Галина Щекина - Банкет

• Название: Банкет
• Автор: Галина Щекина
• Жанр: Русское современное

«Банкет» – развлекательная литература высокого класса. Легкость первого порядка – языковая. Она достигается путем отказа от любых, даже самых невинных художественных средств. Вторая легкость – легкость структурная. Главы не связаны друг с другом ничем, кроме общих героев. Еще одна легкость – в отношениях героев, в невесомости их диалогов, в свободе и ненадсадности их общения. Молодые герои занимаются наукой, пьют пиво и самоутверждаются. И делают это легко. Ната Сучкова, поэтесса, Вологда

---

– Видите ли, по итогам соцсоревнования четвертого квартала позапрошлого года мне была выдана премия, с вычетом подоходного налога. На эту премию я купил бутылку. И до сих пор не могу ее выпить. Но вот, наконец, я в вашем несколько зачумленном лице вижу хорошего понимающего человека…

– Да, но я иду на работу.

– Вы участник соцсоревнования?

– Да, – говорю я.

– К счастью, я тоже. Думаю, что мы можем стать хорошими друзьями. Так пойдемте же, разопьем эту бутылочку. Только куплю вот эту розу.

Купленная красная роза сразу идет в ход и оказывается на шляпе. Дело в шляпе? Красиво, мне нравится.

– Когда-то, – продолжает Шляпа, – у меня была домра. Домбра или домра? Неважно. Я на ней пытался играть старинные непальские песни. Что-то непальское получалось, а вот песни не было. Было бы это все не страшно, но у меня же договоренность с Госконцертом, могли сорваться гастроли по Белоруссии. Пришлось мне что сделать? Старинные непальские песни представить в современной интерпретации, то есть в форме рок-н-ролла. Ведь я когда-то в группе играл, в фиговенькой, но играл. И теперь от этих непальских песен ничего не осталось – ни Непала, ни песни, ни старины. Но я об этом никому не говорил… А знаешь ли ты, дорогой товарищ, что для меня значит рок-н-ролл! Это компонент душевного состояния! Обладает таким же свойством, как формула математическая, химическая…

То есть выражает внутреннее состояние какой-либо системы. Тривиальное объяснение. Я слушаю музыку. Гармония музыки находит отклик в моей душе, и не просто отклик, а величайшее волнение под властью музыки. Происходит нечто аналогичное рассматриванию формулы. Когда мы смотрим на формулу и понимаем ее, мы совершаем познание. Не буду уточнять, какое именно. Когда слушаем рок, понимаем, что это тоже познание. Какое именно, не знаю. Определенность познания, кажется, заключена в подсознании, минуя разум. В этом бесценность, в данном случае – рок-н-ролла. Дорогой товарищ, после первого же концерта меня почему-то уволили. И что оставалось делать поклоннику рок-н-ролла? Я поступил начальником склада в районную заготконтору. Работа попсовая…

– Признаюсь вам, – опомнившись, начал я, – что согласен. Рок-н-ролл – величайшее достижение человечества в области музыки. Я знаю наизусть двести тридцать четыре рок-н-ролла. Могу сыграть, просвистеть, пробарабанить любой из них.

– О, это хорошо. Вы мне определенно нравитесь. А не помните из глубин семидесятых старину Гарри Глитера? Его рок: «Хелло, хелло, бэк эгейн лав…»

Я поддержал его.

Затем он упомянул про обратную сторону любви и затянул песню Кибирова «Дитя карнавала» на мотив «Ой, рябина кудрявая»: «Где-то в знойном Непале – / Он ведь рядом, Непал – / Мы с тобой не бывали, / Лишь Сенкевич бывал… / Где-то в синей Тоскане,/ В Аттике золотой, / Спой мне, меццо-сопрано, / Птичка божия, спой! / Чтобы было мне пусто,/ Повылазило чтоб! / Чтоб от счастья и грусти /Треснул медный мой лоб! / Чтобы Родину нашу / Сделал я, зарыдав,/ И милее и краше / Всех соседних держав! / Что ж ты, божия птица /Мучишь нас и зовешь? / Улетай в свою Ниццу, / А не то пропадешь».

Борода задумался. Думы его клубились и вспыхивали как Люси в небесах с бриллиантами… Затем он переждал бурные, хотя и нестройные аплодисменты.

– С сегодняшнего дня у меня начинается день рождения. Он продлится до конца этого месяца…

– И все же: как долго? Все хорошее быстро кончается…

– Это мы установим эмпирическим путем…

– Все исчезает. Кроме тебя, Борода, кроме тебя…

Шведский стол

В это время жена Бороды стремительно делала термообработку разных продуктов. Потом нагромоздила их горой на стол в кастрюлях и салатниках, втиснула тарелки и стаканы, а стулья по комнате распределила в свободном режиме. Борода устал готовиться ко дню рождения, происходившему постоянно, и не просекал дислокацию.

– Стулья – пустая формальность, – говорил он. – Кто будет сидеть на стульях?

– Гости, – упрямилась жена Бороды.

– Как сидеть без стола? Стол в другом конце комнаты.

– Стол будет шведский. Подошел, положил еду и ушел.

– Куда идти? – не понимал устало Борода. – Где пить и есть?

– На коленях, – не унималась жена. – Как в кино.

– Жизнь на коленях, день рождения на коленях… А в том баке что, не пиво?

– С ума сошел. Курочка в соусе.

– Ты мне своей курочкой все испортишь. – Борода был полон мрачных предчувствий. – Почему у людей не получаются пьянки? Потому что салаты. Потому что стоит сказать – ешьте салат «Парижский», «Оливье», «Сельдь под шубой», «Оранжевое лето»… как сразу все напрягаются… На одной тарелке неохота мешать сладкое и соленое, рыбу и яблоки… Голова переключается на стол, кровь от нее отливает и приливает к брюху и все пропало. Пропала водка без следа. Пропало общение.

– Ну, а что бы ты хотел на день рождения?

Борода расцвел.

– Надо бадейку пива и леща.

– Нет, это очень бедно, – отрезала враждебно жена.

Поэтому богатый день рождения начался сразу же, как только делегация лаборатории вошла в дом Бороды, полный еды, стульев и накормленных детей, сидящих на горшочках. Тедиумм находился в среднем температурном уровне. Изо всех подмышек торчали боеприпасы и большие рулоны ватмана.

– Мы виноваты, – промолвила Тея-большая как самая бодрая. – Мы думали над поздравлением. И чтобы лучше думать, поднимали уровень. А вот самая большая в мире открытка: кроссворд в твою честь.

– А почему столько кусков?

– Да он составной.

Это была правда. Его составляли буквально весь вечер. Куски не сходились больше чем на одну букву и все удивлялись, как так все сходилось в лаборатории, а дома у Бороды вышел такой бардак. Некоторые слова закручивались улиткой и уходили в бесконечность. Борода уставился на ватман, как дед Щукарь в газету.

– Мне кажется, я знаю автора идеи. Только почему-то я не вижу его здесь.

– Ну да, мы все пыхтели, думали, а ему автора идеи…

– Нам нечего скрывать. Это «Та, Которая Зашла Покурить», – открыл тайну Митюля.

– Она сказала, что оплатить другу кабак, конечно, красиво, но поскольку друг интеллектуал, поздравление должно быть интеллектуальным, – добавил Е. Бучкиц

– Зато мы запечатлели вехи! – сказал Горыныч. – Так или не так, Митюля?

– Вехи это да, – сказал Митюля Попутчик и резко заснул.

– Да вы проходите, проходите, – щебетала жена Бороды, растаскивая плотную стену сотрудников Тедиумма. – Не стесняйтесь. Вон там шведский стол. Можно прямо так все брать и накладывать.

Все замолчали.

– Материал оказывает сопротивление, – рассудил Рэм. – Мы привыкли разливать быстро и под столом. Но у нас эта дисциплина пройдет аллюром. Шведы будут разбиты.

– Редкий случай, – промолвил Горыныч. – Просто не знаю.

– Когда я была в Суоми, у нас все время был шведский стол, – вспомнила Тея-большая.

– Может, ты была в Швеции?

– Нет, ребята. Это признак хорошего тона. Смотрите!

Тея-большая как самая пьяная, не раздеваясь, молниеносно налила себе рюмку, наложила в тарелку закуски, отпила и стала прохаживаться с тарелкой туда-сюда.

– Эге, вы уже по второй? Можно мне на диван? – тут же проснулся Митюля.

– Шведский стол можно везде, – горячо откликнулась жена Бороды и подала ему тарелку на диван.

Тут же образовалась давка у шведского стола. Великое дело личный пример.

– Есть повод, – гремел Рэм, – кто скажет тост?

Борода устал ждать.

– Каждое слово будем считать за тост, – сказал он.– Возрадуемся! А что там наша маленькая Тея пишет? Не тост?

– Она стенографирует. Она отлично записывала у меня лекции, ее лекции были легендой факультета и шли по высокой цене. Я предложил ей запечатлеть вехи Тедиумма. Что ты записала, Тея?

– «Возрадуемся», – застенчиво призналась Тея-маленькая. Ее синие очи при этом полыхнули электричеством.

– Поздравляем Бороду Эпикуреича.

– Отлично. Что там у нас в кроссворде?

Жена Бороды вертела кроссворд так и сяк, ничего не понимала.

– Читай на обратной стороне…

– Если б я у вас там работала, то я бы лучше понимала.

– Ну нет, – твердо сказал Борода. – У нас на тебя работы не хватит. Нам самим мало.

Раздался сильный смех. Жена Бороды и Борода имели в виду разное.

– Ага! Нашла. «Непременный атрибут личности патриарха. Что любит жена и не любит Шеф». Это неприличный вопрос…

– Почему? Это же видно с первого взгляда…

– Борода, что ли?

– Ура, ну вот и тост.

– Мы его уже выпили, пока она искала. Давай другой.

– Тут еще есть «любимая игра Бороды и с Бородой».

– Неужели «введение в предмет»? – удивился Борода.

– Да ну! Ты неприлично трезвый, думаешь много. А ты не думай.

– Это совесть… Нечистая совесть…

– А что такое «введение в предмет»? А, ребята? – жена Бороды и так терпела долго.