Антон Мертвищев - Натуральные обязательства в российском гражданском праве. Монография

• Название: Натуральные обязательства в российском гражданском праве. Монография
• Автор: Антон Мертвищев
• Жанр: Юриспруденция

Предлагаемая работа представляет собой комплексное теоретическое исследование обязательств, нарушение которых влечет возникновение охранительных правоотношений, не способных к принудительному осуществлению (натуральных обязательств). Рассматриваются понятие и признаки натуральных обязательств, причины и последствия лишения натуральных обязательств принудительной силы, вопросы динамики, а также допустимые способы обеспечения их исполнения. На основе анализа отечественных и зарубежных нормативных актов, а также практики их применения даны рекомендации по совершенствованию гражданского законодательства в области регулирования натуральных обязательств. Для научных работников, преподавателей, аспирантов и студентов юридических вузов, юристов, практикующих в сфере обязательственного права.

---

Объектом натурального обязательства могут быть любые объекты гражданских прав (ст. 128 ГК РФ).

Содержание натурального обязательства не отличается от содержания обязательства, обеспеченного иском. Обязанность должника может выражаться как в совершении положительных действий (обязательство facere), так и в воздержании от их совершения (обязательство non facere). Кредитору принадлежит право требования надлежащего исполнения должником его обязанности.

Говоря об элементах натуральных обязательств, необходимо также обратить внимание на то, что большинство обязательств являются двусторонне-обязывающими. Каждый из участников такого правоотношения выступает одновременно и в качестве должника, и в качестве кредитора. Невозможность принудительной реализации характеризует право требования, поэтому вполне возможна ситуация, при которой субъективное право одного участника обязательства будет непринудительным, тогда как право требования второго – исковым. Аналогичная ситуация имеет место, когда сторона по договору обладает рядом субъективных регулятивных прав, только часть из которых подлежат защите. Возникает вопрос: допустимо ли в данном случае говорить о существовании натурального обязательства?

Представляется, что при ответе на него необходимо руководствоваться следующим. Понятие обязательства употребляется в законодательстве и доктрине как в широком, так и в узком смысле. Под обязательством понимается не только сложное юридическое отношение между сторонами, состоящее из множества прав и обязанностей, но и конкретная правовая связь – относительное правоотношение («обязательственная связка»), в котором один участник (должник) обязан совершить в пользу другого участника (кредитора) определенное действие имущественного характера либо воздержаться от такого действия, а кредитор вправе требовать от должника исполнения его обязанности, т. е. отдельное требование кредитора с корреспондирующей ему обязанностью должника[90]. Именно в таком значении понятие обязательства закреплено в гражданском законодательстве (ст. 307 ГК РФ).

Невозможность принудительного осуществления кредитором субъективного права в рамках охранительного правоотношения, возникающего в связи с нарушением натурального обязательства, проявляется именно в рамках этой простой обязательственно-правовой связки, т. е. понятие «обязательство» используется в данном случае в узком значении.

Иными словами, говоря о натуральных обязательствах как об обязательствах, в которых право требования не подлежит судебной защите, необходимо учитывать, что содержание такого обязательства ограничивается этим непринудительным требованием и корреспондирующей ему обязанностью.

С. В. Мусарский предлагает иное решение вышеуказанной проблемы. Он подразделяет натуральные обязательства на «полностью» и «частично» натуральные, определяя последние как сложные правоотношения, по которым некоторые права обладают защитой, а некоторые не обладают. «Частично» натуральные обязательства, в свою очередь, делятся на обязательства, по которым лишены защиты права одной из сторон обязательства, и на обязательства, по которым лишены защиты отдельные виды прав[91].

Однако такой вывод достаточно спорен. Представляется, что обязательство, как правовое отношение, не может быть натуральным (равно как и несуществующим, альтернативным и пр.) только в части. В противном случае неясно, каким образом к такому отношению должны применяться нормы, регулирующие натуральные обязательства, а значит, такая юридическая конструкция не в состоянии разрешить имеющиеся практические проблемы, что вызывает сомнения в целесообразности ее выделения.

§ 6. Натуральные обязательства и обязательства, не подлежащие судебной защите

Обычно при характеристике натуральных обязательств говорится об отсутствии у кредитора права на судебную защиту, а если быть более точным – права на иск[92]. Таким образом, obligationes naturales рассматриваются как неисковые обязательства.

При этом обычно каких-либо доводов в поддержку тезиса о тождественности понятий натурального и неискового обязательства не приводится, он принимается a priori, без должного догматического и доктринального обоснования. Вместе с тем использование понятия натурального обязательства в приведенном значении способно привести к серьезным концептуальным выводам.

В связи с изложенным в целях настоящего исследования представляется необходимым рассмотреть вопрос о соотношении понятий «натуральное обязательство», «неисковое обязательство», а также «обязательство, не подлежащее судебной защите».

Обращаясь к данной проблеме, необходимо, во-первых, оговориться, что судебная защита права возможна не только в порядке искового производства, но и в иных предусмотренных законом формах, например путем выдачи судебного приказа[93].

Во-вторых, она включает, помимо прочего, возможность заявления возражений[94]. Такого права кредитор по натуральному обязательству также лишен: при заявлении должником требования, не связанного с возвратом уплаченного по натуральному обязательству, возражение, основывающееся на наличии между сторонами спора обязательственного отношения (например, о произведенном зачете)[95], может быть парализовано, в свою очередь, доводом истца о том, что требование натурально.

Отсутствие у кредитора права на судебную защиту (при заявлении соответствующих возражений должником, его учредителями или участниками либо собственником его имущества – для унитарных предприятий) препятствует включению требований в реестр при банкротстве должника[96], тогда как предъявление требований кредиторов, вступающих в дело о банкротстве (по крайне мере, если они не подтверждены судебным актом), безусловно, должно расцениваться как один из способов судебной защиты гражданских прав[97].

Таким образом, понятия «натуральное обязательство» и «неисковое обязательство» не равнозначны, кредитор по натуральному обязательству лишен не просто права на иск (в узком смысле), а права на судебную защиту в целом.

Это означает и то, что кредитору будет отказано не только в иске об исполнении натурального обязательства, но и в любом ином требовании, направленном на восстановление его имущественной сферы. В частности, он не правомочен потребовать от должника возмещения понесенных расходов при возложении исполнения обязательства на третьих лиц (ст. 397 ГК РФ), взыскания убытков за неисполнение обязанности в натуре (ст. 15, 396 ГК РФ).

Отождествлять натуральные обязательства и обязательства, не подлежащие судебной защите, было бы неправильно. Представляется, что такое определение существенно обедняет рассматриваемую правовую категорию и умаляет ее юридическое значение. Понятие натурального обязательства гораздо шире.

Государственное принуждение при осуществлении нарушенного права производится не столько судом, которой лишь подтверждает наличие субъективного права на защиту (если речь не идет о преобразовательном иске), сколько службой судебных приставов, которая к органам судебной власти не относится.

Это приводит исследователей к выводу о том, что право из натурального обязательства, не будучи снабженным судебной защитой, не может быть осуществлено принудительно ни на стадии судебного разбирательства, ни на стадии исполнения судебного акта, рассматривающихся в качестве этапов процесса реализации права на судебную защиту[98].

Однако видится, что исполнительное производство не может быть названо стадией гражданского (арбитражного) процесса[99]. Если говорить о реализации права на судебную защиту, когда службой судебных приставов осуществляется принудительное исполнение судебного решения, еще уместно, то в случае если исполнительное производство возбуждено при отсутствии стадии судебного рассмотрения спора на основании актов других юрисдикционных органов (нотариусов, судебных приставов-исполнителей и пр.), имеет место совершенно иная ситуация. При этом процедура принудительного исполнения актов судебных и несудебных органов не имеет каких-либо отличительных особенностей, в связи с чем объективные предпосылки для разграничения исполнительного производства как процесса, связанного с реализацией права на судебную защиту, и исполнительного производства, направленного на осуществление иных субъективных прав, отсутствуют.

Невозможность отнесения стадии исполнения судебного акта к гражданскому процессу означает, что понятия «право на судебную защиту» и «право на применение мер государственного принуждения» не равнозначны. Безусловно, право на обращение за защитой в суд является важным, но вовсе не единственным правомочием права на защиту. Оно во многом определяет свойство принудительности субъективного права, но не исчерпывает его.