Алексей Козлов - Джунгли Блефуску. Том 1. Великие мормонские трусы

• Название: Джунгли Блефуску. Том 1. Великие мормонские трусы
• Автор: Алексей Козлов
• Жанр: Прочие приключения

Из несвободного, грязного, испорченного Ворвилля главный герой стремится в горы, в мир дикой природы. Он начинает своё путешествие, которое приведёт его неизвестно куда.

---

В детстве я почему-то думал, что Гарфункель – горбун! А он оказался вертким чернявым парнем с гитарой, фендер, по-моему, называется, попсовичок! Глазками швиц-швиц! Маленькой, чорненькой! Да нет, я не восхищался их песнями. Так себе! О Саймоне я не говорю, тот был поталантливее, что ли, хоть можно сказать точнее – вёрткий! Тоже вёрткий! Пузцо такое! Они вместе с Битлами окучивали поле верхотурки поп-культурки и взращивали на нём жёлтые сумбмариновидные тыквы и синие психоделические помидоры. На самом деле я – настоящее дитя поп-культурки, хотя мои родители хотели для своего единственного сына иного удела!

Они жили в другой стране и в самом ужасном сне не могли представить то, чем станет их бывшая родина. И хотели, чтобы их сын был воплощением патриотизма и добра. Я и был воплощением смирения и комформизма!

Но как известно, в Блефуску и пыль столбом, и… в пыли!

Бездари при патриотических синекурах! Все стали патриотами!

Мне нравилось в то время два фильма – один «Зловещие Мертвецы», а другой, не помню названия – про остров, на котором живут два этих потных, грязных, отвязных, сумасшедших маньяка-толстяка с огромными топорами, которые в майках с пятнами под мышками потом начинают бегать за чистенькими пионерками и пытаются достать их своими толстыми бердышами. Жуткое зрелище! Всем советую посмотреть! Пионерки должны знать жизнь непонаслышке!

«И еще я помню, что человек никогда не должен вкладывать слова в уста Господни». Во так, и никак не меньше!

Так Джордж Бусч сказал, мой друг! Я его люблю гораздо больше Гарфункеля!

То там как будто спорит со мной? Что за тени в дыму?

– Она была лесбиянка и женилась на другой женщине!

– И они взяли на воспитание китайчонка, я полагаю?

– Типа того! А откуда ты знаешь?

– Это лежит на поверхности!

– Хорошенькое дельце!

– Неплохое!

– Ты всю жизнь прожил в этой дыре и утверждаешь, что где-то живут люди! Лесбиянок полно в Голливуде!

– Ты там был?

– Там Кьюсак играл свирепого убийцу-кукольника!

– Убийцу кукольника?

– Убийцу кукольника с Йоркширских болот! Кукольник и его кровавые куклы до сих пор бродят по Йоркширским болотам с консервными ножами и подкарауливают там меценатов!

– Может, педерастов?

– Может и так, да только знаю, что караулят!

– Убийцы кукольники паразитируют в основном не на болотах! В Йоркшире есть и нормальные люди! Бары есть, бордели! Они паразитируют на блогах! Что есть…

– Есть, но уродов там больше! Убийцам кукольникам в основном подобает быть на болотах!

– Там есть кошкодавы и трубочисты! Город знаменит своими редкими профессиями и гордится своими героями! Кружок вышивания и вязки.

– И кто же эти герои?

– Буш!

– Буш?

– Да уж! Буш!

– Буш оттуда?

– Оттуда! Из эпицентра! Из Америки! Но отрицает это!

– Апартаменты в «Хилтоне» он нешуточные занимал, метров сто! Без малого!

– Квадратных?

– Кубических, ослина! Кубических! Куб! Ты знаешь такое слово!

– Маловато и для бедняка! Апартаменты дедушки Тыквы! Хижина дяди Тома!

– И что?

– Ничего!

– Может припереть его к стенке?

– Да вот думаю, как!

– То, что он оттуда, видно по его речам!

– И слышно по его лицу!

– А что делать с кукольником, когда мы его поймаем?

– Странный вопрос!

– Убить его или сначала линчевать?

– Убить, потом линчевать, а потом сжечь!

– Он христианин! Его нельзя сжечь! Его надо зарыть в землю!

– Только живьём!

– Я тоже так думаю!

– А потом раскопать и распять на мельнице!

– Почему на мельнице?

– Потому что мельница сделана в виде латинского креста! Будет прикольно!

Тут было всё! Тут не было того, что есть у всех! Тут было всё, что невозможно там, где есть люди!

Лозунг герцога Трихирона, который прожил здесь целую вечность, захваченный в плен в Северную кампанию, был просто лаконичен: «Бди! Лягайся! Наплюй на всё!»

Так я и делаю, но понял это сам!

Плевать на всё!

А какой у нас век? Кто помнит?

«Поспешное излечение ГЕМОРРОЯ токами Фуко!» – значилось на растяжке.

«Эта реклама на любом углу отвлечёт любого от мыслей! Самых святых мыслей на свете! Чёрт! Чёрт! Чёрт! А это ещё что?»

«Бубен Карликов – Пейджмейкер!»

Так о чём мы? Да, то бишь!.. А век у нас новый, невиданный, и кончится он через два несколько десятков лет очень и очень плохо, в правление шестипалого императора Катигорошика Первого! Это тот, про которого говорили, что у него семь пальцев и хвост! Тогда и небеса упадут на землю и реки выйдут из берегов, и пятиногая собака Джингл Белл окатится! Вот когда накатит второе пришествие! Накатит, как накатит, по-настоящему! Все ждут его вместе с индейскими проклятиями и хвостатыми кометами, а оно придёт тихо. Вот так, как Фрич ходил, со склонённой головой. Кто такой Фрич я расскажу потом, когда время придёт, а теперь вернусь к своему городу. Хотя туда мне самому очень не хочется возвращаться!

Город, в котором я живу, называется Ворвилем, то ли в честь огромного количества разбойников в разные времена, то ли в честь городского сумасшедшего Вили Билблорда, проповедовавшего тут смирение и холодные купания на зимней реке.

Кругом множились удивительные противоречивые явления. Расцветал махровый пещерный индивидуализм и одновременно укреплялись по-большевицки сплочённые домовые комитеты.

Я знаю, во что они выродятся через несколько лет.

В 1812 году, как говорили всвязи с Наполеоновской Катавасиею, чуть не свернувшей шею нашему двухголовому императору, вокруг города долго шлялся огромный алюминиевый разбойник Ряшкин Бибигон. Ростом с тридцатиэтажный небоскрёб, на тонких ножках, с протазаном, украшенным трёхцветными пальмовыми листами, он производил ужасающее действие на горожан, однако войти в город не додумался, а всё обходил и обходил его по периметру. Он ловил драконов методом вместе необычныи и оригинальным-раскаладывал клетки для яиц и клал в ячеи клей, смешанный с зерном. Клей был такой сильный, что склееное им не могли потом оторвать трактором. Драконы увязали клювами в ячейках, приклеивались к заготовленным великим учёным ловушкам, и некоторые даже убегали, расставшись с лапами и хвостом. Хвосты драконов были изукрашены крестами и загогулинами, напоминавшими запятые и точки, а также двоеточия и знаки вопросительные.

Однако и тут город пал, потому что верные присяге и так пороховщики, и не думавшие отходить от пушек и принуждённые не смыкая глаз денно и нощно следить за егомерным движением, в конце концов вывернули себе шеи и погибли. Жители прозвали гиганта почему-то Жан Ришар Мценского Уезда и его исчезновению были ужасно рады, не понимая ещё, что вслед за алюминиевым человеком в Ворвиль пребудет Железный Дровосекс. Дроовосекс в конце концов появился, подняв дикую ковыльную пыль и сбив спожарной колокольни крышу ржавым топором размером с трейлер. Полковник Змаморочка, посланный для нейтрализации угрозы вместе с дюжиной мелких почтовыхпартизан, вооружённых заострёнными гвоздями пиками, Железному Дровосеку оказать сопротивление не смог, и потому тут же и застрелился у городских ворот на виду у всейпрачечной бани.

Потом на город напали знаменитые писатели. Тут был Пушкин со своей Наталиею, но захандрил, бродяга, отвалил скоро, был Гоголь, но впал в меланхолию, бросил колесить по округе на бричке и слинял в итальянские пампасы, был Чехов, но как-то недолго.

Ворвиль они покидали в слезах и пене, плюя не все четыре стороны света.

В Ворвилль всегда ссылали бывших каторжан, которые потом, наскоро обучившись в школе и обретя высокие манеры и лоск, становились городскими интеллигентами и опорой городского воспитания. К старости многие бывшие уголовники, денно и нощно занимаясь соглядатайством, иногда заслуживали от власти прощения и определённых благ и положения.

Иные не соглядатайствовали, и влачили жалкое существование на содержании собственных летающих огородов.

Династрия прокуроров Свечниковых практически приватизировала законы области и обтяпывала делишки без малого.

Первым был, собственно говоря, сам Свечников. Вторым оказался Двусвечников, третим – Тресвечников. За ним бодрыми стопами последовали Четверосвечников и Пятисвечников, а на излёте династии её добивали последние ошлёпки Шестисвечников и наш знакомый Семисвечников.

Прокурор Семисвешников был не лучше Шестисвешникова. Далее шли Восьмисвешниковы, Тулуповы и Самовы, три основные юридические роды провинции. Два были взяточники хуже Еркиных, а третий честен, как аркебуза! Но глуп, как валенок!

Так династия прокуроров Свечниковых сошла на нет.

Пирамида пастуха Филисиса.

Ворвилль не считался лучшим городом Блефуску, и все, у кого была такая возможность, пытались обходить его стороной.