Антон Кротов - В нагорья и джунгли Новой Гвинеи

• Название: В нагорья и джунгли Новой Гвинеи
• Автор: Антон Кротов
• Жанр: Путешествия и география

Через 130 лет после Миклухо-Маклая автор книги приезжает на Новую Гвинею и начинает своё путешествие по земле папуасов. Автостопом и пешком он попадает в самые укромные уголки этого острова и описывает жизнь и быт, доброту, гостеприимство и религиозность папуасов, свои приключения и комические случаи, произошедшие во время поездки. Путешествие проходило в 2011 году, но во многих местах Новой Гвинеи жизнь осталась такой же, как сотни лет назад. Книга снабжена авторскими фотографиями.

---

Встретила меня Новая Гвинея палящим солнцем – в тени было градусов под сорок, наверное. Самолёт приземлился на аэродроме аэропорта Сентани, откуда я когда-то пытался улететь авиастопом на военном самолёте, но улетел-таки на пассажирском, на деньги местного спонсора-олигарха. Теперь я сам вместо олигарха, сам уже цивильно прилетел.

На удивление и радость, багаж в виде моего рюкзака не потерялся при пересадке и был мною получен. Аэропорт находится в 37 км к западу от Джаяпуры, в аэропортовском посёлке Сентани.

Прямого автобуса Аэропорт – Город не было видно. Таксисты, видя мою целеустремлённость, и не приставали. Доехать можно на трёх маршрутках с пересадками. Сперва я доехал до городка Абепура – где имеется большой Музей Папуа в нескольких зданиях. В прошлый приезд я не посещал – а тут зашёл. Всё было заперто (папуасы не ходят в музей Папуа), но тётка почуяла запах белого мистера и отперла, возникло и два смотрителя – и мне всё показали. Довольно пыльно, безлюдно, экспонаты – орудия труда, предметы искусства, скульптуры, идолы, а также картинки из быта разных папуасских народов.

Из Абепуры на двух маршрутках я добрался до поселения Энтроп. А какая красотища вокруг! Вы себе не представляете. Хоть выгружайся и живи. Но долго жить тут трудно – визу как продлять? Тут в Джайпуре визу почти невозможно продлить, всё мотивируют «опасностью» Папуа! Так что, когда и буду жить в Джайпуре – два месяца – предел джайпурской жизни. Потом придётся куда-то уезжать – продлять эту индонезийскую визу, либо за новой визой.

А народ какой приятный, на вид не очень опасный – и индонезийцы обычные, и папуасы кудрявые, и папуасочки тоже кудрявые и чёрноватенькие, и полукровки. Центр колонизации Новой Гвинеи (западной половины).

Большие озёра, ого какие, прямо объёмные; крутые зелёные горы, поросшие лесом, до 2000 метров высоты прямо перед носом, горная дорога, селища и продажа фруктов – кокосы, бананы и даже дурианы. Хоть оставайся! А между озёрами и горами – следы цивилизации, они нарастают, всё больше зданий, магазинов, портреты папуасов – героев Индонезии, спортсменов, политиков, религиозников. Каждые 20—50 метров – плакат с довольной, весьма округлой и чёрной папуасской физиономией. И подпись под ней. А подтекстно: «мы не угнетаем, нет, мы процветание даём и саморазвитие свободной счастливой богатой Папуасии, в пределах свободной и могучей сверхдержавы Индонезии!» Если ты папуас, умный, знаешь индонезийский язык (а идеально – и английский бы) и готов служить Правительству – то и деньги, и должность будет, и твой портрет тоже украсит улицу, дадут тебе должность хоть бездельную, но с креслом и важностью и окладом – лишь бы не бунтовали папуасы, а служили Большой Родине, а не малой родинке.

Джайпура и соседний пейзаж.

Город Джайпура.

Итак. Приезжаю я в Энтроп. В 2008 году я уже жил там, в Энтропе, в мечети, посреди трущобного райончика. Там я общался с активными и энергичными ребятами – посетителями мечети, прочитал лекцию о путешествиях в местной папуасской Академии Путешествий, познакомился с её преподавателем и как-то по-глупому растерялся с ним – он делал вид, что хочет меня приютить на ночлег, но потом смотался от меня, или же я потерял его в вечернем городе, кто ж это теперь поймёт.

За три года изменилось многое. Трущобный райончик остался трущобным, да. Узкие улочки, базарчик, пустырь – футбольное поле. Но саму мечеть стали расширять, перестраивать. Двери, окна позаперли, на нижнем этаже сделали кондиционеры, поставили огромные часы – в рост человека – с маятником. В мечетях нет обычно злата и мишуры драгоценной, но часы бывают очень солидные, наверное это дар какого местного бизнесмена – целую годовую зарплату стоят, наверное. Облицевали снаружи плиткой-кафелем, забор пристроили – расширили, в общем, и я сперва не понял, для чего. И сейчас велись какие-то цементные работы. А люди меня не узнали, не один – и как это понять? Вероятно, так: в Энтропе три года назад жила первая волна поселенцев; они уже устроились и разъехались – или в саму Джайпуру, или в сёла, получив земельный надел, вот мои прежние друзья и рассеялись. Зато приехали очень многочисленные новые люди, мухаджиры, с других индонезийскийх островов.

Прозвучал азан – призыв в мечеть. На обычную вечернюю молитву (а день простой, не праздник) собралось шесть рядов молящихся, а если прибавить сзади детей, и женщин в отдельном отсеке, то, значит, многие сотни людей пришли на молитву. Первые – лбом к самой стенке, а последние – спиной уже ближе к выходу. А на пятую, последенюю, молитву – ещё больше, полная мечеть. Всё индонезийские лица, редко полукровки и ни одного настоящего папуаса, чернолицого. Вот они, результаты программы мухаджирства, налицо!

Тем, кто не в теме, я сейчас расскажу, доведу до вас знание. Уже три года назад писал, так вот напомню. «Программа мухаджирства» – переселение – освоение новых восточных земель, типа нашего освоенья Сибири русскими в старину. Цели в Индонезии таковы. На Яве уже 140 миллионов человек на малом острове, а на Новой Гвинее миллионов пять на большом острове (индонезийская половина НГ больше всей Явы). Калимантан тоже пустоват. А Ява и другие некоторые островки переполнены людьми. Правительство даёт возможность каждому переселиться на новую землю. Таким людям (а это обычно бедные малоземельные крестьяне, у кого нет ни надела, ни дела, ни удела) даётся дотация – на билет на пароход, на перевозку вещей в тот край, куда они пожелают ехать, и им бесплатно даётся земля, возможность жить, сеять, торговать, и (вероятно) от налогов на сколько-то лет освобожденье.

Что получается?

Во-первых, безработные и безземельные едут туда, где земли – сколько угодно, лишь пили лес, жги и засевай. Я так и видел это три года назад во всех стадиях – пилят и жгут лес, строят мечети, дома, лавки, начинают сеять, торговать. (Папуасы недовольны – то были их охотничьи угодья.)

Во-вторых, засевается и осваивается простор Новой Гвинеи и других пустоватых островов.

В-третьих, важное (и секретное) явление: христианское население Н. Гвинеи, папуасы, и сепаратисты паупасов, разбавляются тысячами новых людей, и процент мусульман растёт, а процент христиан, и сепаратистов-террористов, падает. Ведь многие папуасы-христиане ведут настоящий террор, убивая органы индонезийской власти на Новой Гвинее, и члены этих органов. А также убивают простых людей и торговцев, совершает же терроризм не весь народ, но приверженцы нелегальной секты ОПМ – Организаси Папуа Мердека (Свободная Папуасия).

Таким же образом, как русские постепенно составили большинство в Удмуртии, Башкирии, Корякии, Эвенкии, Хакасии, и других местах, так же индонезийцы размывают местные микро-этносы папуасов (1200 языков на Новой Гвинее присутствует). Все племена и языки папуасов, разбавленные индонезийцами, потом уже не будут сепаратировать – как нет в России сепаратистов-башкир или марийцев. Такое вот видение у правительства Индонезии, и вот я вижу – успешный процесс! В Энтропе стало мусульман втрое больше за три года, и обстроили ещё район, и пристроились к мечети – жить они предпочитают (мусульмане) вокруг мечетей, кучно. Правда, папуасов нет среди них. И никто не сознался, что видел меня три года назад и помнит – значит, текучка народу налицо. Кто был раньше, уже уехал из энтропских трущоб, а это всё – новоприбывшие за трёхлетку.

Ну и ещё одна тема, четвёртая, которая решается программой мухаджирства – ведь товары, перепроизводство коих видно на Яве, они все экспортируются на другие острова. Многие люди получают работу, ведь на Папуа цены в 2—3 раза выше, вот сюда можно сбыть все неликвиды Явы, что не смогли продать на главном острове.

Местные были рады моему приезду, стали интересоваться, угощать – как и три года назад, только это уж были другие – новые энтропцы. В том же обменнике, что и три года назад, я приобрёл папуановогвинейских кин – в тот раз они лишь как сувениры мне пригодились. Курс за три года почти не изменился, но это одна из немногих вещей, которые остались в Энтропе постоянны. К моей большой радости, невдалеке от мечети появился круглосуточный, хотя и очень медленный, интернет.

Мысли о том, как маленькие страны поглощаются большими

Индонезия, две трети века назад скинувшая оковы колониализма, празднует это с тех самых пор всеми своими монументами, площадями, статуями, пахлаванами и всем, о чём я уже несколько раз сообщал всему читающему люду. Каждый посёлок имеет Монументик Независимости, или статую, или памятный знак – всем должно быть ясно, что с колониализмом покончено навсегда. Да не только в Индонезии – во всех странах улицы Свободы, площади Свободы, монументы Свободы, Независимости. Планета вступила в новую эпоху, но – только по названиям.