Борис Михайлов - Хоккей в моем сердце. Об игре, друзьях и недругах

• Название: Хоккей в моем сердце. Об игре, друзьях и недругах
• Автор: Борис Михайлов
• Жанр: Спорт
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-699-91038-0

Один из величайших хоккеистов современности Борис Михайлов выиграл практически все, что можно. Кто-то из вас видел его на льду вживую, кто-то с игрой легендарного 13-го номера знаком по видеозаписям.

На площадке он слыл бойцом, королем пятачка перед воротами – места, где всегда бьют, больно бьют. Михайлов умел терпеть, и потому его рекорд по заброшенным за карьеру шайбам до сих пор не побит.

В книге он рассказывает о многом – о своей жизни до хоккея, в хоккее и после него. За словом в карман не лезет, острые углы не сглаживает. У него на все собственный взгляд. Возможно, спорный, но свой.

Кто, помимо Харламова, был лидером сборной СССР в Суперсерии-1972 с канадскими профессионалами?

Почему Михайлов и его партнеры по звездной тройке отказались от контрактов на миллион долларов?

В чем причина поражения советской сборной американцам на Олимпиаде-1980 в Лейк-Плэсиде?

Чем ЦСКА времен Анатолия Тарасова и Виктора Тихонова отличался от других клубов?

Как в КХЛ следует разыгрывать титул чемпиона России?

---

В Советском Союзе люди, долгое время прославлявшие наш хоккей, в одночасье могли остаться не у дел. Словно у разбитого корыта. Они либо сами уходили из большого хоккея, либо им «помогали» уйти. Во времена Мишакова, чуть позже и в мою бытность игроком, – я несколько моложе своего друга, – тридцать лет своего рода возрастной потолок спортсмена. Все, «старик», «ветеран», психологически списанный человек.

А недавнее бремя славы игрока далеко не всегда и не всем позволяло стать, например, тренером. Да и мест на тренерском мостике не хватало. Требовалось в чем-то переломить себя, найти, может быть, иное в жизни занятие.

Это нынче к ветеранам стали относиться с некоторой сердечностью, теплотой. Помощь оказывают, стипендии выплачивают. Тогда, в Союзе, нет у тебя работы, устраивайся сам, как знаешь. Откровенно говоря, единицы только устраивались. Самое страшное, на мой взгляд, – часто сами именитые спортсмены во многом виноваты.

До последних дней виделся, общался с Мишаковым. У него ноги отказывали, тучным был. Все одно к одному. В спорте высших достижений после очень серьезных физических нагрузок мало кто адаптируется к повседневной жизни. В большинстве своем многие атлеты, хоккеисты не исключение, завершают карьеру, как правило, с глубокими травмами. Впоследствии, спустя годы, это фатально сказывается на здоровье. Люди с палочками ходят, на инвалидных колясках передвигаются. У Жени Мишакова дочь осталась, сын ее хоккеем занимался.

Тема ушедших от нас великих хоккеистов неисчерпаема. Фирсов, Викулов, Ромишевский, Кузькин, Брежнев, Цыганков. Тот же Харламов…

«Больше не могу. Отправьте домой»

Разве можно забыть свои первые денечки в ЦСКА?! Это в памяти на всю жизнь. Как уже рассказал, партнеры по «Локомотиву» благословили на переход в знаменитый клуб, и я с легким сердцем и чистой совестью ушел в стан армейцев. Кстати, в ЦСКА никто меня навязчиво не опекал. В команде все понимали: взяли в состав молодых, значит, грядут перемены. Скоро будем менять славных ветеранов.

Признаться, тяжело было. Ведь я познал тонкости подготовительного процесса сначала под руководством одного из ведущих на тот момент специалистов Роберта Дмитриевича Черенкова. Он диссертацию в то время защитил. Красной нитью в ней, к примеру, бег – десять раз по сто метров, потом столько же по двести и так далее. Ноги, образно говоря, горели от беготни. Затем совсем другая работа в «Локомотиве». Штанга, спортивные игры. Считал, что в «Локо» нагрузки, сами тренировки интереснее.

В ЦСКА у Тарасова весь учебно-тренировочный процесс оказался соревновательным. Скажем, брали «блин» в двадцать кг, Мишаков ли, я, Петров. Только Володя Петров весил больше меня, как раз на двадцать килограммчиков. Кто быстрее устанет в работе с этим «блином»? Конечно, я! Но не мог позволить себе опустить, тем паче демонстративно швырнуть «блин» на пол. Ведь соревновался со своими друзьями и партнерами. Тем же Петровым, Валеркой Харламовым, другими ребятами по команде. Проявил бы слабость, Тарасов соответствующе отреагировал бы. Да, совсем другие тренировки, чем в «Локо», но все же интереснее.

И вот в преддверии своего дебютного сезона, в 67-м, поехал с командой на подготовительный сбор в Кудепсту. Загрузили в огромные мешки, предназначенные для клюшек, еще две полные штанги, разборные. Спортсмены поймут, о чем речь. Около двухсот килограммов груз, ничего так, да?! Мы везли их в самолете, в Кудепсте тогда подобного инвентаря близко не было.

Трехразовые тренировки: часовая – утром, двухчасовая днем и столько же вечером. Настал для меня такой момент, когда я пришел ко второму тренеру ЦСКА Борису Павловичу Кулагину: «Больше не могу. Отправьте в любой армейский клуб – Хабаровска, Свердловска, все равно». Кулагин: «Боря, выдержишь, станешь играть. Нет – мы тебя и так отчислим. Терпи». Выдержал. Нас с Володей Петровым стали подпускать к составу, не сразу, однако. То играем, то нет. Конкуренцию никто не отменял, ровесники – Саша Смолин, Толя Еремин, другие хоккеисты наряду с нами рвались в состав.

В середине сезона мы с Вовой опять то играем, то на лавке сидим. На комсомольском собрании в присутствии Анатолия Владимировича Тарасова комсорг Толя Фирсов говорит: мол, взяли комсомольцев из «Локомотива» и «Крыльев Советов», они себя не проявляют. Нехорошо как-то. Я возразил: «Здесь присутствует Анатолий Владимирович. Пусть дадут нам отыграть весь матч. Кто сильнее, проявит себя лучше, тот и заслужит право дальше выступать. А так не ясно, будем играть, не будем. Ведь за какие-то качества, необходимые для игры в ЦСКА, нас взяли?!» Мы с Володей никогда не отмалчивались. Бучу не устраивали, но в «молчанку» тоже не играли.

Тарасов тогда весьма сурово посмотрел на меня. Но после памятного собрания стал выпускать нас с Володей регулярно. Играли вместе, как мы любовно его называли, с дядей Веней Александровым, выдающимся хоккеистом ЦСКА и сборной. Почти целый год отыграли. Никаких проблем не возникало.

С Александровым комфортно было играть. Мы в ту пору с Володей молодые совсем, заряжены непременно проявить себя. Желание било через край, по той же причине недоставало, что ли, ума игрового. Рядом с дядей Веней постепенно росли, обретали тот самый ум. Он прежде всего думающий мастер, грамотно и доброжелательно подсказывающий. Никогда не кричал на меня с Вовой. «Надо отдать!» – это подсказ от Александрова. Отдавали.

История молодых «бычков»

Сейчас можно что угодно говорить, рассказывать, публиковать. А с Валеркой Харламовым свел нас в одну тройку его величество Случай. До перелома лодыжки у дяди Вени ЦСКА отправился играть в Чебаркуль с местной «Звездой» на Кубок СССР. Соперниками руководил один из друзей Анатолия Владимировича Тарасова. Наверное, часов десять из-за нелетной погоды просидели в аэропорту Внуково. Наконец, прилетели-таки в Челябинск. Оттуда – к месту проведения кубковой встречи. Там открытая арена, тридцать градусов мороза. Пять тысяч зрителей никуда не расходились, с нетерпением ждали приезда ЦСКА. Представляете, несколько часов кряду ждали, настоящие болельщики, истинные ценители хоккея!

Кстати, после первого сбора в Кудепсте, о подробностях которого я уже рассказал, к месту прохождения воинской службы в Чебаркуль отправили в том числе Валерку Харламова и Сашку Гусева. Они против нас в том кубковом матче очень здорово отыграли. Мы же действовали в две пятерки, а третья между тем грелась в подтрибунном помещении и т. д. Помню, после броска Александрова шайба, угодив в штангу ворот, раскололась на четыре части, настолько трескучим был мороз.

Вернулись в Москву. После травмы дяди Вени Тарасов вызвал из Чебаркуля Валерку Харламова и, как мы любовно его называли, Сашку Гуся. Анатолий Владимирович сразу поставил Харламова к нам с Володей Петровым. Первый свой поединок в таком сочетании провели против горьковского «Торпедо», ворота которого защищал великий Виктор Коноваленко. Площадка, на которой играли, открытая, по-моему, даже без искусственного льда, 68-й год. Вот истоки создания нашей тройки.

Мы словно три молодых «бычка» буквально вылетали на лед и – вперед. Тактика – где потеряли шайбу, там ее и находили. Тут же вцеплялись в соперников. Делали свое дело. Мы не ведали, что такое «откат». Повторюсь, тут же пытались накрыть противника. Часто удавалось. Пожалуй, процентов пять в своей зоне играли, остальное время атаковали.

Безусловно, выручало общение между собой, за кромкой площадки тоже. Еще поэтому тонко чувствовали друг друга, понимали с полуслова, полужеста. С самого начала и до окончания карьеры исповедовали принцип: впереди катящемуся партнеру отдай пас, а сам откройся. Это примерно, как в «дыр-дыр» в футболе. Никогда не передерживали шайбу.

Уважали друг друга. Не считались, например, кто должен отработать назад. Если Володя впереди, значит, кто-то из нас, крайних форвардов, должен успеть в оборону. Наша тройка – будто крутящееся колесо. Когда все стали забивать, тогда и осознали – пришло истинное взаимопонимание. Получилось звено!

Так вышло, по настоятельной просьбе Тарасова завершил выступления в большом хоккее Витя Полупанов. Великий тренер позвал меня к себе на разговор: «Боря, хочу продлить хоккейный век Фирсова и Рагулина. Забираю у вас Харламова». От неожиданности я воскликнул: «Анатолий Владимирович, а как же мы?» «Вы двое играете, третий тоже будет играть». Однако не сразу нашелся тот самый «третий». Смолин, Еремин, Ноздрин были, другие партнеры…

Закончил играть Анатолий Ионов. И Тарасов из тройки Мишакова перевел к нам с Володей Юру Блинова. С ним действительно стало получаться. Взяли олимпийское «золото» Саппоро. А Валерка Харламов был в звене с Викуловым и Фирсовым, причем Анатолий Васильевич исполнял роль центра, хотя по амплуа крайний нападающий. В Саппоро, как видим, все удачно сложилось. Сама жизнь показала, прав оказался великий наш наставник Тарасов.