Алексей Ахматов - Проблемы философии права евразийства

• Название: Проблемы философии права евразийства
• Автор: Алексей Ахматов
• Жанр: Детская образовательная литература
• Год: 2015
• ISBN: 978-5-4365-0430-8

Учебник посвящен проблемам государства и права евразийства – уникального философского и социально-политического движения первой волны русской эмиграции 1920-30-х годов.

Впервые показывается взаимосвязь философии права евразийства с русской школой философии права, раскрывается ее синкретичность, анализируются базовые составляющие «государства правды» евразийцев (идеократия, демотия и др.)

Издание предназначено для аспирантов и преподавателей юридических и философских факультетов вузов, специалистов в области теории и истории государства и права, русской школы философии права, а также всем, кто интересуется проблемами теории и философии права в целом.

---

Говоря о фундаментальных теоретических основах евразийства, нельзя не упомянуть тематику личности, которой евразийцы придавали очень важное значение в своей философии и которая сыграла важную роль в их учении о государстве. Евразийцы писали, что «весь смысл и пафос наших утверждений сводится к тому, что мы осознаем и провозглашаем существование некой особой евразийско-русской культуры и ее специфического субъекта – симфонической личности»[97]. Основные идеи евразийства, выдвинутые основоположниками этого учения в области историософии, геополитики и теории государства и права органично взаимоувязываются главной социально-философской идеей – идеей бытия (состояния и деятельности) симфонической (соборной личности) соборного субъекта[98]. Такая личность является своеобразным «стержнем» евразийского государства, население которого будут составлять все те народы, которые живут на территории России. В центре учения о бытии евразийцев и находится личность, которая «в онтологическом смысле является как бы самососредоточением и самораскрытием бытия в особом его образе, из коего и с коим соотносит иные свои образы»[99]. Необходимо отметить, что Н.С. Трубецкой одним из первых предложил методологический принцип для описательного исследования национальных культур. Народ им рассматривался как «психофизическое целое в соединении его с физическим окружением» или «симфоническая многочеловеческая личность», универсальным принципом которой является самопознание[100]. Особенность такой личности заключается в многовековом периоде существования, в течении которого происходит постоянные изменения этой личности, так что результаты народного самосознания одной эпохи составляют лишь исходный пункт всякой новой работы самосознания. О конкретных результатах самопознания народа можно говорить только в том случае, если его «духовная природа, его индивидуальный характер находят себе наиболее полное и яркое выражение в его самобытной национальной культуре и эта культура гармонична, т. е. определенные ее части не противоречат друг другу»[101]. Немало важно отметить, что евразийцы при разработке своей концепции личности «стремились» к культурным идеалам народов Востока, среди которых было очень распространено психологическое подчинение индивидуума коллективу. Человек такого типа «все время сознает себя как часть известной иерархической системы и подчинен в конечном счете не человеку, но Богу»[102].

Мир евразийцами мыслился как всеединая человеческая личность, или иерархия симфонических личностей разных порядков: индивидуальных и социальных. Подобно индивидуальной, социально-симфоническая личность имеет телесно-духовную структуру, т. е. пространственно-духовную субстанциональность. Это обеспечивает ее самопознание[103]. «В социальной личности всякая индивидуальная личность целиком пространственно определяется по отношению ко всем другим, так что любой ее момент противостоит им в качестве ее самой»[104]. Наиболее важными являются социальные личности самой широкой функциональной полноты (семья, народ, государство)[105].

Евразийцы подчеркивали, что культура России не есть ни культура евразийская. Ни одна из азиатских, ни сумма или механическое сочетание из элементов той и других. Она совершенно особая, специфическая культура… Культура – органическое и специфическое существо, живой организм. Она всегда предполагает существование осуществляющего себя в ней субъекта. Особую симфоническую личность[106].

Обобщая вышеизложенное можно говорить о том, что основу культурологии евразийства составляет тезис о равенстве различных культур мира, а также концепция симфонической (соборной) личности. Евразийцы отрицали возможность превосходства одних культур над другими, отмечая, что культуры могут быть разными, не похожими друг на друга, т. е. нет культур высших и низших. Есть различные культуры.

В данном аспекте евразийства можно увидеть четко обозначенную антизападническую позицию. Важно отметить, что евразийцы не были апологетами славянофилов (как считает, например, А.Г. Палкин), которые абсолютизируют противопоставление Запада Востоку, вернее, Запада славянизму. Евразийцы пытаются найти диалектическое единство Запада и Востока, новое интегральное качество, коренящееся в культуре как Востока, так и Запада. Односторонняя ориентация на Запад с неизбежностью приведет российскую цивилизацию к катастрофическим последствиям, но это отнюдь не означает безоговорочного «отбрасывания» Запада евразийцами[107]. В тоже время евразийцы считали, что надо перенимать западные идеи, но без «обезьянничания».

1.3. Идеология евразийства

К проблематике государства имеет прямое отношение и идеология евразийцев. Они отмечали, что «всякое жизненное движение определяется некоторою идеологией и вытекающею из нее системою конкретных задач (программою), которые, с другой стороны, обусловлены данною историческою обстановкою. Естественно, что задачи и система их меняются в зависимости от условий места и времени, что всплывают и ставятся новые практические цели и меняются и даже отмирают старые»[108]. Евразийские мыслители определяли идеологию как «органическую систему идей»[109], поясняя смысл содержания понятия «органическая система», евразийские авторы подчеркивали, что «она в своем существе и идеале подобна развивающемуся из семени растению и является внутренне необходимым самораскрытием одной основной идеи»[110].

Определяя идеологию как органическую систему идей, евразийцы видели важнейшую задачу в решении проблемы ее (идеологии) истинности, причем решающим фактором в этом процессе выступает свободная личность со всеми ее субъективными качествами, ибо «идея не вне людей, как внешний закон или некая внешняя необходимость. Но – в самих раскрывающих ее свободно людях и сами эти люди»[111].

Исследователь теории государства евразийства А.Г. Панкин считает, что идеология евразийства была одной из интеллектуальных рефлексий на событие Октябрьской революции 1917 года, которая воспринималась евразийцами как логическая веха в истории Российского государства, открывающая пути формирования новой культуры, новых форм государства и права в России. Несмотря на неоднозначную оценку евразийцами революции 1917 года, она, по их мнению, давала России-Евразии последний шанс для сохранения евразийской культуры и государственности в противостоянии агрессивному Западу[112]. По мнению данного исследователя, идейные предпосылки евразийства, как идеологии, и концепция государства в учении евразийцев во-первых, находятся в рамках осмысления места России в системе отношений Востока и Запада, во-вторых, созданы импульсом концептуального спора западников и славянофилов, в-третьих, в основном находятся в мировоззренческом поле идеологии славянофильства, а также Ф.М. Достоевского, К.Н. Леонтьева, Н.Я. Данилевского и др., в-четвертых, беря за основу взгляды Г.В.Ф. Гегеля на государство, является альтернативной версией западноевропейского варианта правового государства и правового идеала[113].

Евразийцы разделяли идеологию на абстрактную (доктринерство) и истинную. С позиции евразийцев, абстрактная идеология отвлечена от конкретности, и потому расплывчата и недейственна. Евразийцы отмечали, что «образцом абстрактной идеологии, которая в силу неудержимого позыва „идеологов“ к деятельности, вредоносна не только для них и представляет собою некоторую, хотя, впрочем, не особенно серьезную опасность, может служить „идеология“ всякого рода реставраторов. История России, по их мнению, остановилась в 1917 или 1905 г. (смотря по вкусу) и будет стоять на одном месте, пока им не удастся приняться за ее продолжение. Они стремятся к будущему, которого нет, так как бледная и сентиментально-ложная схема никогда не может сделаться конкретною действительностью. Чтобы осуществить свое мнимое будущее, они должны и они хотят целиком смести настоящее и на голом месте приняться за постройку своего народного дома с петушками. Но целиком смести ничего нельзя: людей не останется. Жизненные остатки старого в самой России уже приспособились к новому, уже перерождаются в новое. Реставраторы обречены на задыхание в разреженном воздухе своих абстракций»[114]. А истинная идеология, по мнению евразийцев, это не универсальная отвлеченная от реальности система и она не может быть выражена только одною формулою. Она симфонична и соборна, согласует и объединяет многие свои выражения. Эмпирически она представляет собой лишь как внутренне связанную и вечно развивающуюся систему идей[115].

Философия евразийства выделяет два основания, или предпосылки, для построения концепции истинной идеологии: учение о соборной, или симфонической личности, и религиозную концепцию веры, в которую составным элементом входит соотношение с наукой[116]. Главный вывод евразийства: противопоставление науки и идеологии, философии и религии не может быть ведущей тенденцией духовной человеческой деятельности[117].