Борис Хайкин - Из тины мыслей (Истины мыслей). Тропы, неологизмы, перифразы, приколы, шутки, эпиграммы, анекдоты, афоризмы, каламбуры, максимы

• Название: Из тины мыслей (Истины мыслей). Тропы, неологизмы, перифразы, приколы, шутки, эпиграммы, анекдоты, афоризмы, каламбуры, максимы
• Автор: Борис Хайкин
• Жанр: Русское современное

Настоящая книга – попытка разговора с читателем в шутку на серьезные темы. Автор этого нешуточного сборника Б. Хайкин, солидный израильский поэт и журналист, неожиданно для окружающих создал коллекцию своих собственных афоризмов. Будем надеяться, что книга вам понравится! Ибо, по мнению самого автора, любимая книга не та, которую хочется перечитать с начала до конца, а та, которую стремишься перечитать слева направо, даже если она написана справа налево…

---

Не заглядывай в будущее – оно может оказаться рядом с тобой.

Ответственность – мать порядка.

Прометей, давший людям огонь, не мог даже предположить, что его станут разносить по всему свету.

Полезешь в бутылку – не выберешься из нее.

Если чёрные дыры поглощают звезды, то чёрная душа способна поглотить все доброе, что есть между людьми.

Муть воспоминаний села на дно, и на поверхность всплыло разочарование чистой воды.

Купаясь в лучах славы, не перегрейся.

Одиночество – это полная зависимость от самого себя.

Красота летит на крыльях желания.

Если в старину слово «истина» означало «деньги», то изречение: «Истина – в вине!» означает только то, что истина может открыться лишь человеку «под градусом».

Позволишь нищете заползти в дверь – она займет все свободные площади.

Дегустируя вино любви, не делайте коктейль из его разных сортов, – быстро опьянеете.

У злой Сары на уме одни свары.

Горох не лучше хумуса.

Осёл и в Иерусалиме – осёл, хотя там он и прочно осел.

То, что идет от головы, попадает прямо в сердце.

Кто занимает уголь – рассчитывается шлаком.

По Семёну – и кипа.

Пропал ни за понюшку гашиша.

Восьмая свеча в семи свечнике.

Разбирался он в деле прекрасно – как свинья в израильских апельсинах.

Дайте мне строку – и я переверну мир!

Женщина за рулем стихотворения опасна – никогда не знаешь, куда она повернёт.

Клептомания – воровство чужих строк. Иногда она бывает полезной – позволяет прививать свежие мысли.

А вот воровство чужого мироощущения является грехопадением.

Одно плохое стихотворение, как и ложка дёгтя в бочке меда, портит весь сборник.

Если в стихотворном литье есть огрехи, то поэту пора подумать о душе.

Лирики – это физики после переквалификации.

Поэт не должен жениться. Жена будет ревновать его к музе, а муза – жестоко мстить сопернице.

Групповщина в литературе – это когда на ложного автора работают «негры».

В петле строки бывает тесно.

Переводы – это секс с резиновой куклой. От этого получаешь мало удовольствия.

У одних поэтов есть только одна мысль, зато ценная. У других же – много мыслей, не имеющих никакой ценности.

Если женщина – это прочитанная книга, то девочка – еще черновик, из которого еще неизвестно что получится.

Девственность поэтессы – ее нераскрытые возможности.

Запирайте тиражи – ходят с фомками бомжи!

Снимать «порчу» в поэзии – это извлекать стихи со дна души.

Самоучка – это необрезанный член Союза писателей.

Слово – не воробей. Оно лучше летает на голодный желудок.

Слава от слова отличается истошным возгласом: « А-а-а-а!»

Поэтессы напрасно не предохраняются от беременности стихами.

Если к поэту приходит видение – не показывайте ему кукиш. Лучше показать ему его же собственные три строки, сложенные в кукиш.

Камер-юнкер во времена А. Пушкина получал это звание в отрочестве. А впоследствии он вырастал до юнкера в камере, где ему только и оставалось писать « в стол» вечные стихи.

Поэтом можешь ты не быть, а вот читателем – обязан.

Все генитальное – просто!

Слово – материально. Оно не стоит ни одной агоры (агора – мелкая разменная монета в Израиле).

Зачастую голова стихотворения не знает, куда заведут её ноги и другие причинные места.

Место поэта – на баррикадах и других отхожих местах.

Не лезь за словом в карман, если он дырявый.

Если читатель может отдохнуть на пенсии, то писатель – только на погосте.

Если Велемир Хлебников спал на наволочке с рукописями книг, то его эпигоны спокойно спят на перьевых подушках. Причём, и гусиное перо их в бок не колет.

Волка кормят ноги, а поэта – голова.

Листом к листу стихов не разглядеть.

А гонорар нам только снится.

Когда поэт надоедает музе, она сначала делает ему «ручку», а затем «делает ноги».

У длинной строки мысль коротка.

Если глаголом зажигают сердца, то чем тогда занимается сказуемое?

Умел писать он только под копирку.

Обидно вкладывать в стихи смысл, музыку, образ задаром, когда другие, не вкладывая ничего, получают свои «чаевые».

Слёзы поэта не высыхают, а только размазываются по щеке бумаги шариковой авторучкой.

Плохому поэту мешают рифмы, и часто изменяет с другими вдохновение.

Омолодить лицо поэта золотого века можно напылением поэтами серебряного века.

Метр и ритм не всегда совпадают (надеюсь, женщины меня поймут!)

Старый поэт стихов не портит, но и глубоко не пишет.

Критик поэту: «Пегаса – в стойло!»

Иногда и Парнас рождает мышь.

Рукописи не горят, зато долго тлеют.

Архитектоника – это стихи « под градусом».

Поэзия не имеет пола, а только потолок!

У стихов бывает «сдвиг по фазе» – палиндром.

Сделанные стихи напоминают табурет с кривыми ножками, с которого легко упасть.

У хороших писателей есть имя, а у посредственных – только псевдоним.

Писатель сначала работает на имя, а потом имя уже работает на него.

Стихи рождаются легко, когда замышляются в муках.

Проверю алгеброй гармонию – от виршеплётства отрекусь.

Не держи словарный запас в дырявом кошельке.

Графомания – это графика манны небесной.

Мысли великих людей годятся только на эпиграфы, поскольку при дроблении они рассыпаются в прах.

Здоровое тело стиха не всегда уживается со здравым смыслом.

В стихотворении заменить можно всё что угодно, кроме вдохновения.

Если музы молчат – жди толмача.

Когда поэту стихи становятся в тягость, он перекладывает их на читателей.

С миру по строке – эпигону – на книгу.

Близок образ – да не схватишь.

Рукопись – это рука писающего чернилами мальчика.

Черная работа делает черновик чистовиком.

Пища для ума бывает пресной.

Штамп – «погоняло» поэта-фальшивомонетчика.

Пиит по определению должен петь, а не воспевать; молча страдать, а не кричать в голос; шутить, а не юродствовать.

Если женщина сделана из мужского ребра, то мужской конец рифмы – из женского ребра.

Сонет – это «сон в руку» из осколков ночных сновидений.

Свободный стих – это кошка, гуляющая сама по себе.

Рондо – куколка, но до тех пор, пока она не превратилась в ночную бабочку.

В слове писателя – слава сатирика.

Рифма – это пара – водка и селедка.

Синоним – это Семён и его близкие подружки.

Антоним – Антон-одиночка.

Десима – деверь Симы.

Ямб – я и сорок подружек легкого поведения.

Анапест – всех, кто меня пестовал, на…

Дактиль – да, все что написал, пойдет в утиль.

Амфибрахий – амфора с добром, которую сегодня трудно откопать.

Сонет – «О, нет, не надо резать дважды!».

Частушка – попрыгунья-стрекоза.

Раек – рай на земле для избранных.

Перекрестная рифма – постельный режим свингеров.

Эпистолярный жанр – строчкогонство.

Рубаи – мясо по-узбекски.

Танк – японский запорожец с пулеметом.

Хука – непереводимый мат на японском языке.

Клише – кляксы на рукописи – слёзы гения.

Логотип – писатели, расталкивающие друг друга локтями на пути к пирогу славы.

Кастальский ключ – пропуск в касту классиков.

Синкопа – сын китайского полицейского.

Журнал – критика за наличные.

Экслибрис – устаревший калибр пули в стихосложении.

Магистрал – магистр теории в астрале.

Троп – мужская стопа.

Стопа – когда женщина говорит «Стоп!», а ты ей в ответ – «А-а-а?»

Постскриптум – отписка редактора.

Гранка – маленькая коньячная рюмка.

Путевые заметки – заместитель редактора в раздумье.

Очерк – чернуха.

Роман – мания величия писателя.

Повесть – новости не первой свежести.

Рассказ – русские инородные сказки.

– Я тебя умоляю!

– Хватит умалять. Пора увеличивать!

Акын – кидала с домброй.

Дискант – кантата на дискете.

Суфлёр – попугай на софе.

Рыба – выпотрошенная строфа.

Эпиграф – граффити на заборе.

Инверсия – версия иноходца.

Петит – колибри на проводах строк.

Стихи пишутся не ручкой, а головой.

Телеграфный стиль – дробь на барабанных перепонках.

Однополые рифмы притягиваются, а разнополые – отталкиваются.

Гениальность – поражение писателя блуждающими генами предтечей.

Попса – песня попугая, зоб которого забит салом.

Обратная сторона медали подпевал – частушки-ужастики.

Ученье – свет только для избранных, и тьма – для непосвященных.

Богу – богово, а поэту – яичница.

У пьяницы-поэта, что на уме – то и в строке.

Слово не должно вытекать из традиции, а наоборот, порождать ее.

Вдохновение – это корабль фантазии, бросивший якорь в реальность.

Формализм в литературе – это электронные таблетки вождей-импотентов.