались удовлетворять его страсть, распаленную алкоголем.

Франция до сих пор пользуется печальной привилегией потреблять спиртные напитки в большом количестве, чем какая-либо другая страна. По словам Ротара[118], потребление алкоголя, равнявшееся там, в 1788 г. 369 000 гектолитрам, к 1850 г. поднялось до 891 500 гектолитров, а к 1881 – до 1 821 287 гектолитров. Немудрено, стало быть, что влияние алкоголя отражается и на политической жизни Франции, что абсент создает в Париже ораторов и политиков[119].

Утверждают, что перед декабрьским переворотом 1852 г. войска были напоены водкой, но роль последней в политическом движении 1848 г. (среди вожаков которого Коссидьер и Гранмениль были заведомые пьяницы)[120]и особенно при Коммуне не подлежит никакому сомнению. В осажденном Париже был большой запас спиртных напитков, и желающие свободно ими пользовались.