Николай Кадмин - Философия убийства

• Название: Философия убийства
• Автор: Николай Кадмин
• Жанр: Философия
• Год: 2005
• ISBN: 5-98862-017-5

Блистательная и страшная анатомия отношения человечества к убийству себе подобных представлена в раритетной книге, впервые изданной в начале XX века. Современный читатель в этом точном переиздании найдет много аналогий с реалиями безумно жестокого мира начала третьего тысячелетия от Рождества Христова.

---

Чуждаясь общества товарищей, он жил одиноко, никогда не шутил и не смеялся, не ел мясной пищи, спал на голой скамье или на камнях. Его видели только в церкви, где все проповеди слушал он со страстным вниманием. Большое влияние на него оказала книга, проповедника Катана «Collationes Patrum», она привела его к духовному совершенствованию, и он слепо подчинился ее влиянию. В университете обратили внимание на юношу, который с такой страстью готовится к духовному подвижничеству. Епископ настойчиво советовал ему отдаться духовной деятельности, соответствующей всем особенностям его натуры. Юноша согласился и был посвящен в каноники Августинскаго монастыря.

Он ревностно занимался проповеднической деятельностью, но вскоре, при его жгучей энергии, ему сделалось тесно в Паленсии, где проповеди его имели громадный успех среди толпы слушателей. Бартоломей Тридентский говорит о нем: «Он готов был разорвать свое тело на куски из ревности к вере, а любви божественной в нем было столько, что он готов был для выгод христианства пожертвовать собою, продать себя, если бы это потребовалось». Из Паленсии он уходит в Лангедок для борьбы с ересью. Но видя чистоту жизни сектантов-катаров (то же, что и альбигойцы), настолько сохраняет беспристрастие, что предлагает католическому духовенству перенять чистоту жизни у этих сектантов. Доминику нравится их воздержание, их презрение к плотской жизни и их одушевленность идеальными представлениями. По существу своему Доминик сам был сектантом, и, быть может, это была простая случайность, что он не сделался пламенным исповедником сектантской ереси, а оставался ревностным слугой католической церкви. В значительной степени это объясняется тем, что Доминик не остался слепым исполнителем папской воли, а был вождем своего стада в своем монастыре, где образовал своего рода Доминиканскую церковь.

Испанским монахам, сопровождавшим его в Лангедок для борьбы с еретиками, Доминик посоветовал бороться не словами, а примером своей жизни, – распустить блестящих слуг, отказаться ох экипажей и всех удобств и роскошей и идти пешком, нищими, подобно апостолам. Огню, горевшему в душе Доминика, надо приписать то, что сопровождавшие его священники настолько одушевились нарисованным им идеалом монашеской жизни, что отказались от всего и пошли за ним действительно нищими, восхваляя своего вождя и господина. Историк Доминика и его жизни говорит: «Куда бы ни показывался этот человек, он везде производил впечатление на массу своей личностью, огненной речью и особым обаянием творимых им чудес». Шли слухи, что он обладает силой исцелять болезни, изгонять нечистых духов и даже воскрешать мертвых. Составлены целые списки его чудес, сохраненные в доминиканском монастыре. Так, одному испанскому юноше, предназначенному с юности для монашеской жизни, Доминик исправил мешавший ему органический порок и молитвами вместо женского органа восстановил мужской. Одной девушке, которая рвалась в монастырь и не знала, как избегнуть замужества, Доминик изменил лицо и настолько его обезобразил, что, вставши однажды утром, девица сама себя не узнала, а жених от нее отступился и дал ей беспрепятственно сделаться невестой Христовой. Все эти подвиги снискали Доминику среди народа популярность. Но, конечно, всего чудесней была его великая сила духовного красноречия, которой он жег сердца.

Сам он продолжал вести подвижнический образ жизни, носил власяницу, бичевал и изнурял себя. И хотя его называют преследователем ереси и упорным гонителем еретиков, но всюду рисуют его кротким и тихим, убеждающим пламенным словом и огнем своей веры. Три женщины, по словам католических историков, засвидетельствовали его девственность.

Существенная деятельность святого Доминика, кроме его пламенных проповедей, заключалась в основании Пруллианского монастыря, недалеко от Монреаля, на земле тулузского епископа. Монастырь был основан для укрепления в вере обращенных еретичек; там же основаны были мужская и женская школы. Братья и ученики жили милостыней. Множество поклонников Доминика стремилось к нему в монастырь, и он все увеличивался. Цели учрежденного монастыря для еретиков заключались исключительно в духовном назидании. Доминик и представить себе не мог, что впоследствии его же монастырь обратится в мрачный дом пыток и заключения для десятков тысяч людей. Он хлопотал об учреждении особого своего ордена и наконец в 1216 году получил желанное разрешение, и тогда же первые 16 доминиканцев перебрались в здание доминиканского нового ордена. Но этого Доминику было мало, и он умолял Папу разрешить ему основание особого проповеднического братства.

Незадолго до этого духовный брат его и поверенный всех планов Диего умер, и Доминик остался одинок со всеми своими незавершенными планами и начинаниями. Молясь однажды ночью в римской церкви о том, чтобы дано ему было завершение его планов, Доминик увидел во сне Сына Божьего, восседавшего на высоком троне, в небе, по правую сторону Бога Отца. «Христос сидел гневный, раздраженный перед толпою грешников, поникших перед Ним. В руках Его были три копья, предназначенных для сокрушенья прегрешивших: одно – для гордых, другое – для скупых, третье – для развратных. Пресвятая Матерь обнимала Его ноги, умоляя о милосердии к падшим. «Разве не видишь ты, – отвечал Иисус, – сколько неправды они соделали Мне? Моя справедливость не потерпит втуне столько зла безнаказанного». Тогда Пресвятая Дева сказала ему: «Ты ведаешь, Господи, каким путем надо направить их. Я знаю верного слугу, которого Ты пошлешь в мир, дабы он восстановил учение Твое, тогда все узнают и обрящут Тебя. Я дам ему в помощники еще другого слугу, который совершит то же дело». По желанию Господа, Которого смягчили её просьбы, она подвела ему монаха, в чертах которого Доминик узнал самого себя. «Он способен исполнить то, что сказала Ты», – изрек Господь. Следом за ним она подвела другого монаха, который предназначался в соратники Ему. Лицо его было незнакомо. Доминик никогда не видал его прежде. Но, придя на другой день в церковь, он нашел его между молящимися и тогда, смело обратившись к нему, воскликнул: «Ты товарищ мой, ты пойдешь вместе со мною, будем действовать вместе, и никто не одолеет нас». Нового знакомца звали Франциском[14].

Это был еще более знаменитый проповедник, вдохновенный учитель любви Христовой Франциск Ассизский.

«Франческо Бернардоне был сыном богатого купца из итальянского города Ассизи. Он с детства почувствовал свое призвание. С первых годов молодости он удерживал вырученные за товары деньги на бедных и больных. Раз, когда в храме читали об Евангельском отречении от всех земных благ ради имени Христова, его экзальтированная натура, уже давно настроенная к тому постами и молитвами, была надломлена окончательно. Он отказался от богатств отцовских и в рубище, босой стал ходить по городу, питаясь милостыней. У него начались галлюцинации; он видел видения, слышал пение ангелов, беседовал с Богом. Отец, через епископа, прибегнул к увещеванию, а потом и к мерам строгости. Семья презирала его и оттолкнула; Франческо расторг все связи с семьей и стал проповедовать о необходимости строгого покаяния, суровой жизни и отречения от мирских благ. Он притупил свои чувства и тело. Перед этим героизмом лишения начали склоняться. Один богач ассизский смеялся над Франческо, но после одной страстной проповеди распродал свои богатства и пошел за этим человеком, оригинальным, но магнетически притягательным. Еще шесть человек пристали к нему тогда. Все они поселились у ручья, в тесном шалаше, в окрестностях города; попеременно они ходили на проповедь. Когда Оттон IV короновался в Риме (1207 г.) Франческо послал напомнить императору о суете мирской и о том, что вся слава его пройдет как сон. Его страстная натура не могла успокоиться самоуглублением и созерцанием. Он старался изнурить свое тело. Трижды в ночь он бичевал себя: один раз – за свои грехи, другой – за живущих, третий – за души в чистилище. Чтобы притупить телесные ощущения, он, нагой, кидался в снег и, умирая распростертый на сырой земле, он оставался тем же героическим аскетом, каким был всегда при жизни. Добиваясь неведомых и томительных подвигов, Франческо кинулся из Ассизи в Мараско, потом, напрасно испрашивая у Иннокентия III разрешения открыть братство «нищенствующих францисканцев», обошел всю Южную Италию и бросился в Палестину. Он был в Сирии и Египте; всюду его сопровождала молва чудотворения. Говорили, что жизнь его напоминает жизнь Спасителя от самого рождения, что он даже превосходит Христа своими подвигами. Его миссионеры распространяли идею отречения от мира в Испании и Франции, северной и южной».

В 1216 году Папой Гонорием III был утвержден орден проповедников, а спустя шесть лет таковое же разрешение было дано и Франциску. Тогда число его «миноритов», сопровождавших его «меньших братьев», было так велико, что всех поражало своей громадностью, своей готовностью отречься от мира и способностью воодушевлять проповедями народ. Франциск поддерживал Доминика в Риме, и основатель ордена доминиканцев многим был обязан своему товарищу, облик которого увидел он до встречи во сне.