Бахаудин Тангиев - Научный эколого-криминологический комплекс (НЭКК) по обеспечению экологической безопасности и противодействию экопреступности

• Название: Научный эколого-криминологический комплекс (НЭКК) по обеспечению экологической безопасности и противодействию экопреступности
• Автор: Бахаудин Тангиев
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-94201-598-5

В работе впервые разработана и предложена научная концепция эколого-криминологического комплекса (НЭКК) по исследованию экологической преступности, ее причин, условий и детерминантов; личности экопреступника; противодействия экологическим преступлениям с помощью геоинформационных технологий и автоматизированных систем экокриминологического мониторинга с целью построения единой многоуровневой Системы систем эколого-криминологического контроля по обеспечению экологической безопасности и охраны окружающей среды, в том числе при чрезвычайных ситуациях.

В монографии исследуется опыт борьбы с экологическими правонарушениями различных государств и система взаимодействия международного сообщества в противодействии транснациональной экологической преступности.

Предназначена для аспирантов, преподавателей юридических учебных заведений и специалистов, экспертов, занимающихся проблемами обеспечения экологической безопасности, охраны окружающей среды и борьбы с экологическими преступлениями, а также для широкого круга читателей, которых волнуют экологические проблемы.

Может быть использована в качестве учебного пособия.

---

Бесспорно, достоинством нового Закона является закрепление в ряде статей требований о внедрении наилучших существующих технологий, способствующих охране окружающей среды, восстановлению природной среды, рациональному использованию и воспроизводству природных ресурсов. Закон определяет наилучшую существующую технологию как технологию, основанную на последних достижениях науки и техники, направленную на снижение негативного воздействия на окружающую среду и имеющую установленный срок практического применения с учетом экономического и социальных факторов[165].

Требование о наилучших существующих технологиях выполняет в экологическом праве очень важную функцию. Оно служит юридическим критерием оценки современности соответствующего проекта (предприятия, электростанции, автомобиля, самолета), по которому проводится оценка воздействия на окружающую среду, государственная экологическая экспертиза и принимается решение[166]. Положениям организации государственного мониторинга окружающей среды выделена отдельная глава. Это, несомненно, преимущество по сравнению с предыдущим законом. Помимо этого, новый Закон предусматривает запрет сочетания функций государственного контроля в области охраны окружающей среды и функций хозяйственного использования природных ресурсов.

Существуют и некоторые другие немногочисленные достоинства, однако нельзя не брать во внимание и недостатки, присущие данному закону, которые являются весьма существенными.

Прежний Закон (1991 г.) неоднократно подвергался критике за нечеткость формулирования принципов природоохранной деятельности. По отношению к нынешнему Закону подобная критика еще более справедлива[167]. Существенным недостатком является и то, что Закон лишь упоминает такие важнейшие средства охраны природы, как экологическая сертификация, экологическое лицензирование, экологическое страхование. Об экологическом аудите говорится только в понятиях. К сожалению, законодателем была упущена возможность достойно внедрить экологический аудит в правовой механизм[168].

В связи с принятием нового Закона «Об охране окружающей среды» от 10 января 2002 г. требуется дополнить и другие федеральные законы и изменить подзаконные акты. К сожалению, Президент Российской Федерации и Правительство Российской Федерации, издающие подзаконные акты и отвечающие за правильное применение законодательства, не реагируют оперативно на изменение федеральных законов[169].

Нормативная база Российской Федерации об охране окружающей среды не ограничивается положениями Конституции Российской Федерации и Законом «Об охране окружающей среды». Она весьма обширна и многообразна. Согласно Конституции Российской Федерации, поощряется деятельность, способствующая экологическому благополучию (ст. 41), устанавливаются основы федеральной политики и федеральные программы в области экологического развития (п. «е» ст. 71), обеспечивается проведение Правительством РФ единой государственной политики в области экологии (п. «в» ст. 114). Это скорее декларации, нормы-принципы, которые предполагают еще в значительной степени внедрение, применение[170]. Как отмечает М. М. Бринчук, бездействие государства – одна из основных причин экологического кризиса в России, причем оно в той или иной степени характерно для каждой ветви государственной власти.

Поскольку экологическое право в конечном счете направлено на обеспечение одного из важных естественных прав человека – права на благоприятную окружающую среду, надо признать, что его развитие в современных условиях имеет принципиальное значение и в плане формирования основ гражданского общества и правового государства. Поэтому совершенно очевидно, что осуществление всех других социально значимых мер имеет смысл, если обеспечиваются приемлемые для человека условия окружающей среды, сохраняется природная среда как материальная основа производящей экономики общества. Оценивая отношение власти, финансовых и политических структур к экологическим проблемам развития российского общества, к сожалению, приходится усомниться в полной осознанности этой истины. Потребность в радикальных мерах более чем очевидна. Прикрываясь политическими обещаниями и сложностями переходного периода, федеральная и региональная власть, по сути дела, уже многое упустила, а в определенной мере потеряла то, что было неплохо налажено в сфере природопользования ранее[171].

Ряд проблем экологического права, как отмечает А. И. Бобылев, требует конституционного урегулирования. Необходимо закрепить на конституционном уровне экологические обязанности государства. В Конституции Российской Федерации надо более четко разграничить обязанности и права, т. е. полномочия и предметы ведения федеральных органов и органов субъектов Российской Федерации.

Е. В. Виноградова справедливо замечает, что многие соглашения в сфере охраны окружающей среды и обеспечения экологической безопасности, заключенные в развитие договоров, разграничивающих предметы ведения и полномочия, по своей сущности фактически перераспределяют полномочия в системе исполнительной власти в пользу Российской Федерации. Эта тенденция в будущем ограничит сферу использования упомянутых договоров регулированием вопросов совместного ведения с Российской Федерацией или исключительного ведения последней. Тем более что эти вопросы, конституционно отнесенные к ведению субъектов Российской Федерации, не могут быть перераспределены федеральными законами без внесения соответствующих изменений в Конституцию Российской Федерации[172].

Хронология развития законодательства по вопросам охраны окружающей среды, рационального природопользования и обеспечения экологической безопасности представлена в приложении № 4. Продолжается работа над Федеральным законом «Об экологической информации». На сегодняшний день по-прежнему не приняты федеральные законы «Об охране растительного мира», «Об опасных химических веществах», «Об охоте», «Об охране водных биоресурсов». Статья 57 Федерального закона «Об охране окружающей среды» определяет порядок установления зон экологического бедствия и зон чрезвычайных ситуаций, но одной статьи явно недостаточно. А принятие специального закона «О зонах экологического бедствия», проект которого был разработан более 10 лет назад, наталкивается на серьезное сопротивление со стороны большинства руководителей субъектов Федерации, усматривающих в нем угрозу для развернувшегося с их одобрения или молчаливого согласия «экологического беспредела»[173].

Природоохранное законодательство нашей страны является одной из самых объемных и противоречивых отраслей права. В нем содержится множество отсылочных норм, наблюдается явное несоответствие между различными правовыми актами и нормами.

Объем нормативных актов, исходящих от президента, правительства, центральных органов исполнительной власти, намного превышает число законов, принимаемых парламентом. Исполнительная власть практически каждый из них подкрепляет своими актами, развивающими, уточняющими или изменяющими содержание предписаний самого закона. В сложившейся обстановке, где в общем количестве эколого-правовых актов (а их тысячи) блок собственно законодательства оказался наименьшим, необходимо обеспечить полное соответствие всех иных актов законам и соблюдать оптимальное и содержательное соотношение между законами и подзаконными актами, при котором подзаконные акты принимаются лишь в пределах правового поля, предоставленного самим законом[174].

Задачи совершенствования экологического законодательства и его эффективной реализации вызывают необходимость обновления концепции его формирования, переосмысления накопленного опыта, учета стабильных и временных, традиционных и новых факторов, оказывающих влияние на его содержание, структуру, формы правотворчества. Многие из них, например – потеря обществом и отдельными социальными группами интереса к вопросам защиты окружающей среды, деэкологизация государственной власти, снижение профессионального уровня и качества работы правоохранительных органов, снижение финансирования природоохранительных мероприятий в госбюджете Российской Федерации, носят отрицательный характер[175].

И это вполне свойственно нашей стране, переживающей период социально-политической и экономической модификации. Одновременно нужно обратить внимание на те явления и процессы, в которых превалирует положительное начало, а воздействие на формирование экологического законодательства, его институтов и норм носит преимущественно позитивный характер. Прежде всего, это само существование рассматриваемой отрасли и принятие за последние 10–15 лет множества федеральных законов, законов субъектов Российской Федерации, создание (или восстановление) специальных структур (экологической милиции, природоохранных прокуратур, экологической службы Вооруженных сил и пр.); политико-правовые решения, в которых объявляются согласие с общеустановленными позициями международного права, охраны окружающей среды, участие в межгосударственной деятельности по рациональному использованию природных ресурсов и т. п.