Агата София - Серый морок дневного неба. Ad libitum, или От фонаря на коду. Маноромижор (сборник)

• Название: Серый морок дневного неба. Ad libitum, или От фонаря на коду. Маноромижор (сборник)
• Автор: Агата София
• Жанр: Поэзия
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-906454-55-3

В книге представлены роман-новелла, рассказы, миниатюры и стихи Агаты Софии.

Любовь и сопутствующие ей коллизии – тема произведений автора. Герои сочинений – наши современники, чутко прислушивающиеся к внутреннему индивидуальному многокрасочному переживанию происходящих с ними событий.

Издание будет интересно широкому кругу читателей-романтиков.

---

Она смотрит на тебя так, как смотрят на незнакомого человека.

Тебе все равно – слышала она весь разговор или только его окончание. Ты говоришь, обращаясь то ли к себе, то ли к ней, только одно слово:

– Завтра!

Модуляция

[1]

Он смеется.

Он смотрит на тебя.

Это особый взгляд, когда долго, глаза в глаза, не отрываясь, без слов.

Этот взгляд, как солнце весной, ласковый и робкий, в нем таится обещание грядущего свойства: согревающего, обжигающего, даже испепеляющего.

Этот взгляд похож на грибной дождь, он появляется вдруг, просто из воздуха, с неба без единой тучки. Он не оставляет следов: никогда не знаешь, сколько он продлится – мгновение или…

Ты лелеешься в нем. Ничего, что нет такого слова, ты так чувствуешь – стоит ли ощущения укладывать в обязательные рамки правил.

Все вопросы, которые, признайся, ты и не осмелилась бы ему задать, так и остаются невысказанными. Какая разница, почему он не звонил, ведь он здесь, он смотрит на тебя и улыбается, даже смеется. Так смеется человек, который чувствует внезапное облегчение от того, что «плохое» прошло мимо, миновало его. Тебе этого довольно. Зачем искушать судьбу. Он говорит, что тебе не стоит так экономить на обуви – можно не летать, а просто ходить по земле.

Он говорит, что твоя одежда подозрительно оттопыривается в области лопаток.

Он говорит тебе о твоей эмоциональной расточительности… с выражением полного блаженства на лице.

…Окружающее будто примиряется с вами. Все сглаживается, совершенно без твоих на то усилий. Ты даже это не сразу осознаешь. Понимаешь однажды утром, что натянутая тетива внутри тебя ослабла, и напряжение, противным будильником громогласно трезвонившее тебе каждое утро… исчезло.

Понимаешь, что его руки, даже во сне властно притягивающие твое тело к его телу, обозначают, безусловную, и такую нужную тебе принадлежность.

И ты растворяешься в этой прелюдии пробуждения, ощущая его теплое дыхание на затылке. Лелеешься.

Разве зима?

…Ты стоишь за занавеской у темного окна, смотришь на контуры зданий, составляющие угловатый остов города, поблескивающие вечерними огнями. В комнате тепло, но стекло холодное. Ты прикасаешься к нему пальцами. Подушечки пальцев замерзают. От них на стекле остаются следы, но очень быстро пропадают.

Зима слякотная (ты слышала вчера кто-то жаловался).

Разве слякотная?..

Разве зима?

В комнате пахнет апельсинами. Он так любит апельсины. Не апельсины как еду, а их цитрусовый аромат.

Они здесь, в квартире повсюду в изящных вазочках, оставленных хозяевами. Квартира вообще мало походит на съемную. И дело даже не в том, что она наполнена красивой мебелью и кучей всяких безделушек, как в обычном доме. Дело в атмосфере: здесь есть ощущение, что вы в гостях у добрых друзей, таких, которые обычно говорят: «Чувствуйте себя как дома».

…Он отнимает твои руки от холодного стекла и кладет их себе на грудь, накрывая сверху своими ладонями. Тепло. Пальцы согреваются.

– Не переживай!

– Я не…

…Часто ты приезжаешь к нему поздно, потому что после института ты едешь домой, к детям, занимаешься с ними, укладываешь их спать, а потом собираешься, уходишь из дома в ночь – едешь к нему. Одеваешься в прихожей под выразительное молчание мамы и ее вынужденное неодобрительное, но все-таки согласие.

Она примирилась с твоими отлучками, но у нее на этот счет выстроена своя теория, и хотя она не торопится ее излагать, ты заранее уверена, что она тебе вряд ли понравится.

– Все. Будет хорошо, и знаешь что… – он перебивает тебя и начинает рассказывать о чем-то важном, важном для него, а значит и для тебя, раз он тебе это рассказывает, и ты не можешь ему сказать о том, что волнует тебя в эту минуту. Это невозможно.

Вдруг он спрашивает:

– А что Ирка, вы видитесь?

Ты очень удивлена этим вопросом и даже не сразу находишь что ответить.

– Конечно. Видимся…

– А сессия?

Ты уже и не знаешь, что думать. С чего вдруг такой интерес?

– Ну как всегда… Сначала зачеты, потом экзамены, – отвечаешь, и видя, что он ушел в кухню и вряд ли тебя услышит, повышаешь голос. – А что?

– Да так просто, – он возвращается в комнату. – А хореография есть? Ну, зачет или экзамен?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Музыкальный термин: переход из одной тональности в другую; изменение высоты звука.