Юрий Теплов - Спасённому рая не будет. Книга первая. Остров

• Название: Спасённому рая не будет. Книга первая. Остров
• Автор: Юрий Теплов
• Жанр: Русское современное
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-906829-90-0

В новой книге автора переплетаются детектив, фантастика и реальность. События разворачиваются в наши дни. Главный герой романа – наш современник, подполковник запаса Алексей Усольцев. В один из дней он уехал рыбачить на остров, а когда возвращается домой, узнает, что его похоронили три месяца назад. Все, что происходит с ним после этого, – новые знакомства, странные сны и ощущения, появившаяся способность читать чужие мысли и исцелять – интригуют читателя, желающего поскорее узнать, чем закончится история Утопленника.

---

– Не позволим! – самоуверенно заявил Алексей.

– Она ведь у меня совсем беззащитная. Родилась слабенькая. Пошла только в два года. Росла молчком. Да и сейчас постоять за себя не может.

– Не скажите! Пишет, как бритвой режет.

– Когда пишет, смелая. А потом шишки считает и трясется от страха.

– Я вам оставлю свои телефоны. В случае чего дайте знать.

– Не надо телефонов, – сказала Анюта, входя с блюдом с пирожками.

– Не слушайте ее, Алексей Николаевич, – нахмурилась мать и стала собирать со стола пустые тарелки.

Анютка дернулась помочь ей. Она отмахнулась: сиди!

В бутылке еще оставалось, и Алексей сам наполнил рюмку-патрончик. Анюта метнула на него обеспокоенный взгляд. Он в ответ опрокинул настойку в рот и произнес:

– Не беспокойся, дотопаю. Проводишь меня до калитки?

Она согласно кивнула.

– Поцелуешь на прощанье?

В глазах ее заметалась растерянность. Родинка над губкой неуверенно шевельнулась и замерла. И Алексей еле расслышал:

– Глупо!

Появилась с чайником в руках Ирина Семеновна.

– Никак уходить собираетесь, Алексей Николаевич? Как же до гостиницы доберетесь? Автобус уже не ходит. Такси здесь не поймаете. Может, переночуете?

Это было уже что-то. Только где ему постелют? На раскладушке в Анюткиной комнате?..

– Не стесню? – ответил он вопросом.

– Анюта! – крикнула мать. – Алексей Николаевич ночует у нас…

Перед сном, пока Ирина Семеновна готовила постели, они сидели с Анютой на крыльце. Он пытался ее обнять. Она увертывалась. И вообще была холодным речным валуном. Неживой женщиной была! Вывернулась из его рук и скрылась в избе.

Он пожалел, что не ушел в гостиницу. Тупо сидел на крыльце, пока не вышла ее мать. Помолчала, облокотившись на перила, затем спросила:

– Ваши-то, наверно, уже соскучились?

Алексей не собирался строить из себя холостяка, и семейная тема была совсем не к месту. Ответил сухо:

– Они привыкли к моим командировкам…

Спал он на узкой Анюткиной кровати. Сама она устроилась с матерью на диване. И маячила перед ним, как сексуальное наваждение.

В Москву он улетел на день раньше срока.

Столица бурлила. Народ громогласно, непонятно от кого требовал непонятно что. Ельцин в сопровождении своего крестоносца-охранника всем обещал райскую жизнь. Перестройщики поливали армию помоями. Политуправление пыхтело от натуги, придумывая, как и чем защитить ее от нападок голодных демократов. Придумало. Создало роту военных писателей, чтобы они оперативно прославляли доблестные вооруженные силы.

В нее рекрутировали и Алексея.

Новая служба оказалась непыльной и ненатужливой. Пиши, хоть дома, хоть на рыбалке, хоть в туалете. Приноси готовый продукт и гуляй! Гулять Алексей не собирался: либо томился от безделья, либо крапал что-то невразумительное.

Прошло больше полгода, как он уехал из Пржевальска. Заноза по имени Анюта уже не беспокоила. Она лишь изредка мелькала в горном далеке, бестелесно и ненавязчиво. Так бы и осталась для Алексея неспетой песней, если б однажды не затрезвонил межгород. Он не признал женский голос, пока не услышал:

– Это мама Анюты.

– Что-нибудь случилось, Ирина Семеновна?

– Анюту уволили.

– А куда же редактор смотрел? – нелепо удивился он.

– Его тоже выгнали.

– Завтра же пойду в ЦК!

– Не надо никуда ходить. Дом мы продали, уезжаем к сестре в Алма-Ату. Она нашла нам полдома по сходной цене на улице Богенбай-батыра. – Ирина Семеновна сделала паузу, явно намереваясь сообщить что-то еще. Он ждал. Она сказала: – Анюта переживает, Алексей Николаевич. Напишите ей, подбодрите. Я вам сейчас алма-атинский адрес продиктую…

Письмо он написал чисто дружеское. В конце не удержался: пригласил Анюту в Москву. По инерции пригласил, намекая на свое постоянство. А на приезд и не рассчитывал. Однако адрес дал – «до востребования».

Каково же было его удивление, когда примерно через месяц почтовая барышня протянула ему конверт. В нем была всего лишь Анютина записка: купила билет, поезд…, вагон…

Алексей даже растерялся. Где поместить гостью? Цены в гостиницах так взлетели, что никаких штанов не хватит. Да и на мели он сидел. Зарплату семья съедала. С гонорарами везде был облом… Разве что на дачу к Рязанцеву?.. Друг у него экономил на всем, вернее, не друг, а его жена Валентина – вот и возвели на полученном от редакции участке халабуду, в которой летом вполне можно было спрятаться от дождя. Но поедет ли туда с ним Анютка? Она же – холодный речной валун! Однако не глупая, должна соображать, чем это кончится.

Выхода все равно не было. Забрал у Рязанцева запасные ключи от халабуды. Выцыганил у его жены триста рублей до получки. Заранее завез на дачу продукты, выпивку и даже, на всякий случай, свое рыбацкое снаряжение. Дома сказал, что уезжает в командировку. И отправился на вокзал встречать гостью.

Она вышла из вагона с легким чемоданчиком, неуверенная, растерянная и сильно похудевшая. Только родинка на губе осталась прежней. Поздоровались они за руку, словно малознакомые люди. Пошли по перрону. И впервые Алексей не знал, о чем говорить. У входа в метро произнес с вопросительной интонацией:

– Едем на дачу к моему другу.

– Там кто-нибудь есть?

– Только ты и я.

Она обречено промолчала…

На даче они сидели за неустойчивым, покрытым пестренькой клеенкой столом. Ели. Пили коньяк. Анютка храбро и с заметным отвращением выцедила две рюмки. Третью отодвинула и проговорила жалобно:

– Не могу больше.

– А ведь нам придется вместе спать, Анюта, – сказал он то, что занимало его больше всего.

Она вспыхнула. Кинула обреченный взгляд на кровать с панцирной сеткой. Опустила голову. Произнесла полушепотом:

– Знаю…

В комнате было темно, как в берлоге. Но ему казалось, что он видел лицо Анюты. Освобождал ее от ночной рубашки, от лифчика, от всего…

Позже, когда уже произошло то, что и должно было произойти, он пожалел, что не видит ее лица. Не мог взять в толк, как же она дотерпела до тридцати лет и не познала мужчины? Как же решилась вот так, вдруг, в чужом городе и без надежды привязать к себе самого первого?..

Какое-то время оба молчали. Потом он, стараясь ее не встревожить, спросил:

– Почему ты пошла на это, Нюрочка?

И стал гладить ее лицо и волосы – похоже, баюкал ребенка.

– Мне стыдно, – прошептала она.

– Все будет хорошо, – сказал он, понимая, что хорошего ей ждать неоткуда.

– Я люблю вас.

– Теперь-то зачем на «вы»?

– Не знаю.

Его тревожил еще один вопрос. Но он опасался напугать ее. А спросить надо.

– Ты не боишься забеременеть?

– Пусть.

– Как пусть? У меня же семья, Анюта!

– Я сама воспитаю.

– А мама что скажет?

– Она уже сказала: если в доме нет детского смеха, в нем поселится ужас…

Они не покидали дачу трое суток, пока не съели даже запасы Рязанцевых. В субботу должны были приехать хозяева. Узнав об этом, Анюта впала в панику. Знакомство с посторонними людьми пугало ее, как косулю, почуявшую охотника. И как за спасительную соломинку, она ухватилась за его предложение сбежать на это время на рыбалку.

2

Остров с заповедной заводью пришлось отставить. До него надо было добираться два часа на электричке и три – пешком с рюкзаками. Комфортнее – с Речного вокзала на катере. Он ни разу не был на людном Пестовском водохранилище, но знал, что красивых мест там хватает…

Сошли они на безлюдной пристани с голыми болотистыми берегами. А на той стороне густел сосновый бор, виднелись песчаные бухточки. Надо было искать оказию, чтобы переправиться.

Оказия в виде прогулочного катера сама подтарахтела к причалу. Моторист неожиданно предложил:

– Садитесь.

– Сколько возьмешь? – спросил Алексей.

– Шутить изволите? – осклабился тот. – Роберт Леваныч и так вас заждался.

Кто кого заждался, Алексей выяснять не стал. Забросил в катер рюкзак, снасти и палатку, усадил на корму Анютку и сам уселся, приобняв ее.

Моторист правил почему-то наискосок, туда, где виднелись в соснах нарядные строения. И не успели они очухаться, как показался аккуратный причал, какие-то люди на нем. Пришвартовались. Перевозчик почтительно доложил чернокудрому молодцу в адидасовском костюме и с биноклем:

– Так что доставил, Леваныч.

– Прошу! – произнес тот и галантно подал Анюте руку.

Моторист выставил на пирс их рыбацкие причиндалы. Адидасовый молодец недоуменно поглядел на них. Протянул Алексею поросшую черными волосами руку:

– С прибытием, Алексей Альбертович! – его явно принимали за кого-то другого, но по имени получилось в яблочко. – А где же Борисыч?

Алексей слыхом не слыхал ни про Борисыча, ни про Альбертовича, но не признаваться же в этом!

– Борисыч задерживается по о-очень, – с нажимом и намеком произнес он, – уважительной причине. А меня, Роберт, называй просто по имени.