Станислав Афонский - Холостяки и женщины, или Что сказал крокодил?

• Название: Холостяки и женщины, или Что сказал крокодил?
• Автор: Станислав Афонский
• Жанр: Русское современное

С каких бы тем ни начинались разговоры мужчин – они непременно перейдут на женщин. Почему некоторые мужчины упорно не хотят жениться, почему ведут себя так или иначе, как относятся к женщинам – и почему именно, забавные, и не очень, случаи из жизни «закоренелых» холостяков, их взгляды на любовь в частности и на жизнь вообще – всё это изложено на страницах книги.

---

– Мужчинов в России хоть и меньше, чем женщинов, «потому что на десять девчонок по статистике девять ребят», но всё-таки много. Разнообразных. И это – хорошо для женщин. Различных. У разных особей разные вкусы. Здесь и спасение для обеих сторон… Естественно, вкус каждого отдельного мужика – дело персональное и на эталон. Если дама высока, но при этом очень симпатично и не стандартно сложена, то она вполне восхитительна, – высказался Вячеслав, мысленно представив себе описанный образ.

– Не стандартно сложена – это как: талия шире попы и бюст на животе? – с серьёзным видом задал вопрос Витя.

– Нет. Это когда… Осу видел?

– Не только видел, но и кусался с ней. В смысле она меня.

– Так вот, когда она кусает, то очень изящно изгибает свою талию, заметь на будущее.

– Спасибо за совет – непременно обратю… обращу, обрасю на это внимание, – приложил ладонь к груди Витя.

– Не стандарт – это когда талия осиная, а… попа…

– Лошадиная, – подсказал Костя.

– Умный человек ты, Константин, а глупый… Хотя, гибрид осы с лошадью – это интересно. Нет, нестандарт талии с попой – это когда талию можно обхватить двумя пальцами, а другое только обеими руками. И бюст тоже. Вот такая, на мой взгляд и осязание, может стать эталоном женского сложения.

– А что важнее: взгляд или осязание?

– Осязание взгляда. Понятно?

– Нет. Зачем тогда свет выключают перед самым что ни на есть осязанием?

– Во- первых, не все его выключают. Во-вторых, при таком осязании, всё-таки, важнее само осязание… Но перед ним взгляд непременно обязателен… Если ты предмет раньше не как следует разглядел, – присоединил свой опыт Федя.

– Вообще, мужская мудрость гласит что? Она гласит то, что не красивых женщин не бывает: бывает много света и мало водки, – вставил Сергей.

Вячеслав иронично пожал ему руку.

– Нестандарт ещё и женщины небольшого росточка, – мечтательно возвёл глаза к потолку Геннадий. – У них ножки чаще бывают очень женственными. И вообще, они такие аккуратненькие, компактненькие, симпатичненькие – цимус и пэрсик, как сказал кавказский крокодил, глотая лилипутку…

– «Цимус» да «цимус»… А что такое цимус? Кто знает? – обратился к обществу Витя.

– Ну… Цимус – это… А чёрт его знает, что это такое, – после краткого раздумья признался Вячеслав.

– Какого же чёрта его употребляем?

– Лысого, наверное. Если красивая, особенно, женщина – значит цимус и всё тут, – положил конец неизвестности Костя.

– Стандарт, не стандарт, талии, лошади, попы, цимусы длинные, короткие… Вкусы меняются. Сходите в художественный музей… У художников вкус на женскую красоту не скажешь, что пошлый. А посмотрите: Кустодиев таких не стандартных толстух писал, что его симпатии сразу видны. И те, которые в эпоху Возрождения писали женщин: у них главным образом очень полные дамы на полотнах… На картинных, Витя, на картинных, а не на постельных… В те времена такие вкусы были у мужиков. Да и не только в те. И сейчас в арабии арабы уверены: чем дама полнее – тем она лучше… Там такие жиры висят на телах – аппетит у нас начисто пропадёт, а их мужики облизываются…

– Люблю женские окорочка, как сказал крокодил перед ужином, – вставил вдруг Генка…

– Но, опять же, не все: среди стандартных вкусов есть и не стандартные. Один и тот же мужик сегодня хочет, скажем, пресный блин, а завтра – бифштекс с кровью… А Сальвадор Дали? А Пикассо? Оба не от мира сего, а какая разница в изображении женщин! Сальвадор показал свою обожаемую Галю, русскую, кстати, так, что её хочется так же обожать и зрителю. А если посмотреть на полотно Пикассо «Авиньонские девушки», то вряд ли нормальному холостому мужчине ехать когда-либо в тот Авиньон захочется: жуть и ужас его девушки. Хуже кошмарного сна безумного орангутанга, висящего вниз головой на хвосте… Но нужно подумать… Нет, Витя, не об орангутанге на хвосте… Нужно подумать: так великие ценители женской красоты лишь изливали на полотна то ли своё действительное восприятие видимых образов, то ли намеренно хулиганили – стремились к оригинальности – так легче эпатировать обывательскую публику. Пикассо это, несомненно, удалось. В жизни же своей, мужицкой, и не художественной, влюблялся он в вполне нормальных симпатичных женщин: и в пышных, и в стройных, и в интеллектуалок, и в проституток. Трудно сказать, как они относились к тем портретам, которые он с них художественно писал. Но его самого они, говорят, любили. Он их, надо полагать, тоже – иначе не за что было бы его любить… О любви художника, помнится, Аркадий Васкберг писал, что художник любит не так, как все: его любовь находит воплощение в созданным им шедеврах, имеющих вполне определённую цену, отнюдь не метафорическую и не виртуальную… Если это так, то у меня, слава Богу, вкус совсем не художественный. Ни одну из «шедевров» девушек, которые авиньонские, я не смог бы полюбить даже в невменяемости от выпитого – мигом бы протрезвел от ужаса такого… Впрочем, Пикассо – особый случай… Да, пожалуй, и Сальвадор Дали тоже… Пикассо где-то писал, кажется, в своём дневнике, почему он принялся писать свои «шедевры». До них он занимался вполне традиционной живописью. На его картинах можно было легко узнать реальный мир и его живописные детали: вот вам глаз и вот вам нос. Но как-то однажды ему пришло в голову похулиганить, собственного развлечения для. Взял, да и нарисовал что-то там абстрактное, сюрреалистическое и намеренно безобразное – нос вместо глаза и наоборот. Нарисовал и выставил на какой-то, не помню, выставке. Заранее уверенный в том, что его работу поднимут на смех и изругают. Не тут то было! Публика приняла его хулиганство за нечто новаторское в искусстве живописи, критики расхвалили, все в восторге… Он и продолжил в том же духе… Вот вам и «шедевры любви художников»… – Вячеслав еле перевёл дух после длинной речи.

После этого разговора в нашей компании так и вошло в обиход слово «шедевр»… Даже «шедевра» – для обозначения кого-нибудь особенно не симпатичного субъекта. Шедевр, если речь шла о мужском, и «шедевра», если о женском. Когда появлялась необходимость дать краткую характеристику и дающий её произносил: «Эх, и шедевра» – всё становилось понятно: объект внимания не достоин в силу своей выдающейся и шедевральной непривлекательности.

– Какие женщины самые симпатичные? – Озадачился злободневным вопросом Виктор после длительной и вдумчивой беседы о новейших технологиях холодной обработки металла.

– Красивые, – кратко отрезал Костя.

– Неправда ваша, дяденька Костя, – возразил Генка, – красивые не всегда бывают симпатичными.

– А симпатичные – красивыми, ты хочешь сказать?

– Не так чтобы хочу, но это на самом деле так. Бывают лица безупречные по правильности – как чертёж – всё чётко, пропорционально, симметрично и непогрешимо, но чертёж есть чертёж. А возьми тот же чертёж и нарисуй его от руки, с соблюдением всех размеров, – вид будет такой же, но живее – симпатичнее, – потому и симпатичнее, что живее. Прямую линию можно провести по линейке и просто рукой. Она тоже будет прямой, только живописнее, что ли, смотреться. Снежная королева красива, но холодна – поэтому милой, симпатичной быть не способна. Красота может быть холодной, симпатичность, я уверен, – никогда, – с трогательной теплотой поделился мыслями Гена. – Поэтому мне, лично, ближе симпатичные девушки, а мой эталон, так сказать, технической красоты – артистка Ирина Скобцева.

– Что же, красивых стороной обходить нужно? Они разве виноваты, что красавицами родились? И среди них есть очень тёплые, добрые, симпатичные дамы, – примиряющее сказал Сергей.

– Серёга, дай пять: очень хорошо сказано – и среди красивых могут быть симпатичные. – улыбнулся Костя, – то есть, обаяние всё же приятнее и выше красоты.

– Это если иметь ввиду только внешние признаки. Есть, ведь, ещё и красота обаяния, – заметил Вячеслав.

– И обаяние красоты, – не удержался дополнить Костя.

– Каждая женщина по-своему обаятельна…

– Как сказала баба Яга, сняв бигуди и садясь на помело, – немедленно продолжил фразу Генка, подняв к потолку гвоздеобразный палец.

– Я, вообще-то, не то сказать хотел. Вопрос не правильно поставил. Точнее так: какой национальности женщины красивее? – продолжал любопытствовать Витя.

– Ну, ты даёшь, Витек. Если бы такой вопрос всерьёз поставить на международном форуме – не далеко бы и до межнациональных конфликтов, – изображая серьёзность заметил Константин. – Каждая нация отстаивала бы свой приоритет.

– А кто именно стал бы его отстаивать? – Уперев руки в бока спросил Сергей.

– Тебе что – по именам назвать или по должностям? – покосился на него Костя.

– Нет, по принадлежности к полу.