Коллектив авторов - Греки Балаклавы и Севастополя

• Название: Греки Балаклавы и Севастополя
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: История
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-91674-250-3

Сборник посвящен особой части греческой диаспоры, ведущей свое начало от жителей греческого Архипелага и Мореи, бежавших на русских кораблях от мести турок и оказавшихся в Крыму в конце XVIII в. Они были поселены в Балаклаве и близлежащих селах и составили основу Греческого пехотного батальона, особо отличившегося в Крымскую войну. Воины и рыбаки, виноградари и богомольцы, они создали в Балаклаве свой неповторимый жизненный уклад. Балаклавскими рыбаками был, в частности, пленен известный русский писатель Александр Куприн. История балаклавских греков фактически закончилась их депортацией после освобождения Крыма в 1944 г. Однако несмотря на это преступление советского режима, память о них жива в России, на Украине, в Греции, везде, где живут их потомки.

Сборник предназначен как для специалистов-историков, так и для всех, интересующихся историей Крыма и российско-греческих отношений.

---

Задолго до прибытия переселенцев Керчь-Еникальским местным военным властям было строжайше предписано: «равномерно принимать, поступать по предписаниям…, дабы служащие не имели в провианте и в квартирах нужды, а вольнопоселяющимся фамилиям, которые объявят купечество, хлебопашество или же ремесло и художество, дать места и, на первый случай квартиры, которые непременно им будут нужны…»[131]

Однако, реальная обстановка оказалась намного сложней, и не было возможности все делать так, как было заранее предписано.

В своих рапортах командованию от 21 и 30 мая 1775 г. полковник Ступишин сообщает о прибытии и размещении в крепости Еникале первой партии переселенцев. Керченская крепость, весьма обветшавшая, частично полуразрушенная, характеризовалась мало надежной в военном отношении. «…замок, так и стены крепости весьма в ветхом состоянии и нападения всегдашнего ожидать надлежит», – объяснял свое решение князю Г. Потемкину полковник Ступишин[132].

Действительно, только более надежные еникальские крепостные стены могли дать приют и защитить, прибывших 18 мая 1775 г. в порт Керчь на фрегатах «Архипелаг» и «Почтальон» 270 переселенцев: майора – Георгия Дуси; трех капитанов: Анастасия Метакса, Яниса Посполитаки, Сидорса Пени; четырех порутчиков, девяти прапорщиков (знаменосцев), 30-ти десятников, 143-х рядовых. Всего 190 воинов. А также прибывших с ними «жен и родственников мужского пола 20, женского пола 60» человек[133].

По мере постепенного подхода остальных кораблей с переселенцами самыми острыми стали проблемы обеспечения жильем, топливом и продовольствием прибывших людей. Разрушенные турками при уходе, разграбленные татарами жилые дома использовать без серьезного ремонта было невозможно. На это обстоятельство в один голос постоянно указывали в своих донесениях воинские начальники всех рангов, настаивая на организации доставки строительных материалов, топлива и дополнительного продовольствия, выделения необходимых денежных средств, для осуществления ремонтных и строительных работ, укрепления крепостей, налаживания жизни переселенцев в соответствии с пунктами Высочайшего рескрипта.

Еще в декабре 1774 г. командующей 2-й российской армией в Крыму князь В. М. Долгорукий, анализируя обстановку в Керчи-Еникале, докладывал Г. А. Потемкину: «…ежели какое заведение по укреплению Керчи и Яниколя располагать изволите, то наверное и люди и материалы неотменно туда доставлены быть должны, поелику нет там ни бревна ни доски…»[134].

Командование стремилось наладить коммуникации, по которым бы в обе крепости поступал лес, топливо, продовольствие, боеприпасы, воинская амуниция, медикаменты и другое имущество, необходимое для российских гарнизонов, а затем и для прибывших переселенцев, но сделать это было чрезвычайно сложно.

Трудности доставки грузов сухопутным путем через территорию Крыма объяснялись сложностью обстановки на полуострове: недоброжелательностью татарского населения, разжигаемого сторонниками Оттоманской Порты, агентами турецких властей, мусульманским духовенством, соперничавшими группировками, боровшимися за власть и другими обстоятельствами. Все это провоцировало нападения на российские транспортные караваны, «разбойнические нападения на проезжающих», несмотря на то, и это видно из докладов керченского командования, что «везены оныя были на наемных татарских повозках», как того требовали подписанные соглашения с крымским ханством, и двигались они «со специальными татарскими провожатыми и ханской охраной»[135].

В конечном счете, все это предопределило необходимость налаживания морских перевозок от Петровской крепости и Таганрога, что также было непростым, весьма дорогостоящим делом; потребовало выделения специальных сил и дополнительных средств[136].

Таким образом, можно заключить, что, несмотря на Высочайшие повеления, Керчь и Еникале не сумели в полной мере подготовить к приему переселенцев-греков и к содержанию потребного количества российских войск. Это вызвало целый ряд серьезных трудностей в обустройстве и жизнеобеспечении прибывших, недовольство многих греков, посчитавших себя обманутыми, жалоб в адрес князя Г. А. Потемкина, императрицы. Стихийным проявлением недовольства греков стали побеги из Керчи и Еникале уже летом 1776 г. и образование, с вынужденного согласия властей, греческих поселений в Збурьевском ретраншаменте и в Кинбурне[137]. Вместе с тем, все желающие могли переселиться в Таганрог и размещались в зданиях, где прежде был расквартирован казачий полк.

Часть самовольно покинувших Керчь-Еникале сумели добраться до Кефе и Козлова, сели на купеческие корабли и отправились в Варну и Константинополь «искать у Порты прощения, кои все там и погибли»[138].

Оценив сложившуюся обстановку, военный губернатор Новороссийской, Азовской и Астраханской губерний князь Г. А. Потемкин 9 июля 1776 г. обратился к Екатерине II с просьбой увеличить ассигнования на нужды греков. В своем письме он пишет императрице: «… приемлю смелость поднесть Высочайшему рассмотрению краткую ведомость о потребной для них по настоящему числу людей сумме, как ежегодному отпуску, так и единовременному на построение всех нужных зданий». Следует заметить, что выделение средств, просимых Г. А. Потемкиным, было императрицей утверждено. С 1776 г. на нужды греческих переселенцев, размещенных в Керчь-Еникале, Таганроге стало выделяться ежегодно не 50, а 72 тысячи рублей. Кроме того единовременно было отпущено еще 64 тысячи на строительство необходимых зданий и сооружений[139].

Все это значительно облегчило материальное положение греков и сняло многие проблемы переселенцев, ускорило их обустройство в местах нового жительства. 2 августа 1776 г. губернатор-князь Г. А. Потемкин своим ордером требует от местных властей «…устремить все силы и возможности к успокоению в пределах Ея Императорского Величества сих прославленных воинов, доставлением им наилучших к жизни выгод…», то есть добиться безусловного выполнения Высочайшего рескрипта от 28 марта 1775 г.

Вскоре грекам-воинам, сохранившим свою военную структуру и ее боеготовность, представилась возможность на деле продемонстрировать свою преданность российскому престолу, свои боевые качества. В конце 1777 – начале 1778 гг. «до 600 человек, из числа оставшихся к тому времени в Еникале», приняли участие в подавлении антироссийского бунта татар. Их действия в ходе подавления мятежа, были высоко оценены командованием: «…невозможно иметь более мужества, отважности и усердия к службе, – отмечал генерал-майор П. С. Потемкин, – колико оное войско изъявило»[140]. Боевые качества греков произвели впечатление и были оценены. Особо отличившиеся в боях были поощрены вице-президентом Военной коллегии князем Г. Потемкиным, отмечены также и Высочайшими наградами. Вместе с тем, было решено из воинов Албанского (Греческого) войска, оказавшего «так много услуг» и «ревностное к Высочайшей службе усердие», создать воинскую часть, соответствующую принятым в империи армейским структурам и положениям, требованиям воинских уставов.

3 августа 1779 г. Екатерина II утвердила проект Военной Коллегии, предоставленный генерал-аншефом, Светлейшим князем Г. А. Потемкиным, о порядке и сроках формирования Греческого пехотного полка в составе 1762 человек. Основу его должны были составить греки-переселенцы, все еще числившиеся в составе Албанского (Греческого) войска, способные по своему возрасту и состоянию здоровья носить оружие, служить в армии, решать, поставленные им боевые задачи.

Как это видно из документов, целью создания данного полка было: «с одной стороны, вознаградить службу тех греков, кои в Архипелаге сражались за Россию и доставить им пристанище, с другой, чтобы посредством их умножить и число полезных поселян»[141]. Вместе с тем, предполагалось в полной мере использовать боевые качества греков, их выучку, желание и способность нести воинскую службу, готовность к боевым действиям, в том числе и в горно-лесистых, прибрежных районах Крыма, в условиях почти полного бездорожья, характерного для данных районов полуострова.

Формирование полка было поручено полковнику Дмитрову, штаб-квартирой определен форштадт г. Таганрога. Здесь и шло его комплектование с конца 1779 по 1783 гг. К сентябрю 1779 г. в списках греческого войска оставалось немногим более одной тысячи воинов, из них – 102 офицера.

Из которых: в Керчь-Еникале размещалось 592 человека, в Таганроге – 288, в Збурьевском ретраншаменте – 130 солдат и офицеров, из коих 28 находились в «дальних отлучках», в поездках за своими семьями[142]. В силу ряда обстоятельств и прежде всего отсутствия необходимого контингента, в полку вместо 12 было сформировано 8 рот, носивших названия: Афинская, Спартанская, Коринфская, Македонская и другие. Общая численность греческого пехотного полка не превышала в период завершения комплектования 850 человек. Числился он в составе иррегулярных войск, находился в подчинении Новороссийского генерал-губернатора и, после своего сформирования прибыл в г. Керчь, где продолжил готовиться к выполнению определенных ему задач.