Александр Войлошников - Сборник. Книга 2. Роман «День седьмой» и другие избранные произведения

• Название: Сборник. Книга 2. Роман «День седьмой» и другие избранные произведения
• Автор: Александр Войлошников
• Жанр: Русское современное
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-00071-507-9

«День Седьмой» – роман жанра «Научная религия» с элементами фантастики. Написан талантливо, увлекательно, познавательно и художественно. со своей сюжетной линией, персонажами, приключениями. Много юмора. Издавался в конце 1990-х небольшим тиражом в 1000 экземпляров в г. Краснодаре под названием «Вы – боги». Хорошо был принят читателями.

Автор – член СРП, инвалид Великой Отечественной войны. Инженер-энергетик (Уральский политех, Свердловск). Писать начал после 60 лет. За первую книгу принят в Союз Российских писателей.

«… в этом неистовстве взрывающегося мироздания торжествующе гремели аккорды Божественной Поэмы рождения материальной Вселенной. Первая Симфония Рождения Миров, Автором которой был Сам Господь Бог, – рождалась из волн света, гравитации, пространства и времени.»

«… В этой неизъяснимой печали – горькая досада на краткодневность жизни человека и протест против рутинного бытия, наполненного страданием, болью и несправедливостью.»

---

Авель родился, когда трудные времена были позади. На левом берегу Ефрата, в долине, среди живописных холмов, стояли аккуратные постройки усадьбы Адама. Вокруг усадьбы были огороды, а по долине раскинулось большое пшеничное поле. Семья была небольшая, но работящая и хранилища были полны зерна, овощей и корма для скота. Каин был ещё подростком, но пара его расторопных и умелых рук не мало способствовала процветанию хозяйства. А Авель с детства знал, что достаток – это норма жизни.

Авель был вторым ребёнком и Ева, родив его, не испытала той радости и гордости, как при рождении Каина. Унаследовав черты своей очаровательной матери, Авель был так красив, что Ева, впервые увидев его, воскликнула:

– Ну-ка, Адамчик, полюбуйся, какого прелестного ангелочка мы сотворили!

Слова: «прелестный ангелочек», – полностью описали духовный и душевный мир Авеля. Аккуратные, педантично исполнительные ангелы не способны к творчеству, и не должны им заниматься, потому что творчество, по своей природе, это бунт, это протест против привычной нормы, а, значит, – ересь. Еретик, который делает то, что не сделал Бог, уверен в том, что он имеет право на это, потому что он тоже бог и сын Божий. Видел Адам в райских снах будущего первого, самого страшного еретика – Иисуса Христа, – который, называл Себя Сыном Человеческим,

«потому что Он есть сын Человеческий» (Ин. 5:27),

и считал Бога Своим Отцом. Считал Иисус, что кое в чём устарел Ветхий Завет, полученный от Самого Бога! И свершил Иисус Христос самую страшную ересь с точки зрения церкви: Он заключил с Богом Новый Завет! А от Апостола Павла гордое слово ЕРЕТИК стало синонимом слова ТВОРЕЦ. Говорил Апостол Павел, что

«по учению, которое они (иудеи) называют ересью, я действительно служу Богу» (Деян. 24:14),

А так как Иисуса звали Назореем, (отлученным от церкви), бесстрашно говорил Апостол Павел:

«я представитель Назорейской ереси» (Деян. 24:5).

Потому что Апостол Павел нёс людям Новый Завет Иисуса Христа.

Клоны не наследуют способность к творчеству и Авель, похожий на мать, не имел творческих задатков еретика, которые осложняют жизнь. Младший ребёнок часто становится кумиром семьи, тем более, если он красив и послушен, в отличие от энергичного, упрямого и вспыльчивого бунтаря, непослушного Каина. Любимый всеми, послушный ангелочек Авель рос и всё у него было правильно и праведно. Не шалил, не капризничал, вроде бы, от дела не отлынивал. Только был он младшим, нежным и таким красивым, что все оберегали его от тяжелой и грязной работы. И делал Авель только то, что ему нравилось. А нравилось Авелю сидеть в тени, на краю лужайки, и смотреть на пасущихся овечек. А следили за овцами две умные, сильные собаки. Каин любил Авеля и, не пытаясь приучать Авеля к крестьянскому труду, делал за него всю грязную, тяжелую работу, помня, что Авель младше, слабее, нежнее и такой беззащитный!

* * *

Щедро одарил Господь долголетием первых разумных людей! Прошло столетие. Адам и Ева не старились. А Каин и Авель были ещё юношами. Адам решил отпраздновать столетие исхода из рая. Каждый должен был принести Богу свой дар, возложив на жертвенник часть самого лучшего, что он создал. Жертвенник был близь дома на скале, под которой провели первую тревожную ночь после рая Адам и Ева. Адам сложил его из груды больших камней, меж которыми вставляли сухие ветки для быстрого и полного сжигания даров. Считалось, что чем быстрее сгорало жертвоприношение, тем дар угоднее Богу.

В этот же день, желая найти единомышленника, в брате, Каин рассказал Авелю про многолетнюю работу по созданию нового сорта пшеницы. Доброжелательно выслушав объяснения Каина, Авель спросил:

– Неужели, ты хочешь создать растение, которого не создал Бог?

– Дорогой Авель, – ответил с раздражением Каин, – Бог создал человека не для того, чтобы дремал он под кустиком. Бог хочет, чтобы мы были работниками на этой земле. И сказал Господь:

«наполняйте землю и обладайте ею и владычествуйте над всею землею» (Быт. 1:28).

Мы боги, должны улучшать этот мир,

«Ибо мы соработники у Бога» (1Кор. 3:9).

Надо быть хозяином земли! Природа не храм, чтобы молиться, а мастерская, чтобы трудиться!

– Заблуждаешься, брат мой, – спокойно возразил Авель, – ты не договорил Слово Божье. А далее следует:

«И сказал Бог: «Вот, я дал вам всякую траву, сеящую семя, какая есть на всей земле; и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; – вам сие будет в пищу» (Быт. 1:29).

Раз Бог всё дал, а такую пшеницу не дал, то зачем Ему перечить? Не дерзаешь ли ты исправлять деяния Божьи?

Каин чувствовал духовную связь с Богом. Но до тех пор, пока ему не начинали проповедовать от имени Бога, – это его раздражало. Умел говорить Авель, как проповедник, долго и нудно, повторяясь и подолгу крутясь на каждом очевидном месте. Спорить с Авелем было скучно, а, главное, бесполезно: демагогия Авеля глушила наповал ординарностью. Каин рассердился и дал подзатыльник проповедующему Авелю, чтобы прекратить нудное словоизвержение. Но Авель не попытался дать сдачи, а только кротко и укоризненно посмотрел на Каина. А глаза у Авеля были большие и красивые, как у его матери. И в них замер упрёк Каину… Так и не сказал рассердившийся Каин про то, что есть у него опытное поле с новым сортом пшеницы, которую создал он, Каин, так же, как создавал новые растения Сам Господь Бог!!

* * *

С утра жертву принесли Адам и Ева. Конечно же, в этот торжественный день была Ева неотразимо прекрасна в чёрном платье, которое так выразительно подчёркивало женственность её фигуры, становившейся с годами всё более очаровательной. Когда родители, закончив обряд, взявшись за руки, пошли домой готовить праздничный обед, к жертвеннику поднялись Каин и Авель, неся на плечах дары, укрытые кусками неотбеленного холста. До жертвенника никто не должен видеть дар, предназначенный Богу.

Авель в большом глиняном горшке

«принёс от первородных стада своего и от тука их» (Быт. 4:4).

А Каин на всесожжение

«принёс от плодов земли дар Господу» (Быт. 4:3).

Это был самый первый сноп чудесной пшеницы с опытного поля. Остальной пшеницей, оставшейся на поле, Каин хотел завтра же засеять участок возле отцовского поля. В каждом творце таится фокусник. Каин хотел, чтобы, увидев его пшеницу, все удивились бы её крупным зёрнам, урожайности, красоте и чудесному вкусу. А сегодня только Бог и Каин знали, какое сокровище возлагается на жертвенник!

Дочерна загорелый, стройный, с рельефной мускулатурой, стоял Каин над жертвенником, как триумфатор и с чувством превосходства смотрел на белотелого, полноватого, несколько женственного Авеля, аккуратно раскладывающего на жертвеннике бараний жир. Осадок от утренней размолвки с братом оставался в душе Каина, и насмешливо думал Каин о дарах Авеля: «Если бы Авель собственный жирок раскладывал на жертвеннике, а то… положил то, что не сам вырастил. А я положил своё творение: то, что собрал по зёрнышку, что от града укрывал, от зноя спасал, и ждал… ждал! Ждал этого часа! В каждом зернышке снопа мой труд, мои надежды!». Чувствовал Каин, что не нравятся Богу такие гордые мысли у жертвенника, потому что при жертве главное – добромыслие жертвующего. Да и без Божьей помощи не сделать бы Каину такую работу, а потому

«хвалящийся, хвались Господом»! (1Кор. 1:31),

Не торгуются с Богом, принося Ему жертву: «Ты – мне, а я тебе!». Ибо одинаково ничтожна любая жертва предназначенная Богу!

С детства у братьев сложились правила проведения обряда всесожжения. И был в них элемент соревнования. Возложив свою жертву на разных концах жертвенника, подложив дрова, вместе братья молились, а потом одновременно поджигали дрова, наблюдая: чья жертва сгорит раньше и к кому из них Бог более милостив? Уверен был Каин, что сноп сухой пшеницы вспыхнет и сгроит прежде, чем разгорится бараний жир.

И сегодня зажгли братья горящие смолистые ветки, положили их под дрова одновременно, и у Авеля дрова сразу зажглись, а у Каина рассыпались, погасив горящую ветку. Каин взглянул на Авеля. Если бы Авель улыбнулся над неудачей Каина, он бы ничуть не обиделся: соревнование – это соревнование. Но Каин увидел, что кроткий Авель огорчен неудачей у старшего брата и, если бы это было можно, погасил бы и свой огонь под жертвенником, чтобы не огорчать Каина. Сочувствие Авеля рассердило Каина, привыкшего к своему превосходству. Да ещё и вспомнил в эту минуту Каин о том, что прав! – прав Авель:

«любить ближнего, как самого себя, есть больше всех всесожжений и жертв!» (Мр. 12:33).

Как ни странно, правота Авеля ещё больше обидела Каина! Не помолившись ещё раз о принятии дара, раздраженный Каин повторно зажег смолистую ветку, но ветка, слишком поспешно сунутая под развалившиеся дрова, снова погасла! А в это время, жирно чадя, уже разгорался бараний жир и густой дым, пахнущий горящим мясом, торжественно поднялся над жертвой Авеля (Быт4:4).