Коллектив авторов - Полный курс уголовного права. Том IV. Преступления против общественной безопасности

• Название: Полный курс уголовного права. Том IV. Преступления против общественной безопасности
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Юриспруденция
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-94201-545-9, 978-5-94201-542-8

Курс подготовлен известными российскими учеными в области уголовного права. В IV томе рассматриваются понятие, система и виды преступлений против общественной безопасности, общественного порядка, здоровья населения и общественной нравственности, экологические, транспортные преступления, преступления в сфере компьютерной информации, анализируются особенности их квалификации, исследуются приемы и способы отграничения от смежных составов.

Для преподавателей, аспирантов и студентов юридических вузов и факультетов, работников правоохранительных органов и судов.

---

Субъективная сторона пиратства характеризуется только умышленной формой вины и, более того, только прямым умыслом. Об этом свидетельствует указание в ст. 227 УК на специальную цель нападения – завладение чужим имуществом. Виновное лицо сознает, что оно совершает нападение на морское или речное судно для завладения чужим имуществом и желает действовать таким образом.

Чужое имущество – это обобщенное понятие, в качестве которого может выступать само судно, его агрегаты и оборудование, перевозимый груз, личные вещи пассажиров и членов экипажа. Если нападение совершается с иными целями, например осложнения отношений или провоцирования конфликта с другим государством, захвата заложника и т. п., то содеянное должно получать иную уголовно-правовую оценку. В отличие от Конвенции 1958 г. российский законодатель, указав на цель нападения, сузил пределы субъективной стороны. Согласно ст. 15 указанной Конвенции пиратство как преступление международного характера совершается с личными целями, которые чаще всего выражаются в корыстных побуждениях, мести или ненависти.

Субъектом пиратства является вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста. Субъектами преступления могут быть граждане России, иностранцы, а также лица без гражданства. В специальной литературе доминирует точка зрения, что субъектом пиратства не может быть лицо, представляющее какое-либо государство. Иначе говоря, судно или самолет, с которых осуществляется нападение, могут быть только частного владения. Когда же нападение осуществляется военными либо государственными судами и кораблями, то такого рода действия нельзя квалифицировать как пиратство, поскольку это не будет соответствовать ни характеристике содеянного, ни степени его опасности для международного сообщества.

Мнение о том, что действия, в частности военных судов, не могут рассматриваться как действия частных лиц, а должны квалифицироваться как агрессивные действия со стороны государства, которому принадлежат совершившие нападение военные корабли, было высказано еще в 60-х годах XX в. и получило, за редким исключением, полную поддержку в среде специалистов. Позже, в 1972 г., Л. Н. Галенская писала: «Невозможно оспаривать противоправность нападений государственных судов и военных кораблей на суда других стран в открытом море. Однако бороться с такими действиями надо не путем подведения их под понятие пиратства… а квалифицируя их как опаснейшее международное преступление, чреватое угрозой миру и безопасности народов»[163].

Мы полагаем, что правы те авторы, которые ограничивают субъектный состав пиратства только частными лицами. Во-первых, согласно ст. 16 Конвенции 1958 г. и ст. 102 Конвенции ООН 1982 г., экипаж военного корабля рассматривается как пиратский только тогда, когда он поднимает мятеж, устанавливает контроль над судном и совершает нападения. Таким образом, для квалификации действий как пиратства имеет принципиальное значение тот факт, по собственной ли инициативе капитана или экипажа, или же по специальному полномочию государства они действуют. Во-вторых, как совершенно справедливо отмечает А. И. Коробеев, и военные и государственные суда управляются людьми, которые находятся на государственной службе, и, следовательно, они представляют интересы государства и выполняют его волю[164]. Пиратство же по прямому указанию Конвенций 1958 и 1982 гг. сопряжено с личными целями, в частности с корыстными. Поэтому когда виновные лица устанавливают контроль над судном с такими целями, то оно утрачивает статус государственного и ответственность должна наступать уже не за те действия, на совершение которых эти лица были уполномочены государством, а за действия, совершаемые по собственной инициативе, т. е. за пиратство. Если же пиратские нападения совершаются с одобрения государства, то, как и любые другие акты агрессии, нападения такого рода должны влечь за собой политическую и материальную ответственность государств и уголовную ответственность за преступления против личности, собственности и т. п. непосредственных исполнителей.

Статья 227 УК предусматривает ответственность за три вида пиратства – простой, квалифицированный и особо квалифицированный. Квалифицирующими признаками пиратства являются совершение его неоднократно либо с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия (ч. 2 ст. 227 УК). Понятие данных квалифицирующих признаков было рассмотрено при анализе терроризма и захвата заложника. Вместе с тем применительно к последнему признаку необходимо сделать следующее замечание. Законодатель не упоминает в ч. 2 ст. 227 УК боеприпасы, взрывчатые вещества и взрывные устройства, что следует считать пробелом закона. Однако по своим поражающим свойствам и эффективности указанные предметы не уступают, а иногда и превосходят отдельные виды оружия. Во избежание расширительного толкования понятия оружия следовало бы указать в диспозиции ч. 2 ст. 227 также боеприпасы, взрывчатые вещества и взрывные устройства.

Особо квалифицирующими признаками пиратства являются совершение его организованной группой либо наступление в результате пиратского нападения смерти человека по неосторожности или иных тяжких последствий. Содержание этих признаков было рассмотрено при анализе квалифицированного вида терроризма.

§ 4. Преступления против общественного порядка

В отличие от предыдущих кодексов, УК РФ 1996 г. предусмотрел всего две статьи, содержащие ответственность за посягательства на общественный порядок, – ст. 213 (хулиганство) и ст. 214 (вандализм). 8 декабря 2003 г. Федеральным законом диспозиция ст. 213 была серьезно видоизменена, и фактически это деяние стало направленным не столько на общественный порядок, сколько на общественную безопасность, поскольку речь идет уже не просто о нарушении общественного порядка, а о действиях, совершенных с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, т. е. об общеопасном преступлении. В связи с этим резко сократилось и количество преступлений, квалифицируемых как хулиганство. В 2006 г. было зарегистрировано 28 645 случаев уголовно наказуемого хулиганства (для сравнения: в 1999 г. в России было зарегистрировано 128 701 случай хулиганства). Хулиганские действия (с учетом вышесказанного) и вандализм причиняют существенный вред общественному порядку, который представляет собой систему общественных отношений, сложившихся на основе соблюдения норм права, направленных на поддержание общественного спокойствия и нравственности, взаимного уважения, надлежащего поведения граждан в общественных местах, отношений в сфере социального общения. Совершение этих преступлений приводит к нарушению общественного спокойствия, причинению физического вреда личности и имущественного ущерба.

А. Хулиганство (ст. 213 УК)

В научной литературе встречается много достаточно аргументированных точек зрения на происхождение слов «хулиган» и «хулиганство». Одни авторы утверждают, что слово «хулиган» возникло от наименования двух кланов американских и индейских племен, кочевавших между Техасом и Калифорнией, – хулиганов и апашей, которым за их упорное сопротивление завоеватели приписали самые отрицательные качества. По мнению других, термин «хулиган» происходит от древнерусского слово «хула» – то, что порочит, и французского “gens” – люди. Кличку «хулиган» давали крепостным крестьянам, слугам и другим лицам, которых хотели опорочить, унизить. Однако большинство лингвистов и юристов считает, что «хулиган» и «хулиганство» – иностранные слова. Произошли они от английского “Hooligan” – фамилии ирландской семьи, жившей в конце XVIII в. в Лондоне и известной своей грубостью[165].

Хулиганство на протяжении длительного времени традиционно описывалось законодателем с использованием большого количества оценочных признаков, что на практике нередко приводило к необоснованному расширению сферы применения соответствующей статьи. Законодательная неопределенность признаков хулиганства, непосредственная практика применения нормы судебно-следственными органами логично привели к появлению предложений об исключении соответствующей статьи из УК[166]. Законодатель не воспринял такие рекомендации и сохранил в УК 1996 г. норму о хулиганстве. Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. диспозиция ст. 213 УК была существенно изменена. Последние изменения были внесены в ст. 213 УК Федеральным законом от 24 июля 2007 г. В новой редакции диспозиция ст. 213 выглядит следующим образом: «1. Хулиганство, то есть грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное:

а) с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия;