Антон Мертвищев - Натуральные обязательства в российском гражданском праве. Монография

• Название: Натуральные обязательства в российском гражданском праве. Монография
• Автор: Антон Мертвищев
• Жанр: Юриспруденция

Предлагаемая работа представляет собой комплексное теоретическое исследование обязательств, нарушение которых влечет возникновение охранительных правоотношений, не способных к принудительному осуществлению (натуральных обязательств). Рассматриваются понятие и признаки натуральных обязательств, причины и последствия лишения натуральных обязательств принудительной силы, вопросы динамики, а также допустимые способы обеспечения их исполнения. На основе анализа отечественных и зарубежных нормативных актов, а также практики их применения даны рекомендации по совершенствованию гражданского законодательства в области регулирования натуральных обязательств. Для научных работников, преподавателей, аспирантов и студентов юридических вузов, юристов, практикующих в сфере обязательственного права.

---

Факт признания правопорядком натуральных обязательств в качестве правовых отношений подтверждается закреплением их оснований и предпосылок в правовых нормах. Само по себе указание в законе на то, что те или иные требования не подлежат судебной защите, принудительному осуществлению, означает, по крайней мере, возможность добровольного исполнения обязательства, т. е. фактически отсылает к общим положениям об обязательствах, что не может рассматриваться иначе как правовое регулирование.

Б. Б. Черепахин писал: «Надлежит признать, что субъективное право не перестает существовать только из-за того, что оно потеряло свою принудительность. Необходимым условием бытия субъективного права при отпадении возможности принудительного осуществления является продолжающееся признание его существования государством, которое само по себе имеет первостепенное значение»[83].

Обязательственно-правовая природа obligationes naturales означает необходимость применения при их регулировании положений раздела III ГК РФ («Общая часть обязательственного права»), за исключением случаев, когда иное не вытекает из природы натуральных обязательств.

Таким образом, единая правовая природа натуральных и исковых обязательств предопределяет их сходство. Основное же отличие проявляется в случае нарушения принадлежащего кредитору субъективного права, но проявляется в рамках уже другого – охранительного – правоотношения.

Несмотря на то что специфика obligationes naturales обнаруживается главным образом вне пределов их содержания, в качестве натурального должно быть определено именно нарушенное регулятивное обязательство, а не возникающее вследствие нарушения охранительное правоотношение.

Следует отметить, что ситуация, когда «действительная природа юридического отношения обнаруживается и определяется при посредстве последующего обязательства»[84], сама по себе не является исключительной по отношению к натуральным обязательствам: точно так же можно, например, охарактеризовать альтернативные и факультативные обязательства.

Гораздо важнее другое. Специфика натуральных обязательств вовсе не исчерпывается особенностями защиты права из натурального обязательства при его нарушении. Она проявляется также при изменении, прекращении и обеспечении натурального обязательства[85], т. е. именно нарушенного обязательства, а не возникшего в результате охранительного правоотношения.

Строго говоря, отсутствие свойства принудительности – это характеристика не натуральных обязательств, а возникающих в результате их нарушения охранительных правоотношений, однако для краткости представляется вполне допустимым обозначать как непринудительные (неисковые) и сами натуральные обязательства.

Разделение и даже противопоставление охранительных отношений, возникающих в связи с нарушением субъективного права, и натуральных обязательств могут привести к выводу о том, что натуральные обязательства представляют собой исключительно регулятивные правоотношения.

Например, М. П. Божко пишет: «Субъективное регулятивное (курсив мой. – А. М.) обязательственное право в равной степени принадлежит кредитору как в цивильном, так и в натуральном обязательстве»[86].

Данная идея последовательно излагается в рамках предлагаемой автором концепции натуральных обязательств, однако она основывается на неоправданно узком определении охранительного правоотношения: М. П. Божко включает в его содержание только право на судебную защиту, тогда как все остальные субъективные права (в том числе право на самозащиту и право на применение мер оперативного воздействия), по его мнению, реализуются в регулятивном правоотношении.

С этим утверждением трудно согласиться. Правомочие на осуществление самостоятельных действий по защите права возникает, как и правомочие на судебную защиту, только в момент нарушения субъективного права. Точно так же оно связано с применением к должнику мер принуждения. При указанных условиях вряд ли можно рассматривать его как элемент регулятивного права.

С. В. Мусарский также полагает, что натуральное обязательство представляет собой особый вид регулятивного правоотношения[87].

До данного момента также и в настоящей работе о натуральных обязательствах говорилось как о правоотношениях регулятивного типа, однако следует оговориться, что натуральными могут быть и охранительные обязательства.

Безусловно, большинство натуральных обязательств являются регулятивными обязательствами. Вместе с тем следует принимать во внимание, что охранительные отношения могут возникнуть в связи с нарушением не только регулятивного, но и охранительного правоотношения (поскольку нарушено может быть любое право, в том числе и право на защиту), в котором на должника возлагается имущественная обязанность (уплатить неустойку, возместить убытки). Представляется, что если нарушение субъективного права влечет возложение на должника дополнительных обязанностей, меры принуждения применяются к нему в самостоятельном охранительном правоотношении. Например, неисполнение договора влечет возникновение двух охранительных правоотношений: в содержание первого входит право кредитора на применение к должнику мер принуждения к исполнению договора, второго – право на возмещение причиненных ему убытков. В случае неисполнения должником обязанности по возмещению убытков возникает новое, «субохранительное» правоотношение, в котором кредитор также может применить к должнику меры принуждения. Очевидно, что основанием его является нарушение не регулятивного права из договорного обязательства, а права на защиту[88].

При этом требования, вытекающие из «субохранительного» правоотношения, также подлежат действию исковой давности, что не влияет на юридическую силу требований из первоначального охранительного отношения. Например, при нарушении договорного обязательства у должника возникает охранительная обязанность по уплате неустойки, а у кредитора – соответствующее право требования. Данное право он может реализовать в принудительном порядке, но лишь в пределах срока исковой давности. По истечении данного срока его обязательство по уплате неустойки становится натуральным, но не прекращается.

Ограничение возможности применения конструкции натуральных обязательств областью регулятивных обязательственных отношений не только не объясняет способность прав из охранительных отношений к «задавниванию», но и неизбежно приводит к выводу о том, что добровольное исполнение по обязательству, возникшему в связи с нарушением субъективного права, за пределами срока давности, будет являться неосновательным обогащением кредитора, что не вытекает из положений ст. 1109 ГК РФ.

Таким образом, натуральным может быть как регулятивное, так и охранительное обязательство, хотя и следует признать, что последний случай является исключением из общего правила. В связи с этим далее в работе о натуральных обязательствах будет говориться как о регулятивных обязательствах.

§ 5. Элементы натурального обязательства

Субъектами натуральных обязательств могут выступать в равной степени физические и юридические лица, публичные образования. Разумеется, при этом следует учитывать существо обязательства: например, вряд ли государство может выступать в качестве участника азартной игры.

При множественности лиц на стороне должника в натуральном обязательстве следует руководствоваться правилом, установленным п. 1 ст. 308 ГК РФ, согласно которому недействительность требований кредитора к одному из лиц, участвующих в обязательстве на стороне должника, равно как и истечение срока исковой давности по требованию к такому лицу, сами по себе не затрагивают его требований к остальным этим лицам.

Данной нормой урегулирован частный случай натуральных обязательств – применение исковой давности по обязательству с множественностью лиц, – но положения приведенной нормы могут быть использованы по аналогии и для других случаев натуральных обязательств.

При этом следует обратить внимание на то, что если в большинстве своем обязательства между кредитором и другими должниками также могут быть признаны натуральными, возможна и иная ситуация (например, когда одно из лиц, участвующих в игре, вовлечено в нее под влиянием угрозы – п. 1 ст. 1062 ГК РФ). Тем важнее процессуальное последствие указанной нормы: в случае неисполнения обязанности при множественности лиц на стороне должника, вопрос о том, является ли обязательство каждого из должников натуральным, должен рассматриваться судом индивидуально, и неисковой характер требований кредитора к одному из них не влияет на силу требований к другим должникам[89].

Объектом натурального обязательства могут быть любые объекты гражданских прав (ст. 128 ГК РФ).