Константин Кадаш - Добра книга

• Название: Добра книга
• Автор: Константин Кадаш
• Издательство: ЛитагентРидеро78ecf724-fc53-11e3-871d-0025905a0812
• Жанр: Поэзия

Сборник измышлизмов, сложившихся в результате межпланетных миграций, медитаций и краткосрочных путешествий нашего крохотного племени Вольных воздухоплавателей по кромке Финского залива (в Суоми и обратно) в марте-мае 2016 года. Одобрено всячеством Сириуса и планетарным разумом дядюшки Айли Бу. Адрес для связи: [email protected]

---

[Родных просторов шевеление]

И я, мигающий, что остров,
К пришествию белых китов
Выкладываю свой апостроф
На нервов оголённых остов.
Сидят отшельники у чайника
И судят, кто из них начальник
Над мира нелепым течением,
И прочих невольных явлениях.
Меж ними копошатся чайки
И открывают клювики, точно знамения;
Под знаменами бродят приведения в майках
И шортах, утопая в прибрежной пене.
И многие потешные жучки-паучки, стреножены,
Вверх и вниз скользят по моей брючине,
Но я вспоминаю, что брюки островам не положены
И молча слушаю скрип разных лодок уключин.
А в чайных блюдцах собираются народы,
Ждут нового утра восхода,
Чтобы каждому дать с избытком хлеба и зрелищ.
И мудрецы из чайника льют им потопа воду.
Нечетные лещи плывут меж моих пальцев,
Девочка в драном платье из рук не выпускает пяльца:
В ее нитки я вдумываю свои мысли земные.
Бестелесные слоны бережно пронесут свои бивни.
Если мы мыслим, то мыслим скверну,
В том есть и свой -изм, и всяк смысл, наверное.
Белый кит через форточку ускользает в бессмертие.
Капитан в чайной чашке ковыряет отверстие.
Мудрецы открывают беззвучно рты;
В драном платьице девочка вышивает кресты…
Или крестиком – душ_наши радуги.
Смертный всяк засыпает от качки на палубе.

[ДНКонструкторы]

Язык разделен на внутренний и внешний;
Первый посредством служит обращения спирали
ДНК, которая, суть, наши непреложные скрижали,
Задающие цели эволюции вечной.

Второй – язык универсалий, так приходящий
От внешнего, заданного рождением мира…
И Лунный Доктор читает нуклеотидов книгу,
Где знаков миллиарды в коды складывают генома задачи.

Между ними – паразиты и симбиоты:
Языки напланетян в их мутации и копошении,
Эволюции и коммуникации нарушая движение,
Навязывают нам свои идеи и свои заботы.

Лабиринт/Контроль существует кроме,
Как закон игры и игра_над_законом —
Он не задан. Каждый менять его волен;
Вселенная – карта и свобод территория.

[i-caro]

Мой опыт уникален и подобен.
Путешествие звездоглазые вкладывают в меня через икаро,
Из искр электрических и массивов данных мелодия
И маршрут нисходят из высшего в малое.

Тем изменяется modus operandi:
В сознания модулях и шаблонах реакции
Механизмы контроля внешнего я выбрасываю как фантики
И корректирую то, что нуждалось в редакции.

Весь мир в его реальностях помыслен нами;
Из цепочек волей наших история за историей родятся.
Часть дня да пребудет всяк в довольстве и радости созидания;
Другой же частью душа к душе и к телу тело да прилепятся.

В единстве множества слились психе и эрос,
Каждая любовь – освобождение и практика.
Вне смерти, вне границ: от части к целому
Человечьей песней информации холоны возвращаются.

[цадик прислушивается к своей походке]

Глупцы грезят ненавистью и разрушением,
И собственной мошны обогащением.
Но даже будучи разъят на части,
Каждым членом своим человек свидетельствует об эволюции счастье.
В пространстве материй мерещатся большие мясные машины:
Я наблюдаю сознания волны внутри них и между ними.
И если вдруг из машин какая-то в части сломается,
Ни на единый миг ее эволюция не прекращается.
В густой телесности эгоизма костьми, плотью и прочими сухожилиями себя ограничиваем,
Помещая в органов географию и психику личины то, что почитаем своей личностью…
Но тело наше и без нас обладает собственными волей и сознанием,
В симбиотической заботе оно носится с нами по одному из множества космосов со всем вниманием;
Точно птенцов неразумных учит, задавая гнезда» пределы —
Когда придет наше время мы должны стать цельными и целыми.
Но прежде к надежности и неминуемой мудрости наших тел отнесемся со всем почтением,
Станем его желания и потребности если не чтить, то принимать с уважением.

[карманные механизмы]

Золотые животные солнц своего излученья карпускулы
Направляют в космические пустоши и к дальним границам гелиосферы.
Так же и мы: напрягаем сознаний мускулы
И мозговой активности волны посылаем к вселенным пределам.

Внеземных наших странствий космосы
Наблюдают строго перемещения;
Следят неуклюжих недорослей
Ошибки и копошения.

Посылают мудрости машины с наказом:
Чтобы жизнь себя же сама помыслила,
И в упорядоченности, и в хаосе
Семена сеять разума и мысли.

Плоскостей и рельефов земли населяя
Тела-механизмы и тела-квартиры,
Сознание и разум считывают и изменяют
Знаки и пределов фронтиры.

Карманные механизмы интеллекта развития и накопления,
В преломлении, линзе подобно, тысячелетнего опыта
С его ошибками и прозрениями для различения
И совершенствования каждой из реальностей пользовать – вот наша работа.

[лунные доктора заглядывают в телевизор]

нудные серолицые штопали
в клетках грудных сердец своих черные дыры,
всё поглощавшие в лютом голоде…
выстраивали стены и бетонные тюрьмы городили,
но оставались голодные и пустые.

себя окружив механизмами
извлечения из тел материи наслаждения,
сами в пределах тех были призраки
реакций автоматических на власти признаки.
изнутри ваяли себя – сообщающиеся сосуды заточения.

сложную науку соорудили контроля
из подчинения и подавления, готовых обернуться
жестокостью тварной от безволия
и добровольного забвения в паразита доле,
отчаявшегося от неумения проснуться.

клиповая зримая фрагментарность
навязанной мысли вне делянки специализации
в машинерии жрущей себя машины – тварность
человека подобия, заместившего радость
жизни единоподобностью шаблонов рефлекса и реакции.

в том остается изнанка системности и уподобления
высокоорганизованных механизмов, замкнутых на потребление.

[…]

Не каждого из языков обозначение
Подходит для познания и освобождения:
Язык, как всякий смертный и его идея,
Теряет разум и безумием болеет.
И хворью этой разрастает ложные значения,
Того сигналы посылая Вне, нуждается что в очищении.
И, пользуясь словами зараженными,
Мы множим сущности преображенные,
Заряженные устремленьем к смерти.
В себе не стоит искаженью верить:
Язык-агент, настроивший систему,
Становится для всякой интеллекта скверны передающей антенной.
И, чтобы от этой деструктивности оправиться,
Полезным бывает от всякого личного и человеческого в нем избавиться.

[питание информацией]

Лунные доктора на землю возвратившись,
Из информационного луча пространства дальнего миров воплотившись,
Выворачивают наизнанку свои скафандры с такой стати,
Чтобы глаза человеческие привычную им форму оболочки могли воспринимать.
Скорее солнечного света их шаги в пространствах информации,
Но каждому из смертных они становятся подобны, претерпев трансформацию.
Однажды взявшим в себе под контроль искушение вечностью,
Каждому приходится пройти испытание человечности.
Каждый из них Един и, в то же пространство/время, – Единица, часть целого,
И всяк для глаз смертных – сознание, облаченное в тело.

Изголодавшись по интеллекта цельности,
Ограниченный плотью разум задается вопросом о собственной целостности.
Отсюда он волен устремиться к преодолению
Либо замкнуться в большой железной тюрьмы иллюзиях заточения.

Ищущий разум желает опору найти в авторитете:
Гуру, сэнсэе, пророке, хранящем догмат и заветы.
Я имя и принцип – фуршид – в том полагаю,
Кто преступление ограничения и подчинения над волей другой совершает.

Многие интеллекта паразиты в информационных потоках расставляют сети свои,
Себя выдают за учителей, познавших все тварные тайны земли.
Над чужой волей и чужим разумом причиняют насилие,
Чтобы питать собственного варварства изобилие.

Тираном не всякий раз становятся по собственному умыслу злому,
Слабовольные учителя падки до льстивого слова
Учеников, жаждущих подчиниться и
В программе навязанного авторитета родиться.
Это тупик и лабиринта придаток,
Полярного мира предзаданный недостаток.

Лунные доктора меняли мозга химию,
И к информации ключ вложили в меня.
Как из земли изобильной и семени росток родиться
Из себя до'лжно мышлению преобразованному и к воле устремиться.

Конец ознакомительного фрагмента.